Элита у разбитого корыта

28 ноября, в 70-летнюю годовщину открытия Тегеранской конференции, начнёт работу Вильнюсский саммит  «Восточного партнерства». Если в 1943 году в столице Ирана «Большая тройка» величайших политиков ХХ века вершила судьбами мира, то в столицу Литвы канцлер ФРГ Ангела Меркель и три десятка политиков среднего, очень среднего и исчезающее малого политического веса должны были съехаться для того, чтобы уломать-таки Украину подписать Соглашение об ассоциации и зоне свободной торговли с ЕС.

21 ноября Кабинет министров Украины официально приостановил процесс подготовки к заключению соглашения об ассоциации с ЕС. Но исход дела до сих пор не ясен. Теперь украинские власти выдвигают Евросоюзу свои условия подписания соглашения об ассоциации.

Особую нервозность проявляют официальные лица принимающей саммит Литвы. Примерами тому могут служить адресованные Виктору Януковичу граничащие с истерикой призывы министра иностранных дел Литвы Линаса Линкявичюса «взять ответственность за судьбу своего государства» (будто бы должность президента Украины её не предполагает), и противоречивое интервью посла Литвы на Украине Пятраса Вайтекунаса «Украинской правде».

Значительная часть украинской элиты свой выбор в пользу курса, который они величаво именуют «евроинтеграцией», уже сделала. Последователями Ивана Мазепы движет не забота об интересах страны и народа, а стремление обезопасить собственные банковские счета и недвижимость, которыми предусмотрительно обзавелись в государствах, более комфортных для проживания, нежели «обустроенная» ими Украина. Повторяя вслед за Остапом Бендером «Заграница нам поможет!», они имеют в виду себя и свои семьи, а отнюдь не 46-миллионный народ Украины. Любому трезво мыслящему человеку понятно, что всерьёз помогать Украине ЕС, экономика которого шестой год балансирует на грани кризиса, и не может, и не захочет. New York Times прямо назвала каплей в море сумму, обещанную европейской стороной Украине.

Беспочвенны и надежды на «бездонный» европейский рынок для украинских товаров. «Свободный» европейский рынок давно поделён и структурирован, и конкуренты там никому не нужны. А высокий уровень безработицы в Европе оставляет украинцам чисто теоретические шансы найти там хорошо оплачиваемую работу.

В преддверии саммита премьер-министр Украины Николай Азаров напомнил, что в случае подписания соглашения с Европейским союзом Украине придётся руководствоваться европейскими техническими стандартами. «Предприятиям Украины для их выполнения потребуется 160 млрд долларов, что эквивалентно годовому ВВП страны. Таких денег у Украины нет, а без них вся экономика страны окажется под "катком" европейских стандартов», - предупреждает доктор экономических наук Валентин Катасонов.

В свою очередь Владимир Пантин и Владимир Лапкин на страницах журнала «Полис» прогнозируют: «Украина, подобно Греции и целому ряду других европейских стран, довольно скоро попадёт в "долговую яму", из которой выбраться будет очень сложно. Поскольку от Украины в обмен на очередные кредиты "большой тройки" (Европейского Центрального банка, МВФ и Всемирного банка) будут требовать увольнения государственных служащих и работников многочисленных предприятий, которые окажутся нерентабельными в условиях существующей в ЕС жёсткой конкуренции между "старыми" и "новыми" странами-членами, резко возрастет безработица и в целом снизится и без того невысокий уровень жизни населения».

Многие эксперты предупреждают о том, что стремление к интеграции с ЕС может обернуться для Украины неоколониальной зависимостью от Запада. В СМИ обнародована информация о том, что в конце августа американская инвестиционная компания «Франклин Темплтон Инвестментс» выкупила более 20 % внешнего государственного долга Украины. По данным Национального банка Украины, на середину 2013 года внешний долг страны равнялся 134,4 млрд долларов, или 75,7 % ВВП. Таким образом, в руках так называемых «западных партнеров» оказался ещё один мощный рычаг давления на украинское руководство и элиту. «Такие недальновидные действия украинского правительства являются шагом к ещё большему закабалению якобы независимой Украины», ? констатировала депутат Верховной Рады от фракции КПУ, член парламентского Комитета по финансам и банковской деятельности Виктория Бабич.

Огромные богатства, унаследованные Украиной от СССР, своекорыстная украинская элита разворовала и прокутила, оказавшись теперь у разбитого корыта. Курс на так называемую «евроинтеграцию» обернётся массовым обнищанием населения. Это приведёт к очередной сваре между разными «отрядами» украинской элиты, представители которой в личных целях и с утроенной энергией станут метаться между столицами ведущих государств мира, ища денег и покровительства.

