Появившаяся недавно, после кончины СССР, собственная украинская историография очень напоминает нашу «альтернативную историю»: она противоречит всем без исключения историческим источникам. Даже если совершенно отвлечься от вымышленных каким-то душевнобольным поляком «древних укров», то и одна только концепция русской истории от М.С. Грушевского, положенная в основание современной украинской историографии, тоже является лишь произвольным вымыслом, не имеющим опоры на источники и факты, в частности — лингвистические.
Что ж, тем любопытнее будет посмотреть, когда и как в действительности родились украинцы и, главное, украинский язык.
Развитие современной украинской историографии не тянет даже на «просвещенный» девятнадцатый век, в котором уже бытовало мнение, что существующие народы возникли отнюдь не в начале истории человечества. Увы, народы рождаются и умирают, причем происходит это в том числе на глазах историков, но факт этот прошел мимо современных украинских историков, руководствующихся лишь теорией Грушевского да каким-то странным желанием изменить мировоззрение украинцев. Да, с бытовой точки зрения трудно вообразить, что украинский народ родился в историческое время, поэтому время его рождения естественным образом отодвигается за рамки русского исторического периода. Однако же этот подход в лучшем случае является идеологическим.
Память украинского народа
Любой народ может быть совершенно четко определен двумя вещами — языком его и живой памятью, которая даже при отсутствии письменности отражается в сказках, легендах, песнях и любом ином народном творчестве. Например, в памяти нашего народа, русского, до девятнадцатого века сохранились даже доисторические представления о Дунае. Тот и другой определитель не позволяет нам говорить о существовании украинского народа ранее монгольского нашествия — события, которое оказало просто чрезвычайное влияние на этногенез народов степной зоны, простершейся от Алтая до Дуная. В результате этого события, в частности — уничтожения монголами всех тюркских народов в указанной зоне (не людей — народов), родились не только украинцы, но и все прочие народы юга и запада русской империи, от казахов до белорусов. Последние, заметьте, хотя и сформировались под влиянием литовцев и поляков, названы географически на Руси и в тюркском обычае (белый цвет обозначал запад). Никакой национальной преемственности от древних ни единый из этих народов не имеет. При этом новые языки образовались, разумеется, на основе прежних, но прямого наследования, письменного, нет ни в одном случае, поскольку этническая традиция на указанной огромной территории была прервана монголами.
Живая память украинского народа не простирается далее запорожского казачества, даже о монгольском нашествии нет ничего, что, впрочем, вполне понятно: нашествию подверглись отнюдь не украинцы. Если же говорить о письменных источниках, то первым источником украинской истории является продолжение Ипатьевской летописи, законченной 1200 годом, незадолго до разгрома Киева Рюриком и половцами. Продолжение это написано в Галицком княжестве, которое и стало родиной первых украинцев (этногенез украинцев, впрочем, гораздо сложнее в силу внешних причин, о чем ниже). Язык этой летописи, разумеется, не является украинским, даже ни малейшего отношения не имеет к украинскому, но ведь и Москва не сразу строилась…
Что же касается казачества, украинского или русского, то оно не могло возникнуть ранее монгольского нашествия, так как имя его совпадает с этническим именем тюркского народа, родившегося после нашествия,— казахи (это наше искажение, на тюркском языке — казаки). Таким образом, самое древнее украинское воспоминание, отраженное в живой памяти народной, не могло возникнуть ранее середины тринадцатого века. Примечательно, что смысл имени казахи не известен даже самим его носителям, что указывает на разрыв традиции даже с монголами.
Имя казаки пытаются производить, например, от имени Касахия, которое встречается у Константина Багрянородного и относится к некоей области, лежащей севернее Кавказа. Это, однако, совершенно не исторично, так как если и объясняет кубанских казаков, то не объясняет казахов. Ну, не могли же поволжские монголы или уже казахи читать Константина Багрянородного или справляться о том, как им правильно называться, у неких жителей северного Кавказа…
Вероятно, имя казаки происходит из тюркского сочетания каз-ак-татар, которое произошло от зафиксированных в Монголии ак-татар (белых, западных) и значит, вероятно, дальне-западные татары. В казахском языке основа каз- значит копать, но имя казаки произведено не в казахском. Тот же корень содержится, например, в именах Казбек и Кавказ, которые можно предположительно перевести как Владыка склонов и Горный склон, искажение от возможного Тау каз, что тоже близко казахскому языку (в тюркском гора — таг, откуда, например, Дагестан). Возможно, тот же корень в этнониме хазар, которое в таком случае переведем как муж со склона (каз ар), с северного Кавказа. В древнейшей нашей летописи данный этноним записан через К — козар. Что же касается О, то это, возможно, лишь своеобразная борьба за русскую грамотность в иностранных словах, например «сотонин сосуд» (сатанинский).
Тюрко-монгольский исток имени казаки (монголы в украинских степях называли себя татарами) указывает на предельное время образования казаков, древности украинской,— не ранее монгольского нашествия. Говорят, что слово «козак» (cosac) встречается в Codex Cumanicus. Если форма именно такова, ошибочна в связи со сказанным выше о тюркской этимологии этого слова, то следует заключить, что это слово было заимствовано половцами из русского языка (украинцев тогда не было).
Таким образом, украинское народное творчество не дает оснований считать, что украинский народ родился ранее монгольского нашествия.
Украинский язык
Помимо отсутствия в живой памяти украинского народа хоть какой-нибудь древности, на почти современное происхождение украинцев указывает сам украинский язык, который синтаксически почти не отличается от современного русского, но содержит массу польских слов, иной раз искаженных, например прóшу вместо прошé. Это форма вежливости — по-польски даже в третьем лице при обращении: проше пана (по-украински, наверно, можно сказать так же). Что же касается глагола прошу, то он в украинском произносится так же, как в русском.
Что примечательно, русские слова в украинском языке обычно не искажаются (есть лишь регулярные особенности произношения), а польские искажаются на русский лад, например то же прошу. Это именно русское искажение, так как в польском слове русский услышит полный звук О, нередуцированный, который у поляков не является ударным, но русскому покажется таковым в силу особенностей русского произношения… Что же касается редуцированных, то их нет ни в польском языке, ни в украинском.
