Статья генерала армии М.А.Гареева "1941-й: экзамен Иосифа Сталина"1, безусловно, привлечет к себе внимание, так как в ней поднимаются сложные и важные вопросы подготовки и начала войны. Судя по названию, она претендует на объективную оценку деятельности Сталина в тот период, ибо, как пишет автор, "...особенно на протяжении последних 15 лет хула и поношения лились на Сталина сплошным мутным потоком и сказать о нем что-то объективно было не просто. Заведомо лживых "уток" запущено немало, и они продолжают летать, несмотря на опровержимые исторические факты". Все это правда и вызывает интерес.
Однако, прочитав статью, мне все-таки не удалось понять, выдержал ли Верховный Главнокомандующий экзамен 1941? Какую "оценку" поставил ему уважаемый Махмут Ахметович?
Ответа на эти вопросы я не получил. Написано много, рассудительно и вроде бы логично, но без глубоких доказательств. Поэтому ряд принципиальных суждений повисает в воздухе. Их надо или принимать на веру, или ссылаться на авторитет автора. Учитывая исключительную важность поднимаемых вопросов, позволю себе высказать по ним свою точку зрения, так сказать, в порядке прений.
Вупомянутой статье действительно поднимается широкий круг проблем по названной теме и прежде всего причины неудач Красной Армии в начальный период войны, их просчеты и ошибки: внезапность нападения фашистской Германии, несвоевременное приведение в полную боевую готовность войск приграничных военных округов, запоздалое отмобилизование, стратегическое сосредоточение и развертывание Вооруженных Сил, недооценка стратегической обороны, ошибка с определением главного удара и др.
Особенно ярко при этом выделены две главные причины:
Первая - "Главная причина неудач была в том, что войска приграничных военных округов не были заблаговременно приведены в боевую готовность... Это породило многие просчеты и предопределило трагедию 1941 г.".
Вторая причина - "Советское политическое руководство, Наркомат обороны и Генштаб не смогли адекватно оценить сложившуюся обстановку и не приняли своевременных мер для приведения Вооруженных Сил в полную боевую готовность и исключения внезапности. Это была роковая ошибка". По мнению автора, были возможности, чтобы внезапности не допустить. "Но роковые ошибки в оценке обстановки, и прежде всего со стороны Сталина, позволили ей разразиться. Это свершившийся исторический факт и отменить его невозможно".
Все перечисленные просчеты и ошибки (главные и не главные) связываются с именем Сталина, система управления которого (диктаторское единовластие) "тормозила работу по подготовке страны и Вооруженных Сил к отражению агрессии".
Так ли это?
Попробуем разобраться в этих сложных вопросах того времени. Безусловно, невозможно отрицать, что просчеты и ошибки были. Их много раз признавал сам Сталин накануне и во время войны. О них много написано в мемуарах, книгах, учебниках.
Но являются ли эти просчеты "роковыми", решающими в трагическом начале войны? Нет, не являются, они не выдержали испытание временем.
Главные причины наших неудач кроются в другом, что подтверждается фактами, документами. Назову в этой связи свои оценки и выводы:
- Миф о "внезапности нападения" не очень убедительно объясняется в основном в военной литературе, чтобы оправдать наши просчеты в подготовке войск и армии в целом вероломством противника. Но фактически не было внезапности нападения фашистской Германии на Советский Союз ни политической, ни военно-стратегической. Мы знали и о неизбежности войны, и о времени нападения.
5 мая 1941 г. Сталин, выступая в Кремле на приеме выпускников военных академий, сказал, что война с Германией начнется "вскоре", что она неизбежна, и "если Молотов и его аппарат наркомата иностранных дел сумеют оттянуть начало войны на два-три месяца - это наше счастье". В конце мая 1941 г. на расширенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б), то есть менее чем за месяц до войны, Сталин предупреждал: "Обстановка обостряется с каждым днем. Очень похоже, что мы можем подвергнуться внезапному нападению со стороны фашистской Германии. От таких авантюристов, как гитлеровская клика, все можно ожидать, тем более нам известно, что нападение фашистской Германии на Советский Союз готовится при прямой поддержке монополистов США и Англии".
