В Литве продолжают кипеть страсти по поводу сюжета из российской телепрограммы «Человек и закон», приоткрывшего завесу лжи, окружающую трагические события, которые произошли в Вильнюсе в январе 1991 года. В основном перепевается тема информационной войны, которую «кремлевские пропагандисты» якобы уже ряд лет ведут против республики. Утверждается, что в рамках этой «войны» и был показан «лживый сюжет» о событиях 13 января.

Особое негодование литовских «контрпропагандистов» в телесюжете вызвало напоминание бывшего секретаря ЦК Компартии Литвы Альгимантаса Науджюнаса о призыве «Вспарывайте животы беременным женам офицеров, чтобы не рождали оккупантов!», звучавшем на митингах в Литве. Главный их аргумент состоит в том, что «поющая революция» в Литве 1988-1991 годов была якобы предельно демократичной и толерантной ко всем людям, проживавшим на её территории. Но это миф.

Мифы и правда

В этой связи попытаюсь освежить память литовских оппонентов и напомнить им межнациональную ситуацию, сложившуюся в Литве после появления в июне 1988 года Движения в поддержку перестройки, так называемого «Саюдиса». Благо, что документальных источников для этого у меня достаточно.

В начале своего существования «Саюдис» провозгласил благородные и высокие цели. Но после того, как в сентябре 1988 года к руководству этим движением, с благословления КГБ Литовской ССР и бюро ЦК Компартии Литвы, пришел Витаутас Ландсбергис (первые три месяца лидером «Саюдиса» был известный литовский писатель Витаутас Петкявичюс), в деятельности Движения наметился резкий националистический крен.

Это было не случайно.

Для того, чтобы малоизвестный и не харизматичный музыковед Ландсбергис стал лидером нации, надо было создать врагов. Причем не только внешних, но и внутренних, проживавших рядом с литовцами.

Противостояние с этими врагами должно было сплотить литовскую нацию вокруг нового вождя.

Ведь ещё античный философ Платон предупреждал, что«большая часть тиранов вышла из демагогов, которые приобрели доверие тем, что клеветали на знатных... Эти демагоги постоянно поддерживают в обществе готовность к войне, чтобы народ испытывал нужду в предводителях».

Соответственно новое руководство «Саюдиса» стало «зомбировать» жителей республики лживыми сообщениями. Первый «пробный шар» бросил сподвижник Ландсбергиса, редактор газеты "Gimtasis kraštas" («Родной край») Альгимантас Чекуолис. Летом 1988 года его газета опубликовала текст листовки с призывом «убивать литовцев», якобы написанной русскими экстремистами. Реакция литовцев на такую листовку была предсказуемой. Однако вскоре выяснилось, что листовка была сфальсифицирована самими саюдистами. Но Чекуолис, в прошлом известный советский международник-интернационалист и по совместительству сотрудник КГБ, сделал вид, что это его не касается...

12 августа 1988 года Чекуолис на встрече с секретарем ЦК КПСС Александром Яковлевым заявил, что накануне русские ребята порезали литовского юношу только за то, что он носил значок «Саюдиса». Уже после отъезда Яковлева выяснилось, что это очередная ложь. Юношу ранили его же литовские друзья. («Советская Литва», 13.08.89).

Но озвученная информация уже была растиражирована в литовских СМИ, внесла лепту в разжигание межнациональной розни, будило желание «отомстить русским».

Государственный язык

Решающую роль в межнациональном расколе в Литве сыграл Указ Президиума Верховного Совета Литовской ССР «Об употреблении государственного языка в Литовской ССР». Международная практика введения государственного языка свидетельствует о том, что при этом должна учитываться структура населения, места компактного проживания иноязычных граждан, наличие материальной, научной и методологической базы. Крайне важны в этом процессе реальные сроки перехода на госязык.

Однако руководство «Саюдиса» постаралось сделать литовский язык своим инструментом в расколе литовцев и иноязычных жителей республики. Во многом это было обусловлено тем, что Ландсбергис, пытаясь предстать «сильной личностью», повсеместно демонстрировал категоричность и неуступчивость в вопросах защиты литовскости.

