Мне нравится теория Л. Н. Гумилева о пассионарности. Пусть местами фантастично, но здравое зерно в ней есть. Интересный взгляд на историю неординарной и пассионарной личности.
Исходя из нее, я сделал несколько выводов. Не буду утомлять вас своими умозаключениями, скажу лишь, что русский этнос, находясь в фазе надлома, рискует потерять многие свои земли и жизни, находясь в окружении более энергичных и плодовитых соседей. Приходилось надеяться лишь на промысел божий (моя статья «Алгоритм выживания» ). Так я думал до «русской весны».
А. Проханов после поездки на майдан и наш Юго-восток сетовал на небывалый пассионаризм майдана и безволие Донбасса. Он был прав — так и было. Но все изменилось.
Сейчас, читая о боях за Славянск, в перерывах пишу эти строки и вижу, что русский народ Украины просто взбеленился, так его достали оккупанты-освободители. Вся «русская весна» стала шоком для врагов, поводом для гордости для всех нас и приятным удивлением для меня лично.
Почему же мы так долго спали в России и окрестностях? Где была наша воля и гордость? Ответ: нам было некогда. Мы работали, пахали на полях и заводах. У нас много полей, лесов и рек, предприятий и учреждений. Какая, на фиг, пассионарность, когда детей кормить надо. Помахать флагами после спортивной победы — «прикольно», послушать Задорнова, что мы самые умные, а они там все тупые — «клёво», посмотреть кино, где наши предки бьют не наших — «зачёт». Все это без надрыва, без усилия, зная, что завтра силы понадобятся для работы. Удобно, и вроде как патриот.
Но тут снова большая угроза, реальный риск для нашей земли и детей — и мы уже совсем другие. Главное — мы перестаем быть равнодушными и безучастными, видя надвигающуюся беду для соплеменников. В нас просыпается пресловутая пассионарность, и теперь держись, боевик-правосек и министр-гомосек. Лучше бы вам из окна выброситься, как тому американскому генералу — мы работать быстрее пойдем, и вам не так больно будет.
Зря они, ох, зря. Могли бы вспомнить Гитлера и Наполеона, Бандеру, на худой конец. Орали бы свое «москаляку на гиляку» где-нибудь в Карпатах, а мы бы делали вид, что не андестенд, и прожили бы дольше. Но нас заставили все это услышать. Сейчас сменим рабочую робу на военную униформу и раздадим жевательные галстуки. Сделаем все по возможности быстро (нам, в отличие от вас, бездельников, работать надо). Вас просили не лезть, не нарываться, не задирать нас. Вы не послушались. Так и быть, посвятим вам пару строк в своих учебниках истории.
В старину кочевники и всякие крестоносцы как задолбают своими набегами, так наши предки на время отложат свой рабочий инвентарь, встанут под руководство вежливых дружинников и придут к врагу с претензией. Потом увидят, что земля у басурмана хороша, но вся сорняком поросла, так ее пожалеют, вспашут и засеют, а с местными, кто не шибко буйный, еще и подружатся. Так и разрослась наша страна до шестой части мира.
Есть в нас пассионарность, есть. Она просто с потом уходит в обрабатываемую землю, но когда прижмет, то «Вставай страна огромная», и лови потом врагов по норам и оврагам.
Жаль только, что мы никогда до конца врагов не добивали — нам же все некогда, все поработать спешим, а недобитки потом с силами собираются, и снова на нас. На будущее: сорняки надо выпалывать до конца, с корнем. А если с соседского огорода сорные семена ветром надувать будет, то и там их выкосить надобно.
