Описывая переговоры в Мюнхене, нельзя не привести события в Европе предшествующих лет, которые к этому сговору привели. В идеале, конечно, следовало бы начать рассказ с Версальского мира, которым окончилась Первая мировая война, и событий 20-х годов, однако в таком случае статья перерастёт в книгу. Поэтому начнём с событий 1934 года.

1934 г.

Гитлер организует переворот в Австрии с помощью местных нацистов. Около часу дня 25 июля 1934 г. в канцелярию австрийского премьер-министра Дольфуса вошла группа вооруженных мятежников, и Дольфус, простреленный двумя пулями, остался лежать, истекая кровью. Другой отряд нацистов захватил радиостанцию и объявил об отставке правительства Дольфуса и о приходе к власти Ринтелена. 
Однако остальные члены кабинета Дольфуса проявили твердость и энергию. Президент Миклас издал официальный приказ восстановить порядок любой ценой. Части австрийской армии и полиции осадили здание канцелярии, где, окруженный небольшой группой мятежников, умирал Дольфус. Ситуацию разрешил другой европейский диктатор – Муссолини, который в то время ещё не был союзником Гитлера. Он выступил за независимость Австрии. 3 итальянские дивизии были направлены на австро-итальянскую границу к Бреннерскому перевалу. Это заставило Гитлера, который знал пределы своей мощи, отступить. Англия и Франция никак себя не проявили в этой ситуации.

1935 г.

9 марта 1935 года Гитлер объявил о наличии у Германии военно-воздушных сил, запрещённых Версальским договором. 16 марта он ввёл в Германии всеобщую воинскую повинность. 18 марта Германия официально денонсировала Версальский договор и таким образом избавилась от любых ограничений на свои вооружённые силы. Франция, Италия и Англия собрали конференцию, чтобы пресечь дальнейшие действия по милитаризации Германии. Иоахим Фест, автор одной из самых известных биографий Гитлера, в своей книге «Адольф Гитлер» писал: «В первую очередь Муссолини настаивал на том, чтобы остановить дальнейшие поползновения Германии, но представители Великобритании с самого начала дали понять, что их страна не собирается применять санкции»[1]. 

Все понимали, что дело двигалось к войне. 2 мая 1935 года между СССР и Францией был заключён пакт о взаимопомощи. Его действие распространялось на те случаи, когда одна из договаривающихся сторон явится «предметом угроз или опасности нападения со стороны какого-нибудь европейского государства». После подписания этого договора министр иностранных дел Франции отправился в Москву. Однако перед самым отъездом он принял германского посла в Париже. Его он постарался заверить, что франко-советский договор отнюдь не исключает возможности франко-германского сближения. Более того, в любой момент можно будет пожертвовать договором с Советским Союзом, если это понадобится для полного и окончательного соглашения с Германией. Французский посол в Берлине Франсуа Понсэ получил от Лаваля директиву явиться к Гитлеру и подробно ознакомить его с вышеизложенной позицией Лаваля[2]. 

16 мая 1935 года пакт, аналогичный советско-французскому, СССР заключил с Чехословакией. Он содержал существенную оговорку: «Одновременно оба правительства признают, что обязательства взаимной помощи будут действовать между ними лишь поскольку, при наличии условий, предусмотренных в настоящем договоре, помощь стороне — жертве нападения — будет оказана со стороны Франции»[2]. Этой оговоркой советская дипломатия предусмотрительно лишала французское правительство возможности — в случае нападения Германии на Чехословакию, — самому уклонившись от выполнения обязательств франко-чехословацкого союзного договора, переложить на Советский Союз всю тяжесть оказания помощи жертве агрессии. Оказывать помощь Чехословакии в случае нападения Германии Франция обязана была по франко-чехословацкому договору о союзе и дружбе от 25 января 1924 г. и франко-чехословацким пактом о взаимных гарантиях от 16 октября 1925 г.[3].

Однако, Лаваль всячески затягивал ратификацию договора во Франции. Было очевидно, что он не хочет такого сотрудничества и избегает всего, что могло бы вызвать неудовольствие Гитлера. Договор был ратифицирован только 27 февраля 1936 г., после ухода Лаваля в отставку[4]. 

Пакт усиливал позиции Франции и СССР в Европе, что не могло не беспокоить Англию – давнюю геополитическую соперницу как Франции, так и России. В результате 18 июня 1935 года было заключено англо-германское морское соглашение 1935 года. Согласно этому договору, Англия соглашалась с тем, чтобы «мощь германского флота составляла 35% в отношении к совокупной морской мощи Британской империи». В случае чрезвычайного строительства флота в других странах такое соотношение могло быть и пересмотрено. За Германией английским правительством так же было признано право на строительство подводных лодок, что категорически запрещалось мирным договором. Германии разрешалось построить такое количество подводных лодок, которое составило бы 60 процентов от числа английских подводных лодок, в случае же исключительных, по ее мнению, обстоятельств она могла построить и все 100 процентов[5]. 
В официальных английских комментариях подчеркивалось, что норма в 35% должна обеспечить Германии полное господство в отношении СССР на Балтийском море[6].