В январе 1989 года он и его зам. В. Чепайтис направили в Президиум ВС Литовской ССР письмо. В нем, ссылаясь на общественно-политический авторитет «Саюдиса», и, якобы защищая литовский язык, они ультимативно потребовали - «в Указе о государственном языке не должно быть специальных исключений в пользу другого языка» (См. газету «Саюдиса» «Возрождение» №1, 06.01.1989).

В итоге 25 января 1989 года был принят Указ о государственном языке с необоснованно жесткими сроками перехода на него. Для Вильнюса и города Снечкуса, где русскоязычное население составляло половину и более населения, а также для жителей Вильнюсского и Шальчининкского районов, население которых на 80% состояло из поляков, это были просто нереальные требования.

В ответ социалистическое движение «Vienybe - Eдинство - Jednosс» 12 февраля 1989 года провело в Вильнюсе стотысячный митинг иноязычных. И хотя митингующие в основном критиковали нереальные сроки введения госяззыка, литовское телевидение построило сюжет о митинге таким образом, что создалось впечатление – иноязычные выступили против литовского языка как такового.

Митинг у Дворца спорта был преподнесен, как сборище русскоязычных экстремистов, не желающих знать литовский язык, не уважающих литовскую культуру и самих литовцев.
С тех пор в Литве всех, кто выступал против ультимативного выхода из СССР, стали именовать «единственниками».

Для любого литовца «единственник» стало означать – это враг. Так был вбит клин между литовцами, с одной стороны, и русскими, поляками, белорусами Литвы - с другой.

Через 7 месяцев, 13 августа 1989 года, председатель комиссии по национальным вопросам сейма "Саюдиса" А. Городецкис был вынужден признать, что: «Закон об употреблении литовского языка... недостаточное внимание уделяет реально сложившейся ситуации в разных регионах Литвы. Для Снечкуса, к примеру, можно было увеличить срок для овладения языком... Воплощение закона идет трудно... Но виноват в этом не «Саюдис», а Правительство».

Подобным образом ведут себя в Литве наследники «Саюдиса» до сих пор. Сначала наделают ошибок, а потом у них виноватыми оказываются все, кроме них самих.

Русские - «паразиты»

К осени 1988 год «Саюдис» полностью взял под контроль общественно-политическую ситуацию в республике. Уже 6 октября того года была возращена национальная символика времен буржуазной республики: трехцветный флаг, герб Витиса и столпы Гедиминовичей. 9 октября на башне Гедиминаса был поднят новый национальный флаг.

22-23 октября 1988 года «Саюдис» провел учредительный съезд. На него прибыло 1122 делегата и 3,5 тысячи гостей. Также был приглашен весь партийный актив республики. Работу съезда освещало 400 журналистов, из них 103 представляли мировые информационные агентства и крупнейшие издания 17 зарубежных стран.

Горбачев передал съезду «искренние приветствия и пожелания». Однако атмосфера на съезде носила явно антирусский и антисоветский характер.

Лозунги некоторых ораторов «Русские — оккупанты» и «Вывести из Литвы оккупационную армию» зал встречал неистовыми овациями и скандированием «Lie-tu-vа!». Москва в ответ промолчала.

После этого большинство средств массовой информации республики заняли антисоветские и антирусские позиции. Приведу лишь несколько примеров. Тиражированием злобных карикатур на русских занялся даже интеллектуальный еженедельник Союза писателей Литвы "Literatura ir menas" ("Литература и искусство"). 11 февраля 1989 года в нем была опубликована карикатура, на которой изображены две группы «проходимцев» с огромными ложками и бутылкой водки, алчно смотрящих на карту Литвы. Один из них по-русски провозглашает «Всё общее! Всем хватит!». Намек предельно ясен.

Вскоре появилась следующая карикатура. Огромный детина рвет в клочья учебник литовского языка, который ему дала маленькая литовская девочка. А сбоку какой-то «дяденька» говорит девочке: «Не серди братишку!»

22 апреля 1989 года, после тбилисских событий, "Literatura ir menas" публикует новую карикатуру. Советский солдат предлагает литовской девочке и её отцу саперную лопатку для посадки дерева. Надпись литовскими буквами, но по-русски: "Могу одолжить лопатку...". И т. д.

