Почитай, все годы независимости то в газетах, то на телеэкране, то по радио нет-нет да и возникают жаркие споры по поводу значения и происхождения названия страны. Просто какая-то вечная тема. Похоже, конца ей не видно. Столько копий уже переломано... Иногда думаю — может, это вообще затевается и подогревается для отвлечения внимания людей от насущных проблем. Есть ли надежда прийти к какому-то согласию? Определились ли ученые хоть с тем, «откуда есть пошло» название «Украина», когда именно появилось? Уверен, многим было бы интересно прочитать статью об этом в авторитетном еженедельнике.
Андрей Тарасевич, водитель маршрутного такси, постоянный читатель «2000», Харьков
Действительно, дискуссиям пока не видно конца. И не прекращаются попытки заявить о «точной дате» появления наименования нашего государства, отодвинув ее при этом как можно дальше вглубь веков. Характерный пример — помещенная в прошлом году на интернет-портале УНИАН статья постоянного автора этого издания Александра Палия (подписывающегося как историк) «Власть помнит про Сенегал, но забыла об Украине». Преамбула к ней начинается так: «Сегодня исполняется 825 лет со времен первого летописного упоминания названия «Украина», то есть она существовала еще во времена Киевской Руси...» (УНИАН).
Краткое содержание и основной смысл публикации можно свести к следующим двум абзацам.
«...Если Украина существовала уже в 1187 году... то... теория о Киевской Руси как «общей колыбели трех братских народов» оказывается совершенно бессмысленной. Если название «Украина» произошло от иностранного слова «окраина», как это трактовали в советские времена, то окраиной чего она могла быть в 1187 году? Неужели бескняжего острога Москва, о которой тогда на Киевщине, наверное, никто не слышал?
Все первые упоминания названия «Украина», в частности летописные 1187-го, 1189-го и 1213 годов, подтверждают, что Украина в то время выступала как простой синоним слова «княжество», «земля»... На самом деле Украина является просто новым, более молодым названием Руси. А Русь, соответственно, является древним названием «Украины».
Найти логическую связь в этом наборе тезисов мне так и не удалось. Если слово «украина» употреблялось как синоним слов «княжество», «земля», т. е. как имя нарицательное, а не собственное, то каким образом это свидетельствует о наличии тогда особого — отличного от предков нынешних русских — украинского народа? С тем же успехом историк отдаленного будущего, найдя в документах нашего времени упоминание, скажем, о Херсонской обл., мог бы сделать вывод, что там жили «областийцы», абсолютно чуждые современным им украинцам.
Да и в любом случае наличие собственного исторического названия у части территории государства отнюдь не означает, что там проживает народ, отличный от «титульного». К примеру, никто не отрицает реальность известного топонима «Галиция», однако вряд ли разумный человек может согласиться с тем, кто попытался бы утверждать на этом основании, будто существовал особый народ — галичане, — идентичность представителей которого с украинцами — миф, навязываемый некой пропагандой.
С другой стороны, если тогдашние жители территории нынешней Украины называли себя русскими, а свою страну — Русью, то как именовались жители северных и восточных земель? Не «московитами» же — по означенной самим паном Палием причине. К слову, предвосхищая вполне предсказуемую «шпильку» со стороны автора упомянутой статьи, напомню: Москва хоть и была в тот период действительно малозначимым населенным пунктом, но находилась в пределах могучего Владимиро-Суздальского княжества, к которому перешла от Киева доминирующая роль в древнерусском государстве, позднее поименованном историками Киевской Русью.
Отвечая уважаемому читателю на заданный им вопрос, скажу прямо: не могу назвать источник, четко и однозначно указывающий, откуда происходит название «Украина». Такого «первоисточника», а точнее — общепризнанной теории, которая убедительно объяснила бы этот топоним и точно датировала его появление на исторической сцене, не существует.
Впрочем, понятно, что главное для Палия и ему подобных — не историческая достоверность, а политическая целесообразность, требующая опровержения «имперской» теории о том, что современные русские, украинцы и белорусы — три ветви одного славянского народа. Соответственно нужны доказательства и того, что название «Украина» происходит из глубины веков и не имеет отношения к созвучному и понятному каждому слову «окраина».
В частности, на более высоком, научном, уровне такую точку зрения отстаивает и обосновывает действительный член НАН (с 2009 г.), «доктор філологічних наук, професор, заввідділу загальнославістичної проблематики і східнослов'янських мов Iнституту мовознавства ім. О. О. Потебні НАН України... Лауреат премії ім. I. Франка НАН України (за цикл праць з етногенезу східних слов'ян, 1995)» Григорий Пивторак. О концепции его труда о происхождении украинцев, русских и белорусов и их языков [1] можно судить по названиям некоторых глав: «Київська Русь — ранньоукраїнська держава», «Давньоруська народність: історична реальність чи ідеологічна вигадка?», «Про «спільну колиску», «старшого» та «менших» братів» и, наконец, — «Україна» — це не «окраїна».
