- Добрый день Евгений, у каждой книги есть своя предыстория, есть ли она у вашей книги «Надсянская Русь. Возрожденная и утерянная». Что вас подтолкнуло взяться за написание книги об истории этого забытого края?
Е.К. - Добрый день. Ну, во первых, сначала я заинтересовался историей города Перемышля – как-то… не знаю, само случилось. Читая некоторые общие материалы по галицко-русской истории, я наткнулся на упоминание о жизни двух или трех человек, которые были с ним связаны. Я выписал сведения, сохранил их в отдельном файле, еще не зная, что из этого получится. Потом начал подбирать другие, там и здесь. В итоге получилась книга.
Привлекала меня в истории галицко-русской идеи в Надсянской Руси полная её забытость – Перемышль и само Надсянье это ведь даже не украинская Галичина сейчас – вообще Польша. У людей и в голове не укладывается, какие там мысли могли возникать менее ста лет назад. Ну и, кроме того, я не люблю ходить хожеными тропами. История русского движения в центральной Галичине, с опорой на город Львов все же рассматривалась уже, более или менее подробно. Закарпатье – тоже хорошо известный и описанный регион. А вот до Надсянья никто не добирался – в том смысле, в котором занялся темой я.
Хотел бы, впрочем, оговориться. Не то, чтобы этот край совсем забыт. Есть литература касающаяся и Надсянья вообще и Перемышля в частности, она в основном выходит во Львове (или в самом Перемышле). Кое с чем я знаком. Авторы этих книг по взглядам, без исключения, украинские националисты и их трактовка истории получается такой же, как и трактовка истории других частей современной Украины… Скажем так, пристрастной и неполной. То, что удается причесать под современные идеологические каноны – они причесывают, что не удается – просто вырезают. И мне это не по душе.
- Когда мы говорим о Западной Руси, то неизбежно возникает ощущение, что речь идёт о каких-то дописьменных временах, будто бы со времён исчезновения Червоной Руси, Надсянской Руси, Карпатской Руси прошли столетия. Неужели из народной памяти так легко вытравить прошлое?
Е.К. - Полностью вытравить – наверное, невозможно, но придать ему особое направление – вполне по силам. Вспомните, в недавнем советском прошлом учебники были написаны так, что вся история человечества шла к Октябрю 1917-го. Вроде бы ничего не придумывалось, но факты были поданы так, что Пушкин и Лермонтов выходили чуть не большевиками, засланными в прошлое для борьбы с проклятым царизмом. Примерно так же сейчас и с историей Украины, и Галицкой Руси-Украины как ее части. Например, союз Даниила Галицкого с венграми и поляками, переговоры с римским папой подаются как «европейский выбор». Но это же бред! Человек просто хотел остаться в живых и сохранить княжество и искал любых союзников. Я уж молчу про то, что поход Андрея Боголюбского на Киев эти несчастные называют «першою українсько-московською війною». Они не знают, что больше половины войска Боголюбского составляли дружины княжеств современных Украины и Беларуси.
- Допустим можно переписать историю, можно придумать литературный язык, но ведь устное народное творчество должно сохранить память о Руси?
Е.К. - На самом деле и хранит, вернее хранила, пока глобализация не начала это народное творчество стирать. Почитайте хотя бы статьи Александра Гронского со сжатым анализом украинского и белорусского творчества. У меня дома есть прекрасный сборник под названием «Українські народні думи та історичні пісні». Там помещены песни, записанные в XIX-начале XX века. Многие из них заканчивались словами «слава людові царському, народу християнському на многія літа». Кстати и язык этих песен – в широком смысле этого слова русский – то есть там конечно отражены особенности украинской фонетики и лексики – но грамматика, синтаксис, основной словарный состав – очевидно общерусские. Сейчас бы наши «мовознавці» тучу «русизмів» там нашли.
