Идеи гуманизма получили распространение в основном только в кругах высокообразованной части общества (профессуры, учёных), либерально настроенной аристократии. Более широкое распространение в Нидерландах получили идеи Реформации. Лютеранство стало распространяться в стране в 1517- 1520 гг. Однако оно также не затронуло широкие слои общества – его приняли часть интеллигенции, зажиточного бюргерства и оппозиционно настроенного дворянства, которое желало по примеру германских феодалов поправить пошатнувшееся материальное благополучие за счёт имущества католической церкви.

Среди простых горожан и крестьянства наибольшую популярность получили идеи анабаптизма. Революционные анабаптисты и их лидеры – Иоанн Матизон, Иоанн Бокелзон (Лейденский) и другие – выдвинули ряд радикальных требований: насильственное свержение всех светских и духовных властей; установление на земле царства социальной справедливости (Царства Божьего); установление общности имущества (имелись в виду предметы потребления) и пр.

Большую роль в распространении идей Реформации и критике существующего строя сыграли т. н. риторические общества, которые существовали в городах и даже в крупных деревнях. Их участниками были интеллигенты, торговцы, бюргеры средней руки, ремесленники, крестьяне. Они организовывали публичные диспуты, конкурсы, ставили пьесы, устраивали праздники. Вся их деятельность была прямо или скрыто направлена против католической церкви, светских властей. Основные персонажи, которые подвергали жесткой критике и осмеянию – это жадные попы, лживые и блудливые монахи, несправедливые судьи, коррумпированные представители власти. Учитывая тот факт, что все эти явления действительно существовали и процветали, критика давала хорошие всходы. Ряды ненавистников существующего строя постоянно множились. Риторические общества в северных провинциях сыграли большую роль в широких плебейско-крестьянских движениях, которые в 1534-1535 гг. охватили Голландию, Фрисландию, Оверейссел и другие области Северных Нидерландов. Причастны были риторические общества и к гентскому восстанию 1539-1540 гг. Фактически съезд риторических обществ Фландрии и Брабанта, прошедший летом 1539 года в Генте и стал прологом к этому восстанию.

Правительство Карла V отреагировало на это восстание жестокими репрессиями в отношении анабаптистов. Сотни человек были казнены, тысячи подверглись различным наказаниям и изгнанию из страны. Ещё с 1521 года Карл V стал издавать т. н. «плакаты», где для упорствующих в ереси предусматривались смертная казнь и конфискация имущества, а для «раскаявшихся» грешников – жестокие наказания. В 1522 году в Нидерландах был учреждён специальный инквизиционный трибунал для борьбы с ересью во главе с Францем ванн дер Хюлстом. Поражение восстаний 1534-1535 гг. и массовые репрессии в значительной мере подорвали силу анабаптистов. Движение раскололось на множество течений сектантского характера, которые в большинстве своём сменили революционную программу на проповедь непротивления злу и морального самосовершенствования. Только незначительная часть продолжала революционную агитацию. Однако это не остановило революционные процессы в Нидерландах.

Курс Филиппа II на обострение

В 1555 году Карл V разочаровавшись в идее создания «всемирной империи», отрекся от престола. Его владения были разделены. За братом Карла императором Фердинандом I остались наследственные земли Габсбургов – Германия, Чехия и Венгрия. Сын Карла – Филипп II стал наследником испанской короны, получив также Нидерланды, Неаполитанское королевство и огромные колониальные владения. В это время в Испании уже шёл перелом, который в будущем превратит её из европейского лидера во второразрядную страну. Испанская элита не смогла с умом использовать доставшиеся ей огромные богатства Нового Света. Золото, серебро были просто проедены, а не пущены в развитие.