Что же касается печатных изданий «Саюдиса», то они вообще не стеснялись в выражениях. 12 мая 1989 года «Известия "Саюдиса» (№ 85), печатный орган Совета сейма "Саюдиса," опубликовал стихотворение «Плюрализм "братских" мнений». Это были 6 строф чуть ли не площадной брани в адрес русских.

В этом «произведении» русские назывались «королями воблы», откормленными на литовских хлебах, «паразитами и свиными рылами», «глупыми рабами своего второго конца, бессовестными, с кровавыми мордами и навозными губами». Стишок был многозначительно подписан «Совесть народа». Но руководство «Саюдиса» и политическое руководство республики как бы не заметили эту оскорбительную публикацию.

В мае 1989 года журнал "Pergale" («Победа», № 5, 6) опубликовал «метафизический дневник» главного идеолога «Саюдиса» Ромуальдаса Озоласа. Он интригующе назывался «Понятия». В дневнике автор характеризовал русскую культуру и искусство как «ужас, жуть».

Писатель Юлиан Семенов, писавший о советских разведчиках был удостоен эпитета «омерзительный».

В качестве национальных черт русского характера Озолас отметил: «тупоумие, лень, близорукость, равнодушие... Русскому работать было хуже смерти... Русский всегда любил жить не по средствам... Русский всегда был почитатель силы: кулак ему всегда был лучшим аргументом».

К этому момента телевидение Литвы уже работало под полным контролем «Саюдиса». Его представители произвольно интерпретировали исторические события и позицию Москвы, что усугубляло политическое и межнациональное противостояние в республике. Мнение, противоречащее ландсбергистскому, на литовское ТВ не допускалось.

Вот таким образом националистический психоз в Литве довели до такого состояния, что в июле 1989 года на митинге саюдистов в Каунасе прозвучал призыв к расправам над беременными женами офицеров. Появилось и несколько листовок на эту тему. Дело получило неприятную огласку. Поэтому по республиканскому радио (но только на литовском языке) была предпринята попытка объяснить «нетактичность», допущенную каунасскими саюдистами.

В итоге бандитский призыв, квалифицированный как «нетактичность», стал звучать и на других митингах. Эти призывы иноязычными в Литве воспринимались буквально. Почему? В 1989 году было ещё немало тех, кто помнил кровавую расправу литовских националистов над семьями советских военнослужащих и евреями в июне 1941 года.

Я уже писал в «Столетии» на эту тему. Однако ещё раз напомню, что за период войны литовские националисты и по совместительству нацистские коллаборанты сумели уничтожить тысячи советских активистов и военнопленных, а также почти всё еврейское население республики.

Также напомню, что в советской Литве тема участия литовцев в массовых расправах над евреями замалчивалась. В 1957 году я испытал настоящий шок, когда на впервые отмечаемой годовщине массового расстрела евреев в лесу Реше под Утеной сумевшие выжить жертвы этого злодеяния назвали настоящих виновников - литовских националистов.

До этого выступавший на митинге председатель райисполкома утверждал, что в расстреле евреев повинны немецко-фашистские захватчики. Эта версия тогда была общепринятой. Дома, во дворе, старшие соседские ребята, помнившие немецкую оккупацию, рассказали, как националисты колоннами гнали евреев на расстрел в лес Реше. Даже показали, кто из «расстрельщиков» где жил.

В мае 1989 года русскоязычные были потрясены сообщением, появившемся в газете «Каuno aidas». В нем говорилось, что принято решение о создании «отрядов охраны края» (krašto saugos b?rius). Между тем, многие помнили, что в начале 1941 года по указанию руководства профашистского «Саюдиса» (предшественника перестроечного «Саюдиса»), называемого «Фронтом литовских активистов» (Lietuvi? aktyvist? frontаs) в Литве стали создаваться подпольные группы-отряды «охраны национального труда» (тautino darbo apsaug?).

Именно они в июне 1941 года начали в Литве резню семей советских офицеров и евреев.

Впоследствии на их базе немецкие оккупационные власти организовали литовские полицейские батальоны, которые прославились жесточайшими расправами над мирным населением не только в Литве, но в Белоруссии и Псковской области.