1936 г.

Рейнская демилитаризованная зона - территория Германии на левом берегу Рейна и полоса на его правом берегу шириной в 50 км, установленная Версальским мирным договором в 1919 году с целью затруднить нападение Германии на Францию. В этой зоне Германии запрещалось размещать войска, возводить военные укрепления, проводить маневры и т. д. 


В ответ на ратификацию Францией советско-французского договора о взаимопомощи, Гитлер заявил, что это враждебный в отношении Германии акт, и поэтому западная полоса за Рейном для укрепления обороны Германии будет занята немецкими войсками. 
7 марта три батальона немецкой пехоты заняли демилитаризированную Рейнскую область. 
С военной точки зрения данная акция была чистой авантюрой. Переводчик Гитлера Пауль Шмидт слышал, как тот говорил[7]:

Сорок восемь часов после марша в Рейнскую зону были самыми драматическими в моей жизни. Если бы французы вошли тогда в Рейнскую зону, нам пришлось бы удирать, поджав хвост, так как военные ресурсы наши были недостаточны для того, чтобы оказать даже слабое сопротивление. 

Генерал Йодль, бывший в то время начальником отдела оперативного управления штаба вермахта, вспоминал[8]:

Мы были в положении игрока, который поставил все свое состояние на одну карту. Германская армия была в этот момент наиболее слаба, так как сто тысяч солдат рейхсвера были распределены в качестве инструкторов ко вновь формируемым частям и не представляли собой организованной силы». 

Бломберг, по его словам, "был в ужасе. Мне казалось, что... Франция будет реагировать немедленно военной силой. Редер и Геринг разделяли мои опасения..." 

Однако, Франция, обладавшая на границе 13-ю дивизиями, и десятками дивизий в тылу, не решилась вступить в бой, хотя имела все шансы на быструю победу, что следует из воспоминаний немецкого же высшего руководства. Французский обвинитель на Нюрнбергском трибунале позже признает, что захват Рейнской зоны и строительство линии Зигфрида парализовали возможность Франции прийти на помощь своим восточным союзникам, что стало «прелюдией к агрессивным действиям против Австрии, Чехословакии и Польши»[9].

М.М. Литвинов

По поводу ввода немецких войск в Рейнскую область было созвано совещание Лиги наций. Английский министр иностранных дел Иден заявил, что вторжение немецких войск в Рейнскую зону представляет собой нарушение Версальского договора. Однако оно не является угрозой миру и «не вызывает той непосредственности акции, которая предусмотрена при известных условиях Локарнским договором». 
Наиболее решительно выступил нарком иностранных дел СССР Максим Литвинов – представитель страны, которая Версальский договор не подписывала. Он напомнил членам Лиги, что защита международных договоров является обязанностью Лиги наций. На этом совещании Литвинов проявил хорошую прозорливость[10]:

Весь смысл выступлений господина Гитлера и его предложений в области международной политики, - сводится к организации похода против народов представляемого мною государства, к объединению против них всей Европы, всего мира. Пусть его агрессия фактически метит на ближайшее время в другие страны, пусть его атаки на Советский Союз являются лишь дымовой завесой для подготовки агрессии против других государств, но уже то обстоятельство, что он выбирает для этой цели мишенью своих беспрестанных атак Советский Союз и что он это сделал опять в связи с нарушением Локарнского договора, даёт мне право открыто и с особой силой говорить о сущности агрессивной внешней политики господина Гитлера. 

Как видим, в 1935-1936 годах Англия и Франция фактически никак не противодействовали усилению Германии, хотя имели к тому возможности. Частично это было вызвано отсутствием политической воли, частично – как в случае с англо-германским морским соглашением – желанием предотвратить доминирование СССР в Балтийском море за счёт усиления Германии. Естественно, такая политика не могла не стимулировать Гитлера к дальнейшим агрессивным действиям.

1938 г.

Спустя 4 года после неудавшегося нацистского переворота в Австрии мечта Гитлера о присоединении Австрии сбылась. 12 марта немецкие войска вошли в Австрию. Справедливости ради надо сказать, что сами австрийцы в тот момент в подавляющем большинстве одобряли идею аншлюса. Толпы австрийцев приветствовали немецкие войска, входившие в Вену. Поскольку тогда не в Австрии не было репрессивного аппарата, способного силой организовать такое массовое приветствие, то радость австрийцев в этот момент можно считать искренней.

