Была Россия в древние времена мужественна и храбра, но плохо вооружена и плохо управлялась. И как политическая пословица говорит, что государь, морского флота не имеющий, только одну руку имеет, а имеющий флот обе, так и наша Россия одну только руку имела тогда…
Сей ныне царствующий наш милостивый монарх Петр I в начале своего царствования в малом еще возрасте, показывая в себе великий дух и достоинство государя, с природным своим любопытством к освоению достопохвальных дел и непреклонным желанием действовать и осваивать искусства, возымел желание освоить и морское дело. Желание это появилось не от смотрения арсеналов и больших флотов, но от настолько незначительного случая, что никто бы не мог надеяться, что это произойдет.
Из преамбулы Устава Морского от 13 апреля 1720 года.

ШКОЛА МАТЕМАТИЧЕСКИХ И НАВИГАЦКИХ НАУК
КАК ИЗВЕСТНО, у истоков создания русского флота стоял император Петр I. По его возвращении из заграничного путешествия в России начинается строительство судоверфи. Тогда же остро встал вопрос о подготовке квалифицированных кадров для флота. 14 января 1701 года издается императорский указ «Об основании школы математических и навигацких наук». Указ гласил: «Великий государь, царь и великий князь Петр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец... указал именным своим, великого государя, повелением... на славу всеславного имени всемудрейшего бога и своего богосодержимого храбропремудрейшего царствования, во избаву же и пользу православного христианства быть математических и навигацких, т.е. мореходных хитростных наук учению».
Вначале школу разместили в палатах Большого Хамовнического полотняного двора в Замоскворечье, однако в июне 1701 года она была переведена в более удобное для обучения и астрономических наблюдений здание – в Сретенскую башню (более известную в истории как «Сухарева») у северо-восточного защитного земляного вала Москвы. До 1706 года школа находилась в ведении Оружейной палаты, а затем – Приказа морского флота и Адмиралтейской канцелярии.
В школу принимали сыновей «дворянских, дьячих, подьячих, из домов боярских и других чинов» от 12 до 17 лет, впоследствии стали набирать и 20-летних. Ученики, имевшие более 5 крестьянских дворов, содержались за свой счет, а остальные получали от государства «кормовые» деньги. Штат школы был определен в 500 человек.
Обучение в школе подразделялось на три ступени: «Российская школа», «Цифирное отделение» и «Специальные навигацкие классы». В двух первых отделениях обучали чтению, письму и началам арифметики. В третьем отделении изучали геометрию, тригонометрию, черчение, географию, астрономию, навигацию, ведение вахтенного журнала и фехтование.
Учеников из низших сословий обучали только грамоте и счету. По окончании школы они назначались писарями, помощниками архитекторов и на разные должности в адмиралтействе. Дети дворян по окончании полного курса обучения выпускались на флот и в артиллерию.
В школе также готовили учителей, которые рассылались по губерниям для преподавания математики при архиерейских домах и монастырях, в адмиралтейских и цифирных школах.
В 1715 году старшие классы школы перевели из Москвы в Санкт-Петербург, преобразовав их в Академию морской гвардии. Это было связано с тем, что в Санкт-Петербурге базировался Балтийский флот, единственный в те времена в России. Там же находилось почти все судостроение и обеспечивающие флот промышленные предприятия и мастерские. Два младших класса остались в Москве, однако Навигацкая школа потеряла самостоятельность и превратилась лишь в подготовительное учебное заведение для Морской академии.
Морская академия коренным образом отличалась от Навигацкой школы. Это было уже чисто военное учебное заведение, в котором могли обучаться только дети дворян. Учащиеся имели оружие и несли караульную службу. В 1716 году было учреждено звание «гардемарин» (от франц. «garde de marine» — страж моря, или морской гвардеец), которое заменило звание «навигатор» в качестве переходного от ученика Морской академии к чину мичмана.