Сказано четко и ясно. Всякие другие суждения (будет - не будет нападение) теряют смысл. Оба заявления Сталина основывались на многочисленных данных советской разведки и других источников, где назывались противоречивые, но конкретные дни нападения. В связи с приближением войны в Центре и на местах были приняты соответствующие меры на случай внезапного нападения.
Что конкретно было сделано на этот счет?
- Сразу же после кремлевской речи Сталина, то есть после 5 мая, Тимошенко и Жуков дали приказ западным военным округам подготовить планы отражения гитлеровских ударов ("Планы обороны государственной границы"). Они были представлены в Генштаб 10-20 июня.
- С середины мая 1941 г. из глубины страны на запад выдвигались семь общевойсковых армий: 16, 19, 20, 21, 22, 24, 28 (всего 28 дивизий). Это было начало выполнения плана сосредоточения и развертывания советских войск на западных границах.
- К началу июня на учебные сборы было призвано из запаса 800 тыс. чел. и все они направлены на пополнение войск западных военных округов и их укрепленных районов. 14 мая был проведен досрочный выпуск курсантов военных училищ.
- В мае западным военным округам было приказано строить в срочном порядке полевые фронтовые (армейские) командные пункты и 19 июня вывести на них фронтовые (армейские) управления ПрибОВО, ЗапОВО и КОВО. Управление Одесского округа добилось такого разрешения ранее.
- 12-15 июня западным округам было приказано вывести дивизии, расположенные в глубине, ближе к государственной границе2.
- 18 июня 1941 г. приграничные военные округа получили из Москвы указания о приведении войск в боевую готовность.
Подтверждением этого являются следующие факты и документы: "Приказ Командующего Прибалтийским Особым военным округом № 00229 от 18 июня 1941 г. управлению и войскам округа о проведении мероприятий с целью быстрейшего приведения в боевую готовность театра военных действий округа". (Сов. секретно, особой важности).
Согласно этому приказу, все войска округа приводились в боевую готовность и к 21 июня занимали свои исходные районы (районы сосредоточения). Приказ подписали: командующий генерал-полковник Кузнецов, член Военного совета корпусной генерал Диброва, начальник штаба генерал-лейтенант Кленов. Из документа следует, что перевод войск округа проходил планомерно и еще в мирное время.
Примером практического выполнения указанного приказа являются действия 28 тд. В полдень 18 июня в 28 танковую дивизию (командир-полковник И.Д.Черняховский) был доставлен нарочным пакет "Особой важности". Командир 12 мехкорпуса генерал-майор Н.М.Шестопалов требовал привести дивизию в полную боевую готовность и в 23.00 выступить с зимних квартир (г. Рига) в район сосредоточения (15-20 км севернее г. Шяуляй). Приказ был выполнен. К утру 20 июня 28 тд сосредоточилась в указанном районе - в 130 км от госграницы с Восточной Пруссией. Состав дивизии: 9300 чел., 250 боевых танков Т-26 и БТ-7. 3а два ночных перехода она совершила марш свыше 200 км. Утром 23 июня дивизия Черняховского нанесла удар по вклинившемуся противнику в направлении Таураге3.
- Генерал армии М.А.Пуркаев (бывший начштаба КОВО): "13 или 14 июня я внес предложение вывести стрелковые дивизии на рубеж Владимир-Волынского укрепрайона, не имеющего в оборонительных сооружениях вооружения. Военный совет принял эти соображения и дал соответствующие указания командующему 5-й армией.
Однако на следующее утро командующий генерал-полковник М.Кирпонос в присутствии члена военного совета обвинил меня в том, что я хочу спровоцировать войну. Тут же из кабинета я позвонил начальнику Генштаба и доложил принятое решение. Г.К.Жуков приказал выводить войска на рубеж УРа, соблюдая меры маскировки".