 
Жители Вены приветствуют германские войска 

10 апреля в Германии и Австрии состоялся плебисцит об аншлюсе. По официальным данным, в Германии за аншлюс проголосовало 99,08 % жителей, в Австрии — 99,75 %. 

Нам же аншлюс Австрии интересен не столько с политической точки зрения, сколько с точки зрения оценки состояния германской армии в тот момент. Позволю себе процитировать обширный фрагмент из книги Уинстона Черчилля «Вторая Мировая война»:

Триумфальное вступление в Вену было мечтой австрийского ефрейтора. В ночь на субботу 12 марта нацистская партия в столице намеревалась устроить факельное шествие в честь героя-победителя. Но никто не явился. Поэтому трех ошеломленных баварцев из интендантской службы, приехавших поездом, чтобы подготовить квартиры для постоя вторгающихся войск, с триумфом пронесли на руках по улицам города. О причине срыва этого плана стало известно не скоро. Германская военная машина тяжело прогромыхала через границу и застряла у Линца. Несмотря на превосходную погоду и хорошие условия, большая часть танков вышла из строя. Обнаружились дефекты тяжелой моторизованной артиллерии, и дорога от Линца до Вены оказалась забитой остановившимися тяжелыми машинами. Ответственность за затор, показавший, что на данном этапе своего восстановления германская армия еще не находится в полной готовности, была возложена на командующего 4-й группой армий фаворита Гитлера генерала фон Рейхенау.

Проезжая на машине через Линц, Гитлер увидел этот затор и пришел в бешенство. Легкие танки были выведены из колонны и в беспорядке вошли в Вену рано утром в воскресенье. Бронемашины и тяжелые моторизованные артиллерийские орудия были погружены на железнодорожные платформы и только благодаря этому успели к церемонии. Хорошо известны снимки, на которых показан Гитлер, едущий по улицам Вены среди ликующих или испуганных толп народа. Но этот момент мистической славы был омрачен элементом беспокойства. Фюрер был разъярен явными недостатками своей военной машины. Он обрушился на своих генералов, но и те не остались в долгу. Они напомнили ему о его нежелании прислушаться к Фричу и принять к сведению его предупреждение о том, что Германия не в состоянии пойти на риск большого конфликта. Но видимость была соблюдена. Состоялись официальные торжества и парады. В воскресенье, после того как германские войска и австрийские нацисты вступили во владение Веной, Гитлер провозгласил ликвидацию Австрийской Республики и присоединение ее территории к Германскому рейху. 

Итак, по состоянию на март 1938 года, германская армия обладала ещё весьма несовершенным вооружением. Если большинство танков не доходит до цели и ломается не в поле, а на хорошем автобане, то можно говорить, что боеспособных танковых войск фактически не существует. Это же касается бронемашин и моторизованных артиллерийских орудий, которые были вынуждены доставлять по железной дороге. 

18 марта СССР предложил созвать конференцию для обсуждения создавшегося положения. Предлагалось обсудить пути и способы претворения в жизнь франко-советского пакта в рамках действий Лиги Наций в случае серьезной угрозы миру со стороны Германии. Англичане отнеслись к этому прохладно. 24 марта 1938 года, выступая в палате общин, премьер-министр Англии Чемберлен изложил свое мнение по поводу этой инициативы советского правительства[11]:

Правительство его величества считает, что косвенным, но отнюдь не менее неизбежным следствием действий, предлагаемых Советским правительством, явилось бы усиление тенденции к созданию замкнутых группировок стран, что, по мнению правительства его величества, было бы вредно для дела мира в Европе. 

Ещё до аншлюса Австрии Гитлер выступил в Рейхстаге с пропагандистской речью, касавшейся Австрии и Чехословакии. «Больше десяти миллионов немцев, — заявил он, — живут в двух сопредельных с нами государствах». Защита этих соотечественников и обеспечение им «свободы — общей, личной, политической и идеологической» — было долгом Германии[12]. Общественное мнение подготавливалось не только к аншлюсу Австрии, но аннексии Судет – области в Чехословакии с преобладавшим немецким населением. 

Всего через несколько недель после заявлений Гитлера в Прагу была направлена советская военная делегация, которая уведомила чехов о том, что в случае нападения Германии Советский Союз окажет им военную помощь. 26 апреля 1938 года председатель Верховного совета Советского Союза Михаил Калинин заявил, что Советский Союз придет на помощь Чехословакии, даже в случае отказа Франции от своих обязательств. 