Если допустить существование неких древних украинцев со своим собственным славянским языком, развившимся из древнерусского, то неясными остаются следующие факты:
1. Почти полная синтаксическая зависимость украинского языка от современного русского. Зависит именно украинский синтаксис, так как развитие русского мы можем проследить по письменным источникам, а развитие украинского отсутствует. В русском языке даже девятнадцатого века можно найти как пережиток даже самые архаичные синтаксические формы, например древние самостоятельные причастные обороты,— в украинском ничего подобного нет.
2. Отсутствие древнего украинского языка — не произношения, русского акцента инородцев, как увидим ниже, а именно языка как правил построения предложения, синтаксиса.
3. Словарный состав украинского языка, весьма далекий от древнерусского, в чем легко может убедиться каждый, взявший на себя труд открыть для сравнения украинский текст и древнерусский. С русским же языком словарный состав древнерусского совпадает почти полностью, лишь немногие слова вышли из употребления.
4. Рефлексы в украинском польского языка, противоречащие древнерусскому языку (и современному русскому), например «Історія України-Русі» є класичним взірцем того…, а также заимствованная польская лексика, о чем подробно будет ниже.
5. Украинские фамилии, образованные при помощи морфологических частей иных языков, тюркского и германского, о чем подробно будет ниже, в следующем разделе.
6. Нелогичные для носителей славянского языка фонетические явления в украинском языке, происхождение которых неизвестно, например болото — болiт (болот). Здесь же имена собственные вроде Львiв, Иванiв, а также слова вроде борiв (боров) и даже кiт (кот). Наряду с меной О/I имеется и столь же нелогичная для носителей славянского языка мена Е/I: пiч — печi (печь — печи). Также нелогичным является переход древнерусского ? в украинское i: л?с — лiс. Об истоке этих инородных явлений будет ниже.
7. Нелогичные для носителей языка искажения древнерусского синтаксиса, например в украинском союзе бо, порожденном из равной древнерусской клитики, которая союзом не являлась и никогда не стояла на первом месте предложения или словосочетания, как в украинском языке. В русском языке эта клитика вполне регулярно перешла в составной союз ибо, т.е. осталась на законном своем втором месте. Равной клитикой ныне является частица же, от которой в древнем языке тоже был образован союз — иже. Представляете себе союз же? А в украинском языке есть подобный, причем образовался он естественно.
8. Надуманность части украинского синтаксиса в «научном» смысле. Например, нормативным считается надуманное выражение три сини (три сына), где слово сини — множественное число. Это не соответствует внешне похожим древнерусским выражениям, например «три дни и три нощи» (Мф. 12, 40), так как слово день склоняется здесь по типу слова путь, три пути. Можно, конечно, сказать — три путя, как три рубля, но это считается не вполне грамотным… Очевидно, мне кажется, что украинский норматив был выработан неверным пониманием русских выражений вродетри рубли и германскими эквивалентами вроде three dollars (три доллара, во мн. ч. слово доллар). Сейчас уже говорят иначе, да, но в девятнадцатом веке, когда упорно создавался украинский синтаксис, литературный язык, приведенное словоупотребление было нормальным. Любопытно, что грамматическая ошибка такого рода есть даже у Достоевского: «В руках ее были два радужные кредитные билеты». Это неправильно, так как слово билет не может склоняться по типу слова путь. Форма эта употреблялась только с числительными до четырех, как и вошла она в украинский язык.
Слепое следование украинского синтаксиса русскому — это, кстати, одна из причин провала украинского языка: образованный человек читает украинский текст, но воспринимает его всего лишь как искаженный и примитивный русский, усыпанный польскими словами и «новоязом»… Конечно, многие считают украинский язык всего лишь деревенским диалектом русского. Рождается это на уровне чувств, и избавиться от этого восприятия невозможно.
Несмотря на некоторую надуманность украинского синтаксиса и несамостоятельность его, не следует думать, что украинский язык был выдуман в девятнадцатом веке или чуть ранее, как полагают некоторые. И причина проста: кiт или гiнцiв (гонцов) — это круто. Кажется, А.А. Потебня предположил, что новое фонетическое явление родилось в качестве компенсации падению русских глухих (Ъ, Ь) как некоторое удлинение закрывшегося слога с последующим упрощением: котъ — кiот — кiет — кiт; если же после закрытого гласного шел не глухой, то компенсации не происходило, что и укрепилось: кiт — кота. Это предположение не охватывает всего материала, например мох по-украински будет так же, как по-русски, будто и не было тут глухих (др. рус. мъхъ): мох — моху (род. п., мха), но в иных случаях бывший глухой вылетает, как в русском языке: замшілий. Подобная нерегулярность указывает на неестественность падения глухих в украинском языке и, соответственно, на возможность компенсации неестественного этого явления, заимствованного. Да, но если изменившееся произношение требует компенсации, то не следует ли назвать компенсацию инородным акцентом? Примеров компенсации, в смысле усложнения неестественного звука, можно привести много, скажем мащина: слущай, куда я свой мащина ставить буду, да? Здесь простой звук в силу акцента тоже заменен сложным, составным. Понадобиться такая компенсация может только инородцу, не носителю языка.
Также несомненным инородным акцентом украинцев является трансформация древнерусского л?с в украинское лiс, т.е., как и выше, акцентное произношение уже русского слова лес. Переход в украинском языке русского звука е в собственный i можно определить как тюркскую черту:
Фонетическая эволюция пракыпчакских гласных незначительна: в языках куманской подгруппы пракыпчакская система сохранилась полностью, только в языках уральской и, в меньшей степени, канглыйской подгруппы при почти полном сохранении праязыковой системы противопоставлений многие гласные подверглись несущественным изменениям: в современных языках обеих подгрупп произошла специфическая редукция узких гласных: *y > ў, *i > ?, *u > ?, что в свою очередь вызвало сужение широких гласных в языках уральской подгруппы: *o > u, *ö > ü, *e > i…
Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Региональные конструкции. М.: Наука, 2002, стр. 254
Уральская подгруппа тюркских языков в том же издании названа татаро-башкирской.