МОРСКОЙ ШЛЯХЕТСКИЙ КАДЕТСКИЙ КОРПУС
МОРСКАЯ служба была намного труднее и опаснее сухопутной, поэтому она не пользовалась большой популярностью. Особенно это стало заметно после смерти Петра Великого. Флот лишился не только своего создателя, но и главного покровителя. Ослабло и морское образование. Молодое шляхетство предпочитало получать образование в кадетских корпусах либо служить рядовыми в гвардейских пехотных или кавалерийских полках, нежели на флоте. Уклонение от морской службы также было связано с тем, что в сухопутной армии имелась возможность быстрее выслужиться и получить чины, а также быть ближе ко двору.
Обо всех сложностях морской службы было известно в высшем обществе. Так, князь Михаил Белосельский писал императрице Елизавете Петровне: «А понеже служба морская есть многотрудная, охотников же к ней весьма малое число, а ежели смею донести — никого; академия состоит, хотя из дворянства, но весьма из небогатого, почти платья и доброго пропитания не имеющего, и, следовательно, в большие чины надежды и впредь, по их воспитанию, положить невозможно».
Чтобы изменить сложившуюся ситуацию, необходимо было поднять престиж морской службы. Первые шаги к восстановлению могущества флота были сделаны при императрице Елизавете Петровне. По ее указу 15 декабря 1752 года на базе Академии морской гвардии учреждается новое учебное заведение для подготовки офицеров флота. Новое учебное заведение получает название «Морской шляхетский кадетский корпус», что подчеркивает его комплектование исключительно лицами дворянского происхождения.
Теперь в корпус принимались только следующие категории лиц: дети флотских офицеров; дворяне, внесенные в 4, 5, и 6-ю части родословных книг (т.е. иностранного происхождения, титулованные и могущие доказать принадлежность своего рода к дворянству до 1685 года); дворяне великого княжества Финляндского и трех прибалтийских губерний, имеющие не менее чем 100-летнее дворянство; дворяне Царства Польского; дети особ первых 4 классов.
Штатная численность корпуса была определена в 360 человек, в число которых вошли воспитанники Академии морской гвардии, дворяне, обучавшиеся в московской Навигацкой школе в Сухаревой башне, в Морской артиллерийской школе и в гардемаринской роте. В строевом отношении корпус делился на три роты, по сто двадцать человек в каждой, а в учебном — на три класса. Гардемаринами стали называть учеников старшего класса корпуса. Состав роты был смешанный — в каждую входили по три учебные группы: гардемаринская — первого класса, кадетские — второго и третьего классов. Из общего числа учащихся тридцать человек готовили к службе морскими артиллеристами.
Для перехода в старший класс необходимо было пройти широкий и разнообразный курс наук. В корпусе юноши изучали арифметику, геометрию, тригонометрию, алгебру, механику, навигацию, географию, артиллерию, фортификацию, геральдику, историю, политику, риторику, иностранные языки, а также морские эволюции (тактическое маневрирование), морскую практику, такелажное дело, фехтование, танцы. Деятельностью преподавателей, которых стало более сорока, руководил профессор.
С 1762 года для кадет была введена единая форма одежды. Каждый воспитанник имел ружье и тесак на поясной портупее с медными пряжками, вторая портупея через левое плечо предназначалась для патронной сумки. В качестве повседневной формы кадетам полагался зеленый сюртук с белым воротником и обшлагами или белый камзол. Однако в состав каждой роты, по примеру Сухопутного шляхетского кадетского корпуса, входило 13 гренадер, которые отличались от товарищей формой одежды, амуницией и оружием.
Воспитанники корпуса содержались за счет государственной казны. Кадетам третьего класса было положено 18 рублей в год, кадетам второго класса — 24 рубля, а гардемаринам и ефрейторам — 30 рублей. Однако все их жалованье вычиталось на обмундирование и питание, кроме гардемарин, которым оставляли 6 рублей в год на личные расходы.
Располагался Морской шляхетский кадетский корпус в Санкт-Петербурге на Васильевском острове в здании Академии морской гвардии. Первым директором корпуса стал крупный ученый, гидрограф и географ, капитан 1 ранга Алексей Иванович Нагаев.