20 мая 1938 года в Саксонии началась концентрация немецких войск. Об этом факте министр иностранных дел Чехословакии К.Крофта сделал официальное заявление французскому и британскому послам В.де Лакруа и Б.К.Ньютону. 
В Чехословакии прошла частичная мобилизация, войска были введены в Судеты и заняли приграничные укрепления. В то же время о поддержке Чехословакии заявили СССР и Франция. Протест по поводу силового разрешения кризиса заявила даже союзник Германии Италия. В этот раз Гитлеру пришлось отступить. 
Министр иностранных дел Франции Ж. Бонне прямо заявил, что «если германская агрессия будет иметь место, очевидно, что Франция придет на помощь Чехословакии». Казалось бы, похвальный шаг, показывающий решимость Франции в выполнении своих союзнических обязательств. Но всё не так просто. 
Министр иностранных дел Великобритании Галифакс дал указание послу в Париже Э.Фиппсу сообщить французскому министру следующее: "...правительство Его Величества надеется, что оно будет иметь случай выразить свое мнение до того (подчеркнуто нами - Н.Р.), как Франция предпримет какие-то действия". В ответ Ж.Бонне клятвенно заверил британского посла, что "французское правительство не собирается предпринять каких-либо действий ... без пространных консультаций с правительством Его Величества". 
Из донесения Фиппса от 23 мая о встрече с французским министром иностранных дел мы узнаем, что британский посол "указал на то, что если чехи будут более чем неразумными, альтернативой для них будет полное уничтожение. Его превосходительство (Бонне) полностью согласился. Более того, он сказал, что если Чехословакия будет действительно неразумной, то французское правительство вполне может заявить, что оно будет считать себя свободным от обязательств"[13]. Справедливости ради надо отметить, что это была личная позиция Бонне, а большая часть французского правительства и лично премьер-министр Даладье стремились сохранить Чехословакию, если не целиком, то хотя бы в качестве обороноспособной державы. 
Из всей этой истории нам интересна позиция Бонне, который всё-таки был не абы кем, а министром иностранных дел Франции, и позиция англичан, явно не стремившихся поддержать Чехословакию в её противостоянии с Гитлером. 

Майский кризис завершился для Чехословакии успешно, но, естественно, Гитлер не оставил своих агрессивных планов в отношении этой страны. Все военные приготовления для вторжения в Чехословакию, согласно плану «Грюн», должны были быть закончены ко 2 октября. Однако, Гитлер не был безумцем, который был готов действовать без оглядки на международную обстановку. Тем более, как показал мартовский аншлюс Австрии, немецкая армия в плане технического оснащения была ещё очень слаба. 18 июня он издает новую "основополагающую" директиву по операции "Грюн"[7].

Угрозы превентивной войны других государств против Германии не существует... Однако я приму окончательное решение начать кампанию против Чехословакии лишь в случае, если буду твердо убежден... что Франция не выступит против нас и это не повлечет за собой вмешательства Англии. 

6 августа посол Великобритании в Берлине Гендерсон во время неофициальной встречи с немцами заявил: «Англия не станет рисковать ни единым моряком или летчиком из-за Чехословакии. Обо всем можно договориться, если не применять грубую силу»[7]. 

 
Территории компактного проживания немцев в Чехии и Моравии. 
Чехи, управлявшие государством, составляли чуть больше половины населения, второй по численности группой населения были судетские немцы - 25%. Словаками были только 18% жителей. 

Мюнхенский сговор неотвратимо приближался. СССР предпринимал шаги по реализации на практике своей помощи Чехословакии. По приглашению советской стороны в Москву прибыл командующий ВВС Чехословакии генерал Я. Файфр для решения вопроса об установлении непосредственного сотрудничества между советскими и чехословацкими ВВС. В ходе переговоров был разработан план обороны Чехословакии. 

В конце августа в ответ на стремление СССР договориться о практической возможности помочь Чехословакии, румынское правительство через французского посла в Бухаресте дало понять, что «закроет глаза на пролет советских самолетов на высоте 3 тыс. м и выше, поскольку эта высота практически недосягаема для румынской зенитной артиллерии»[14].

Эдвард Бенеш

5 сентября 1938 г. президент Чехословакии Эдуард Бенеш, избегая конфронтации, принял все условия лидеров проберлинской партии в Судетах, за исключением отделения от Чехословакии. Таким образом, агрессия против Чехословакии лишалась морального обоснования. По приказу из Берлина, переговоры с Бенешем были немедленно прерваны. 12 сентября Гитлер выступил в Нюрнберге. Речь Гитлера стала сигналом к восстанию в Судетах, чехи ввели в области военное положение и войска. Гитлер потребовал присоединения Судет к Германии. В тот же день премьер-министр Великобритании Чемберлен обратился к Гитлеру с просьбой о личной встрече. 
15 сентября 70-летний Чемберлен впервые в жизни сел в самолёт и отправился к Гитлеру. В ходе встречи Гитлер «потребовал» проведения плебисцита во всех округах Чехословакии с преобладающим немецким населением по вопросу о присоединении этих территорий к Германии. Чемберлен обещал в течение недели доставить Гитлеру устраивающее его решение. 

