Скифы, с точки зрения этнографии относились к индо-европейцам. Монголоидная внешность, приписываемая им современными писателями и поэтами, не более чем фантазия. Высокие, стройные, светловолосые или рыжие, зачастую – голубоглазые, они очень походили на представителей «арийской» расы, которую так упорно старались культивировать в своё время нацисты. Именно благодаря стараниям последних, слово «арийский» приобрело такую неприятную ауру. Между тем, древние Арии, жившие в центральной Азии и причастные к написанию большинства религиозных и философских древних трактатов Индии (всевозможные «Веды») были самыми древними представителями индоевропейской ветви.
И очень многие народы ведут от них свою «родословную», а не одни только нордические немцы (более того северную ветвь индоевропейцев можно во многом назвать "случайной"). В частности, «ариями» назывались придворные персидских царей, выделяя таким образом знать в отдельный народ среди всех прочих, входящих в состав Персидской империи. Скифы тоже являются потомками индоевропейцев. Насколько прямыми – об этом сказать сложно, но описательный облик скифов известен: «голубоглазые светловолосые высокие с европейским типом лица».
Истинное происхождение скифов неизвестно, точнее таковым считается, поскольку вариантов, предложенных разными историками в разное время - предостаточно. И ни один из них не имеет преимущества перед другими. Другими словами, история не может ответить точно и достоверно, откуда взялись эти самые скифы.
У скифов существовала легенда (сохранившаяся в греческом пересказе), объясняющая их происхождение, по которой народ их произошёл таким образом:
первым жителем обширной еще необитаемой страны на берегу моря был человек по имени Таргитай. Родителями его были Зевс и дочь реки Борисфен. А у Таргитая было трое сыновей: Липоксаис, Арпоксаис и самый младший - Колаксаис. В их царствование на Скифскую землю с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша. Первым увидел эти вещи старший брат. Едва он подошёл, чтобы поднять их, как золото запылало, Тогда он отступил, и приблизился второй брат, и опять золото было объято пламенем. Пламя пылающего огня отогнало обоих братьев, но, когда подошёл третий, младший, брат, пламя погасло и он отнёс золото к себе в дом. Поэтому старшие братья согласились отдать царство младшему. От Липоксаиса, говорят, произошло скифское племя, называемое авхатами, от среднего брата - племя катиаров и траспиев, а от младшего из братьев - царя - племя паралатов. Все племена вместе называют сколотами…
Известно, что первый скифский царь в Причерноморье носил имя «Колаксай», именно он "написал" (а вернее надиктовал, будучи глубоким старцем и находясь при смерти, или как тогда говорили – «сидя на колеснице») своеобразный трактат, называвшийся «наставления Колаксая», в котором содержались законы и правила, обычаи и наставления своему народу. Этакий свод законов о самых разных аспектах жизни, пользовались которым многие и многие века. Катиары, Траспии, Авхаты, Парапаты – истинные самоназвания скифских родов, а «сколоты» - это и есть самоназвание настоящих сиречь этнических скифов (а не покорённых племён). Именно «сколотов» Геродот называл «царскими скифами».
С другой стороны, Причерноморье никогда не было «необитаемой» страной, особенно перед появлением скифов. Поэтому о правдивости этой легенды можно спорить долго…
Кроме того, существовала греческая байка, рассказывающая о происхождении скифов. Почему байка? Судите сами:
Однажды Геракл пас коней царя Гериона. С ними он забрёл в необитаемую страну ... Там его застали непогода и холод. Закутавшись в овчинную шкуру, он заснул, и в это время его упряжные кони чудесным образом исчезли. Пробудившись, Геракл исходил всю страну в поисках коней и однажды в пещере он нашёл странное существо. Верхняя часть от ягодиц у нее была женской, а нижняя - змеиной. Увидев ее, Геракл с удивлением спросил, не видела ли она где-нибудь его заблудившихся коней. В ответ женщина-змея сказала, что кони у нее, но она не отдаст их, пока Геракл не вступит с ней в любовную связь. Тогда Геракл ради такой награды согласился. Однако она медлила отдавать коней, желая как можно дольше удержать у себя Геракла. Наконец женщина отдала коней со словами : "Коней этих я сохранила для тебя; ты отдал теперь за них выкуп. Ведь у меня трое сыновей от тебя. Скажи мне, что мне с ними делать, когда они подрастут, оставить их здесь или же отослать к тебе ?" Геракл ответил на это : "Когда увидишь, что сыновья возмужали, посмотри, кто из них сможет вот так натянуть мой лук и опоясаться моим поясом, того оставь здесь, остальных отошли на чужбину." Он показал ей, как нужно натягивать лук и опоясываться поясом и уехал. Когда дети выросли мать дала им имена: одного она назвала Агафирсом, другого Гелоном, а младшего Скифом. Двое старших сыновей не справились с задачей, и мать изгнала их из страны. Младшему же, скифу, удалось выполнить все условия отца, и он остался в этой стране, где стал царем. От него-то и пошли все скифские племена.