С учетом того, что значительная часть украинских фамилий образована суффиксами тюркского языка -чук(-ук, -юк) и -чак (-ак), есть даже фамилии на чистейшем тюркском языке (Кучма), см. ниже, следует принять тюркскую версию происхождения украинского i на месте древнерусского ? — через сужение русского е, через следование украинского за русским. Ну, отчего же тюркский акцент в русском языке не числить за людьми, которые присваивали друг другу имена при помощи некоего языка тюркского корня? Почему их нужно числить хрестоматийными славянами? Потому ли, что никто из «славистов» не знает тюркского языка? Другой причины не видно.
Убедиться в том, что украинцы не были носителями древнерусского языка очень просто даже на современных примерах. Дело в том, что сохранились общие синтаксические правила в русском и древнерусском языках, которые носитель языка нарушить просто не способен. Например, ни один носитель языка не заменит второй именительный падеж при сказуемом есть на творительный, он есть хорошим человеком, как это принято в польском языке (во всех прочих случаях второй именительный может быть заменен творительным: он был хорошим человеком). Подобные выражения просто в принципе не могут существовать среди наследников древнерусского языка. Между тем, в украинском языке они встречаются устойчиво:
Подібно до решти «національних історій» ХІХ ст., його монументальна багатотомна «Історія України-Русі» є класичним взірцем того, як наукова діяльність ставала підҐрунтям формування національної ідеології, оскільки встановлювала взаємозв’язок між давноминулими подіями і тогочасним суспільним нуртом, а відтак – закладала підвалини власної ідентичності. Історична схема Грушевського вперше простежила історію українського народу на усій його території і впродовж усього періоду існування, доводячи неперервність національного буття. Цей концепт Грушевського довгий час вважався єдино можливим, набувши певної дискусійності хіба віднедавна, у зв’язку з дилемою – територіальне чи національне бачення історії України є більш коректним, а простіше – кого вважати «українцями»: представників українського етносу чи людей усіх етнічних груп, що мешкали на території України (а таких було чимало від найдавніших часів донині).
В переводе: «История Украины-Руси» есть классическим образцом и Видение истории Украины есть более корректным. Это чистейший польский язык, не совместный ни с древнерусским, ни с русским, примеры чему можно почерпнуть у А.А. Потебни:
Въ истину сынъ божии еси, О. ев., Мат., 14, 33. В русск. именит., в польск. твор. Несидругъ кесареви, ib., Иоан. 19, 12. В русск. именит., в польск. твор.
[…]
Богъ [есть] послухъ тому, Лавр., 106. Русск. имен., польск. bóg ?wiadkiem[творительный, бог свидетелем], чеш. b?h toho svedkem [то же самое, чешский зависит от польского так же, как украинский].
А.А. Потебня. Из записок по русской грамматике. Т. I-II. М., 1958, стр. 155.
Вторые согласуемые падежи — это одно из средоточий древнерусской грамматики: на их основании строились определительные причастные обороты (вроде современных деепричастных, только со своим подлежащим в косвенных падежах и даже в именительном). Вторые падежи не перешли в современный русский язык — за исключением второго именительного, который сохранился хотя и несколько урезанным по смыслу, но синтаксически в точности таким, каким был тысячу лет назад. И не владеть данным словоупотреблением может только иностранец, например поляк, для которого свои правила естественны, а не русские.
Надо также добавить, что в украинском языке второй именительный вообще-то встречается и, конечно, возможен: «Еней був парубок моторний», «Енеїда» И.П. Котляревского, изд. 1808 г. В польском он тоже принципиально возможен, например To jest dobra rzecz, Это хорошее дело. Впрочем, с любым иным подлежащим использован будет, наверно, творительный: On jest dobrym cz?owiekiem, букв. Он есть хорошим человеком вм. именительного, естественного в русском языке.
Обратите также внимание на слова в приведенном выше украинском тексте, например на слово взірець, поставленное в соответствие русскому слову образ (он же образец, пример). Русское слово образ во всех современных его значениях, в том числе пример, образец, существует по меньшей мере около тысячи лет, со времен Ярослава Мудрого:
Еже бо въ ин?х книгах писано и вами в?домо ти сде положити, то дръзости образъесть и славохотию [ошибка в списке, нужно словохотие, словоблудие, к сл. похоть].
Заметьте прежде всего, у Иллариона падеж слова образ тоже именительный, как и выше, в приведенных А.А. Потебней примерах.
Откуда в украинском языке могло естественным путем появиться искусственное слово взірець, если была на свете мифическая «Украина-Русь»? Почему эта «Украина-Русь» не словами своих предков пользовалась, а изобрела неестественную говiрку?
Если кто не слышал про знаменитую говiрку, то прочитайте выдержку из украинской «Википедии» и, разумеется, обратите внимание на падеж при глаголе есть (є):
Гові?рка – найменша одиниця територіальної диференціації діалектичної мови.
У структурі мовно-територіальних утворень (Говірка – говір/діалект – наріччя) лише Говірка є реальною комунікаційною системою, засобом спілкування мешканців одного, рідше кількох населених пунктів, принципово рівнозначною мові.
На всякий случай приведу буквальный перевод:
Говорок – наименьшая единица территориальной дифференциации диалектной речи.
В структуре языковых территориальных образований (Говорок – говор/диалект – наречие) только Говорок есть реальной коммуникативной системой, средством общение жителей одного, реже нескольких населенных пунктов, принципиально равнозначной языку.
Обратите внимание на украинское сочетание «засобом спілкування», где в слове «спілкування» родительный падеж совпадает с именительным. Это очередной пример надуманности украинской грамматики и зависимости ее от русской, так как русская форма «сполкования» и есть родительный падеж (если, конечно, считать ее единственным числом). Если бы украинский язык развивался естественно, из древнерусского, то в данном случае использовался бы дательный принадлежности — «засобом спілкуванню», как в сочетании она ему жена, которое по смыслу равноценно сочетанию она его жена. Сочетание же с именительным звучит так же, как русское сколько время, как говорят у нас неграмотные люди, хотя форма сколько времени существует. Представьте, можно ли найти родительный падеж слова время, если бы не было формы времени? В точности такую задачу и не решили авторы украинской грамматики.