Поэтому сообщение о создании «охранных отрядов» и призывы к расправам, звучавшие на митингах саюдистов, вызвали крайне болезненную реакцию у большинства русскоязычного населения республики. В связи с этим Социалистическая Федерация трудящихся Литвы (СФТЛ) издала фотоальбом «Литва в объективе» с 46 снимками провокационных и националистических плакатов, которые неопровержимо доказывали факт разжигания межнациональной розни.

Фотоальбом был направлен в Москву. Однако мер по пресечению противоправной деятельности «Саюдиса» так и не было принято. Призывы «Иван - домой!», мерзкие карикатуры, стишки, статьи, теле- и радиопередачи так и не были осуждены ни литовскими властями, ни представителями «Саюдиса».

Проявлять запрещено

Следует рассказать о том, как приходилось работать в Литве советским журналистам, если они хотели показать реальную картину происходившего в республике. 25 августа 1989 года газета «Правда» опубликовала статью Г. Овчаренко «Что завтра?» В ней рассказывалось о том, как фотокорреспондент ТАСС Дмитрий Соколов зашел к коллегам в телеграфное агентство Литвы «Эльта» проявить отснятые фотопленки. Когда выяснилось, что на фотопленках запечатлены нежелательные для саюдистов моменты, они были тут же засвечены.

В статье также рассказывалось о нелегкой судьбе русской женщины, встреченной московскими корреспондентами на площади Гедиминаса в Вильнюсе. Она жаловалась на то, что «русских выживают из Литвы всякими угрозами». Её садовый загородный домик и фруктовый сад уничтожили какие-то молодчики. Женщина нашла вариант обмена квартиры в Россию, но ей не разрешили меняться. Заявили - «меняйся только с литовцами».

В этой связи вспоминается ещё один факт. Осенью 1990 года я баллотировался от Компартии Литвы на платформе КПСС кандидатом в депутаты Верховного Совета Литвы. После одной из встреч с избирателями ко мне подошли две пожилые женщины и протянули скромный букетик. Они представились. Оказалось, что обе дочери русских офицеров, бежавших в 1918 году в Вильнюс от революции. По их словам к коммунистам они всю жизнь относились негативно. Но межнациональная ситуация, складывавшаяся в объявившей независимость Литве, напомнила им страшные первые месяцы войны 1941 года. В итоге они пересмотрели своё отношение к коммунистам Литвы, оставшимся в КПСС, так как это была единственная политическая сила в республике, провозгласившая своей главной целью защиту национального, политического, экономического и социального равноправия.

Я на всю жизнь запомнил их слова: «Сынок, вы для нас последняя надежда, что русские будут нормально жить в Литве. Не подведите нас». К сожалению, имена и фамилии этих русских женщин остались в тех записях, которые у меня изъяли литовские прокуроры при обыске в вильнюсской квартире в декабре 1991 года.

Страшные расправы, чинимые литовскими националистами в 1941 году и после войны, во многом определили отношение иноязычного населения Литвы к провозглашению независимости республики. Одни ждали эту независимость, сулившую им «небо в алмазах», а другие вспоминали страшные расстрельные рвы с дышащей над ними землей...

Напомню, что именно в этот период в Союзе произошли кровавые националистические погромы с многочисленными жертвами в Сумгаите (февраль 1989 г.) и в Баку (январь 1990 г.). Иноязычные Вильнюса считали, что и в Литве дело идет к такой же развязке.

Эти опасения и форсированная «литуанизация» республики привела к росту межнационального противостояния и стремлению русскоязычного населения уехать из Литвы. К декабрю 1990 года количество желающих уехать достигло 40 тысяч чел.

Напомню о некоторых российских политиках, которые своим поведением фактически поддерживали русофобские настроения литовских властей.

15 августа 1990 года Литву с официальным визитом посетил Председатель Совмина РСФСР Иван Силаев. Несмотря на все попытки представителей русскоязычных организаций встретиться с Силаевым, он так и не снизошёл до этого. Представители СФТЛ сумели вручить Силаеву «Прошение о предоставлении политического убежища» от имени десяти тысяч русских семей, проживающих в Литве, только перегородив путь кортежу автомобилей, в которых ехала российская делегация. Сегодня Силаев, как известно, позиционирует себя патриотом России.