Ни одного самоназвания, ни одного «негреческого» имени, фигурирование Геракла, даже само имя младшего сына «Скиф» - всё это говорит что история – не более чем греческая байка, из тех что рассказывают детям на ночь.
Сам образ женщины змеи… У скифов существовала богиня Апи, которую изображали в виде женщины с ногами, переходящими в змей или побеги. Апи была супругой бога Папая, создателя земли, неба и первых людей. А теперь представьте, что сделали бы с рассказчиком скифы, если бы он поведал им о том, что они произошли от связи Апи (которая, ко всему прочему, являлась владычицей подземного, «загробного» мира) и заезжего греческого героя, что сама связь эта была не более чем выкупом за коней…))))))
Таким образом верования и легенды так же не дают чёткого ответа – откуда же взялись скифы…
Факт остаётся фактом: в определённый момент истории скифы «приходят» в Причерноморье и остаются там. Именно «приходят», а не «зарождаются», «появляются» или «образуются». Потому что не было этаких «прото-скифских» племён, от которых они произошли. Потому что появились скифы сразу целым народом, притом весьма воинственным и многочисленным. Потому что сразу показали свой крутой нрав всем соседям, пройдясь чередой набегов и военных походов… Всё говорит о том, что скифы в Причерноморье появились уже сформированным этносом (отдельные учёные, правда, полагают, что это всего лишь часть ещё более могучего этноса). Известно лишь предполагаемое направление прихода: с северо-востока. Ни точное место, откуда они пришли; ни причины их переселения не известны, хотя гипотез – масса. Но одно можно сказать наверняка – их появление породило достаточно мощные исторические последствия, так же как камень, брошенный в озеро, порождает круги на воде. Или, как это явление принято называть, - большую волну переселений: выгнанный из своих земель народ ищет для себя новое пристанище, а найдя – выгоняет аборигенов, те в свою очередь, тоже ищут себе новый дом и всё повторяется снова. По Европе и западной Азии за всю историю прокатилось несколько таких волн, и заканчивались они лишь упёршись в атлантическое побережье…
Скифы, придя в Причерноморье, породили одну из них. Потому что в Причерноморье до прихода скифов, обитал народ киммерийцев, которых соседи называли «народом бандитов» (это вольная транскрипция, близкая по смыслу). Почему бандитов? Нет, дело тут не только в набегах за добычей… В те времена люди очень чётко разделяли войну и грабёж. Военный поход сулил богатую добычу победителям, но и не исключал столкновения с армией защитников. Своего рода - честный расклад. Киммерийцы же были классическими разбойниками: они промышляли небольшими «бандами», часто – в трудно доступных местах (ущелья, перевалы), стараясь избегать серьёзных боевых действий, их набеги были коротки, навещали они в основном приграничные районы, где шанс встретить большую регулярную армию сводится к нулю. За пристрастие к такой тактике, многие соседи считали киммерийцев (по меркам того времени) «бесчестными»…
Сами киммерийцы были достаточно воинственны и горделивы. И естественно, что два этих народа (скифы и киммерийцы) не могли ужиться вместе на одной территории. Военный конфликт возник сразу же и закончился быстрой победой скифов. Отчасти благодаря отменным военным качествам скифского воинства, отчасти благодаря расколу среди киммерийцев. Дело в том, что, узнав о приближении скифов, часть народа решила, что разумно будет подчиниться и сдаться на милость пришельцев. Другая часть киммерийцев и слышать ничего не хотела о подчинении, желал быстрой и победоносной войны и порабощения скифов (у киммерийцев рабство и работорговля были очень хорошо развиты, в отличие от скифского общества, но об этом – позже). Среди зовущих на войну со скифами львиную долю составляла знать и правящая верхушка. Разгорелся гражданский конфликт, который прервался лишь непосредственно появлением скифов. И потому к ним навстречу вышли далеко не все представители киммерийцев, победа над неполным войском которых была быстрой. Часть киммерийцев была изгнана и бежала далее на северо-запад (вот она, волна переселения), те же, кто изначально хотел подчиниться скифам – остались и вошли в состав державы, основанной скифами. Есть версия, что малый осколок киммерийского общества сохранил независимость благодаря тому что остался незамеченным в южных горах Крымского полуострова и стал известен под названием "тавры". По крайней мере образ жизни у тавров был истинно киммерийский ;)
Так скифы появились в Причерноморье, укрепились в этом регионе и основали степное государство.