ЗОЛОТОЕ ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН
В 1762 ГОДУ деятельность Морского шляхетского кадетского корпуса чуть не прекратилась. Петр III повелел учредить из кадетских корпусов (сухопутного и морского) один, поручив его в управление главного директора кадетских корпусов Ивана Петровича Шувалова. Но к счастью, этому не суждено было произойти. Взошедшая на российский престол императрица Екатерина II повелела сохранить самостоятельность Морского кадетского корпуса.
В том же году корпус принял под директорство капитан 2-го ранга Иван Голенищев-Кутузов. И сразу внутренняя жизнь в корпусе кардинально изменилась. Выпускник Академии морской гвардии, а к тому времени уже опытный морской офицер, Голенищев-Кутузов прекрасно знал все недостатки теоретического и практического образования морских офицеров.
Новый директор корпуса начал со значительного улучшения материально-бытовых условий для личного состава. Через Екатерину он добился повышения денежного содержания воспитанников, а также выступил против введенной еще при Петре I двойной матросской порции для гардемарин на борту боевого корабля и предложил увеличить гардемаринам «столовые деньги» на
1 рубль 50 копеек в месяц, предоставив им возможность питаться за командирским столом. По примеру Сухопутного кадетского корпуса, Морскому была подарена деревня под Петербургом, насчитывавшая почти 400 крепостных. Для улучшения практических навыков была построена трехмачтовая яхта, на которой обучались гардемарины, перед тем как выйти в море на боевых кораблях. Для этого же в Кронштадте был построен дом, в котором могли размещаться гардемарины и преподаватели до и после выхода в море.
Изменения коснулись и штатной численности корпуса. Вместо определенных ранее 30 артиллерийских кадет стали обучать 60, так как необходимо было как можно быстрее ликвидировать большой недостаток артиллерийских офицеров на флоте. Голенищев-Кутузов возобновил так называемый Геодезический класс, закрытый по той причине, что там обучались разночинцы. Однако жизнь показала, что без специалистов геодезии невозможно проводить описания берегов, земель, составление планов. Адмиралтейств-коллегия по предложению Голенищева-Кутузова вновь ввела курс геодезии из 50 разночинцев. Наиболее способных из них решили оставлять в корпусе на должности подмастерьев преподавателей.
По указанию членов Морской комиссии в 1764 году в корпусе была учреждена должность главного инспектора классов, отвечавшего за постановку учебного дела. Инспектор назначался в каждый класс и должен был контролировать учебный процесс и оказывать помощь преподавателям.
Большое внимание Голенищев-Кутузов уделил обучению иностранным языкам. Он неоднократно подчеркивал, что «их знание очень нужно для морского офицера в его службе, ибо морской офицер в своей службе имеет частые сношения с иностранцами и, кроме того, для достижения совершенства в своем искусстве должен читать иностранные книги о мореплавании, каких книг на русском языке, кроме самого малого числа, вовсе нет». Доводы его были настолько убедительны, что к ранее изучавшимся французскому, английскому и немецкому языкам добавились еще два — датский и шведский, а впоследствии и итальянский. В этой связи Адмиралтейств-коллегия увеличила число учителей иностранных языков.
Для наиболее способных гардемарин, имевших склонность к математическим наукам и астрономии, были образованы специальные математические классы. Впоследствии на их основе была образована Николаевская морская академия. А в открытой при корпусе обсерватории наряду с учебными занятиями проводилась и большая научная работа, в основном в интересах флота.
Голенищев-Кутузов приложил много усилий, направленных на улучшение качества преподавания. Он лично занимался подбором преподавателей, которые, в свою очередь, были обязаны готовить «печатные руководства» по своим предметам, которые служили хорошим подспорьем гардемаринам и кадетам в работе над учебниками и учебными пособиями, организовал библиотеку для воспитанников и преподавателей.
Занятия проводились утром с 7 до 11 и днем с 14 до 18 часов. Математические и специальные (морские) дисциплины, а также иностранные языки, то есть предметы, которые требовали большого умственного напряжения, планировались на утреннее время, а после обеда проводились уроки по «словесным наукам».