Я понимаю, форма, например, спосіб життю (образ жизни) украинцам покажется дикой, как некоторым у нас — форма сколько времени, однако же это правильная форма с точки зрения древнерусского синтаксиса. Ошибки же в синтаксических связях, в частности — путаница в падежах, доказывают со всей очевидностью, что украинцы не являются потомками носителей древнерусского языка. Столь безразличное отношение к падежной системе указывает, вероятно, на тюрко-германский исток украинцев — тот же, что у болгар, в языке которых совсем нет русских падежей, только тюркские вроде в книгата. Падеж здесь тот же самый, что в топониме Караганда, и это, конечно, самое средоточие «славянства», черт побери.
По предыдущему украинскому тексту можно также задать вопрос, зачем было тянуть в украинский язык польские слова, например нурт? По-польски это течение, nurt, а по-украински — водоворот или что-то в этом роде, бурление. Если украинский язык, как полагают воинствующие его апологеты, древнее польского, то почему он не может обойтись без польского ни в лексике, ни в синтаксисе?
Надо добавить, что слово nurt вовсе не польское, а тюркское или монгольское. Есть, например, в Монголии озеро Нурт. Удивляться не приходится, поскольку в польском и украинском языках имеются общие слова тюркского корня, например будувать, как звучало бы это по-русски, строить (впрочем, английское build, строить, того же корня — гунны). Общепринятое значение тюркского слова будун — государство, но это не вполне верно. В Енисейских надписях есть сочетание алты бег будун (шесть беков в строю), откуда смысл слова будун очевиден. Что любопытно, у нас слово будить — того же корня (строить со сна, поднимать в строй). Того же корня слова будка и бут (рваный камень строительный). Отсюда же и применение слова строй к государству и обществу. Это к тому, что польское мнение о происхождении русского языка не соответствует действительности. Суть его в том, что русский язык был выдуман каким-то московским ханом, который приказал обучить ему своих татарских подданных. Гениальную эту идею польской науки открыл нам Н.Я. Данилевский.
Ну, и наконец, нужно, вероятно, перевести предыдущий украинский отрывок на русский язык:
Подобно другим «национальным историям» XIX в. его монументальная многотомная «История Украины-Руси» является классическим образцом того, как научная деятельность становилась основой формирования национальной идеологии, поскольку устанавливала взаимосвязь между давними событиями и тогдашним общественным движением, а следовательно – закладывала основы собственной идентичности [вероятно, в виду имеется идентичность украинцев, а не «научной» деятельности Грушевского]. Историческая схема Грушевского впервые проследила историю украинского народа на всей его территории и на протяжении всего периода существования, доказывая непрерывность национального бытия. Эта концепция Грушевского долгое время считалась единственно возможной, приобретя определенную дискуссионность разве недавно, в связи с дилеммой – территориальное или национальное видение истории Украины более корректно, а проще – кого считать «украинцами»: представителей украинского этноса или людей всех этнических групп, обитавших на территории Украины (а таких было немало от древнейших времен до наших).
«Концепция» Грушевского никогда не считалась ни научной, ни единственно возможной,— это ложь. «Концепция» эта изложена ниже.
Как видите, при внимательном взгляде на украинский язык можно уверенно утверждать, что украинский язык порожден людьми, для которых древнерусский язык был иностранным, не естественным, не своим.
В образовании украинского языка наблюдается занятная двойственность: с одной стороны, слова вродепрóшу искажены явно носителем современного русского языка, но, с другой стороны, синтаксические связи вроде союза бо просто в принципе не могли принадлежать носителю русского языка, ни современного, ни древнего. Спрашивается, что бы это значило? Наиболее логично бы было считать, что украинский народ сложился при участии русского. Украинский и русский народы действительно братские.
На каком языке говорили предки украинцев?
Прежде всего следует отметить, что современные украинские фамилии образованы по правилам тюркского языка и, вероятно, какого-то германского. Так, фамилии вроде Ковальчук и Колчак образованы при помощи тюркских суффиксов и, соответственно, по типу образования ни малейшего отношения не имеют ни к единому из славянских языков, да и корни у них зачастую не славянские (вероятно, тюркские и германские). Можно привести массу известных тюркских по происхождению слов такого рода, которые по окончанию будут выглядеть, как украинские фамилии: бардак, барсук, барчук, батрак, башибузук, башмак, бешбармак, бирюк, буерак, бунчук, бурдюк, бурлак, бурундук, буряк, гайдамак, гайдук, дурак, ишак, кабак, каблук, кавардак, канчук, каяк, кизяк, кишлак, колпак, корсак, кушак, кыпчак, наждак, сагайдак, сайгак, сельджук, судак, сундук, тюфяк, урюк, чебак, чердак, чубук, ясак…
Есть у украинцев и совершенно полноценные тюркские фамилии, например у одного из бывших президентов Украины — Кучма. В согласии с Древнетюркским словарем 1969 г. слово kö?ma значило бы кочевой, этот корень есть в русском языке, а kü?ma — сильный, каковой корень тоже есть в русском языке, куча. Вероятно, в истоке фамилии Кучма последнее слово, так как тюркское Ю у нас огрублялось стойко, например куница от кюн, солнце.
Фамилии же вроде Василенко исходно образовывались от русских имен вроде Василько, но со странным неслоговым суффиксом Н, который ныне перешел в слоговой. В том, что это именно неслоговая часть, употреблявшаяся, вероятно, для придания имени своеобразной формы (акцента или нет), убеждает нас византийская передача имен Игорь и Святослав — Ингор и Сфендослав, см. ниже, тоже с неслоговым Н. Парадокс в том, что греки это слышали, но в наших летописях ничего подобного нет…
В корне слова, конечно, не может быть суффикса, но лишний звук Н встречается не только в корне, тоже в византийской передаче,— варанги (варяги). На общепринятые носовые звуки это не тянет: если в имени Святослав был носовой звук в сочетании иан, то это явный инородный акцент, искажение дифтонга. Это смешение двух сложных звуков — иа (я) и носового ан. То же самое касается усложнения звука в имени Игорь: носового звука ин в европейских языках не было, а формы Егор вместо Игорь нет в наших летописях. Это такое же немыслимое искажение, как в имени Святослав,— Иенгор.