Есть много материальных свидетельств скифской культуры и эпохи: предметы быта, монеты, украшения… Об этих археологических находках написано много книг и опубликовано множество фотографий, многие предметы узнаваемы и стали своего рода визитной карточкой скифов. Об этом можно рассказать в другой раз и в другом месте. Я же хочу остановиться на том, что в большой степени повлияло на историю всего региона и мира в целом – военном ремесле скифов.
Как уже говорилось, все свободные люди в Скифии были воинами. Кого-то из них считали выдающимися, кого-то – нет. Но каждый мужчина и многие женщины с детства умели быстро скакать на лошади, метко стрелять из лука, так же метко кидать верёвочные петли – арканы… От этого зависело выживание человека в степи. Поскольку если в лесу человек может прожить «собирательством» (плоды-ягоды-орехи-корешки-…), то в степи человек, оставшийся один и лишившийся всего, прокормится только охотой. Потому многие навыки и умения, которые другие народы считали талантом, доблестным искусством и уделом избранных героев, были естественны и обыдены для каждого скифа. Но только этого всё равно явно мало для непобедимости, для того, чтобы заставить трепетать врага.
Ведение войны в те времена сильно отличалось от привычных нам современных методов. Одним из основных отличий было полное отсутствие кавалерии. Нет, лошади на войне в древности использовались и весьма широко: чем заменить столь быстрое животное? Повозки, обозы, даже «танки» того времени - боевые колесницы – везде лошадь была незаменима. Но не было кавалерии – войск, сражающихся в конном строю. Были просто вооружённые всадники. У тех же древних греков существовали конные отряды: небольшие формирования в несколько десятков конных воинов стремительно обходили противника с фланга… после чего спешивались, оставляли одного-двух человек стеречь лошадей, а сами «расчехляли» щиты и копья, строились в маленькую фалангу и шли в наступление.
Отсутствие конницы объяснялось просто: всадники ездили тогда на этаких «попонах»: на спину лошади просто стелилось покрывало, на котором сидел всадник, обхватив бока лошади ногами. Ведение боя, нанесение ударов в бою сопровождается изменением положения центра тяжести. Иначе говоря, у такого бойца больше шансов свалится с лошади вместе с попоной (или без неё), чем поразить противника. К тому же этому надо долго обучаться, подготовка такого воина многократно, дороже чем пехотинца, а толку от этих немногочисленных воинов в рукопашной свалке много меньше. Потому лошади в бою были уделом знати и полководцев – тех, кому важнее была скорость, а не непосредственное участие в схватке.
С приходом скифов всё изменилось. Древний мир содрогнулся увидев конное войско. Именно появление скифов и их азиатские походы послужили почвой для многочисленных мифов о кентаврах: свирепых вонах полу-лошадях - полу-людях. Скифы атаковали в конном строю и чувствовали себя при этом настолько уверенно, что создавалось впечатление, будто человек и лошадь просто одно целое. Скифы принесли в древний мир седло. Плотно закреплённое на спине лошади с помощью «подпруги», оно позволяло всаднику не бояться «соскальзывания». Кроме того у седла спереди и сзади были специальные вертикальные жёсткие выступы (луки). На них всадник мог опереться, или держась за них отклонится в сторону… По сути скифское новшество обеспечило будущее искусству джигитовки.
Но не только седло обеспечивало скифам преимущество. Скифские воины с детства учились верховой езде и могли управлять лошадью одними ногами, освобождая руки для боя! Искусный азиатский всадник мог удержаться на спине лошади и наносить удары правой рукой, но не держаться за уздечку – такое ему и в страшном сне привидится не могло.