Была сформирована система поощрений и наказаний, согласно которой хорошо успевающих учеников стали награждать медалями, книгами, астрономическими инструментами. Нерадивых же и недисциплинированных воспитанников наказывали лишением увольнения, оставлением без обеда, помещением в карцер. За серьезные проступки грозило разжалование из гардемарин в кадеты, телесные наказания или исключение из корпуса.
Преобразования Голенищева-Кутузова привели к тому, что в 60-е годы XVIII века Морской шляхетский кадетский корпус стал одним из лучших учебных заведений России. Из его стен в эти годы вышли офицеры, которые стали красой и гордостью Российской империи. Они же обеспечили ей самые яркие и выдающиеся морские победы в XVIII и начале XIX века.

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ПОЖАРА
ЛЕТОМ 1771 года на Васильевском острове произошел сильный пожар, который уничтожил до основания здание Морского кадетского корпуса. Личный состав корпуса был передислоцирован в Итальянский дворец в Кронштадте.
Надо сказать, что это было самое трудное время для воспитанников корпуса. Директор корпуса И. Голенищев-Кутузов к тому времени был вице-президентом Адмиралтейств-коллегии. Он руководил корпусом из столицы и не имел возможности вникать во все детали быта и учебы кадет. Преподаватели отказывались ездить ежедневно из Петербурга в Кронштадт, а их должности стали занимать офицеры Кронштадтского гарнизона, списанные с кораблей на берег.
Отдаленность от столицы, ужасные материально-бытовые условия и ряд других проблем, с которыми пришлось столкнуться воспитанникам корпуса после пожара, – все это не могло не сказаться на уровне подготовки морских офицеров. Из Морского кадетского корпуса стали выпускаться гардемарины с минимумом профессиональных знаний и навыков, и это, конечно же, стало бросаться в глаза командирам кораблей, на которые они попадали служить.
Сложившаяся ситуация представляла реальную угрозу уничтожения всего того, что было создано десятилетиями. Спасти единственное учебное заведение, готовящее первоклассных морских офицеров, мог только скорейший перевод Морского кадетского корпуса обратно в Санкт-Петербург. К счастью кадет и гардемарин, в 1796 году императором Российской империи становится Павел I, который, будучи наследником престола, имел звание генерал-адмирала и официально командовал флотом. Император распоряжается перевести Морской корпус в Санкт-Петербург, передав ему здание бывшего Корпуса чужестранных единоверцев. Уже на третий день после издания императорского указа, то есть 10 декабря 1796 года, кадеты и гардемарины разместились в новом здании. В следующем году к нему были присоединены соседние дома, и знаменитому русскому архитектору Ф. Волкову поручили объединить все эти здания в один ансамбль. На эти постройки Павел I из личных средств пожаловал 100 000 рублей. В знак глубокой признательности к щедротам и заботливости императора вновь устроенная корпусная церковь была освящена во имя Святителя Павла Исповедника, память которого Церковь празднует 6-го ноября, то есть в день вступления на престол государя Павла Петровича.
Также произошли кадровые перестановки в преподавательском составе. Старых преподавателей отправили на пенсию, а для подготовки молодых была составлена программа повышения квалификации: проводились практические занятия, приглашались для выступления лучшие профессора и преподаватели других столичных кадетских корпусов и Академии наук.
В эти годы в корпусе было принято разделять гардемарин по прилежанию, а главное, по способностям, на «теористов» и «астрономистов». Первые изучали математический анализ, астрономию, теоретическую механику и теорию кораблестроения. Вторые — только навигацию и необходимые для кораблевождения сведения из морской астрономии. Лучшие из «теористов» пользовались между товарищами почетным титулом «зейманов» (seaman — морской человек). Юноши гордились этим неофициальным званием. «Зейманов» величали исключительно по имени и отчеству, из них впоследствии вышли знаменитые адмиралы, кругосветные мореплаватели и гидрографы. Из «астрономистов» же в большинстве своем выходили заурядные служивые, а иногда выдавались не только хорошие, но и отличные практические моряки.