Такое с Украиной уже случалось - во второй половине ХVII века во времена Руины. Украинцы вспоминают о ней еще реже, чем русские о Смуте. Между тем нынешняя ситуация на Украине такова, что самое время напомнить об этом печальном периоде её истории, начавшимся вскоре после смерти Богдана Хмельницкого, а также о судьбах некоторых колоритных представителях элиты того времени.

Учиться лучше на чужих ошибках. Во всяком случае, тому, кто способен учиться…

Урок от Ивана Выговского

В 1657 году преемником Богдана Хмельницкого стал Иван Выговский. Прежде он занимал должность генерального писаря и тайком от «шефа» делился с Москвой информацией, за что получал от «москалей» хорошие деньги. Считая Выговского «своим сукиным сыном», Кремль помог ему получить гетманскую булаву.

Выговский ответил чёрной неблагодарностью не только Богдану Хмельницкому, который видел своим преемником сына Юрия, но и царю Алексею Михайловичу. Бывший президент Украины Виктор Ющенко вспомнил о Выговском в связи с 350-летним годовщиной сражения под Конотопом, которое произошло 27-28 июня 1659 года в ходе русско-польской войны 1654-1667 годов. Годом ранее Выговский встал на путь предательства, подписав в сентябре 1658 года в Гадяче договор о переходе Украины в подданство Речи Посполитой. Случившееся при Хмельницком стороны договорились предать «вечному забвению». Аналогично тому, как сегодня многие украинские политики и СМИ пытаются предать «вечному забвению» многовековую общую историю русского и украинского народов.

В Гадяче договорились и о том, что по представлению гетмана король будет возводить отдельных представителей казацкой старшины в шляхетское достоинство. Эта договоренность для старшины имела важное значение. Историк Сергей Родин раскрыл причину: «Этнический мутант затрудняется в оценке своей национальной принадлежности, так как чувствует в своей душе борение противоположных, взаимоисключающих начал. Многие представители казачьей старшины эпохи Гетманщины как раз и представляют такой национально мутированный тип: Русские по крови, они по своей психологии, социальному быту, культурным предпочтениям примыкали к полякам и ориентировались на шляхетско-кастовые ценности». Другое дело, что польская шляхта видеть их в своём кругу категорически не желала.

Именно такие «этнические мутанты» и толкают сегодня украинский народ на очень скользкий путь, который лукаво называют «евроинтеграцией», зная, что в действительности речь идёт о превращении Украины в колонию Запада. Сегодня прозападно настроенная украинская элита подходит к историческому выбору так, как стремившаяся стать шляхтой казацкая старшина в Гадяче, которая, не вспомнив о необходимости хоть как-то защитить права украинских крестьян, фактически запродала их в польское рабство.

355 лет назад украинский народ отказался идти на Запад, по опыту зная, чем это обернется. До выступления Хмельницкого, в первой половине ХVII века украинцы находились в самом тяжёлом из всех народов Европы положении, испытывая тройной гнёт - социальный, национальный и религиозный. Чванливая польская шляхта презрительно называла их не иначе как «хлопами» или «быдлом». А когда народ, стоявший перед вопросом «быть или не быть?», поднимался на борьбу, поляки отвечали массовыми и бесчеловечными репрессиями. Кичащиеся своей «цивилизованностью» поляки истязали восставших, отрезали им носы и уши, сажали на кол. Стоит ли удивляться, что разделить с Выговским его «европейский выбор» поспешили немногие?

Сил воевать с Россией у Выговского не было, и он обратился за помощью к крымским татарам, посулив им деньги и хорошую добычу. В начале битвы под Конотопом казаки Выговского использовали проверенный приём: сначала резво кинувшись в атаку, они затем столь же резко оборотились в бегство. Конница князя Семёна Пожарского бросилась в погоню, оторвалась от главных русских сил и угодила под мощный удар крымских татар. Когда израненного Пожарского приволокли к хану Мухаммед-Гирею, князь повёл себя не толерантно. Вместо выражения покорности, он плюнул хану в глаза и смачно выругался, за что был обезглавлен.

Современные украинские националисты, радуясь гибели под Конотопом отпрысков известных в России родов, «забывают» добавить, что, во-первых, там погибли и оставшиеся верными царю украинцы. Во-вторых, поражение части русской рати мало повлияло на ход войны. Последовавшая следом попытка брата Выговского Данилы и крымских татар взять Киев с треском провалилась. Война продолжалась ещё восемь лет.