Но не только Силаев отличился в своей поддержке литовских русофобов.

Сразу же после объявления Литвой независимости 73 депутата-демократа из Моссовета направили приветственное письмо в адрес ландсбергистского Верховного Совета. Это вызвало бурю негодования в среде русскоязычных.

1260 жителей г. Клайпеды направили в Моссовет письмо, в котором предложили московским депутатам, восторженным сторонникам политики Ландсбергиса, произвести обмен жилплощадью. Помимо этого, аналогичное письмо в Моссовет направили 73 работника вильнюсского завода радиоизмерительных приборов. Но уже с указанием своих адресов и конкретными предложениями обменяться квартирами.

Ответа из Моссовета ни на первое, ни на второе письмо, естественно, не последовало. В этой связи я обращаюсь к читателям. Оглянитесь вокруг, возможно, сегодня с вами рядом те, кто в 1990 году поддерживал литовских националистов, а сегодня выдает себя за патриота России.

Польские автономисты

Сегодня в Литве навязывается утверждение о том, что в 1980-х годах республика в «едином строю» шла к независимости. Ей же якобы противостояла лишь жалкая кучка бывших партократов, пытавшихся вернуть утраченную власть и русские, не желавшие учить литовский язык.

На самом деле это миф, который недавно развеял один из сподвижников Ландсбергиса, бывший начальник обороны здания Верховного Совета Литвы Йонас Гячас. Он в январе 2013 года в интервью корреспонденту «DELFI.lt» заявил: «Хорошо, если полмиллиона взялось в Литве за руки (т. е. твердо поддерживали независимость. - В. Ш.), но около полутора миллионов элементарно выжидали, что будет. И еще полтора миллиона, если не были категорически против, то весьма против». (См. «Seimo r?m? gynimo organizatorius: anuomet tauta n? velnio nebuvo vieninga», «DELFI.lt» 13.01.2013).

Гячас дал действительно реальную оценку общественно-политической ситуации, сложившейся к январю 1991 года. В этой связи несколько слов о 240 тысячах поляках Литвы, большинство из которых не приняли ультимативно провозглашенную независимость. Хотя, казалось бы, они должны были поддержать выход Литвы из СССР. Ведь поляки проживают на территории республики не одну сотню лет и являются её коренными жителями.

Но при Ландсбергисе поляки почувствовали себя крайне неуютно. Практика внедрения в жизнь в 1989 году основных положений Указа "Об употреблении государственного языка в Литовской ССР" и последующих решений Верховного Совета Литвы напомнила им «литуанизацию» Вильнюсского края после передачи его в 1939 году Литве.

Вот что по этому поводу писала в своей книге "Новый путь Литвы" американская журналистка Анна Луиза Стронг:

«Получив Вильнюс, сметоновское правительство возродило в городе литовский национализм, столь же крайний и деспотичный, как и польский. Никто не мог получить гражданских прав, а также права на работу, если не мог доказать, что жил в Вильнюсе до захвата его поляками в 1920 г.

Повсюду господствовал бюрократизм, требовалось столько документов, что из 250 тысяч человек, живших в городе, лишь 30 тысяч смогли получить гражданские права. Гражданство можно было купить за взятку, на которую у многих еврейских семей не было денег. Служащие Сметоны разговаривали с посетителями только на литовском языке, на котором большинство населения Вильнюса не говорило». (Новый путь Литвы. М.; Политиздат,1990. с. 34).

Уже в июле 1989 года поляки, проживавшие в Вильнюсском и Шальчининкском районах республики поставили вопрос о польской автономии. А 6 сентября того же года сессия Шальчининкского районного совета народных депутатов объявила район польским национально-территориальным районом. Впоследствии их поддержали народные депутаты Вильнюсского района.

В сентябре 1990 годаСовет народных депутатов Шальчининкского района принял решение уже об образовании Польского автономного района в составе Литвы. Это был польский протест против этнократической политики литовских властей.