Другое дело, что сейчас, в эпоху телевидения, потоков музыкальной халтуры с радиоволн и эпидемии интернет-мемов народное творчество в прежнем смысле начало терять своё значение – его просто не помнят. И реальную память о прошлом заменяют идеологизироваными поделками.
- Как-то при написании очередного материала я натолкнулся на работу Евгения Чикаленко (один из политических деятелей времён УНР) «Про українську літературну мову», изданную в Берлине (1922 г.), где он сравнивает слова употребляемые в Галиции и в Малороссии. К моему великому удивлению, язык червоноруссов более похож на русский язык, нежели язык, на котором говорили в Малороссии. Мне показалось, что современная украинская мова является не совсем родной для жителей Западной Руси. При работе с историческими документами, у вас не появилось подобное ощущение? На каком языке говорили в Надсянской Руси сто лет назад?
Е.К. - Литературный язык Червоной Руси, на котором были написаны многочисленные памятники первой половины XIX века – вообще особое явление. Это наследник языка Великого княжества Литовского, и он гораздо ближе к русскому литературному языку, нежели современная українська мова (хотя, конечно не тождественен). Я находил немало его образчиков в польских он-лайн библиотеках – церковные и иные документы, литературные произведения. Прекрасный образец – «Скит Манявський», произведение, написанное Антином Могильницким, отрывки из которого я привожу в книге. Если мы предположим, что его украинский читатель будет знать только литературную українську мову, а русского языка, или хотя бы суржика не будет понимать вообще – он просто не сможет его прочесть. Достаточно сказать, что в предисловии Могильницкий обращается «Почтенный читателю!» - обоих слов в литературном украинском языке больше нет, как известно. При этом сам Могильницкий писал что «слов и выговора высокороссийских зовсим охороняюся, бо пишу для читателей малорусских» - то есть не может быть речи о том, что он сознательно использовал русизмы.
Вся эта традиция, начиная от этимологического правописания, заканчивая церковнославянским языком как источников словообразования («дорогоциннои нам Старословенщины» по определению того же Могильницкого), была просто сброшена в мусорное товариством «Просьвіта» и «Науковим товариством ім.. Шевченка», к которым и восходят основы современного украинского языка. А сейчас люди, пропитанные «просвітянским» духом злобно кричать «Фофудья!» услышав что-то, в чем отдается церковнославянский. Или еще пример – когда в середине XIX века Иосиф Лозинский опубликовал статью с предложением перевести язык галицких русинов на латиницу, Маркиан Шашкевич отпечатал в Перемышле резкий протест – это есть в книге. А нынешний властитель дум Западной Украины – Юрий Андрухович, обитающий в последние годы где-то между Львовом и Берлином рассказывает о своих мечтах перевода украинского языка на латиницу, чего жаждет его тоскующая по «окцидентальності» душа. Только два примера, которые показывают как глубоко расходятся идеологемы современного «свідомого українства» с культурными традициями в том числе Западной Украины –Галицкой Руси.
Это что касается литературного языка. Что касается разговорного – исторические говоры Галичины вообще не тождественны современному украинскому языку. В Надсянье был свой «язык» - так называемый надсянский говор, со своими фонетическими и лексическими чертами. И что интересно, несмотря на понятное польское влияние, в живой разговорной речи четко сохранялся общерусский (восточнославянский) грамматический строй, синтаксис, базовый словарный состав.
- Слушая новости о том, как на Западной Украине открывают очередной памятник Бандере-Шухевичу, мне неизбежно вспоминаются советские времена, и многочисленные памятники Ильичу, которые в том числе «размещались» на Западной Украине. Сегодня их нет, как нет памятников Сталину. Их снесли раньше. На мой взгляд памятники надо устанавливать тем, кто заслуживает памяти. А какова память на Западной Украине о Бандере-Шухевиче? Простым людям нужны эти «статуи» или опять-таки мы имеем дело с пропагандой?