Филипп II ужесточил политику в отношении Нидерландов. Так, в период правления Карла, налоги на Нидерланды были высокими, но в то же время тамошние купцы имели значительные преимущества. Они получили доступ в испанские колонии, перехватив значительную часть колониальной торговли. Для них был открыт огромный имперский рынок. Владельцы мануфактур беспошлинно получали испанскую шерсть. Владельцы денежных капиталов наживались на откупах налогов и на государственных займах. Так, в 1556 году только одни проценты по займам составили сумму в 1,3 млн. ливров. Таким образом, «золотой» верхушке Нидерландов при Карле было выгодно состоять в его «всемирной империи», она получала с этого огромные барыши. Карл V в своей политике учитывал не узкие интересы Испании, а интересы империи в целом. В частности, даже репрессии в отношении еретиков при нём проводились осторожно, за исключением период открытых восстаний. Необходимо учесть и тот факт, что подавление анабаптистов было выгодно «золотой» верхушке Нидерландов, т. к. они бросали вызов и им.

Новый король нанёс ряд сокрушительных ударов экономике Нидерландов. Была введена разорительная для нидерландской шерстоткацкой отрасли пошлина на испанскую шерсть. Нидерландским купцам закрыли доступ в испанские колонии. Конфликт с Англией сильно сократил торговлю с этой важной для нидерландской экономики страной. В 1557 году Филипп II объявил государственное банкротство, которое разорило многих нидерландских банкиров и дезорганизовало систему денежного кредита. Понятно, что это вызвало сильно раздражение нидерландских богатеев. Теперь им нужна была революция, чтобы освободиться от власти испанской короны. Нидерланды и Англия выступали лидерами в переводе Европы на «рельсы» капиталистических отношений.

Ужесточилась и политика Испании в отношении Нидерландов. В стране были оставлены испанские войска, расположенные там во время войны с Францией. Был взят курс на искоренение прежних вольностей, установление абсолютизма. Вся полнота власти принадлежала т. н. консульте – узкой придворной группе, в которую входили кардинал Гранвелла, председатель тайного совета Виглиус и председатель Финансового совета – Барлемон. Сама наместница короля – Маргарита Пармская, должна была следовать рекомендациям консульты. Число епископств в Нидерландах было увеличено с 6 до 20. Они получили задачу борьбы с ересью.

Эта политика встретила сопротивление широких слоев населения. Пострадала промышленность и торговля страны, многие предприятия были закрыты. Купцы и предприниматели несли убытки. Рабочие мануфактур, городские и сельские ремесленники оказались перед угрозой голода. Ряды бродяг стремительно пополнялись. Центрами сопротивления стали кальвинистские общины. В конце 1550-х годов кальвинизм активно проникал в Нидерланды. Основной ячейкой церковной организации кальвинистов была самостоятельная местная церковная община, которая выбирала из своих членов проповедника (министра) и совет (консисторию). Руководящая роль в кальвинистских общинах принадлежала зажиточной городской и сельской буржуазии. Именно буржуазия была тем слоем, который хотел изменить порядки в Нидерландах.


Филипп II.

Начало революции

К началу 1560-х годов тайные и открытые проповеди кальвинистов и анабаптистов начали сопровождаться народными волнениями. В 1561 году восстания произошли в Турне, Валансьене, Антверпене и других местах. В этом же году инквизитор Тителман совершил инспекционную поездку по Фландрии и отметил, что ряд городов просто «кишит анабаптистами». Ряды кальвинистских общин сильно окрепли. На проповеди в окрестностях поселений приходили уже сотни и тысячи людей. Некоторые из них выражали готовность вооруженным путём отстаивать свои интересы.

Правительство в ответ прибегло к массовым репрессиям. Это вызвало волнения, т. к. протестантизм уже охватил значительные массы населения. Так, в Валансьене горожане разметали приготовленные костры инквизиции, разогнали стражников и взломав двери тюрьмы, освободили ранее арестованных проповедников. Такое же волнение произошло в Антверпене, когда на казнь повели бывшего монаха Кристофа Фабрициуса. Волнения ширились и грозили перерасти во всеобщее восстание. Организаторами волнений были кальвинистские консистории, многие из которых уже вышли из подполья и действовали открыто.