За далью — Даль и др.
Отдадим должное академику: он не рассматривает наиболее экзотических, не подтвержденных никакими источниками теорий — например, о могучем племени «укров», жившем в эпоху упадка Римской империи и в раннем Средневековье. В датировке первого упоминания об «Украине» Григорий Пивторак не расходится с официальной советской историографией. Под 1187 г. в Ипатьевской летописи (список XV в., восходящий к южнорусскому летописному своду конца XIII в.) о кончине князя Владимира Глебовича сказано: «И плакашася по нем вси переяславци... о нем же Оукраина много постона». Переяславцы — жители Переяславской земли (крупного удельного княжества) и ее столицы, современного Переяслава-Хмельницкого, расположенного на левом берегу Днепра.
Далее автор пространно рассматривает этимологию слова «Украина» в свете отстаиваемой им теории, доказывая, что «у період феодальної роздрібненості Київської Русі (з XII ст.), коли від неї почали одне за одним відділятися незалежні князівства, слово україна набуло значення «князівство»... Крім Переяславської україни, була ще Галицька україна, Волинська україна, Чернігівська україна, Київська україна та інші україни — самостійні князівства. Це видно з того, наприклад, що під 1189 роком той самий Іпатський список повідомляє: князь Ростислав прибув «до україни Галицької, і взяв два городи галицькі, а звідти пішов до Галича». У 1213 р. князь Данило «поїхав з братом і забрав Берестій, і Угровськ, і Верещин, і Столп'є, і Комов, і всю Україну» (те же три даты называет и Александр Палий.).
Те, що слово україна аж до XVI ст. означало окреме князівство, чітко видно із свідчень тогочасних літописів: «Кримський цар... хотів іти на царя і великого князя украйну... а пішов був на черкаси» (Львівський літопис під 1556 р.); «приходив на цареву і великого князя україну на Сіверські міста із Канева князь Михайло Вишневецький» (Олександро-Невський літопис під 1563 р.)» [2].
Однако и две последние приведенные Григорием Пивтораком цитаты не могут быть истолкованы однозначно. На мой взгляд, их можно понимать и так, что «кримський цар» и Михаил Вишневецкий «ходили» не вообще на обширную уже в те времена державу московского государя («царем и великим князем» титуловался только он), а именно на его окраинные земли. В одном случае даже конкретно указано — «на Сіверські міста» (в другом речь идет лишь о неосуществленных намерениях).
Отмечу, что и Переяславское, и Галицкое княжества были — с точки зрения жителя Руси XII в. — окраинными землями. Как и признает Пивторак, «украин» было много, и далеко не все они относились к территории нынешней Украины. Так, например, накануне битвы при Молодях (1572 г.) в наказе воеводе князю Михаилу Воротынскому об организации обороны от нападений крымских татар по реке Оке сказано:
«...Воеводы по украинам которым быти по розписи на сходе з бояры и воеводами, и боярину и воеводе князю Михаилу Ивановичю Воротынскому по всем украинам розослати, чтоб... розписав по головам детей боярских и боярских людей... список прислати... ко князю Михаилу Ивановичю с товарищи заранее, а у себя противень оставити, чтоб боярину князю Михаилу Ивановичю с товарыщи было в ведоме заранее всех украин люди по смотру. А как люди сойдутца... воеводе князю Михаилу Ивановичю Воротынскому... во всех полкех и по всем украинам пересмотрити людей на конех в доспесех».
В Толковом словаре живого великорусского языка, составленном Владимиром Далем в середине XIX в., приведены такие примеры употребления слов, вокруг которых разгорелся сыр-бор в наши дни: «Сибирские города встарь зывались украйными. А город Соловецкой место украинное... Латины взяша украины неколико псковских сел... Даже до украины нашей страны молдавской... На украине, на студеном море...».
Плод псевдонаучных изысканий школьникам выдают за истину
Нелегко, конечно, отважиться дискутировать с академиком НАНУ по секции языкознания об этимологии того или иного слова, но выскажу мнение, что для обозначения местности на краю какой-либо территории термин «украина» (у края) подходит лучше, чем «окраина». Потому напрашивается гипотеза, что современное слово «окраина» вошло в употребление после того, как прежнее «украина» из нарицательного стало именем собственным, обозначающим конкретный географический регион.
