Украинство - не национальность, а антиславянский сепаратизм, составная часть иудаистского «Нового Мирового порядка»

«Государство Украина» в его нынешних границах обязано своей "незалежностью" нескольким историческим факторам.

 Во-первых, конечно, Февралю. Уже через несколько дней после свержения Императора в Киеве местные революционеры создают т.н. Центральную Раду. Первым реальным делом «революционеров» стало уничтожение памятника Петру Столыпину — в точности, как сегодняЛенину. Однако сам Ленин был как раз этой самой «незалежности» следующим «будителем». В июне 1917 года газета «Правда» публикует три статьи Ленина, посвященные Украине: «Не демократично, гражданин Керенский», «Украина», «Украина и поражение правящих партий России».

 «Вождь пролетариата» пишет: «Ни один демократ не может также отрицать право Украины на свободное отделение от России». Совершенно справедливо констатирует Владимир Богун: «Без Ленина существование суверенной Украины не то что в нынешних границах, но и вообще было бы невозможно. Именно он категорически выступил против отдельного от УССР существования Донецкой республики (курсив наш. — В.К.). Именно Ленин… настоял, чтобы за каждой из республик было закреплено право на выход из Союза. Именно эта норма Союзного договора и позволила Украине в 1991 году обрести независимость, да еще и с территорией, приращенной западными и юго-восточными землями». Здесь надо иметь в виду, что Донбасс в годы Последнего Царствования был единым взаимосвязанным экономическим регионом, охватывающим Екатеринославскую, Харьковскую и, частично, Херсонскую губернии и Область Войска Донского (земли к востоку от р. Кальмиус ). 

 Но был еще и третий фактор — Германия. В ходе Брест-Литовских мирных переговоров в январе 1918 года , когда выяснилось, что на них прибыли представители двух «украинских государств» — киевской Центральной Рады и т.н. Украинской Народной Республики Советов (Харьков), германская делегация поставила сначала условие о единой делегации, а затем признала только Раду. При этом германский генерал М. Гофман советовал украинским дипломатам, что «если они хотят иметь формальное право заключать мир независимо от того, заключит ли его Советская Россия, то украинская правительство должно формально провозгласить полную независимость Украинской Республики». Германия же и очертила советской делегации границы «незалежной» — собственно, нынешние.

 Когда единая «послебрестская» Украина вошла в СССР с правом отделения, началась насильственная ускоренная «украинизация», прежде всего языковая. Собственно, началась она раньше. На «Первом Всеукраинском Совещании КП(б)У» (Харьков, 2–4 мая 1921 г.), была поставлена задача «превратить украинский язык в орудие коммунистического просвещения трудовых масс». «Немедленно — говорилось в резолюции Совещания — должны быть предприняты меры, …чтобы в дальнейшем все служащие умели говорить по-украински. Эта резолюция должна проводиться Партией со всей решительностью в жизнь» («Коммунист». Харьков. 1921 г. №7).

 Вернувшийся в УССР теоретик сепаратизма М. Грушевский, получивший почетное и ответственное место в Академии Наук УССР, превратил ее в центр разработки «научного» обоснования сепаратизма — под крылом партии большевиков. «Не только в школах и других учебных заведениях, но и в учреждениях, и в быту украинский язык вводился методами насильственно-революционными и темпами стахановскими. Были годы, когда в Киеве были запрещены все издания на русском языке, а из учреждений немилосердно изгонялись старые служащие за недостаточное знание украинского языка», — рассказывает об этом времени Андрей Дикий (1893—1977) в своей книге «Неискаженная история Украины-Руси». 

 На основе «указаний» Грушевского большевики в 20-е годы осуществляли «украинизацию» даже тех областей, где жили потомки «украинцев» (каковых в прежние века и не было), в частности, Кубани — часть кубанского казачества происходит от переселенных Екатериной II запорожцев. «Украинскую идентичность» начинают внедрять уже с 1920 г. После принятия III Всесоюзным Съездом Советов (май 1925) решений об «этническом советском самоуправлении» (в том числе новосозданных «национальностей», в частности, на Кавказе) и политике «коренизации» начинается украинизация партийной, комсомольской, агитационной работы, создание украинизированных местных советов, внедрение украинского делопроизводства — принудительно. После 1928 г. эта работа усиливается.

 По мере укрепления личной власти И.В.Сталина накал насильственной украинизации ослабевает, а на Кубани она прекращается вообще — с 1932 г. Однако общая концепция «украинства», в противоположность «русскости», сохраняется. Об одном из проявлений этого — гонениях на русинскую идентичность — мы недавно писали в рамках этой колонки. Идея о том, что «украинцы — не русские» в сочетании с представлением об «украинской культуре» как «национально-освободительной", сохраняется вплоть до 1991 года. В советcкой начальной (!) школе повсюду — не только на Украине, но и во всех «"республиках свободных» в обязательном порядке дети повторяли:

Поховайте та вставайте, 
Кайдани порвіте 
І вражою злою кров’ю 
Волю окропіте.

Вот, теперь «окропляют». 

«Украинство» — не национальность. Это антиславянский сепаратизм, составная часть «мировой революции».

Владимир Карпец, 3rm.info