Активизировалось и нидерландское дворянство, которое боялось радикализации волнений. Кроме того, нидерландские дворяне были раздражены тем, что испанцы оттесняют их от управления страной, занимают почетные должности, доходные места в администрации, церкви, армии. Не прочь они были, и присвоить богатства церкви, монастырей. В результате нидерландское дворянство, как аристократия, так и рядовые дворяне, становится в оппозицию испанскому абсолютизму и католической церкви. Часть дворянства примкнула к реформации. Среди нидерландских дворян, преимущественно на севере, была и небольшая группа, которая сблизилась в своих интересах с буржуазией и была готова на более радикальные действия.

Во главе дворянской оппозиции были крупнейшие вельможи страны – принц Вильгельм Оранский, граф Эгмонт и адмирал Горн. Опираясь на дворянство и выражая его волю, эти деятели стали на уровне Государственного совета выражать недовольство деятельностью правительства. Они предъявили наместнице и короля ряд требований: соблюдать прежние вольности и привилегии страны; вывести испанские войска; отозвать Гранвеллу; смягчить или вообще отменить законы против еретиков. Выступив в роли защитников страны и народа, дворянство хотело возглавить процесс революции и сохранить в своих руках реальную власть.

Дворянская оппозиция добилась выполнения некоторых требований: войска были из Нидерландов выведены, Гранвеллу отозвали. Эти послабление не стабилизировали ситуацию. Консисторию продолжали пропаганду направленную против антиеретических законов («плакатов»), инквизиции, «идолопоклонства» (поклонения мощам святых и иконам). В Нидерландах прокатилась волна слухов о готовящейся массовой расправе над оппозицией и еретиками со стороны испанцев.

Наиболее решительные дворяне объединились в ноябре 1565 года в союз «Соглашение» («Компромисс»). Ими был разработан текст обращения к правительству. 5 апреля 1566 года делегация дворян вручила это обращение наместнице. Дворяне специально были одеты в бедные одежды, поэтому подверглись насмешкам со стороны придворных, их назвали «нищими» - «гёзами». Эта кличка была подхвачена оппозицией. Появилась даже специальная «нищенская» мода. Нидерландские дворяне утверждали, что дальнейшие действия правительства могут привести к «всеобщему восстанию» и подчёркивали, что им угрожает наибольшая опасность, т. к. их усадьбы расположены в основном в сельских местностях и могут стать лёгкой жертвой бунтовщиков. Они требовали отменить плакаты против еретиков, их преследование; сохранить стране, городам их прежние привилегии и вольности; немедленно созвать Генеральные штаты для обсуждения сложившейся в стране ситуации.

Революционная ситуация в Нидерландах окончательно сложилась. Пока правительство медлило с ответом, руководили дворянской оппозиции, которые уже зашли достаточно далеко, чтобы останавливаться, искали внешней поддержки. Переговоры велись с немецкими лютеранскими князями, французскими дворянами-гугенотами. Внутри страны налаживались контакты с руководителями кальвинистских консисторий.

11 августа в районе городов Хондсхота, Армантьера и Касселя началось восстание. Ненависть восставших обрушилась на католическую церковь. Большие толпы горожан и крестьян врывались в помещения церквей и монастырей, крушили «идолов». Это восстание получило название «иконоборческого». Ценности разграблялись, или передавались в руки местных властей. Католическое богослужение в охваченных восстанием областях было остановлено. Правительство и местные власти, застигнутые врасплох, не смогли должным образом отреагировать. Восстание продолжало полыхать, охватывая новые земли. 22 августа оно началось и в Антверпене. Основными участниками восстания были ремесленники и городские низы. Магистрат попытался остановить погромы, но не смог. Городская верхушка забаррикадировалась в ратуше, защищённая цеховой стражей. 23 августа погром церквей начался в Турне. Выступление горожан поддержали сотни вооруженных крестьян. Такие же события происходили и в северных провинциях. Восставшие в ряде мест не только громили церкви, но и уничтожали жалованные грамоты, поземельные описи, судебные документы. Наместница писала принцу Оранскому: «То, что они замышляют, это не только ниспровержение религии, но также уничтожение судопроизводства и всего политического порядка».