Е.К. - Да, общего с советскими годами много – не только памятники, но и «бандеровские» уроки 1-го сентября, живо напоминающие «ленинские уроки», которые я еще помню по своему первому-второму классам. Что касается Бандеры, Шухевича и прочих…Тут все сложно. Советская власть оставила неоднозначные следы своей деятельности в Галицкой Руси. Много было репрессировано, сослано. Их родичи по вполне понятным причинам возненавидели эту власть. Это наложилось на почву, подготовленную многовековой католическо-иезуитской пропагандой, всеми этими Шептицкими и Коцыловскими. К сожалению, многие, очень многие галичане сейчас воспринимают русскую цивилизацию как символ абсолютного зла. Но не все. Есть и те, кто помнит о преступлениях ОУНовцев против несогласных с ними галичан. Но с начала 1990-х гг. они зажаты, вытеснены с информационного поля, образования – по сути, только в узком семейном и дружеском кругу и вспоминается теперь о том, что такого-то и такого-то галичанина убили свои же, бандеровцы или мельниковцы.
- Есть ли ещё памятные места в так называемой Западной Украине, которые напоминают о Червоной Руси? Или кроме памятника жертвам австро-венгерского террора ничего не осталось?
Е.К. - Как я говорил выше – остались еще семьи, которых не коснулся полный ненависти дух ОУН и «Свободы», семьи, в которых так или иначе живет память о родстве всех краев и сторон Руси – неважно называют ли они себя «русские галичане» или приняли название «украинцы» (я встречал и тех и тех). Повторюсь, дело не в названии, а в смыслах, которые в это название вкладываются. И потому следует быть особенно тактичным. Меня возмущают частые огульные оскорбления в адрес галичан, все эти «вуйки», «бандерлоги» и прочее. Во-первых, не стоит уподобляться брызжущим пеной ненависти тягныбокам и фарионам – иначе чем мы будем лучше их? Во-вторых, следует помнить, что каждое огульное оскорбление галичан в целом подтачивает их и без того очень слабый, но существующий общерусский корень – и толкает их именно в объятия тягныбоковцев.
Если брать материальную культуру – остались не только памятники. Остался еще огромный массив литературы – в государственных библиотеках и частных архивах, который показывает «другую Галичину». Это и глубокие, полные любви к родному краю, этнографические исследования Юлиана Яворского, и живые рассказы Владимира Хиляка и Генриха Полянского, и отточенные памфлеты Димитрия Маркова и Осипа Мончаловского и много, очень много другого. Об этом нынешние молодые галичане знают очень мало, а многие и не знают вообще – и если им об этом напоминаешь, кричат про «московскую пропаганду». Но напоминать надо – напоминать и приводить доказательства.
- Читая главу вашей книги «Межвоенные годы и галицко-русское движение» я ещё раз нашёл подтверждение тому, что одной из основных причин поражения русского движения на Западной Руси являлось превращение России в Советский Союз. Прошлого не вернуть, не поправить, но можно ли рассчитывать на возрождение русофильского движения, при усилении современной России и возвращении её к имперской политической традиции?
Е.К. - Да, поражение русского традиционализма в 1917-1922 гг. имело страшные последствия для русского движения в Прикарпатской Руси. Исчезла традиционная «Державная Русь», сменились ориентиры. А преступления советской системы против собственного же народа, которые я не отрицал никогда (хотя бы потому, что от них пострадала и моя семья) дали отличное оружие для русофобской пропаганды «свідомих українців» - мол, видите, что у этих москалей творится, давайте от них подальше.