- И.Х.Ваграмян: "15 июня мы получили приказ (из Москвы - Авт.) начать с 17 июня выдвижение всех пяти стрелковых корпусов второго эшелона к границе. У нас уже все было подготовлено к этому; мы еще в начале мая по распоряжению Москвы провели значительную работу - заготовили директивы корпусам, провели рекогносцировку маршрутов движения и районов сосредоточения. Теперь оставалось лишь дать команду исполнителям. Мы не замедлили это сделать"4.
- Маршал Советского Союза М.В.Захаров (бывший начштаба ОдВО) Приказом НКО от 19 июня войскам предписывалось замаскировать аэродромы, боевые и транспортные машины, склады, парки и базы, а также рассредоточить самолеты на аэродромах. Флоты и флотилии должны были повысить боевую готовность и усилить корабельные дозоры... По настоятельной просьбе Военного совета ОдВО личным распоряжением начальника Генштаба Г.К.Жукова от 14 июня Одесскому военному округу согласно мобплану разрешалось "выделить армейское управление и 21.06.41 г. ввести его в Тирасполь".
- Трагедия назревала в ЗапОВО: приграничные армии не принимали никаких мер по приведению войск в боевую готовность. Приказ НКО от 19 июня о рассредоточении и маскировке боевых самолетов выполнен не был. Более того, распоряжением командующего генерала армии Д.Г.Павлова с боевых самолетов были сняты оружие и боеприпасы. 20-21 июня из баков танков было слито горючее, разминированы переправы на приграничных реках. В соединениях и частях не хватало оружия, боеприпасов, горючего, в то время как фронтовые и армейские склады ломились от боеприпасов, а в хранилищах ГСМ были закачены миллионы тонн горючки. С какой целью и почему все это делалось? - никто не может понять и объяснить до сих пор. Но факт налицо: с первых дней войны начался великий разгром Западного фронта.
- Во всеоружии встретили войну Северный Балтийский и Черноморский военно-морские флоты. 18-19 июня они были приведены в оперативную готовность № 2 с выходом в море подводных лодок, а в 23.37 - 01.15 в ночь с 21 на 22 июня в готовность № 1 с правом открытия огня по противнику.
Что происходило в Центре, в Москве в субботний день 21 июня?
Маршал Г.К.Жуков этот предвоенный день описывает, начиная с позднего вечера в связи с подготовкой так называемой директивы приграничным округам.
А что было днем? Об этом он никогда не вспоминал.
Между тем, по данным журнала записей лиц, посетивших Сталина 21 июня, сразу бросается в глаза, что Нарком Тимошенко дважды - был у Сталина в этот день (19.05 - в 20.15. и 20.50 - в 22.20). Почему о первой встрече Тимошенко и Н.Г.Кузнецова со Сталиным никто ничего не пишет, хотя она в той драматической обстановке развития событий имела принципиальное значение.
Из воспоминаний адмирала флота Советского Союза Н.Г.Кузнецова известно следующее: "Позднее я узнал, что Нарком обороны и начальник Генштаба были вызваны 21 июня около 17 часов к И.В.Сталину. Следовательно, уже в то время под тяжестью неопровержимых доказательств было принято решение: привести войска в полную боевую готовность и в случае нападения отражать его. Значит все это произошло примерно за одиннадцать часов до фактического вторжения врага на нашу землю.
Не так давно мне довелось слышать от генерала армии И.В.Тюленева - в то время он командовал Московским военным округом, - что около 2 часов дня ему позвонил И.В.Сталин и потребовал повысить боевую готовность ПВО... в тот же вечер к И.В.Сталину были вызваны московские руководители А.С.Щербаков и В.П.Пронин. По словам Василия Прохоровича Пронина, Сталин приказал в эту субботу задержать секретарей райкомов на своих местах и запретить им выезжать за город. Возможно, нападение немцев, - предупредил он"5.