За весьма короткое время антикатолическое восстание охватило почти все Нидерланды. Было разгромлено до 5500 церквей и монастырей. В восстании приняли участие не только простые горожане и крестьяне, но и наиболее радикальные дворяне, и представители буржуазии. Повсеместно восставшие принуждали магистраты заключать соглашения с кальвинистскими консисториями, которые прекращали преследование еретиков, вводили свободу протестантского вероисповедания, устанавливали ограничения в отношении католической церкви и духовенства, передавали хранившиеся в церквях и монастырях ценности магистратам, для использования их на общественные нужды. Исключениями стали только некоторые экономически неразвитые провинции, как Люксембург, Геннегау, Артуа, Хелдер, где иконоборческие выступления были незначительными, или произошли только в некоторых крупных городах. В ряде случаев вооруженные крестьяне во главе с представителями властей даже разгромили несколько отрядов иконоборцев.

Это восстание испугало правительство, и наместница издала манифест, в котором были даны обещания прекратить деятельность инквизиции, смягчить антиеретическое законодательство, дать амнистию членам союза дворян, разрешить проповеди кальвинистов в специальных помещениях. Одновременно документ выражал надежду, что дворяне будут верными подданными и помогут «восстановить спокойствие в стране». Дворяне в целом поддержали наместницу. Иконоборческое движение напугало их своими труднопредсказуемыми последствиями, ведь городские низы и крестьяне могли обратиться и против феодалов. Дворяне приняли условия наместницы, объявили свой союз распущенным и стали помогать правительственным силам, подавляя восстание. Так, уже 25 августа принц Оранский написал наместнице, что по его приказу на рыночной площади Антверпена было повешено два «иконоборца» «за учинение святотатства и грабеж церквей». Кальвинистские консистории пошли вслед за дворянами, торгуясь с правительством об уступках, они заявили, что восстание произошло без их ведома и согласия и призвали народ успокоиться, прекратить мятежи. Без руководства восстание было обречено. К весне 1567 года последние очаги восстания были подавлены.

Тревожные известия о народных выступлениях в Нидерландах сильно разозлили Филиппа II. Он в это время лежал больной в своей временной резиденции в Сеговийском лесу, когда до него дошли первые известия о действиях иконоборцев. Он пришёл в неописуемую ярость: «Они дорого поплатятся за это! Дорого! Клянусь душою отца!» Однако по разумному совету герцога Альбы, он решил обождать с грозой и тайно и тщательно подготовить ответные действия. Правда, «миротворческая» партия во главе хитрым царедворцем принцем д'Эболи предложила королю вести более гибкую политику в отношении Нидерландов и добиться умиротворения страны путём осторожных уступок. Мнение герцога Альбы было совершенно другим. «Фламандцы закоренели в своей злонамеренности и могут быть излечены от неё лишь огнём и железом», — заявил он.

Филипп II ответил на восстание вводом карательного корпуса: 22 августа 1567 года Фернандо Альварес де Толедо (герцог Альба) вошел в Брюссель во главе 10-тысячного войска. Ещё 10 тыс. валлонов и немцев уже находились на службе у Маргариты Пармской. Была создана Фландрская армия. Армия «железного герцога» состояла испанской и албанской кавалерии (первоначально 1200 человек), ядром корпуса были закаленные в боях испанские ветераны, они были отличными воинами, но известные своей свирепостью и страстью к грабежу. В войске также были итальянские кондотьеры (наёмники), а в Люксембурге к силам герцога присоединились ещё немецкие «чёрные рейтары», они «прославились» своей разнузданностью и грабежом, за что и получили прозвище «чёрные дьяволы».