Касательно будущего Галицкой Руси… Давайте быть реалистами. Некоторые изменения необратимы. Несомненно, большая часть галичан уже настолько прониклась духом западнославянской католический культуры, на которую наложилась остервенелая пропаганда последних двадцати лет – а проникает она на Галичине решительно во все щели – что их ментальность уже не изменится. Они вышли из общерусской купели и стирают с себя последние ее следы. Так что мечта галицко-русских деятелей о русской традиционалистической государственности от Карпат до Камчатки уже не осуществится. Но есть небольшая часть галичан, которая, в силу тех или иных причин отторгает навязываемую им идеологию ненависти и лжи. Которые хранят память об общерусских корнях – в той или иной форме называя себя русскими галичанами или приняв имя украинцы. Есть и другие, чье сознание еще зыбко и не до конца отравлено донцовщиной и тягныбоковщиной, которые еще не оглохли от яростного крика фарионов и михальчишиных. К ним можно обращаться, говорить им, что русская традиция Галичины – это не какие-то пассивные «москвофилы», а пласт богатейшей культуры, который принадлежит им по праву. Среди небольшой – безусловно это будет меньшинство – части населения Галичины можно сохранить общерусское сознание, пускай и не в прежнем виде.
Но для этого нужно проявлять тактичность. Не использовать оскорбительных ярлыков или устаревших понятий. Не судить о галичанах огульно. К сожалению, записные российские патриоты часто грешат и тем, и другим.
В любом случае я убежден – если какое-то оживление русского движения в Галичине – и других частях Украины, особенно западной – может произойти, то это должен быть исключительно внутренний процесс. Давление со стороны Российской Федерации может приветси толко к обратным результатам.
- Планируете ли вы продолжить исследование темы Западной Руси?
Е.К. - Сказать честно, я не во всем доволен получившейся книгой. Некоторые вопросы оказались не раскрыты до конца из-за недостатка источников. Причем, получилось по «закону подлости» - новые сведения я начал находить как раз когда книга оказалась отпечатала. И конечно, тему еще можно копать и копать. Наконец, я не вполне доволен тем вариантом, который предоставило издательство – так, в книге оказались опечатки, вошли не все имеющиеся у меня фотографии-иллюстрации (за эти опечатки хотел бы сейчас принести извинения читателям). В целом книга сейчас – это очерк, хотя и расширенного формата. У меня есть мечта доработать его до полноценного исследования, монографии. Кроме того, есть некоторые другие темы, которые мне интересны – и касающиеся истории Харькова, и относящиеся к Прикарпатской Руси. Надеюсь, эта книга не будет последней.
Е.К. - Добрый день. Ну, во первых, сначала я заинтересовался историей города Перемышля – как-то… не знаю, само случилось. Читая некоторые общие материалы по галицко-русской истории, я наткнулся на упоминание о жизни двух или трех человек, которые были с ним связаны. Я выписал сведения, сохранил их в отдельном файле, еще не зная, что из этого получится. Потом начал подбирать другие, там и здесь. В итоге получилась книга.
Привлекала меня в истории галицко-русской идеи в Надсянской Руси полная её забытость – Перемышль и само Надсянье это ведь даже не украинская Галичина сейчас – вообще Польша. У людей и в голове не укладывается, какие там мысли могли возникать менее ста лет назад. Ну и, кроме того, я не люблю ходить хожеными тропами. История русского движения в центральной Галичине, с опорой на город Львов все же рассматривалась уже, более или менее подробно. Закарпатье – тоже хорошо известный и описанный регион. А вот до Надсянья никто не добирался – в том смысле, в котором занялся темой я.
Хотел бы, впрочем, оговориться. Не то, чтобы этот край совсем забыт. Есть литература касающаяся и Надсянья вообще и Перемышля в частности, она в основном выходит во Львове (или в самом Перемышле). Кое с чем я знаком. Авторы этих книг по взглядам, без исключения, украинские националисты и их трактовка истории получается такой же, как и трактовка истории других частей современной Украины… Скажем так, пристрастной и неполной. То, что удается причесать под современные идеологические каноны – они причесывают, что не удается – просто вырезают. И мне это не по душе.
- Когда мы говорим о Западной Руси, то неизбежно возникает ощущение, что речь идёт о каких-то дописьменных временах, будто бы со времён исчезновения Червоной Руси, Надсянской Руси, Карпатской Руси прошли столетия. Неужели из народной памяти так легко вытравить прошлое?