В сентябре 1938 г. в СССР были отмобилизованы 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий. В боевую готовность была приведена авиация. Советское руководство считало необходимым безукоризненно выполнять взятые на себя военные обязательства. 
Напомню, что согласно советско-чешскому договору, военная помощь Чехословакии со стороны СССР была возможна, только если такую же помощь окажет Франция. 

Предлагаем вам ознакомиться с картой подготовительных мероприятий СССР для оказания помощи Чехословакии в 1938 г. Чтобы посмотреть карту в полный размер, кликните по ней, а потом кликните по крестику в правом нижнем углу. 

 

В 1938 году СССР не имел общей границы с Чехословакией – нужен был коридор для 
советских войск через Польшу. Польша же его предоставлять не собиралась. Ещё 25 мая 1938 года Литвинов в письме полномочному представителю СССР в Чехословакии писал 
«Бонне, вздыхая, заявил, что Польша и Румыния решительно сопротивляются пропуску наших войск, и на этом разговор наш прекратился»[15]. Нежелание предоставлять коридор объяснялось не только давней враждой между Польшей и Россией, но и тем, что 
Польше было выгодно ослабление Чехословакии – как и Германия, она собиралась отнять у неё территории, и сделала это, о чём речь пойдёт чуть позже. 

Неизвестно, как бы СССР стал решать проблему коридора, однако события повернулись так, что, что она и не возникла. 

 
Территория Чехословакии после 1938 года. 
1) Словацкое государство, 2) Протектораты Чехия и Моравия, 3) Оккупированная территория

Невилл Чемберлен

18 сентября в Лондоне английский премьер-министр Чемберлен и министр иностранных дел Галифакс с одной стороны, и французский премьер Даладье и министр иностранных дел Бонне с другой договорились, что все территории Чехословакии, население которых более чем на 50 процентов состояло из судетских немцев, отходили к Германии "для поддержания мира и охраны жизненных интересов Чехословакии". Президент Чехословакии Бенеш на этом совещании не присутствовал - всё решили за его спиной. 
Совместная декларация гласила[7]:

Правительства Англии и Франции, как было сообщено в официальной ноте, 
понимают, насколько велика жертва, которую должно принести правительство 
Чехословакии во имя мира. Однако, поскольку дело это является общим для всей 
Европы и для Чехословакии, они считают своим долгом открыто изложить 
требования, необходимые для сохранения мира. 

Итак, в полдень 19 сентября английский и французский послы в Праге вручили англо-французские предложения чешскому правительству. Предложения эти были отвергнуты на следующий день. Таким образом, Франция фактически отказалась от своего договора о взаимопомощи с Чехией. 
Началось давление на чешское руководство с целью вынудить его принять англо-французское решение. 21 сентября в 2 часа ночи президент Бенеш был поднят с постели приходом обоих посланников. То был уже пятый их визит на протяжении одних суток. 

Ночные гости предъявили Бенешу ультиматум, содержание которого было впоследствии оглашено чехословацким министром пропаганды Гуго Вавречка. От имени своих правительств посланники требовали немедленной и безоговорочной капитуляции Чехословакии. Чехословацкое правительство должно понять, заявили они, что «если оно не примет англо-французского плана, то весь мир признает Чехословакию единственной виновницей неизбежной войны». Своим отказом Чехословакия нарушит и англо-французскую солидарность: ведь если даже Франция и придёт на помощь Чехословакии, Англия не вступит в войну. 
«Если же чехи объединятся с русскими, — добавили посланники, — война может принять характер крестового похода против большевиков. Тогда правительствам Англии и Франции будет очень трудно остаться в стороне»[16]. 
Бенеш сдался. Но аппетиты Гитлера разыгрались. 22 сентября Чемберлен привёз ему решение чехов, и он ожидал, что Гитлер выразит ему своё удовлетворение. «Очень сожалею, — заявил Гитлер, — но теперь это нас не устраивает». Тут же Гитлер пояснил, чего он хочет. Оказалось, он требует, чтобы заодно удовлетворены были территориальные притязания Венгрии и Польши, с которыми Германия связана дружественными отношениями. В большом замешательстве Чемберлен заявил, что новые требования Гитлера должны быть подвергнуты обсуждению. Англия и Франция продолжили нажим на Чехословакию. Гитлер, видя, что англичане и французы готовы полностью отдать ему в жертву Чехословакию, уже не считал нужным стесняться. 