Для скифов же это было совершенно обычным делом, потому скифы обладали тем, чего не было ни у кого более – стреляющей кавалерией. Скифы устрашили древний мир не только «кентаврами», но и «стреляющими из лука кентаврами»…
Ранее, где-то в III тысячелетии до нашей эры, у степных народов бронзового века появляется новое оружие — боевые колесницы. О, это была грозная сила! Глиняные таблички Месопотамии и надписи, выбитые на стенах египетских пирамид, свидетельствуют: колесница стала подлинной революцией в военном деле. Запряжённые, как правило, парным количеством лошадей деревянные повозки, на которых находился возничий, иногда еще один-два воина с луками и дротиками, врываясь в ряды вражеской армии, сеяли панику и смерть. Врагов сметали ударной силой несущейся колесницы, кони затаптывали поверженных воинов копытами, с высоты повозки солдаты поражали противника стрелами и короткими метательными копьями.
Изобретение этого принципиально нового способа ведения войны многие историки приписывают индоевропейцам — предкам большинства нынешних народов Европы. Именно с помощью боевых колесниц «белые» дикари стремительно распространились по всему миру: захватили Индию и Иран, создали на территории современной Турции державу хеттов, а на землях Греции первые эллинские города-государства, впоследствии разрушившие Трою.
Появление в Причерноморье скифов показало, что время колесниц навсегда ушло (они ещё будут применяться - преимущественно в Азии и Египте, но в основном против пехоты и в основном как вспомогательные подразделения). Колесницы были неповоротливы и тихоходны в сравнении с лёгкой стреляющей конницей.
По свидетельству Геродота, скифы натягивали тетиву лука не к груди, как все прочие народы, а к противоположному плечу. Таким образом обеспечивалось максимальное натяжение тетивы, и стрела летела с убойной силой на немыслимое для тех времен расстояние — двести-триста метров. Причем стреляли конные лучники одинаково хорошо как с левого, так и с правого плеча, а это значит, что в сражении они практически не имели зон, закрытых для обстрела. Добавим к этому поразивший воображение современников «скифский выстрел» - стрельба из лука назад, обернувшись в седле.
Подобному способу ведения боя не было противодействия. Скифы, о которых Геродот сообщает, что все они «конные лучники» (по-гречески — «гиппотоксоты») и «воюют верхом», сходились с противником на расстояние выстрела из лука и осыпали врага тучей стрел. Затем, когда тот пытался сблизиться, поворачивали вспять и удалялись, не переставая при этом стрелять. Если противник в панике убегал – легкая скифская конница легко догоняла его. Таким способом они могли уничтожить любую армию, не вступая с ней в ближний бой, обстреливая противника и держась на безопасной для себя дистанции.
В вооружение скифского воина входил лук, короткий меч – акинак, небольшой топор секач, штурмовые копья длинной до 2,5 метров, более короткие копья длинной до 1,5 метров. Акинак и копья длинной до 1,5 метров использовались в пешем строю: скифы спешивались, чтобы добить опрокинутого, сметённого противника и собрать головы-скальпы. Штурмовые копья длинной до 2,5 метров и топоры использовались для конного ближнего боя, что происходило чрезвычайно редко.
«Скифский лук» был основой боевой мощи «северных варваров». Нет-нет, всё верно: скифский лук (или иначе – лук скифского типа) разительно отличался от всех прочих.
Аммиан Марцеллин, римский историк, весьма опытный воин, сравнивал вид скифского лука с очертаниями северного побережья Черного моря, где в роли центральной планки выступает Крымский полуостров. Или с двумя узкими полумесяцами, соединенными меж собой ровным отрезком, удобным для захвата кистью стрелка. Он писал: «В то время как луки всех народов сгибаются из гнущихся древков, луки скифские, ...выгнутые с обеих сторон широкими и глубокими внутрь рогами, имеют вид луны во время ущерба, а середину их разделяет прямой и круглый брусок»
Такой лук длиной всего 70—80 сантиметров мог посылать стрелы на расстояние почти в полкилометра. В греческой колонии Ольвии, на берегах Днепра, археологи обнаружили каменную стелу, увековечившую рекордный выстрел некого Анаксагора. Стрела, пущенная из скифского лука, пролетела 520 метров. Интересно, что до появления в этих краях всадников-стрелков рекорд подобного рода принадлежал царю Урарту Аргишти, выстрелившему на 476 метров. Хотя его лук был намного массивнее и в несколько раз длиннее.