Принадлежность помянутого неслогового Н именно германцам очевидна из современных германских имен, например England (Англия). Этимологии этого имени не существует — нет таких языков, но если удалить N и учесть, что L входит в корень, как в слове English, то этимология очевидна: Eagle Land в современном английском правописании, Страна орлов, что согласно с нашей древнейшей летописью, где в доисторической Европе помянуты некие орляги («корлязи», где приставка такая же, как в словах корова — рёва, козел — зол, кобура — бура). Есть и другие примеры, скажем Hungary (Венгрия), что при помощи неслоговой N образовано от русского этнонима угры (начальный H в английском слове — того же поля ягода, что неслоговой N).
Германцы, которым принадлежал рассматриваемый акцент, названы в нашей древнейшей летописи поименно:
Мы отъ рода рускаго, Карлы, Инегелдъ, Фарлофъ, Веремудъ, Рулавъ, Гуды, Руалдъ, Карнъ, Фрелавъ, Рюаръ, Актеву, Труанъ, Лидульфостъ, Стемиръ, иже послани отъ Олга, великаго князя рускаго…
Ипатьевская летопись. Рязань: Александрия, 2001, стр. 19 // Русские летописи. Т. 11.
Это значит, что «древние украинцы» служили русской империи и себя полагали ее жителями. В точности так и римляне нанимали на пограничную службу целые народы, а римляне в те годы служили образцом для всей Европы и Византии (византийские греки называли себя римлянами — ромеями, как скромно ставят в наших переводах).
Точно можно сказать, что имя Карлы является тюркским (в Европу оно заимствовано отсюда, перенесено, вероятно, готами). Во-первых, оно буквально соответствует отчеству поганого Кобяка — Карлыевич (кстати, Кобяк — вполне современная украинская фамилия), а во-вторых, оно значимо на тюркском языке, в отличие от любого европейского. Карлы значит старый, к сл. карга, как звали сперва ворону, но ворона-то, говорят, живет очень долго… Это звукоподражательный корень — по крику вороны, карканью.
Предположительно тюркским является имя Актеву — Ак-тюбэ, что можно перевести как Белая вежа или, положим, Белая шапка (тюбетейка). От этого имени получил у нас имя рукав нижней Волги — Ахтуба (там, вероятно, была некая западная ставка тюркского каганата, белая, что и отразилось в нашем названии,— древность чудовищная против нашей истории).
Некоторое подозрение вызывает Стемир, но это, вероятно, лишь искажение на русский лад. Все остальные имена германские, например Веремуд значит, вероятно, Хвелемуд, Хельмут. В истоке германское это имя, впрочем, тоже тюркское, но это уже бесконечный круг… Готы принимают гуннские имена, сообщил Иордан, и оснований не верить ему не существует. По всей вероятности, мы имеем дело с очень органичным смешением германцев и тюрков. На мой взгляд, столь же органичное смешение германцев и тюрков в истории только одно — современные немцы, смесь готов и гуннов. Им, впрочем, родственны по языку европейские иудеи, которые в двадцатом веке, после ассимиляции, стали называться евреями.
Помимо фамилий о языке «древних украинцев» есть историческое свидетельство Константина Багрянородного, который описывает русских и славян на Киевской Руси:
[Да будет известно], что приходящие из внешней Росии в Константинополь моноксилы являются одни из Немогарда, в котором сидел Сфендослав, сын Ингора, архонта Росии, а другие из крепости Милиниски, из Телиуцы, Чернигоги и из Вусеграда. Итак, все они спускаются рекою Днепр и сходятся в крепости Киоава, называемой Самватас. Славяне же, их пактиоты, а именно: кривитеины, лендзанины и прочие Славинии – рубят в своих горах моноксилы во время зимы и, снарядив их, с наступлением весны, когда растает лед, вводят в находящиеся по соседству водоемы. Так как эти [водоемы] впадают в реку Днепр, то и они из тамошних [мест] входят в эту самую реку и отправляются в Киову. Их вытаскивают для [оснастки] и продают росам, росы же, купив одни эти долбленки и разобрав свои старые моноксилы, переносят с тех на эти весла, уключины и прочее убранство… снаряжают их. И в июне месяце, двигаясь по реке Днепр, они спускаются в Витичеву, которая является крепостью-пактиотом росов, и, собравшись там в течение двух-трех дней, пока соединятся все моноксилы, тогда отправляются в путь и спускаются по названной реке Днепр. Прежде всего они приходят к первому порогу, нарекаемому Эссупи, что означает по-росски и по-славянски «Не спи». Порог [этот] столь же узок, как пространство циканистирия, а посередине его имеются обрывистые высокие скалы, торчащие наподобие островков. Поэтому набегающая и приливающая к ним вода, низвергаясь оттуда вниз, издает громкий страшный гул. Ввиду этого росы не осмеливаются проходить между скалами, но, причалив поблизости и высадив людей на сушу, а прочие вещи оставив в моноксилах, затем нагие, ощупывая своими ногами [дно, волокут их], чтобы не натолкнуться на какой-либо камень. Так они делают, одни у носа, другие посередине, а третьи у кормы, толкая [ее] шестами, и с крайней осторожностью они минуют этот первый порог по изгибу у берега реки. Когда они пройдут этот первый порог, то снова, забрав с суши прочих, отплывают и приходят к другому порогу, называемому по-росски Улворси, а по-славянски Островунипрах, что значит «Островок порога». Он подобен первому, тяжек и трудно проходим. И вновь, высадив людей, они проводят моноксилы, как и прежде. Подобным же образом минуют они и третий порог, называемый Геландри, что по-славянски означает «Шум порога», а затем так же – четвертый порог, огромный, нарекаемый по-росски Аифор, по-славянски же Неасит, так как в камнях порога гнездятся пеликаны. Итак, у этого порога все причаливают к земле носами вперед, с ними выходят назначенные для несения стражи мужи и удаляются. Они неусыпно несут стражу из-за пачинакитов. А прочие, взяв вещи, которые были у них в моноксилах, проводят рабов в цепях по суше на протяжении шести миль, пока не минуют порог. Затем также одни волоком, другие на плечах, переправив свои моноксилы по сю сторону порога, столкнув их в реку и внеся груз, входят сами и снова отплывают. Подступив же к пятому порогу, называемому по-росски Варуфорос, а по-славянски Вулнипрах, ибо он образует большую заводь, и переправив опять по излучинам реки свои моноксилы, как на первом и на втором пороге, они достигают шестого порога, называемого по-росски Леанди, а по-славянски Веручи, что означает «Кипение воды», и преодолевают его подобным же образом. От него они отплывают к седьмому порогу, называемому по-росски Струкун, а по-славянски Напрези, что переводится как «Малый порог».