Е.К. - Полностью вытравить – наверное, невозможно, но придать ему особое направление – вполне по силам. Вспомните, в недавнем советском прошлом учебники были написаны так, что вся история человечества шла к Октябрю 1917-го. Вроде бы ничего не придумывалось, но факты были поданы так, что Пушкин и Лермонтов выходили чуть не большевиками, засланными в прошлое для борьбы с проклятым царизмом. Примерно так же сейчас и с историей Украины, и Галицкой Руси-Украины как ее части. Например, союз Даниила Галицкого с венграми и поляками, переговоры с римским папой подаются как «европейский выбор». Но это же бред! Человек просто хотел остаться в живых и сохранить княжество и искал любых союзников. Я уж молчу про то, что поход Андрея Боголюбского на Киев эти несчастные называют «першою українсько-московською війною». Они не знают, что больше половины войска Боголюбского составляли дружины княжеств современных Украины и Беларуси.
- Допустим можно переписать историю, можно придумать литературный язык, но ведь устное народное творчество должно сохранить память о Руси?
Е.К. - На самом деле и хранит, вернее хранила, пока глобализация не начала это народное творчество стирать. Почитайте хотя бы статьи Александра Гронского со сжатым анализом украинского и белорусского творчества. У меня дома есть прекрасный сборник под названием «Українські народні думи та історичні пісні». Там помещены песни, записанные в XIX-начале XX века. Многие из них заканчивались словами «слава людові царському, народу християнському на многія літа». Кстати и язык этих песен – в широком смысле этого слова русский – то есть там конечно отражены особенности украинской фонетики и лексики – но грамматика, синтаксис, основной словарный состав – очевидно общерусские. Сейчас бы наши «мовознавці» тучу «русизмів» там нашли.
Другое дело, что сейчас, в эпоху телевидения, потоков музыкальной халтуры с радиоволн и эпидемии интернет-мемов народное творчество в прежнем смысле начало терять своё значение – его просто не помнят. И реальную память о прошлом заменяют идеологизироваными поделками.
- Как-то при написании очередного материала я натолкнулся на работу Евгения Чикаленко (один из политических деятелей времён УНР) «Про українську літературну мову», изданную в Берлине (1922 г.), где он сравнивает слова употребляемые в Галиции и в Малороссии. К моему великому удивлению, язык червоноруссов более похож на русский язык, нежели язык, на котором говорили в Малороссии. Мне показалось, что современная украинская мова является не совсем родной для жителей Западной Руси. При работе с историческими документами, у вас не появилось подобное ощущение? На каком языке говорили в Надсянской Руси сто лет назад?
Е.К. - Литературный язык Червоной Руси, на котором были написаны многочисленные памятники первой половины XIX века – вообще особое явление. Это наследник языка Великого княжества Литовского, и он гораздо ближе к русскому литературному языку, нежели современная українська мова (хотя, конечно не тождественен). Я находил немало его образчиков в польских он-лайн библиотеках – церковные и иные документы, литературные произведения. Прекрасный образец – «Скит Манявський», произведение, написанное Антином Могильницким, отрывки из которого я привожу в книге. Если мы предположим, что его украинский читатель будет знать только литературную українську мову, а русского языка, или хотя бы суржика не будет понимать вообще – он просто не сможет его прочесть. Достаточно сказать, что в предисловии Могильницкий обращается «Почтенный читателю!» - обоих слов в литературном украинском языке больше нет, как известно. При этом сам Могильницкий писал что «слов и выговора высокороссийских зовсим охороняюся, бо пишу для читателей малорусских» - то есть не может быть речи о том, что он сознательно использовал русизмы.