Вечером 26 сентября он выступил в берлинском Спорт-паласе с новыми угрозами против Чехословакии. «Если к 1 октября, — бесновался фюрер, — Судетская область не будет передана Германии, я, Гитлер, сам пойду, как первый солдат, против Чехословакии»[16]. 
После этого Бенеш объявил общую, а Франция частичную мобилизацию. Часть немецких генералов была против вторжения в Чехословакию – причём ещё до сентября 1938 г., так как полагала, что против Англии, Франции и Чехословакии Германия не выстоит. 
Начальник Генерального штаба вермахта Людвиг Бек 18 августа 1938 г. подал в отставку в знак несогласия с политикой Гитлера. Преемник Бека Гальдер разделял его взгляды и стал ключевой фигурой антигитлеровского заговора. 
Заговорщики пытались предупредить Великобританию о планах Гитлера и призывали её проявить твёрдость и решительность. 21 августа полковник Остер послал своего агента к британскому военному атташе в Берлине с сообщением, что Гитлер намерен совершить нападение на Чехословакию в конце сентября. "Если усилия других стран заставят Гитлера отказаться от своих намерений накануне намеченного срока, он не перенесет такого удара, - сообщил агент англичанам. - Точно так же, если дело дойдет до войны, то немедленное вмешательство Англии и Франции может привести к падению режима"[7]. 
Однако, всё было тщетно – Чемберлен взял курс на «умиротворение» Гитлера. 

Проведённая мобилизация в Чехословакии и Франции, а так же позиция немецких генералов, выступавших против войны, поколебали уверенность Гитлера. 27 сентября в письме к Чемберлену он выразил готовность обсудить с чехами детали и «дать гарантии Чехословакии». 
В ответ Чемберлен направил телеграмму президенту Чехословакии Бенешу, в которой приводил полученную из Берлина информацию, свидетельствующую о том, "что немецкая армия получит приказ пересечь границу Чехословакии, если завтра (28 сентября) к 14.00 правительство Чехословакии не примет предложения Германии". Честно предупредив правительство Чехословакии, Чемберлен не мог удержаться, чтобы в конце своего послания не запугать Бенеша: "Немецкая армия займет Богемию, и ни государство, ни группа государств не смогут ничего сделать для спасения Вашего народа и Вашей страны... Такова правда, каков бы ни был результат мировой войны". 
Таким образом, Чемберлен возлагал ответственность за начало войны уже не на Гитлера, а на Бенеша[7]. 
Бенеш еще не ответил на эту телеграмму. Пришла ещё одна, в которой Чемберлен рекомендовал Чехословакии согласиться на ограниченную оккупацию немецкими войсками 1 октября района по берегам рек Эгер и Аш. Он предлагал также создать германо-чешско-британскую пограничную комиссию, которая быстро установит, какие территории отойдут в дальнейшем к Германии. 
Французы так же не отставали в «умиротворении» Гитлера. Министр иностранных дел Франции Бонне через французского посла Франсуа-Понсе предложил Гитлеру собственный план оккупации Германии, гораздо более обширный. 
Эту сцену в книге «Взлёт и падение Третьего Рейха» описал У. Ширер, американский историк и журналист, работавший в Германии в качестве журналиста с 1926 года по декабрь 1941-го и с осени 1945 года. В свою очередь, он узнал её от переводчика Гитлера Пауля Шмидта.

Гитлер принял Франсуа-Понсе в 11.15 утра. Канцлер был напряжен и нервничал. Французский посол склонял его принять французские предложения, чтобы спасти Европу от войны. При этом он размахивал картой, где были отмечены большие куски чешской территории, которую главная союзница Чехословакии преподносила Гитлеру на блюдечке. Несмотря на отрицательные, по словам Франсуа-Понсе, комментарии Риббентропа, Гитлер был приятно поражен, особенно, как отмечает Шмидт, картой, на которой были обозначены щедрые подношения. 

29 сентября в Мюнхене по инициативе Гитлера происходит его встреча с главами правительств Великобритании, Франции и Италии. Однако, вопреки обещанию в письме Чемберлену, чехословацкие представители не были допущены к обсуждению соглашения. СССР было отказано в участии во встрече.

Соглашение заключенное в Мюнхене, 29 Сентября 1938 между Германией, Великобританией, Францией и Италией.