Константин Багрянородный. Об управлении империей. 9. О росах, отправляющихся с моноксилами из Росии в Константинополь
Заметьте, русские приходят на Днепр из княжеского Новгорода и спускаются по Днепру от Смоленска, соответственно «Немограда» и «Милиниски», а «крепость Киева» носит показательно нерусское название — Самватас. Оно немного искажено, так как в греческом языке не было буквы Б, и немного сокращено из имени Самбатион:
САМБАТИО?Н (?????????????; также Санбатион и Саббатион), легендарная река, которая в будни бурлит и кипит, а по субботам покоится. За Самбатион была уведена ассирийцами (см. Пленение ассирийское) часть из колен исчезнувших. Самбатион упоминается в Псевдоионатановском Таргуме (Исх. 34:10). Упоминание о чуде Самбатиона содержится в Талмуде (Санх. 65б). В будние дни Самбатион течет столь бурным потоком, что увлекает за собой камни, и потому его невозможно переплыть (Быт. Р. 11:5).
Константин Багрянородный приводит названия днепровских порогов на русском языке и на славянском, причем из его описания выходит так, что русский язык является германским или каким-то иным, совершенно не родственным русскому. Это, конечно, абсурд: древний русский язык мы прекрасно знаем по историческим источникам, «славянские» названия даны именно на нем, а вот славянский язык нам доподлинно не известен, это «научный» вымысел, так как нет в истории ни высококультурного государства неких загадочных славян, ни даже народа по имени славяне, который бы имел развитую письменную культуру. Славяне исторические — это в любых источниках всегда «пактиоты», от слова пакт, международный договор. Это эвфемизм, на деле — холопы, рабы, как говорят, повторю, все исторические источники и современные германские языки, где имя славянин значит раб (в германские языки это вошло, вероятно, потому, что речь шла о германцах: славяне в пределах Византии были по языку германцами, как нетрудно установить из византийских источников, см. по ссылке, данной чуть ниже). Невозможно и отождествление русских со славянами, которое заклинает наш древнейший летописец, ибо заклинание это противоречит всем без исключения посторонним историческим источникам — не только византийским, но и мусульманским, которые очень резко разграничивают русских и славян. И хотя в последних есть замечание, что русские — часть славян, со всем прочим материалом это не вяжется: разграничение очень четкое, даже по религии, христиане русские — язычники славяне. Подробнее о славянах и Руси см. в ст. «Древняя Русь и славяне».
Если исключить из числа славян русских, что, повторю, не соответствует историческим источникам, то среди них останутся исключительно «пактиоты» греков, германцев и русских. Далее нетрудно будет установить, что в конце первого тысячелетия по РХ население Украины состояло из тюркских народов и германских, как было в Хазарии. Границы Хазарии простирались до Днепра, до иудейской крепости Самбатион (Киев), как в связи с легендой называлась, вероятно, не крепость, а пограничная река Днепр, которую иудею нельзя было переходить.
У нас есть сведения об использовании хазарами германского языка, что удивления не вызывает. Так, на германском языке ими была названа донская крепость Саркел, что значит аист (Storch и stork по-немецки и по-английски). Германское это слово сохранилось в болгарском языке — щъркел (тоже, конечно, аист). Болгарский Ъ читается приблизительно как наша безударная А, глухо, хотя ударение на нем, а Щ приблизительно как шт, тоже глухо, т.е. на иной слух и вышло бы Саркел — на греческий, например, так как у греков в языке не было звука Ш (его заменяли звуком С, как в книге пророка Иезекииля Рош на знаменитое Рос).
Есть также сведения об использовании на Украине конца первого тысячелетия по РХ тюркского языка, но едва ли его носителями. Так, имя печенеги из наших летописей очень похоже на бранную кличку на тюркском языке от слова бичин (обезьяна). Слово пичиниг значило бы обезьяний или обезьяна (оглушение Б вполне возможно, нормально, например парс вместо барс). Если же гласные в слове изменились, то слово произносили явно не носители языка. Впрочем, доказать этот исток невозможно — тем более что Махмуд Кашгарский приводит, кажется, этноним печенег. Конечно, он или даже его источник мог заблуждаться относительно того, что слово печенег является именно этнонимом, а не бранной кличкой печенегов, но доказать это невозможно — тем более что в нашей древнейшей летописи слово печенег тоже является этнонимом.
Если сведения об использовании на Украине германского языка или тюркского найти можно, достоверные или нет, то сведений об использовании там хоть какого-нибудь славянского языка не существует. Да, некоторые «древние украинцы» довольно быстро ассимилировались в русской культурной среде и начали даже прозываться на русский лад, например Бернов или Фастов, но все остальные русскими, конечно, не стали. И причина проста: по-русски заговорила, наверно, только элита, а прочие оставались в прежнем своем состоянии. Подобное в истории бывало сплошь и рядом, если существовал «язык образованных людей». Так было по всей Европе у католической элиты, говорившей на латинском языке, так было у монгольской элиты, говорившей на персидском, так было у мусульманской элиты, говорившей на арабском… Это даже не исключение, а норма.
Заключение о тюркском и германском языках «древних украинцев» согласно со сделанным выше заключением, что язык украинского народа не развивался из древнерусского, сложившись на основе современного русского синтаксиса и некоторых «научных» добавлений. Возникает, конечно, вопрос, почему украинский язык и народ украинский начали складываться только после кончины Киевской Руси? Здесь мы вплотную приблизились к вопросу, что такое Киевская Русь, и к невежественной теории Грушевского.