По всем свидетельствам, скифский лук был небольшим, но очень дальнобойным. Достигалось это за счёт конструктивных решений. Древко лука не было цельно деревянным – скифский лук был «сложным». Таким термином обозначают луки, изготовленные из двух-трёх разных материалов. В изготовлении скифского лука использовались дерево, кость, роговые пластины, кожа. Все компоненты подвергались обработке и пропитке, придававшей нужные свойства материалам. Древко лука было слоистым (несколько слоёв на поперечном срезе), а так же сегментным ( несколько сегментов, последовательно соединённых друг с другом). Слои и сегменты между собой склеивались особым «рыбным» клеем и обёртывались кожей.
Кроме того, скифский лук был составным: как сказано выше, лук состоял из двух гнущихся плечей и не гнущегося бруска-рукояти посередине. Такая конструкция позволяла получить большую силу натяжения при меньших линейных размерах лука.
Ещё одна особенность скифских луков – ушко, на которое крепилась тетива. Концы плечей лука были спиралевидными, при натягивании стрелы эти «спирали» распрямлялись, что обеспечивало дополнительную энергию выстрела без увеличения линейных размеров самого лука. В итоге получается сравнительно небольшой и очень дальнобойный лук.
Скифский лук и был таким. Средние размеры его в состоянии с натянутой тетивой составляют 55-60 см (а при вытягивании стрелы такой лук складывался практически пополам, образуя этакий ромб). Идеальное оружие для кавалериста. Кроме того, скифский лук мог постоянно находится в боевом состоянии (с натянутой тетивой), в то время как для других луков это смерти подобно: постепенно теряются гибкие свойства древка лука, а это значит, что стрелок вынужден каждый раз натягивать тетиву перед боем и снимать – после.
Всегда готовый к использованию в бою лук нуждается в удобной «кобуре». И подобная «кобура» у скифов имелась: неотъемлемым атрибутом стреляющего всадника являлся горит — уникальное, присущее только Скифии приспособление. Это был изготовленный из кожи или бересты, но непременно с твердой деревянной вставкой внутри (для жёсткости формы) футляр из двух отделений: для лука и стрел. Его носили на поясе слева, причем лук помещался ближе к телу воина, а стрелы, их входило до 150 штук, размещались во внешнем отделении. По своим размерам горит соответствовал скифскому луку в боевом состоянии то есть был длинной около 60 см.
Скифские гориты подчас представляли собой настоящие произведения искусства. Их покрывали затейливыми кожаными тиснениями, золотыми или бронзовыми накладками. Внимание к такой детали, как футляр для лука, могущей кому-то показаться ничтожной, далеко не случайно. Твердый горит позволял воину почти мгновенно выхватывать лук и уже через секунду выпускать первую стрелу. В горите хранилась, так сказать, «первая обойма», остальные стрелы хранились связанными в пучки.
Акинак (так же как и скифский лук с горитом) является необычным оружием. С акинаком происходит некоторая путаница: то историки его называют мечом, то кинжалом. Всё-таки это меч, хоть и короткий (зачем всаднику полуторометровая дурында?), но имеющий свойства кинжала. Как это понять?
Вспомните и мысленно представьте классический меч, а вернее его клинок. Если опустить детали, то форма клинка классического меча состоит из двух геометрических фигур: длинного узкого прямоугольника и присоединённого к нему на конце равностороннего треугольника. Скифский же акинак имел формой лезвия чрезвычайно вытянутый треугольник, что характерно для кинжалов: лезвие с широким основанием у рукояти, постепенно сужающееся по всей длине от рукояти к кончику меча. Если классический меч более предназначен для рубящих ударов, то акинак - более для секущих. Добавьте к этому неширокую но массивную гарду (по форме напоминает сердечко) и вы получите секущий клинок с легким лезвием, сбалансированный для фехтования (чего о классическом мече никак не скажешь). Другими словами, акинак – это предок и прообраз сабли.
Акинак и горит с луком являлись обязательным оружием каждого скифа (в отличие от прочих видов вооружения скифа) и носились на поясе, с которым скиф некогда не расставался. Именно на поясе кроме оружия (горит, акинак, боевая секира) скиф носил самые необходимые вещи: точильный камень, чашу, гребень.