ГЕРМАНИЯ, Великобритания, Франция и Италия, учитывая соглашение, которое было уже в принципе достигнуто о уступке Германии Судетской Немецкой территории, соглашаются о следующих сроках и условиях, выполнения данной уступки и мерами следующим из нее, и в соответствии с этим соглашением они предпринимают самостоятельные разумные шаги, необходимые гарантировать его выполнение: 
1. Эвакуация начнется 1-ого октября. 
2. Великобритания, Франция и Италия соглашаются, что эвакуация территории должна быть закончена к 10-ому октября, без проведения любых разрушений, и что Чехословацкое Правительство будет считаться ответственным за выполнение эвакуации без разрушений. 
3. Условия проведения эвакуации будут установлены подробно международной комиссией, составленной из представителей Германии, Великобритании, Франции, Италии и Чехословакии. 
4. Оккупационная стадия преобладающе-немецкой территории Немецкими войсками начнется 1-ого октября. Четыре территории, отмеченные на приложенной карте будут заняты Немецкими войсками в следующем порядке: 
Территория отмеченная Номером I 1-го и 2-го октября; территория отмеченная Номер II 2-го и 3-его октября; территория отмеченная Номер III 3-го, 4-го и 5-го октября; территория отмеченная Номер IV 6-го и 7-го октября. 
Остающаяся территория преобладающе Немецкого характера будет установлена вышеупомянутой международной комиссией немедленно и будет занята Немецкими войсками к 10-ому октября. 
5. Международная комиссия, упомянутая в параграфе 3 определит территории, в которых должен быть проведен плебисцит. 
Эти территории будут заняты международными частями, пока плебисцит не был закончен. Эта же самая комиссия установит условия, в которых плебисцит должен быть проведен, беря как базовые условия плебисцита в Сааре. 
Комиссия также установит дату, не позже чем конец ноября, проведения плебисцита. 
6. Заключительное определение границ будет выполнено международной комиссией. Комиссия будет также иметь право рекомендовать четырем Великим Державам, Германии, 
Великобритании, Франции и Италии, в некоторых исключительных случаях, незначительные изменения в строго этнографических определениях зон, которые должны быть переданы без плебисцита. 
7. Будет иметься право выбора в и вне переданных территорий. 
Выбор, который будет осуществлен в пределах шести месяцев от даты этого соглашения. Немецкое-чехословацкая Комиссия должна определить подробности выбора, рассмотреть пути облегчения перемещения населения и уладить принципиальные вопросы, проистекающего из сказанного перемещения. 
8. Чехословацкое Правительство будет в пределах периода четырех недель от даты выпуска этого соглашения освободить из своих военных и полицейских сил любых Судетских Немцев, которые могут пожелать быть освобождаемыми, и Чехословацкое Правительство должно в пределах того же самого периода выпустить заключенных Судетских Немцев, которые заключены за политические нарушения. 
Мюнхен, 29 сентября, 1938. 
ADOLF HITLER, 
NEVILLE CHAMBERLAIN, 
EDOUARD DALADIER, 
BENITO MUSSOLINI. 

 
Гитлер и Чемберлен в Мюнхене в 1938 году. 

 
Во время подписания Мюнхенского соглашения. Слева направо: Чемберлен, Даладье, Гитлер, Муссолини и Чиано 

Руководства Великобритании и Франции оказали давление на правительство Чехословакии, и президент Бенеш без согласия Национального собрания принял к исполнению данное соглашение. 
В Англии и Франции царила настоящая эйфория. "Таймc" заявила, что "ни один завоеватель, возвратившийся с победой с поля битвы, не был увенчан такими лаврами". Спонтанно возникло движение за основание "Национального фонда благодарения" в честь Чемберлена, но он великодушно отклонил это предложение. Только Дафф Купер, первый лорд адмиралтейства, покинул кабинет и подал в отставку, да еще Уинстон Черчилль во время дебатов в палате общин произнес исторические слова (тогда это был глас вопиющего в пустыне): "Мы потерпели полное и сокрушительное поражение". В этом месте, как вспоминал он позднее, ему пришлось прерваться, чтобы переждать бурю протестов против такого заявления. 

Каковы же были мотивы для такого поведения Англии и Франции?

Алексей Исаев в своей статье «Пакт Молотова-Риббентроппа. Военный аспект» считает, что важную роль играла боязнь англичан бомбардировок[18].

В 1934 году не кто иной, как Черчилль, оценивал потери от первых десяти дней бомбардировок Лондона и окрестностей в 30-40 тысяч человек. Его-то уж точно трудно было назвать трусом и алармистом. В 1936 году подсчеты показывали, что за те же десять дней погибнут 150 тысяч человек. В этой ситуации готовность ПВО страны приобретала важнейшее значение. Однако в сентябре 1938 года английская истребительная авиация была далека от идеала как количественно, так и качественно. Чемберлен все это знал. Это делало силовое решение возникшего чехословацкого кризиса далеко не лучшим вариантом. Как сильный и энергичный политик, Чемберлен также фактически подмял под себя французского премьера Даладье. Политика Франции следовала в кильватере политики Великобритании. 
… 
Позднее стало понятно, что возможности немцев были сильно переоценены. Люфтваффе в сентябре 1938 года не обладало той мощью, которую немецким ВВС приписывали в Англии. Цифра потерь в 160 тысяч человек погибших в результате бомбардировок не была превышена даже за пять лет войны. 