Советские оккупанты

К июлю 1990 года дилетантизм и чрезмерная политизированность Верховного Совета во главе с Ландсбергисом стали очевидны даже для сторонников независимости. Тогда 20 уважаемых интеллектуалов Литвы выступили с «Обращением», в котором осудили политику Верховного Совета и предложили «избрать Сейм возрождения». ("Республика", 31.07.1990).

В ответ на это Ландсбергис и его окружение организовали против подписантов «Обращения» настоящую травлю, преподнося их, как врагов литовской независимости. Это привело к тому, что «Саюдис» окончательно покинули интеллектуалы, которые в октябре 1990 года создали альтернативу «Саюдису» - Форум будущего Литвы.

Пытаясь восстановить утраченные позиции, ландсбергисты занялись проблемой защиты «литовскости» в республике. В результате осенью 1990 года началась кампания по сносу советских памятников, а с улиц литовских городов и районов и со всех учреждений внезапно исчезли таблички с русскими названиями. Это вновь усилило межнациональную напряженность.

При этом ландсбергисты продолжали внушать населению республики — во всём виновата Москва и жертвы в противостоянии с ней неизбежны. Для подкрепления этих утверждений регулярно вбрасывались лживые сообщения. Напомню лишь одно.

В сентябре 1990 года Центральное телевидение СССР предоставило прокурору Литвы (независимой) Артурасу Паулаускасу телеэфир. Он озвучил «факт вопиющего беззакония», которое якобы совершили советские военные. По словам прокурора, в Каунасе они ворвались в одну из квартир. Главу семейства, оторвав от жены и от детей, вывели в палисадник и расстреляли!

Однако, когда стали разбираться, выяснилось следующее. Литовский юноша, дезертировавший из Советской Армии, нашел в Каунасе приют у женщины, хранившей дома немалые ценности. В течение несколько дней молодой человек сумел выявить тайники в квартире и обчистил «любимую» на 10 тыс. руб. (стоимость двух "Жигулей"). Женщина заявила в милицию. После задержания вора выяснилось, что он ещё и дезертир. Соответственно, его передали советским военным властям.

Дезертира повезли на освидетельствование в Каунасский военный госпиталь. На обратном пути он попытался бежать. На предупредительный выстрел дезертир не остановился. А следующий - оказался смертельным. Факт убийства имел место. Но как его преподнес советским телезрителям прокурор республики!

Попытки добиться на ЦТ СССР опровержения этого телесюжета оказались бесполезными. Вот так работало советское телевидение. Просаюдистскую позицию занимали тогда многие союзные печатные издания. Но это отдельная тема.

Сюжет о «расстреле в Каунасе» сделал своё дело. Отношение многих литовцев к советским военнослужащим и членам их семей стало просто враждебным. Факты отказа семьям военнослужащих в детских садах, в получении «визитной карточки покупателя», без которой ряд товаров в магазинах не отпускались, приобрели в Литве массовой характер.

В этой связи интерес представляет официальный отчет народных депутатов СССР В. Азарова и Г. Крючкова Президенту М. Горбачеву от 25 октября 1990 года. Депутаты писали. «Ознакомление с ситуацией на месте… подтверждает, что обстановка в Литве остается сложной и взрывоопасной. Имеются многочисленные свидетельства того, что в Литве грубо нарушаются законные права граждан, жизнь и безопасность многих людей находится под угрозой.

…Более 20 тысяч семей официально заявили о своем решении выехать из Литвы в случае её выхода из СССР, так как они боятся стать заложниками и жертвами произвола фашистской диктатуры…

Многие запуганы, испытывают чувство обреченности, апатии, страха, ибо всякий, кто не согласен с позицией саюдистского руководства, подвергается преследованиям, моральному террору.

…Нам рассказали о многочисленных фактах оскорблений офицеров и солдат, которых называют не иначе, как «оккупанты», травли их семей, о случаях, когда в автобусах призывали захватывать детей военных в качестве заложников.

…Характерно такое высказывание командира одного из полков, которое было поддержано всеми присутствующими на встрече в Вильнюсском гарнизоне. «Оружие в наших руках, не доводите нас своим преступным бездействием до необходимости защищать себя и наши семьи этим оружием». Ещё в более резкой форме об этом говорилось на встрече с военнослужащими и членами их семей в Клайпедском гарнизоне…»

Общественный психоз

Осенью 1990 года ситуацию в Литве усугубило решение союзных властей провести «плановую мобилизацию» литовских юношей в Советскую Армию. Для этого в республику был направлен дополнительный контингент десантников. Этим сполна воспользовались ландсбергисты для нагнетания обстановки.