Так или иначе, применительно к XII—XVI вв. можно констатировать следующие факты.
Нет ни единого фрагмента исторических документов, в котором слово «украина» можно было бы однозначно трактовать в значении «страна», «отдельная территория», «княжество» и т. п., а не окраинные земли более крупной территории, точнее — страны. Будь обнаружены такие тексты, «национальные» историки не преминули бы их использовать. Г-н Пивторак, утверждая, что существовали «Чернігівська україна, Київська україна», не приводит никаких доказательств применения термина к этим центральным — не окраинным для древнерусского государства — княжествам.
В каком бы значении ни употреблялось слово «украина» в XII—XVI вв., это было имя нарицательное, а не собственное (не топоним), причем многочисленные «украины» преимущественно ни географически, ни исторически не имеют отношения к нынешней Украине.
Поэтому подавать Ипатьевский список с наиболее ранним упоминанием об «украине» («оукраине») как первоисточник названия современного государства Украина — мягко говоря, некорректно. Причем если в работах академика Пивторака и его коллег, пишущих в расчете на относительно подготовленную, образованную аудиторию, хотя бы делается попытка создать видимость научного обоснования такой связи, то в школьном учебнике семиклассникам без каких-либо разъяснений и оговорок сообщают: «В 12 веке на смену названию «Русь» приходит название «Украина». Впервые термин «Украина» встречается в Ипатьевской летописи 1187 года...» [3].
Польский «след»
Превращаться из имени нарицательного в собственное применительно к части территории нашего нынешнего государства термин «украина» начал в середине XVI в., т. е. именно в период окончательного поглощения Польшей Великого княжества Литовского и оформления Люблинской унии. Ведь поляки применяли это слово в общем так же, как в русском языке. Так, Самуил Грондский, автор истории Хмельниччины (около 1660 г.), поясняет: «Латинское margo (граница, рубеж) — по-польски «край», отсюда украина — как бы область, расположенная у края королевства».
Понятно, что для поляков земли вдоль Днепра были окраиной их расширившегося государства. Ну а примеров того, как имя нарицательное превращается в собственное, в топоним, в истории более чем достаточно. Возьмем Австрию (нем. Оsterrich) — ее название происходит от древненемецкого Ostarrich i — «восточная страна». Понятно, что восточной она предстает именно с точки зрения немцев.
А на карте нашей страны находим город Долина (в Ивано-Франковской обл.) и 17 одноименных сел, а также 11 населенных пунктов под названием Городок, в том числе два города (во Львовской и Хмельницкой областях). Да и автор этих строк живет в микрорайоне, который не только в обиходно-бытовой речи, но и во многих официальных документах именуется «Остров». И далеко не каждый из его жителей вспомнит, что у нашего «Острова», соединенного мостом с остальной частью Херсона, есть и собственное название — Карантинный.
Самое забавное, что с точки зрения «национальной идеологии» версия «украина — окраина» была бы гораздо более выигрышна, чем «украина — территория», поскольку ближе к значению топонима (окраина — определенная часть территории страны). А в значении «земля», «удел» термин мог быть применен к любой территории. Ведь если принять трактовку Григорием Пивтораком приведенного ранее фрагмента о хождении «на цареву і великого князя україну», то «украина» означает Московское царство, что никак не согласуется с нынешней идеологической парадигмой. Впрочем, не тщетно ли искать логику у тех, кто пытается доказать недоказуемое?
С легкой руки поляков топоним «Украина» постепенно стал входить в употребление. И самые ранние источники, в которых «Украина» фигурирует как топоним, — опять-таки польского происхождения. Как отмечает Роман Храпачевский, автор работы «Русь, Малая Русь и Украина...» [4], в 1594 г. Эрих Ляссота (австрийский дипломат, оставивший интереснейшие подробные описания Малороссии и Запорожской Сечи), общаясь и с поляками, и с русскими, не знает «Украины», зато осведомлен, что есть «нынешние великие князья Руси или Московии» и «русский язык».
Но уже в 1596-м польный гетман Станислав Жолкевский пишет о восстании Северина Наливайко: «Вся Украина показачилась для измены, шпионов полно. Обязательно нужно, обычно, тщательно заботиться об этой Украине». И хотя уточнение — «этой Украине» — указывает, что тут «украина» — пока еще скорее пограничье, но это наименование входит в общепонятийный круг высшего польского руководства как название «королевской Руси» (т. е. Руси, находящейся под властью Польши).