Ещё одной версией является то, что Англия и Франция собирались силами Гитлера уничтожить СССР. Так, установкой английского правительства в 1930-е было следующее: 
«Чтобы жила Британия, большевизм должен умереть»[21]. В 1938 г. заместитель министра иностранных дел Великобритании Кадоган записал в своем дневнике: «Премьер-министр (Чемберлен) заявил, что он скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами». 

Англия и Франция проявили непростительную слабость и недальновидность, лишь частично извиняемую боязнью воздушных бомбардировок. СССР не мог прийти на помощь Чехословакии, т.к. та сама согласилась с условиями Мюнхенского соглашения. Однако, могла ли Чехословакия противостоять Гитлеру в одиночку? 

Анализ сил показывает, что это вполне было ей по силам. Как видно из таблицы, приведённой на карте «Подготовительные мероприятия Советского Союза для оказания помощи Чехословакии в 1938 г.», численность немецкой армии вторжения составляла 1 825 000 человек, а чешской армии отражения агрессии – 1 645 000 человек. Соотношение танков - 720:400, а самолётов – 2400 к 1500. Танков и самолётов у немцев больше, однако не будем забывать о том, что вермахт образца 1938 года это совсем не тоже самое, что вермахт 1939 и 1941. Аншлюс Австрии показал, что немецкое вооружение было весьма ненадёжным. 

Когда в Нюрнберге генерала Кейтеля спросили, какова была реакция немецких генералов на подписание Мюнхенского соглашения, он ответил:

Мы были необычайно счастливы, что дело не дошло до военного столкновения, потому что... всегда полагали, что у нас недостаточно средств для преодоления чешских пограничных укреплений. С чисто военной точки зрения у нас не было сил брать штурмом чехословацкую оборонительную линию. 

Даже Гитлер в конце концов убедился в этом, проинспектировав чешские укрепления. Позднее он говорил доктору Карлу Буркхардту, верховному комиссару Лиги Наций в Данциге:

То, что мы узнали о военной мощи Чехословакии после Мюнхена, ужаснуло нас - мы подвергали себя большой опасности. Чешские генералы подготовили серьезный план. Только тогда я понял, почему мои генералы меня удерживали. 

Не нужно забывать, что Чехословакия на тот момент обладала мощной промышленностью. Спустя два года – в 1940-м, только заводы "Шкода" в Чехии выпускали столько же вооружения, сколько вся английская промышленность[20]. 
Однако, чехи решили сдаться. 
А уж если бы Франция и Англия оказали военную поддержку Чехословакии, то, очевидно, что германская армия была бы разгромлена.

Дальнейшая судьба Чехословакии

Не только Германия поживилась за счёт Мюнхенского сговора. 

 

2 ноября 1938 года польская армия вступает в Тешинскую область. Вступает с триумфом - польских солдат забрасывают цветами в Тешине, впрочем остравский корреспондент "Чешского слова" сфотографировал как была организована "спонтанная встреча" - из соседнего польского Цешина пришло несколько сотен поляков с цветами, которые изображали местных жителей. Первой самой "важной" реформой стал запрет чешских школ и чешского языка[19]. 

В тот же день 2 ноября 1938 года Венгрия по решению Первого Венского арбитража получила южные (равнинные) районы Словакии и Закарпатской Украины (Подкарпатской Руси) с городами Ужгород, Мукачево и Берегово. 
Под давлением Германии чехословацкое правительство 7 октября принимает решение о предоставлении автономии Словакии, а 8 октября — Подкарпатской Руси. 
В марте 1939 года Германия оккупировала оставшуюся часть территории Чехословакии, включив её в состав Рейха под названием «протекторат Богемия и Моравия». Чехословацкая армия не оказала оккупантам никакого заметного сопротивления.

Значение Мюнхенского сговора

1. Гитлер не был вовремя остановлен и почувствовал полную безнаказанность, что неизбежно толкало его к новым агрессивным действиям. 
2. Из рядов потенциальных противников Третьего рейха была исключена большая – общей численностью 2 млн. человек и хорошо вооруженная чехословацкая армия. Военно-промышленный комплекс Чехословакии до конца войны работал на Германию. Как уже говорилось выше, только заводы "Шкода" в Чехии в 1940 году выпускали столько же вооружения, сколько вся английская промышленность. 
22 июня 1941 года границу СССР перешли 970 танков чешского производства, что составляло четверть от всех танков Вермахта.