Сам пояс, первоначально очень широкий с поперечными бронзовыми, железными или золотыми накладками, кроме прочего играл роль дополнительного доспеха, защищая живот и спину всадника. В этом месте панцирь не обшивали пластинами. Помимо функций дополнительного доспеха и древней портупеи, этот атрибут кочевника служил своего рода разновидностью погон, поскольку свидетельствовал о знатности и заслугах воина. Чем старше и прославленней был всадник, тем роскошней и богаче делался его неразлучный помощник и защитник.
Стоит теперь рассказать и о скифском доспехе.
Скифский доспех был пластинчатым: на кожаную или войлочную основу нашивались ряды пластинок таким образом, чтобы верхний ряд несколько перекрывал нижний. Получался некий аналог «рыбьей чешуи».
Доспех состоял из панциря (закрывавшего верхнюю часть туловища), пояса (поверх панциря), и нижней части доспеха – этаких «полуштанов»: передняя половина штанов, закрывающая ноги спереди завязывающаяся в нескольких местах сзади вокруг ноги. Правда «полуштаны» могли либо вообще отсутствовать, либо (чаще всего) являться продолжением передней части панциря. Доспех обшивался пластинами: либо пластинами из толстой, грубой кожи, либо медными или бронзовыми.
Щиты скифов так же были пластинчатыми (на кожано-войлочную основу нашивались медные пластины). Они имели форму боба или прямоугольника, крепились на спину и будучи гибкими обхватывали всадника сзади и с боков, предоставляя дополнительную защиту.
Единственным предметом, не являвшимся скифским «ноу хау» был шлем. Для быстрых конных лучников защита от ударов сверху не была актуальной. Скифы использовали для защиты головы специальную войлочную или кожаную шапку — башлык. По виду она напоминает буденовку с округлым верхом, несколько выступающим вперед. Башлык для усиления защитных свойств также мог обшиваться небольшими пластинами (чаще кожаными). Также скифы с большой охотой использовали трофейные и покупные шлемы греческой работы — коринфские, аттические, южно-греческие — цельнокованые, легкие, сделанные из блестящей полированной бронзы.
Доспехи защищали также и скифских верных коней. Головы лошадей украшали бронзовые литые или кованые налобные пластины, груди — кожаные нагрудники с набором металлических бляшек.
Непревзойденные воины, скифы до мелочей продумали снаряжение всадника, все работало на его защиту и одновременно не должно было перегружать коня или стеснять движений воина, руки которого всегда оставались свободными для стрельбы из лука. Как пишет украинский исследователь Евгений Черненко: «Скифское вооружение по праву считалось одним из наиболее совершенных для своего времени. Скифами был создан комплекс вооружения, не претерпевший сколько-нибудь серьезных изменений и дополнений вплоть до изобретения огнестрельного оружия...»
Обладая таким продвинутым вооружением и доспехом, скифы вызывали не только страх, но и зависть. Их «азиатские походы» стали поводом для множества последующих военных реформ в этом регионе.
Например, встречаются изображения лошади, несущей на спине двух всадников: первый управляет скакуном, второй стреляет из лука. Понятно, что такая карикатурная «стреляющая кавалерия» не могла угнаться за скифами, хоть и пыталась.
Акинак, как уже говорилось, стал тем оружием (способным наносить секущие удары), которое позднее в процессе видоизменения превратилось в саблю.
Или вот пример: были попытки ввести в обмундирование аналог скифского горита, но то ли лук в маленький чехол не вмещался, то ли носить было не удобно, но азиаты ограничились прямоугольным колчаном, который так же не был особо популярен и заметного следа не оставил.
Естественно, были попытки скопировать знаменитый скифский лук. Более всего преуспели в этом персы, не достигшие однако желаемого результата. Впоследствии персы славились как искусные стрелки из лука, ставившие рекорды дальности выстрела (даже турецкие послы удивляли англичан дальностью стрельбы из лука…). Но загвоздка заключалась в том, что персам не были известны секреты скифских лучных мастеров. Персы ориентировались на внешний вид и когда создали лук соответствовавший (по их мнению и по внешнему виду) скифскому луку, то оказалось что это слабое и не особо дальнобойное оружие, неспособное демонстрировать те ошеломляющие результаты, которые показывали скифы. Персы решили эту проблему на свой лад – увеличив луки и тем повысив их силу. Фактически персы-турки упростили скифский лук. Да, персидские и турецкие рекордсмены посылали стрелы более чем на полкилометра, но делали они это при помощи луков более чем в два раза превосходивших скифские по размеру. О ношении подобных «инженерных сооружений» на поясе и речи идти не могло