«Украина-Русь» М.С. Грушевского
Теория Грушевского очень проста: «древние украинцы» не имели ничего общего с «древними москалями», а имя Русь «древние москали» присвоили, обездолив, соответственно, «древних украинцев», которые и положили начало Руси. Таким образом, Киевская Русь — это государство «древних украинцев», а владения «древних москалей» лежали севернее. На русском языке, к сожалению, есть только сказка Грушевского, не содержащая вообще никаких ссылок на источники и аргументированных выводов: М.С. Грушевский. История украинского народа. М., 2002. Вероятно, на украинском та же картина (на украинском написаны многие тома).
Метод Грушевского очень прост и рассчитан на недалеких людей: сначала походя, как бы между прочим, производится подмена понятий, утверждается без малейших оснований, что Русь есть Украина, а далее описывается история Руси, под которой читатель должен разуметь уже Украину. Это откровенная и, главное, глупая фальсификация. Читатель не поймет, почему, собственно, он должен верить в славянских «древних украинцев», с древности обитавших в Киеве, если это прямо противоречит историческим источникам, см., например, выше заявление Константина Багрянородного, что русские приходят в Киев из княжеского «Немограда» (Новгорода) и крепости «Милиниски» (Смоленска), а местные славяне являются их «пактиотами».
Древности Киева как центра «древних украинцев», а не пограничной крепости хазарских иудеев противоречит и древнейшая наша летопись: под 882 годом вполне понятно описано, как Олег с севера гнал по Днепру неких Аскольда и Дира, показательно нерусских по именам, захватил их в хазарской крепости Самбатион и здесь же заявил: «Се буди мати градомъ русьскимъ» — буди (будет), а не «была от Потопа», как трактуют историки вроде Грушевского. Что же касается сочетания «мать городов», то его следует понимать не как «прародительница», это противоречит летописи, а как перевод греческого слова μητρ?πολις (митрополис, материнский город, пойдет и мать городов), митрополия, т.е. центр по отношению к управляемой территории, главный город, материнский (Церковь по сей день использует слово митрополия, возглавляет ее митрополит). В данном случае мать городов — это, конечно, столица. Подобный перенос столицы на фронт, ближе к врагу, осуществил также Петр I, основатель столичного Петербурга, построенного, в отличие от Киева, вообще на пустом месте: «Отсель грозить мы будем шведу!» Вернули же столицу в Москву только большевики — более чем через двести лет.
Простор для фальсификаций и разного рода теорий открывает изложенная в нашей древнейшей летописи славянская теория происхождения русского народа, киевская, которая противоречит не тольковсем без исключения посторонним историческим источникам, повествующим о русских и славянах (везде русские и некие славяне представлены как разные группы, но причина и следствие не могут существовать одновременно), а также событиям, изложенным в той же летописи, в частности — захвату Олегом иудейской крепости Самбатион и провозглашению там новой русской столицы. Далее опять идет противоречие славянской теории: на следующий год после захвата крепости Самбатион, получившей русское имя Киев, вполне понятно описано подчинение Олегом разного рода тюркских и германских племен (славянских), подчинявшихся хазарам:
В лето 6391 [883] поча Олегъ воевати древляны, и примучивъ а, имаше на них дань по черне куне.
В лето 6392 иде Олегъ на северяне, и победи северяне, и възложи на нь дань легъку, и не дастъ имъ козаромъ дани платити, рекъ: «Азъ имъ противенъ, а вамъ не чему».
В лето 6393 посла къ радимичемъ, рька: «Кому дань даете?» Они же реша: «Козаромъ». И рече имъ Олегъ: «Не дайте козаромъ, но мне дайте». И въдаша Ольгови по щьлягу, яко же и козаромъ даяху. И бе обладая Олегъ поляны, и деревляны, и северяны, и радимичи, а с уличи и теверци имяше рать.
Повесть временных лет. Издание второе, исправленное и дополненное. СПб: Наука, 1999, стр. 14.
Создание Киевской Руси Олегом описано в древнейшей летописи вполне понятно и доступно даже для самого неразвитого и необразованного человека: здесь нет места для планомерного развития «славянской державы» в поколениях и веках. Таким образом, нужно отбросить либо славянскую теорию, теорию рождения русских в Киеве, либо начальные события древнейшей летописи. Поскольку же славянская теория противоречит всем без исключения источникам…
Вообще, ложная теория Грушевского может быть разоблачена всего лишь одним вопросом: на каких основаниях было произведено уравнивание понятий Украина и Русь? Оснований фальсификатор не дает. Если же основания были исключительно географические, территориальные, то в таком случае отчего бы не считать, например, современных турок византийскими греками? Турция-то существует ныне на территории Византии, а знаменитый некогда Константинополь называется Стамбул. Если же греки когда-нибудь заменят турок в Малой Азии, то город, конечно, снова будет называться Константинополь. Почему бы и потомкам «древних украинцев», если уж считают они себя таковыми, не переименовать русский Киев обратно в Самбатион? Только ли потому, что про Самбатион они не знают по невежеству?
Впрочем, теория Грушевского может быть частично принята, в этнической ее части, а именно принято может быть глубокое этническое различие между «древними украинцами» и русскими. Но история Киевской Руси — это отнюдь не этническая история «древних украинцев», а политическая история русской власти в Киеве, покорившей «древних украинцев», см. выше летописный рассказ о покорении Олегом хрестоматийных «славян».