Кроме того, теперь стало известно, что 21 июня было принято секретное постановление Политбюро ЦК ВКП(б) "Об организации Южного фронта и назначениях командного состава". Постановлением подтверждалось образование на базе приграничных военных округов фронтов (Северный, Северо-Западный, Западный, Юго-Западный, Южный). Предусматривалось также общее руководство фронтами: Г.К.Жуков - Юго-Западным и Южным; К.А.Мерецков - Северным с выездом на место с началом войны и другие вопросы.
Резонно напрашивается вопрос: о какой внезапности нападения может идти речь, если образованы фронты, если по приказу Центра с 15 июня началось выдвижение дивизий и корпусов из глубины ближе к госгранице, а с 18 июня - приведение войск в боевую готовность?
Мне могут сказать, что указанные выше меры нам следовало бы начать значительно раньше, без спешки. Однако в тех условиях делать этого было нельзя. Агрессивные капиталистические государства, прежде всего Германия, могли легко обвинить нашу страну в подготовке войны и развернуть агрессию против СССР намного раньше, что нам было невыгодно, а нападение Гитлера оправдывалось бы перед мировым общественным мнением.
Так что выбор момента проведения наших мероприятий по приведению войск в готовность к отражению агрессии является оптимальным. Смею утверждать, что после расширенного заседания Политбюро в конце мая и особенно начиная с середины июня, Сталин стал убеждаться в том, что война может начаться со дня на день. А субботний день 21 июня был для него душевно тревожный, беспокойный. Он чувствовал всем сердцем ее дыхание.
Что касается термина "внезапности", то его можно принять, но только в другом понимании. Г.К.Жуков: "Что такое внезапность, когда мы говорим о действиях такого масштаба? Это ведь не просто внезапный переход границы, не просто внезапное нападение. Внезапность перехода границы сама по себе еще ничего не решала. Главная опасность внезапности заключалась не в том, что немцы перешли внезапно границу, а в том, что для нас оказалась внезапной ударная мощь немецкой армии; для нас оказалось внезапностью их шестикратное и восьмикратное превосходство в силах на решающих направлениях; для нас оказались внезапностью и масштабы сосредоточения их войск, и сила их удара. Это и есть то главное, что предопределило наши потери первого периода войны"6.
Однако в указанной своей формулировке маршал Жуков констатирует только случившийся факт, но не поясняет, почему такое произошло. Ваше замечание, Махмут Ахметович о том, что "НКО и Генштаб не смогли адекватно оценить сложившуюся обстановку" то же не дает ответа на этот вопрос.
Так где же все-таки кроются глубинные причины наших неудач и чрезмерных потерь в первые дни войны?
Я считаю, что наши неудачи, чрезмерные потери и крупные поражения Красной Армии в трагические дни июня-июля 1941 г. определили другие причины, связанные с комплексом проблем вступления в войну и ведения первых операций.
Главная причина нашего поражения в первых сражениях кроется в игнорировании Наркоматом обороны и Генеральным штабом начального периода войны. Армия вступила в войну по устаревшему "сценарию" первой мировой войны (планировали и готовились к тому, что сначала будут боевые действия войск прикрытия, затем полное отмобилизование и развертывание главных сил Красной Армии, равно как и главных сил вермахта, что потребует не менее двух недель). То есть фашистская Германия в отношении сроков сосредоточения и развертывания вооруженных сил ставилась в одинаковое положение с нами. На самом деле и силы, и условия были далеко не равными.
Нужно было обладать редкостной слепотой и беспечностью, чтобы не видеть, что на Западе шла другая война - гитлеровцы начинали её в первые же часы массированными ударами всех своих главных сил, сокрушающая мощь которых потрясала всю систему обороны противника, вела к дезорганизации его государственного и военного управления.
Панская Польша рухнула за три недели, англо-французские войска были разгромлены, и Франция капитулировала за 44 дня и т.д. Это было время победного шествия гитлеровского блицкрига, время так называемой "странной войны" и позорного предательства "западной демократии".
Как реагировало на факты блицкрига наше военное руководство?