9 ноября 1990 года подконтрольные Ландсбергису организации «Лига Свободы Литвы» и «Молодая Литва» провели у здания Верховного Совета митинг под лозунгом «Пусть горит земля под ногами оккупантов!». 18 ноября вице-премьер Р. Озолас в интервью газете "Gimtasis kraštas" («Родной край») заявил о необходимости вооруженной борьбы с СССР.

В декабре ранее упомянутый провокатор А. Чекуолис опубликовал статью «И силой и умом!» («Gimtasiskraštas», 6—12 декабря 1990). В ней литовцы призывались дать вооруженный отпор СССР.

15 декабря 1990 года на Учредительном съезде Ассоциации всеобщих прав человека было потребовано, чтобы все прибывшие в Литву после 1940 года были объявлены колонизаторами и оккупантами.

В результате газета «Respublika» в передовице «В виду развалин» от 6 января 1991 года охарактеризовала ситуацию в республике, как «состояние общественного психоза». Поэтому в январе 1991 года в Москве было принято решение прекратить в Литве провокационные теле и радиопередачи.

Другое дело, что для решения этой проблемы не обязательно было посылать на штурм объектов в Вильнюсе «Альфу» и танки. Достаточно было привлечь к уголовной ответственности виновных в разжигании межнациональной розни в республике.

Это позволял Закон СССР «Об усилении ответственности за посягательства на национальное равноправие граждан и насильственное разрушение единства территории Союза ССР» действовавший со 2 апреля 1990 года.

События 19 августа 1991 года показали: для того, чтобы ландсбергисты пошли на попятную, хватило одного заявления ГКЧП. Депутаты ВС Литвы скрылись, а представители литовских силовых структур тут же сняли национальные знаки различия.

Мне постоянно звонили бывшие "соратники" по литовской Компартии и спрашивали, не планируются ли их аресты. То есть для наведения конституционного порядка в Литве Кремлю достаточно было реально продемонстрировать твердость.

Но Горбачеву была нужна провальная провокация, которая бы нанесла окончательный удар по Советской Армии и КГБ СССР, а также по сторонникам единства СССР в Литве. Что и произошло в Вильнюсе в ночь на 13 января 1991 года.

Ядовитые всходы

К сожалению, семена национальной вражды, посеянные «Саюдисом» в Литве, дают ядовитые всходы до сих пор. Об этом свидетельствуют следующие факты. 11 марта 2008 года, в годовщину провозглашения независимости Литвы, по центральному проспекту Вильнюса промаршировала колонна «бритоголовых» юношей. Они скандировали лозунги «Один с половиной, два с половиной, красивая Литва без русского!», «Возьмите, дети, палку и убейте этого жидёнка!». На литовском языке они звучали в рифму, как считалки.

Вильнюсский суд оправдал маршировавших молодых литовских неонацистов, не усмотрев в их действиях разжигания национальной розни. Более того, спустя год городские власти вновь разрешили пройти им маршем по центральной улице столицы.

Подобное отношение властей, видимо, подвигло литовскую рок-группу «Диктатура» в июне 2011 года озвучить песню под названием «Шальчининкский район». В песне говорилось о том, что «близится священная война», в ходе которой «поляки будут повешены, зарезанные русские будут валяться под забором, евреи сгорят в печи и только настоящие литовцы останутся живы».

Интересна реакция литовского истеблишмента на эту песню. Она была расценена как произведение «юмористического характера» (?!) Естественно, группа «Диктатура» здравствует и сегодня. В августе 2013 года в одном из районов Литвы молодые литовские националисты под песни той же «Диктатуры» устроили на своем слете публичное сожжение портретов неугодных им литовских политиков и деятелей. Пока только портретов.

Швед Владислав Николаевич. В 1990-1991 гг. — второй секретарь ЦК Компартии Литвы, член ЦК КПСС, председатель Гражданского комитета Литовской ССР, депутат Верховного Совета Литвы.