Вся эта традиция, начиная от этимологического правописания, заканчивая церковнославянским языком как источников словообразования («дорогоциннои нам Старословенщины» по определению того же Могильницкого), была просто сброшена в мусорное товариством «Просьвіта» и «Науковим товариством ім.. Шевченка», к которым и восходят основы современного украинского языка. А сейчас люди, пропитанные «просвітянским» духом злобно кричать «Фофудья!» услышав что-то, в чем отдается церковнославянский. Или еще пример – когда в середине XIX века Иосиф Лозинский опубликовал статью с предложением перевести язык галицких русинов на латиницу, Маркиан Шашкевич отпечатал в Перемышле резкий протест – это есть в книге. А нынешний властитель дум Западной Украины – Юрий Андрухович, обитающий в последние годы где-то между Львовом и Берлином рассказывает о своих мечтах перевода украинского языка на латиницу, чего жаждет его тоскующая по «окцидентальності» душа. Только два примера, которые показывают как глубоко расходятся идеологемы современного «свідомого українства» с культурными традициями в том числе Западной Украины –Галицкой Руси.
Это что касается литературного языка. Что касается разговорного – исторические говоры Галичины вообще не тождественны современному украинскому языку. В Надсянье был свой «язык» - так называемый надсянский говор, со своими фонетическими и лексическими чертами. И что интересно, несмотря на понятное польское влияние, в живой разговорной речи четко сохранялся общерусский (восточнославянский) грамматический строй, синтаксис, базовый словарный состав.
- Слушая новости о том, как на Западной Украине открывают очередной памятник Бандере-Шухевичу, мне неизбежно вспоминаются советские времена, и многочисленные памятники Ильичу, которые в том числе «размещались» на Западной Украине. Сегодня их нет, как нет памятников Сталину. Их снесли раньше. На мой взгляд памятники надо устанавливать тем, кто заслуживает памяти. А какова память на Западной Украине о Бандере-Шухевиче? Простым людям нужны эти «статуи» или опять-таки мы имеем дело с пропагандой?
Е.К. - Да, общего с советскими годами много – не только памятники, но и «бандеровские» уроки 1-го сентября, живо напоминающие «ленинские уроки», которые я еще помню по своему первому-второму классам. Что касается Бандеры, Шухевича и прочих…Тут все сложно. Советская власть оставила неоднозначные следы своей деятельности в Галицкой Руси. Много было репрессировано, сослано. Их родичи по вполне понятным причинам возненавидели эту власть. Это наложилось на почву, подготовленную многовековой католическо-иезуитской пропагандой, всеми этими Шептицкими и Коцыловскими. К сожалению, многие, очень многие галичане сейчас воспринимают русскую цивилизацию как символ абсолютного зла. Но не все. Есть и те, кто помнит о преступлениях ОУНовцев против несогласных с ними галичан. Но с начала 1990-х гг. они зажаты, вытеснены с информационного поля, образования – по сути, только в узком семейном и дружеском кругу и вспоминается теперь о том, что такого-то и такого-то галичанина убили свои же, бандеровцы или мельниковцы.
- Есть ли ещё памятные места в так называемой Западной Украине, которые напоминают о Червоной Руси? Или кроме памятника жертвам австро-венгерского террора ничего не осталось?
Е.К. - Как я говорил выше – остались еще семьи, которых не коснулся полный ненависти дух ОУН и «Свободы», семьи, в которых так или иначе живет память о родстве всех краев и сторон Руси – неважно называют ли они себя «русские галичане» или приняли название «украинцы» (я встречал и тех и тех). Повторюсь, дело не в названии, а в смыслах, которые в это название вкладываются. И потому следует быть особенно тактичным. Меня возмущают частые огульные оскорбления в адрес галичан, все эти «вуйки», «бандерлоги» и прочее. Во-первых, не стоит уподобляться брызжущим пеной ненависти тягныбокам и фарионам – иначе чем мы будем лучше их? Во-вторых, следует помнить, что каждое огульное оскорбление галичан в целом подтачивает их и без того очень слабый, но существующий общерусский корень – и толкает их именно в объятия тягныбоковцев.