В своих мемуарах маршал Г.К.Жуков по данному вопросу пишет следующее: "Внезапный переход в наступление в таких масштабах, притом сразу всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, то есть характер самого удара, во всем объеме нами не был предусмотрен. Ни Нарком, ни я, ни мои предшественники Б.М.Шапошников, К.А.Мерецков и руководящий состав Генерального штаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и механизированных войск и бросит их в первый же день мощными, компактными группировками на всех стратегических направлениях с целью нанесения сокрушительных ударов"7.
Таким заявлением Г.К.Жуков фактически дает понять главное, а именно - Генеральный штаб не только не ожидал, но даже не предполагал подобного удара немцев в начале войны. А ведь речь здесь идет не об ошибках и просчетах, а о понимании новой стратегии Германии, о своем недостаточно широком стратегическом мышлении в области вступления государства и его вооруженных сил в войну.
Все руководство РККА к такой войне не готовилось. "Этого не учитывали и не были к этому готовы наши командующие и войска приграничных военных округов. Правда, нельзя сказать, что все это вообще свалилось нам как снег на голову. Мы, конечно, изучали боевую практику гитлеровских войск в Польше, Франции и других европейских странах и даже обсуждали методы и способы их действий. Но по-настоящему все это прочувствовали только тогда, когда враг напал на нашу страну, бросив против войск приграничных округов свои компактные бронетанковые и авиационные группировки"7.
Короче говоря, Г.К.Жуков откровенно признал: "Крупным пробелом в советской военной науке было то, что мы не сделали практических выводов из опыта сражений начального периода второй мировой войны на Западе. А опыт этот был уже налицо, и он даже обсуждался на совещании высшего командного состава в декабре 1940 года"7.
Да, действительно этот вопрос обсуждался. Но Наркомат обороны и Генштаб не сумели правильно осмыслить такой опыт военных действий гитлеровской Германии в Европе. Нарком Тимошенко, оценивая военную стратегию вермахта, сказал: "В смысле стратегического творчества опыт войны в Европе, пожалуй, не дает ничего нового"8. Начальный период войны рассматривался вскользь, мимоходом. Выступающие говорили о наступательной и оборонительной операциях безотносительно периода войны, придерживаясь "рецептов" прошлого. Упомянутое заявление С.К.Тимошенко вместе с его заключительной речью было доведено до войск для руководства специальной директивой Генерального штаба.
Таким образом, облеченные немалой властью высшие военные руководители готовились воевать по старой схеме, ошибочно считая, что война начнется, как и прежде, с приграничных сражений, а затем уже вступят главные силы сторон.
Война началась не так, как ожидалось. Здесь как раз и была зарыта собака относительно просчетов и ошибок, а не в том, что Сталин допустил ошибку в предвидении сроков начала войны, и не в том, что якобы Тимошенко и Жуков боялись спорить со Сталиным, так как, дескать, после этого "поедешь пить кофе к Берия". Не надо упрощать события того времени. На самом деле все было гораздо сложнее. Наркомат обороны и Генштаб готовили армию к прошедшей войне.
Устаревшей схемы начала войны военное руководство придерживалось и после выступления Сталина 5 мая, когда он настоятельно требовал от военных "овладевать новыми приемами ведения войны... изучать причины успехов Германии, почему Франция потерпела поражение, почему Германия побеждает". Однако военное руководство по своему восприняло тревогу вождя о предгрозовой обстановке. Жуков и Тимошенко предложили (15 мая) нанести упреждающий удар. Сталин этот план категорически отверг и тем спас Россию от неминуемого разгрома. После войны Жуков признал свою ошибку и благодарил Сталина за предотвращение катастрофы. Но вопреки этому, некоторые титулованные историки (Волкогонов, Ан. Уткин и др.) продолжают настырно твердить, что вот, мол: "Если бы Сталин внял совету Жукова, то война началась бы иначе". Удивительно, как далеко может завести ретроградов их слепая ненависть к Сталину. Они даже сам факт признания Жуковым своей ошибки игнорируют.
Понятно, что такое понимание истории никому не нужно. Реальность такова: устаревший "сценарий" вступления в войну остался без изменений.