К середине XVII в. Украина — устоявшийся польский термин для всей территории Малой Руси. Это можно увидеть, сравнив официальный универсал короля Яна-Казимира (декабрь 1657 г.) о мерах по расквартированию войск, где говорится о «воеводствах Русском, Волынском, Подольском, Бельском и Подлясском», с его пересказом в частном письме — там эти воеводства названы одним словом «Украина».
В таком же виде воспринял его от своих польских сослуживцев и Гийом Левассер де Боплан, французский инженер на службе польской короны в 1630—1647 гг., который составил в 1650 г. «Описание Украины» (L'Ucraine). Правда, в посвящении ее королю Яну-Казимиру он предлагает монарху этот труд как «описание этой обширной пограничной украины, находящейся между Московией и Трансильванией».
Понятно, что постепенная замена термина «Русь» на «Украина» имела как «прикладную», так и политическую подоплеку. «Королевскую Русь» требовалось отличать и дистанцировать от Руси, управляемой московским царем. Тем более что еще Иван III выдвинул цель собрать «земель праотец» под руку великого князя Московского, что фиксировалось в его титуле: «великий князь и государь всея Руси». Тогда же в Польше появляются, а оттуда попадают дальше в Европу термины «Московия», «московит». Впрочем, названия «Украина» и «Московия» носили обиходный характер, практически не употребляясь в официальных документах.
Скажем, в 1645 г. в Амстердаме была издана карта России под названием «Россия, в просторечии Московия». На ней между Рязанью и Азовским морем обозначен регион Okraina, расположенный непосредственно на территории нынешних Луганской обл. Украины и Ростовской, Белгородской, Курской, Липецкой, Воронежской областей России. В то же время эту надпись на карте можно прочитать — с учетом соседних обозначений — и как Okraina Dikoia Pole (окраина, граница Дикого поля), а в таком случае данный топоним к Украине непосредственного отношения не имеет, обозначая, видимо, границу малозаселенных земель, находящихся на востоке.
По мере того как у поляков все более распространялось употребление топонима «Украина» как заменителя «Руси», то же понятие воспринимала и казацкая старшина, представители которой получали польское образование. Поначалу они отграничивают его использование как внешнее (т. е. при общении с поляками) от понятий Русь/Малая Русь, употребляемых в общении с православными, духовенством и с государственными институтами Российского государства. Однако со временем старшина, во многом равняющаяся на обычаи и образование польской шляхты, начинает использовать название «Украина» наравне с Русью и Малой Русью [5].
Автор казацкой «Летописи самовидца», говоря о причинах восстания 1648 г., пишет: «У виры русской посмишка велыкая была от униат и ксендзов, бо уже не тилко уния на Лытви, на Волыни але и на Украини почала гору брати». Следовательно, Волынь для него — не Украина! [6]
Григорий Пивторак, признавая, что «західноукраїнські землі й далі (после восстания Богдана Хмельницкого. — А. Ф.)називалися Руссю», однако акцентирует внимание на другом:
«...але поступово назва Україна поширилася й на західний реґіон і стала спільною для всієї етнічної території українців... Отже, для нас дуже важливим є той факт, що, незалежно від свого походження, слово Україна позначало Козацьку державу, створену Богданом Хмельницьким. Звичайно, ніякою «окраїною» Російської імперії вона не була і весь час претендувала на повну державну самостійність. Саме через це вживання слова Україна в царській Росії було заборонено. І лише тоді, коли царським чиновникам стало ясно, що це слово не можна знищити і стерти з пам'яті українців, було вирішено його дискредитувати. Російські шовіністи стали пояснювати назву нашого краю Україна як «окраїна Росії», тобто вклали в це слово принизливий і невластивий йому зміст».
Примечательно, что, клеймя анонимных «российских шовинистов» за трактовку названия «Украина» как окраины России, академик не пытается дискутировать с весьма обоснованной версией «Украина — окраина, пограничные земли Речи Посполитой». То ли контраргументов не хватает, то ли в польской окраине он не усматривает ничего зазорного для «европейской нации».
Что же касается казацкой державы Богдана Хмельницкого, то ее глава использовал слово «Украина» в письмах и договорах с поляками либо как общий термин, например: ani go cierpiec w Ukrainie kozacy moga («ни терпеть его в Украине казаки не могут»), либо в значении приграничья: urzdow ukrainnych («украинных урядников»). Но пользуясь «русским писмом», Хмельницкий употребляет иные топонимы. Приведем две цитаты: из текстов о правах малороссийской шляхты — «шляхта, которые в России обретается» — и о «самой столицы Киева, також части сие Малые Руси нашия» [7].
Характерно, что и в конституции Пилипа Орлика (1710 г.), автора которой трудно заподозрить в симпатиях к Москве, слова «Украина», «украинский» встречаются редко, наиболее употребительными оказываются термины «народ руський», «наша батьківщина, Мала Русь» [8].