Если брать материальную культуру – остались не только памятники. Остался еще огромный массив литературы – в государственных библиотеках и частных архивах, который показывает «другую Галичину». Это и глубокие, полные любви к родному краю, этнографические исследования Юлиана Яворского, и живые рассказы Владимира Хиляка и Генриха Полянского, и отточенные памфлеты Димитрия Маркова и Осипа Мончаловского и много, очень много другого. Об этом нынешние молодые галичане знают очень мало, а многие и не знают вообще – и если им об этом напоминаешь, кричат про «московскую пропаганду». Но напоминать надо – напоминать и приводить доказательства.
- Читая главу вашей книги «Межвоенные годы и галицко-русское движение» я ещё раз нашёл подтверждение тому, что одной из основных причин поражения русского движения на Западной Руси являлось превращение России в Советский Союз. Прошлого не вернуть, не поправить, но можно ли рассчитывать на возрождение русофильского движения, при усилении современной России и возвращении её к имперской политической традиции?
Е.К. - Да, поражение русского традиционализма в 1917-1922 гг. имело страшные последствия для русского движения в Прикарпатской Руси. Исчезла традиционная «Державная Русь», сменились ориентиры. А преступления советской системы против собственного же народа, которые я не отрицал никогда (хотя бы потому, что от них пострадала и моя семья) дали отличное оружие для русофобской пропаганды «свідомих українців» - мол, видите, что у этих москалей творится, давайте от них подальше.
Касательно будущего Галицкой Руси… Давайте быть реалистами. Некоторые изменения необратимы. Несомненно, большая часть галичан уже настолько прониклась духом западнославянской католический культуры, на которую наложилась остервенелая пропаганда последних двадцати лет – а проникает она на Галичине решительно во все щели – что их ментальность уже не изменится. Они вышли из общерусской купели и стирают с себя последние ее следы. Так что мечта галицко-русских деятелей о русской традиционалистической государственности от Карпат до Камчатки уже не осуществится. Но есть небольшая часть галичан, которая, в силу тех или иных причин отторгает навязываемую им идеологию ненависти и лжи. Которые хранят память об общерусских корнях – в той или иной форме называя себя русскими галичанами или приняв имя украинцы. Есть и другие, чье сознание еще зыбко и не до конца отравлено донцовщиной и тягныбоковщиной, которые еще не оглохли от яростного крика фарионов и михальчишиных. К ним можно обращаться, говорить им, что русская традиция Галичины – это не какие-то пассивные «москвофилы», а пласт богатейшей культуры, который принадлежит им по праву. Среди небольшой – безусловно это будет меньшинство – части населения Галичины можно сохранить общерусское сознание, пускай и не в прежнем виде.
Но для этого нужно проявлять тактичность. Не использовать оскорбительных ярлыков или устаревших понятий. Не судить о галичанах огульно. К сожалению, записные российские патриоты часто грешат и тем, и другим.
В любом случае я убежден – если какое-то оживление русского движения в Галичине – и других частях Украины, особенно западной – может произойти, то это должен быть исключительно внутренний процесс. Давление со стороны Российской Федерации может приветси толко к обратным результатам.
- Планируете ли вы продолжить исследование темы Западной Руси?
Е.К. - Сказать честно, я не во всем доволен получившейся книгой. Некоторые вопросы оказались не раскрыты до конца из-за недостатка источников. Причем, получилось по «закону подлости» - новые сведения я начал находить как раз когда книга оказалась отпечатала. И конечно, тему еще можно копать и копать. Наконец, я не вполне доволен тем вариантом, который предоставило издательство – так, в книге оказались опечатки, вошли не все имеющиеся у меня фотографии-иллюстрации (за эти опечатки хотел бы сейчас принести извинения читателям). В целом книга сейчас – это очерк, хотя и расширенного формата. У меня есть мечта доработать его до полноценного исследования, монографии. Кроме того, есть некоторые другие темы, которые мне интересны – и касающиеся истории Харькова, и относящиеся к Прикарпатской Руси. Надеюсь, эта книга не будет последней.
Сергей Лунёв, Руськa ПравдA