Будучи заложенным в оперативные документы и в мышление командующих войсками и штабов военных округов и армий, он обусловил все прочие причины и привел к трагедии. Именно в силу этой первопричине поражение Красной Армии было неизбежным.
Почему я делаю такой жесткий вывод? Потому, что созданная по ошибочной схеме начала войны группировка войск приграничных военных округов не отвечала ни наступательным, ни оборонительным требованиям, не соответствовала складывающейся обстановке. В результате получилось так, что на всех направлениях главных ударов противника соотношение сил, например, по дивизиям, было подавляющим на стороне немцев: в полосе Северо-Западного фронта 41:7, в полосе Западного фронта 40:13, в полосе Юго-Западного фронта 34:11. При этом численность дивизий составляла: немецких - 16-17 тыс., советских 5-8 тыс. чел.
Изменить в короткий срок группировку войск военных округов, отвечающей обстановке, было невозможно, так как большинство командного состава, включая высшее руководство Красной Армии, в то время практически не были готовы к изменениям, происшедшим в характере и способах начала ведения Второй мировой войны. Тимошенко и Жуков только на пятый день войны (после потери Минска) осознали свои грубые просчеты вступления в войну и у них вкралось сомнение, может ли Красная Армия остановить врага до Москвы. Но об этих своих просчетах они тогда не говорили вслух.
Маршал Г.К.Жуков в своих мемуарах не счел возможным объяснить указанную первопричину трагедии. Но признал её. Оценивая эту глобальную ошибку нашего поражения в самом начале войны, Жуков определенную долю ответственности за нее возложил на Наркома обороны, работников Наркомата обороны и на себя, как бывшего начальника Генштаба и ближайшего помощника наркома.
Между прочим, как отмечает маршал С.С.Бирюзов, у руководства Наркомата обороны и Генштаба была возможность исходную группировку войск приграничных округов создать с учетом вероятных действий противника. Будучи начальником Генштаба, маршал Б.М.Шапошников вносил очень ценные предложения: основные силы этих округов держать в рамках старой госграницы за линией мощных УРов, которые не были ликвидированы и полностью разоружены, а на новую госграницу выдвинуть лишь части прикрытия, способные обеспечить развертывание главных сил. Но с этим разумным предложением опытного военачальника не посчитались. Новый начальник Генштаба Г.К.Жуков не вник в глубокий смысл предложений своего предшественника и убедил Сталина в отрицательном отношении к ним9.
Учитывая, что вопрос о первопричине поражения Красной Армии до сих пор находится в историческом вакууме, позволю себе привлечь к ней внимание читателя и еще раз подчеркнуть, что именно названная главная причина - то есть вступление в войну по устаревшему "сценарию" Первой мировой войны и в связи с этим очевидные ошибки в создании группировки войск западных военных округов - стали теми роковыми просчетами Наркомата обороны и Генштаба, которые обусловили не только проигрыш приграничного сражения, но и поставили нас на грань глобального поражения, допустив немцев до Москвы.
Я согласен с Вами, Махмут Ахметович, что: "Говорить о том, что Сталин преступно не подготовил страну к обороне просто несерьезно". Сталин подготовил страну к войне так, что она сумела в экономическом и военно-стратегическом отношениях совершить невозможное: всего за 10 лет до войны были созданы огромные производственные мощности оборонной промышленности и тяжелой индустрии в европейской части, на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке; мы сконструировали и начали серийно производить такие же самолеты, как на Западе, а в танкостроении и артиллерии произвели сенсацию, создав Т-34, КВ, БМ-13, хотя вековое техническое отставание России одним махом преодолеть полностью не удалось; с 22 июня по 1 декабря 1941 г. Красная Армия пополнилась новыми 291 дивизией и 94 бригадами.
Относительно политической, дипломатической и моральной подготовки советского народа к войне, то здесь результаты очевидны. Страна превратилась в единый военный лагерь. С началом войны сложилась антигитлеровская коалиция. Все эти факты стали ошеломляющими для немцев. Гитлеровский блицкриг рухнул. Фрицы подползли к Москве, захлебываясь в своей крови, не имея стратегических резервов.