Захват русскими жизненного пространства на Днепре в районе Киева и прилегающих реках, устройство там городов русских как южной опоры громадной империи, привел к весьма любопытному этническому явлению, которое Л.Н. Гумилев назвал этнической химерой, т.е. сосуществованием двух и более чуждых суперэтносов в одной экологической нише. В результате образования химеры этногенез обычно прекращается до разрушения ее, что было и на Киевской Руси. На Украине столкнулись два или три суперэтноса — русский и тюрко-германский, если германцев и тюрок можно полагать одним суперэтносом. Средоточием тюрко-германского суперэтноса, митрополией, была тогда Хазария, войну с которой русские начали в 882 г. и закончили в 965 г. уничтожением ее, весьма жестоким, если верить мусульманам. Всякое сопротивление было подавлено, новая власть объявлена была священной, для чего и принято было христианство в 988 г. — вырвано у греков военной силой, угрозой взять Константинополь, но, несмотря на героические усилия, русскими покоренные народы так и не стали… Этнические процессы попросту остановились, что Гумилев подметил на некоторых исторических примерах (Киевскую Русь он не считал этнической химерой и не рассматривал). Продолжились же этнические процессы на Украине только тогда, когда русские отказались от политической власти над этими землями, а случилось это ранее монгольского нашествия. Потом монгольское нашествие всколыхнуло этнические процессы, так как монголы разгромили все тюркские народы на просторе от Алтая до Дуная…
Когда же тюрко-германский суперэтнос был уничтожен монголами, это открыло путь для свободного превращения остатков «древних украинцев» в хрестоматийных славян на основании русской письменной культуры, а также для самоопределения остатков тюркских народов. Тогда и родились украинцы, казахи, казанские татары и некоторые прочие народы.
В IX — XIII вв. на значительной территории континента, ограниченной европейской частью современной России, Украиной и Казахстаном, развернулись величайшие этнические процессы, затронувшие многие народы и две мировых империи, Хазарию и Византию. И свести эти процессы к планомерному развитию «древних украинцев», которым постоянно мешали русские и германцы-иудеи, может только крайне невежественный человек, который вообще не представляет себе, что такое история.
Певцы «древних украинцев» сильно расширяют Киевскую Русь, которая представляла собой жалкий клочок земли — укрепрайон от Днепра в районе Киева до Сулы на востоке, приблизительно 200 × 200 километров. Даже если включить сюда еще несколько городов на западе вплоть до Галиции, то большой страны все равно не будет. Богато эти земли могли существовать только в составе русской империи — лишь как перевалочный пункт в торговле с греками и передовой военный пост в борьбе с хазарами. Поэтому, когда русские потеряли к ним интерес, там начался распад и грабеж городов. Киев, например, был уничтожен не столько монголами, сколько князем Рюриком и верными ему половцами в начале тринадцатого века: они разграбили все, включая церкви, утащили даже «порты блаженных первых князей» (одежды), которые уже, наверно, полностью изветшали и никому сгодиться не могли. На западе, в Галицком княжестве, было лучше, так как экономические связи можно было поддерживать с Европой, а собственно Киевская Русь без русских была обречена.
История украинского народа началась в XIII в., когда русская власть на Украине перестала существовать, а тюркские народы были уничтожены (не люди — народы) и, соответственно, не осталось внутренних преград для самоопределения нового народа. Помехи возникали разве что извне, из Европы, из России или из поволжской Орды. Под этим влиянием и сложился украинский народ. Выбор же им русского языка в качестве основы для своего существования связан, вероятно, с противопоставлением себя монголам на христианском основании и, главное, с тем, что русский язык был языком международного общения. Язык русский был, конечно, глубоко чужд предкам украинцев, что и выразилось в формировании ими своего произношения, которое не имеет отношения к славянским языкам. И хотя русское произношение тоже не имеет отношения к славянским языкам, тоже уникально, украинское произношение не имеет отношения и к русскому.
Украинский этногенез протекал в три исторических и географических этапа, которые условно можно назвать галицкий, киевский и таврический. Первый этап начался после монгольского нашествия в Галицком княжестве, на т.н. Западной Украине, второй — после знаменитого «воссоединения Украины с Россией» в 1654 году, а третий — после начала освоения Тавриды при Екатерине II. Собственно, почти вся современная Украина была создана Россией, частью в ущерб полякам, за что они и ненавидят русских — за отсутствие «Великой Польши» (до Днепра). Величайшую роль в истории Украины сыграл, конечно, Алексей Михайлович, государь всея Великия и Малыя и Белыя Руси, принявший на службу запорожских казаков, а далее Украина крупно обязана Потемкину, князю Таврическому, строителю «потемкинских деревень», как шипели европейские завистники. К настоящему времени «потемкинские деревни» несколько разрослись: Днепропетровск, Одесса, Николаев, Херсон, Симферополь, Севастополь… Их светлость тогда были увлечены «античной» историей, откуда и названия греческие.
Теория Грушевского ложна в глобальном смысле: ни исторически, ни этнически Украина немыслима без России, невозможна совершенно. И хотя русским в древности не нравились предки украинцев, дикие германцы и тюрки, со времен Алексея Михайловича никакой неприязни между русскими и уже украинцами не наблюдается. Миллионы украинцев укоренились на Руси, а миллионы русских — на Украине.
Грушевский не понимал того ныне очевидного факта, что каковы бы ни были предки украинцев, славяне в любом смысле или нет, к нынешним украинцам они не имеют совершенно никакого отношения — ни этнического, ни культурного. От предков украинцам перешли только языковые рефлексы, произношение в чуждом им русском языке, да и те, наверно, частично. Что же касается церковной организации, то она поддерживалась из России.
Если рассматривать украинцев в рамках теории Гумилева, в том числе суперэтносов, то украинцы — это осколок тюрко-германского суперэтноса, существовавшего в степной и лесостепной зоне северного Причерноморья. Самоопределился этот осколок в рамках уже русского суперэтноса, стал его частью. Да, при этом галицкую часть украинцев можно рассматривать как часть европейского суперэтноса. Это противоречие этническое, а не культурное, и разрешить его в принципе можно только уничтожением той или иной части украинцев или жутким насилием над ней. Иначе ничего не выйдет, т.е. причесать всех под одну гребенку, галицкую или нет, не удастся.
Разумеется, представителям галицкой части украинцев не нравится «зависимость» запорожской и таврической части украинцев от «Московии», но представителям запорожской и таврической части украинцев столь же не нравится «зависимость» галичан от «цивилизованных стран», исторически — Польши и Австрии. Разрешить это противоречие в рамках единой и неделимой Украины, повторю, не удастся — с ним можно только смириться. Это просто судьба.
Дмитрий ДОБРОВ