Впрочем, украинских националистов Конотопская битва привлекает тем, что даёт пример борьбы с Россией. А это актуально, ведь любой враг России – друг украинских националистов. Поэтому они молчат о том, что приглашенные Выговским крымские татары по дороге на полуостров разграбили земли Украины и угнали в рабство живших там людей. Пять лет назад при всем обилии комментариев по поводу юбилея Конотопской битвы осталось за кадром принципиально важное обстоятельство: с предательства Выговского на Украине началась так называемая «Руина» – многолетняя свара претендентов на гетманскую булаву.

Руина с её распрями принесла братскому украинскому народу массу потерь и страданий. По обе стороны Днепра друг друга сменяли гетманы-конкуренты Иван Беспалый, Иван Брюховецкий, Юрий Хмельницкий, Демьян Многогрешный, Павел Тетеря, Михаил Ханенко, Пётр Суховненко (Суховеенко), Пётр Дорошенко, Иван Самойлович. Борясь за власть, они попеременно присягали то русскому царю, то польскому королю, то турецкому султану. Всюду интриговали, лгали, доносили друг на друга и ничем не брезговали.

Что же касается Выговского, то всего через три месяца после «триумфа» под Конотопом он был с позором отстранён казаками от власти и, бросив семью, бежал в Европу – в Польшу. Поляки отнеслись к бывшему гетману как к отработанному материалу. Пока тот сидел смирно, игнорировали, а как только вновь заинтриговал, сразу расстреляли. История Украины учит, что финал «европейского выбора» может быть и таким, как у Выговского - предшественника и любимца Виктора Ющенко.

Урок от Юрия Хмельницкого

17 октября 1659 года близ Переяславля состоялась рада, на которой гетманом обеих сторон Днепра был объявлен Юрий Хмельницкий. После Выговского приход сына Богдана Хмельницкого вселял надежду и в украинцев, и в русских. В Переяславль к царскому воеводе Алексею Трубецкому прибыл Прилуцкий полковник Пётр Дорошенко со статьями договора, по которым казачество соглашалось вернуться под власть Алексея Михайловича.

Однако юный Юрий оказался недостойным своего знаменитого отца. Год спустя, в октябре 1660 года, после поражения в одном из сражений, он подписал договор о возвращении в подданство польского короля. Историк Игорь Андреев пишет: «Очередной поворот Юрия Хмельницкого, признавшего подданство Яна Казимира, не получил повсеместной поддержки. Левобережье, где сильны были позиции сторонников прежнего курса, где прислушивались к голосу православного духовенства и где стояли царские ратные люди, не передалось на сторону короля…

Два года Восточная Украина жила в неопределенности и борьбе нескольких претендентов на гетманскую булаву. Несколько раз в это соперничество пытался вмешаться Юрий Хмельницкий, ставший, по сути, правобережным гетманом. В июне 1662 года он переправился через Днепр и двинулся на наказного гетмана Самко к Переяславлю. Самко, подкреплённый полками князя Г. Г. Ромодановского, заставил Юрия Хмельницкого отойти к Каневу. Здесь, в укреплённом лагере, Юрий был настигнут и разбит…

Вскоре стало известно, что Юрий Хмельницкий, окончательно утративший влияние, и, по-видимому, тяготившийся гетманством, отослал от себя булаву и принял постриг. Это ещё более обострило борьбу за гетманство».

Урок от Ивана Брюховецкого

Иван Брюховецкий был избран гетманом Левобережной Украины в 1663 году. Дореволюционный историк Николай Костомаров, чьи симпатии к украинскому народу не подлежат сомнению и который, по верному замечанию Олега Неменского, стремился «утвердить значительную роль Малой Руси в общерусской истории и культуре, сложносочинённый характер русского народа», был о гетмане невысокого мнения. Костомаров назвал Брюховецкого «достойнейшим явлением своей эпохи, так удачно названной "руиною", разумея здесь руину не только материального, но нравственного быта в крае. Жадный, свирепый, коварный, лживый, не имевший в жизни никакого идеала, кроме грубого личного эгоизма, он не отличался ни проницательностью, ни умением управлять обстоятельствами, которыми пользовался, только хватаясь за них, когда они представлялись в данное время ему подходящими».

И сегодня политиков такого пошиба и хуторянского масштаба на Украине – хоть пруд пруди. Замените в процитированном отрывке фамилию Брюховецкого на фамилию любого из них, и прочтите заново...

После Андрусовского перемирия 1667 года граница между Россией и Польшей была установлена по Днепру. Гетманом Правобережной Украины, оказавшейся под властью польского короля, стал Павел Тетеря. Затем гетманская булава пошла по рукам Петра Суховненко, Михаила Ханенко, Петра Дорошенко.

Россия согласилась на границу по Днепру не от хорошей жизни - сил вернуть всю Украину пока не хватало. В повестке дня стоял вопрос о Киеве. По Андрусовского перемирию он должен был быть передан полякам в 1669 году. Забегая вперед скажу, что Россия сумела сохранить за собой «мать городов русских». Продвижение на запад шло медленнее, чем хотелось бы, но оно шло.