По оценке Председателя исполкома Моссовета В.П.Пронина и командующей - ВВС МВО Н.А.Сбытова, 5 и 6 октября ("черный октябрь") были самыми опасными днями в боях за Москву. Фронт - был открыт. Оголено было все вплоть до столицы. В той отчаянной обстановке, когда судьба Москвы висела на волоске, только благодаря мужеству и крови советских воинов, неимоверным усилиям партии коммунистов и железной воли Сталина, был возрожден новый стратегический фронт обороны - выдающееся достижение в мировой военной истории. Организатором этого был Сталин, который сыграл главную роль в мобилизации сил и средств, создании резервов для обороны Москвы.
Теперь о том, выдержал ли Сталин экзамен в 1941 г.?
Уважаемый Махмут Ахметович правильно отмечает, что Сталин много сделал для укрепления обороны страны, сыграл главную роль в создании резервов в Московской битве, внес огромный вклад в достижение победы во Второй мировой войне, в мобилизации сил и средств своей страны и союзных государств для разгрома фашизма.
Вместе с тем, генерал армии считает, что накануне и в начальный период войны деятельность Сталина как Верховного Главнокомандующего была наиболее неудачной и предопределила главные и многие другие просчеты и ошибки. Не рассматривая все прочие другие просчеты и ошибки, о которых говорит генерал армии М.А.Гареев, связывая их с деятельностью Сталина, мне хотелось бы, чтобы они базировались на фактическом материале, были бы вполне доказуемы и добротными. Без гнева и пристрастия. Иначе получается так, что мы сорвали гитлеровский блицкриг, разгромили немцев под Москвой и вырвали из их рук стратегическую инициативу (пусть временно) вопреки деятельности Сталина и лишь благодаря тому, что "большинство советских людей на местах не дрогнули".
И вот я задаюсь вопросом: если бы не гигантская, напористая работа Сталина по созданию в кратчайшие сроки мощной военной экономики, стратегических резервов, нового стратегического фронта обороны на Можайском рубеже, мобилизации всех сил и средств для защиты Москвы, смогли мы спасти столицу, да и Россию в 1941 г.? А ведь все это было сделано благодаря героизму солдат и офицеров, не сломленной воли "запуганного и подавленного" советского народа, воюющей партии коммунистов под руководством Сталина, который стойко выдержал свой экзамен. Нравится Вам или нет такой вывод, уважаемый Махмут Ахметович, но это так. Нужно ли нам бросать дополнительный мусор на могилу Сталина? Ведь его все равно "развеет ветер истории"!
Намного было бы важнее, используя фактический материал, разобраться и понять ошибки и промахи Наркомата обороны и Генерального штаба того времени, чтобы привлечь к ним внимание нынешнего военного ведомства, в частности, к конкретным проблемам обороны и безопасности страны, которые сегодня, как мне представляется, запутаны не меньше, чем тогда. Такие рекомендации весьма примечательны. Сделать их непросто, но это по плечу Вам, Махмут Ахметович, и вашей Академии.
Н.Червов,
генерал-полковник в отставке,
ветеран Великой Отечественной войны
Примечания
1 Военно-промышленный курьер. 22-28 декабря 2004. № 49 (66).
2 Василевский А. Дело всей жизни. М., 1975. С. 114.
3 Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Вып. 33. М.: Воениздат Минобороны СССР. 1957.
4 Баграмян И.Х. Так начиналась война. М., 1977. С. 76-77.
5 Кузнецов Н.Г. Курсом к победе. М.: Олма-Пресс, 2003. С. 15.
6 Маршал Жуков. Каким мы его помним. М.: Политическая литература, 1988. С. 104.
7 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1974. Т. I. С. 283.;
8 Русский архив. М.: Терра, 1993. С. 339.
9 Бирюзов С.С. Когда гремели пушки. М.: Воениздат, 1962. С. 12-13.