Испанский король не случайно остановил свой выбор на герцоге Альбе. Он в возрасте 4 лет потерял своего отца, павшего в стычке с маврами. С детских лет Фернандо увлекался рассказами о битвах с маврами и другими врагами Испании, повестями о подвигах конкистадоров. Его воспитали как настоящего испанского аристократа – амбициозного, самоуверенного, испытавшего презрение к тем, кто не был испанским дворянином, ненависть к врагам Испании и католической церкви. Альба был участником всех походов императора Карла V — во Франции, Италии, Африке, Венгрии и Германии. В военном деле Альба считал залогом успеха дисциплину и хорошую боевую подготовку солдат. Он также придавал большое значение вопросам снабжения, обеспечения войск всем необходимым. Доверие Карла V к Альбе было настолько большим, что он сделал его воспитателем своего единственного сына и наследника испанского престола — Филиппа. А отрекаясь от престола, рекомендовал герцога Альбу как самого преданного и надёжного слугу. При дворе Филиппа герцог достиг высших почестей и должностей, но другие сановники его ненавидели за высокомерие.


Альба, Фернандо Альварес де Толедо.

Когда войска Альбы вступили на территорию Нидерландов, восстание было уже подавлено. Но свирепые испанские солдаты и итальянские, немецкие и прочие наёмники вели себя в Нидерландах как на вражеской территории. Они называли жителей Нидерландов «недосожженными еретиками». Зажиточные нидерландцы в страхе стали покидать страну, опасаясь кары. Нидерланды покинуло около 100 тыс. человек. Бежали из страны и наиболее скомпрометировавшие себя перед испанцами дворянские лидеры – Вильгельм Оранский, его брат Людовик Нассауский и другие. Граф Эгмонт и адмирал Горн останутся в стране и будут казнены.

Свою программу Альба сформулировал так: «Бесконечно лучше сохранить для бога и короля государство обедневшее и даже разорённое, чем видеть его цветущем состоянии для сатаны и его пособников – еретиков». По всем основным городам и крепостям были размещены военные гарнизоны. Местные власти потеряли всякое значение, про вольности и привилегии пришлось забыть. Учреждённый Альбой «Совет по делу о мятежах» (его прозвали «Кровавым советом») начал расправу над лицами, которых подозревали в причастности к восстанию и ереси. Доносы, пытки, конфискации, казни стали в Нидерландах обычным делом. Вся страна покрылась эшафотами и виселицами, инквизиторы, солдаты и доносчики (получавшие долю имущества казненного) выискивали еретиков и бунтовщиков.

Террор и репрессии деморализовали малодушных, но Альба явно перегнул палку. Кровавые расправы подвигли сотни мелких ремесленников, рабочих мануфактур, крестьян начать борьбу за освобождение страны. Сотни людей укрылись в густых фландрийских лесах. Приплывавшие из Англии суда высаживали в укромных местах реэмигрантов, которые присоединялись к повстанческим отрядам, их прозвали «лесные гёзы». Другие группы нидерландцев прибыли из Франции, где они нашли поддержку гугенотов. Началась освободительная борьба. В декабре 1567 года восстали крестьяне Северной Голландии. Восстание было подавлено, но это не остановило храброе и предприимчивое население северных провинций. Рыбаки и матросы создали из легких рыболовных судов целый партизанский флот. «Морские гёзы» стали подлинной угрозой для испанцев.

Вскоре в открытую борьбу против испанцев выступил и Вильгельм Оранский. Вокруг него сплотились сбежавшие нидерландские дворяне. На первом этапе борьбы он хотел добиться включения Нидерландов в состав Германской империи на правах княжества. Таким образом, он хотел сохранить старые привилегии и вольности Нидерландов, а католическую церковь реформировать в лютеранском духе, разделив её земли между дворянами. Эта программа была поддержана не только дворянами, но и консервативной частью торговой буржуазии, бюргерства. В борьбе с Альбой Вильгельм Оранский опирался на помощь немецких протестантских князей и французских гугенотов.

Так начиналась длительная и кровавая война, которая с перерывами будет продолжаться вплоть до 1648 года. Она закончится расколом Нидерландов на две части: северная часть - получила независимость (Республика Соединённых провинций, она была конфедерацией семи провинций - Голландия, Зеландия, Утрехт, Гронинген, Гельдерн, Оверейссел, Фрисландия, и Генеральных земель), а южная – осталась под власть испанцев.