Брюховецкий этого понимать не хотел. Оставаясь гетманом на левом берегу Днепра, он видел себя хозяином всей Украины. Поскольку ни Россия, ни Польша ему такой возможности предоставить не могли, он не придумал ничего умнее, как договориться с султаном о переходе всей Украины в подданство Османской империи. К такому шагу подталкивал его и гетман Правобережной Украины Дорошенко. Он обещал «коллеге», что после объединения Украины, править ей будет Брюховецкий. В действительности Дорошенко, тайком присягнувший на верность султану, во главе Украины видел себя.

Сколь лжив и коварен был Дорошенко, Брюховецкий узнал лишь тогда, когда изменил России. Дорошенко не только сделал вид, что его не так поняли, но и сумел настроить против конкурента казаков, 1 июня 1668 года не желавшие идти под власть султана казаки взбунтовались и забили Брюховецкого насмерть.

Впрочем, едва ли казаки руководствовались только патриотическим чувством. Русский эмигрантский историк Николай Ульянов писал, что убийство Брюховецкого «было совершено по приказу его соперника Дорошенки, но когда тот выкатил несколько бочек горилки, казаки подвыпив, надумали убить к вечеру и самого Дорошенку». Сделать это им не удалось - ноги уже не держали. Не удивительно, что преемник Брюховецкого Демьян Многогрешный заявил: «Желаю прежде смерти сдать гетманство. Если мне смерть приключится, то у казаков такой обычай – гетманские пожитки все разнесут, жену, детей и родственников моих нищими сделают».

К «разносу» гетманских пожиток казаки готовы были в любую минуту…

Урок от Петра Дорошенко

Замена Брюховецкого на Многогрешного в планы Дорошенко не входила. Придя к выводу, что решать проблему надо радикально, он отправился в Стамбул. Костомаров писал: «Не ужасала Дорошенка отдача христианской Украины в подданство мусульманскому государю. Пример молдавских и валашских господарей, данников Турции,  ласкал его надеждами, что Украине сжиться с Турцией было возможнее, чем с Московским Государством и с Польшею. Надеялись, что Турция оставит Украину под её собственным местным управлением, не нарушая ни веры, ни обычаев, и довольствуясь только некоторого рода вассальной зависимостью. Разумеется, такой план имел только кажущуюся верность в будущем».

Курс на «интеграцию» в Османскую империю принёс совершенно иные, катастрофические для украинского народа последствия. Николай Ульянов констатировал: «Период с 1665 по 1676 гг., в продолжение которого Дорошенко оставался у власти, был для правобережной Украины временем такого опустошения, с которым могут сравниться только набеги Девлет Гирея в середине ХVI века. Татары, приходившие по зову Дорошенка и без оного, хватали людей направо и налево. Правый берег превратился в сплошной невольничий рынок. Торговля в Чигирине шла чуть ли не под самыми окнами гетманского дома… В 1672 г. Дорошенко привёл в Малороссию трехсоттысячное турецкое войско и разрушил Каменец Подольский, в котором все церкви были обращены в мечети… По словам гетмана Самойловича, Дорошенко и сам, в конце концов увидел, что ему "не над кем гетманить, потому что от Днестра до Днепра нигде духа человеческого нет, разве где стоит крепость польская". Лавируя между Польшей, Москвой и Крымом, Дорошенко нажил себе множество врагов среди даже знатного казачества».

Один из них генеральный судья Иван Самойлович слал в Москву доносы на гетмана, что также сыграло роль в падении Дорошенко. Впрочем, когда Самойлович сам станет гетманом, доносы на него станет слать его генеральный писарь – Иван Мазепа. И тоже сумел подсидеть гетмана. Украинским политикам стоит внимательнее смотреть за теми, кто у них в «генеральных писарях» и «генеральных судьях» обретается…

Дорошенко, в течение жизни присягавший на верность и царю, и польскому королю, и турецкому султану, и всех не раз предававший, в 1676 году оказался в тяжелейшем положении. Понимая, что ни у поляков, ни у турков пощады не вымолишь, спасать свою шкуру он бросился в Москву. И не просчитался. В России, против которой Дорошенко долго интриговал и которой изрядно навредил, он был помилован. Он прожил в России ещё 22 года, успев послужить воеводой в Вятке. Своей жизнью Дорошенко подтвердил справедливость слов, сказанных гетманом Демьяном Многогрешным: «А сколько своевольникам ни крутиться, кроме великого государя деться им негде».

Олег Назаров, д.и.н., russkie.org