Чтобы вернуть Морскому кадетскому корпусу былую славу, было приложено немало сил. Результаты не заставили себя долго ждать. На выпускных экзаменах 1804 года за достигнутые успехи в учебе и службе 13 лучших гардемарин от имени императора Александра I получили ценные подарки.

МОРСКОЕ УЧИЛИЩЕ

В 1856 ГОДУ при корпусе был учрежден класс юнкеров флота, а в 1867 году корпус переименован в Морское училище, которое стало высшим учебным заведением со штатом в 240 человек, а с 1872 года — 265. Срок обучения был установлен в 4 года (1 год — общий курс по программе 6-го класса гимназии и 3 года — морской). Принимались дворяне 15–18 лет, получившие 5-классное образование. С 1872 года открыт подготовительный класс, что позволило снизить возраст поступающих до 12 лет. На морском курсе изучали Закон Божий, русский и английский языки, сферическую тригонометрию, астрономию, фортификацию, морскую съемку, морскую артиллерию, военно-морскую историю, тактику, законоведение и морскую практику.
В училище прием осуществлялся по конкурсному экзамену. Хотя теперь принимались выходцы и из других сословий, однако предпочтение имели абитуриенты, имеющие принадлежность к одному из 4 разрядов (по степени близости к флоту): дети флотских офицеров; дети офицеров корпусов флота (штурманов и т. п.) и морских врачей и внуки флотских офицеров; дети гражданских чинов морского ведомства и внуки офицеров корпусов и врачей; не имеющие отношения к флоту.
В 1891 году училище было вновь переименовано в Морской кадетский корпус с одногодичным общим и трехлетним училищным курсом, выпускавший мичманов. С 1894 года в него принимались только дети морских офицеров и потомственные дворяне.
В 1906 году он стал называться Морским корпусом. С этого времени он выпускал воспитанников корабельными гардемаринами, а офицерский чин они получали только после практического плавания. Штат был утвержден в 740 человек. В 1915 году Морской корпус переименован в Морское училище с выделением общих классов в Морской кадетский корпус в Севастополе. НАЗЫВАЛИ ДРУГ ДРУГА НА «ТЫ»
БОЛЕЕ чем за три столетия в стенах Морского корпуса получила образование целая плеяда выдающихся флотоводцев, ученых, политических и общественных деятелей, деятелей культуры и искусства. Это поистине кастовое учебное заведение имело свои неписаные традиции. Здесь традиционно презирались доносительство и фискальство, трусость и малодушие, воровство и неуважение к старшим, особенно к слабому полу. Однако самым страшным позором для кадет и гардемарин была измена братству, ведь выпускники сохраняли дружеские отношения с обращением на «ты» на всю жизнь.
Одной из лучших традиций корпуса были морские династии. Лазаревы, Епанчины, Бутаковы, Сенявины, Веселаго, Развозовы, Шмидты, Мещерские, Мордвиновы, Рыковы, Платоновы, Головко, Касатоновы — все они и многие другие составляют славу Отечества.
В боевую летопись флота золотыми буквами вписаны имена выпускников – выдающихся флотоводцев. Среди них адмиралы Ушаков, Сенявин, Клокачев, Лазарев, Рикорд, Нахимов, Корнилов, Истомин, Бутаков, Эссен, Колчак, Галлер, Кузнецов, Владимирский, Головко, Дрозд, Кузьмин и др.
Питомцы Морского корпуса Крузенштерн и Лисянский совершили в 1803—1806 гг. первое российское кругосветное плавание. Беллинсгаузен и Лазарев увековечили свои имена как первооткрыватели Антарктиды.
Известны и другие знаменитые мореплаватели из числа воспитанников: братья Челюскины, авиаконструкторы Можайский, Сикорский, основатель Путиловского (Кировского) завода Путилов, писатели Станюкович, Соболев, художники Верещагин и Боголюбов, составитель «Толкового словаря» Даль, композитор Римский-Корсаков.

Дмитрий АБАКУМОВ