Как видим, до середины XVII в. основным наименованием как народа, так и страны на территории нынешней Украины была Русь (Черная, Червонная или Малая), причем эти топоним и этноним использовались всеми этническими, сословно-профессиональными и конфессиональными группами, жившими в Малороссии. И только с проникновением в высшие слои русского населения польской культуры и образования начало распространяться новомодное польское название «Украина».
Украинские полки в царской армии
Вхождение Гетманщины в состав Российского государства затормозило этот процесс на ее территории, но на Правобережье, которое оставалось под властью Польши, топоним «Украина» получал все большее распространение, проникая в широкие слои местного населения и постепенно укореняяcь в его наречии и фольклоре. И нет ничего удивительного, что, распространяясь в течение длительного исторического периода (полтора-два столетия), термин «Украина» стал ассоциироваться не только с чьей-то «окраиной», но и с созвучным «країна» (в значении страна). Поэтому распространение в Российской империи термина «Украина» возродилось в конце XVIII — начале XIX вв., когда Правобережная Украина вошла в ее состав (1793 г.).
Так, во время Отечественной войны 1812 г. в Киевской и Подольской губерниях были сформированы четыре украинских казачьих полка, которые спустя шесть лет были переформированы в украинские уланские и составили 3-ю Украинскую уланскую дивизию. Но обратите внимание: Подольская губерния и большей частью Киевская (кроме Киева и окрестностей) располагались на Правобережной Украине, эти земли были присоединены к Российской империи лишь в 1793 г.
При этом в русской армии существовали полки, которые именовались малороссийскими. К примеру, Малороссийский 10-й гренадерский генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского полк пополнялся рекрутами из Киевской, Черниговской и Новгород-Северской (т. е. из «старых» российских) губерний. В его истории указано: 1796 г.— определен в украинскую инспекцию (т. е. в территориальное армейское образование наподобие нынешних военных округов).
Это свидетельствует о том, что в Российской империи употреблялись оба названия — как Малороссия, так и Украина, — только первое было более распространенным, а последнее чаще использовалось применительно к Правобережной Украине, и это неудивительно: ведь там оно уже стало привычным для местного населения. Стоит заметить, что до Польского восстания 1830—1831 гг. российские власти весьма лояльно относились и к польской, и ополяченной элите Правобережья.
Примеры украинских полков и украинской инспекции наглядно показывают, насколько «исторично» процитированное ранее утверждение академика Пивторака: «вживання слова Україна в царській Росії було заборонено». Да и в целом вопрос о том, какое из наименований «правильно»: Малороссия или Украина — в данный период не ставился, соответственно и тема происхождения второго из них не имела ярко выраженной идеологической окраски и не становилась предметом пристального внимания исследователей.
Немалую роль в популяризации слова «Украина» сыграло украинофильство, которое возникло в середине XIX в. среди интеллигенции Малороссии и получило распространение на обоих берегах Днепра. Эта группа создавала свою идеологию, опираясь на региональный патриотизм Малороссии, замешанный на местном фольклоре.
Впрочем, название «Украина» было лишь топонимом, обозначающим определенную территорию. Населявший ее народ по-прежнему назывался «малороссами» (в Российской империи) или «руськими», «русинами» (на землях, принадлежащих Австрийской монархии). Этнонима «украинец» не существовало; во всяком случае, доказательств его наличия и применения до второй половины XIX в. пока не обнаружено. Однако история возникновения и распространения этого термина (как и современного литературного украинского языка), хотя она и непосредственно связана с темой данной статьи, — это уже другая история.
Александр Фидель
_______________________
1 Півторак Григорій. Походження українців, росіян, білорусів та їхніх мов. — К.: Академія, 2001. // izbornyk.org.ua/pivtorak/pivt.htm
2 Півторак Григорій. «Україна» — це не «окраїна». — К.: Академія, 2001. // izbornyk.org.ua/pivtorak/pivt12.htm.
3 Лях Роман, Темірова Надія. Історія України. Підручник для 7-го класу. — К.: Генеза, 2005. — С. 146.
5 Храпачевский Роман. Русь, Малая Русь и Украина: происхождение и становление этнонима // Российские и славянские исследования: Сб. науч. статей. Вып. 1. — Минск: Белорусский госуниверситет
5 Там же.
6 Олесь Бузина. «Тайная история Украины-Руси». — К.: Довіра, 2008.
7 Храпачевский Роман. Указ. соч.
8 Слюсаренко А. Г., Томенко М. В. Історія Української Конституції. — К.: Знання, 1993.
