Террор националистической СБ помогал чекистам бороться с подпольем
Начальника отделения по борьбе с бандитизмом управления НКВД в Тернопольской области капитана госбезопасности Алексея Ивановича Соколова можно с уверенностью считать главным разработчиком особой тактики действия спецгрупп, которую впоследствии стали массово использовать спецгруппы других УНК-ВД-УМГБ западных областей УССР. Речь идет о так называемом «литерном мероприятии «ЛСБ» – имитации референтуры или боевки СБ ОУН, методом работы которой был легендированный допрос.
Суть метода состояла в следующем. Боевка СБ ОУН нападала на конвой…
…Конвой (бывшие эсбисты, перевербованные советскими правоохранительными органами) сопровождал находящегося в разработке арестованного. Пока конвоиры «истекали» заранее припрятанной под форму куриной кровью, «отбитого» арестанта сопровождали к схрону «референтуры СБ», где ему устраивали допрос, обвиняя в сотрудничестве с «Советами» (как это и показано у Соколова).
Ничего не подозревающий объект разработки, радуясь, что оказался у своих, не скупился на признания о своих связях с бандформированиями, доказывая собственную лояльность или заслуги перед ОУН. Впоследствии «боевка СБ» артистично «погибала» в столкновении с чекистами, в руки которых попадала тетрадь с собственноручными показаниями объекта оперативной разработки.
Метод легендированного допроса активно применялся при розыске главарей националистического подполья. При проведении оперативно-розыскных мероприятий в рамках операции «Берлога» с помощью именно таких «лжебоевок СБ» в июле 1948 года проверяли сына «главнокомандующего» УПА Юрия Шухевича, а затем и жену Шухевича – Наталью Березинскую, через которую надеялись выйти на самого «Волка» (такой псевдоним получил Шухевич в документах НКВД-МГБ). Если сыну Шухевича один из участников группы шепотом просто подсказал, с кем он имеет дело, то Наталья Шухевич, которую «отбили» боевики СБ, поддалась на игру. Было инсценировано нападение на машину, которой ее перевозили, и пока оперуполномоченные «истекали» куриной кровью из мешочков, спрятанных под одеждой, «бандоуновка въедливо усмехалась, держась за «трупы убитых». Ее повели по легендированным связям, от бункера к бункеру. Однако никаких серьезных сведений о муже она предоставить не смогла, а потому ее вскоре снова «отбили», на этот раз уже у «лжеСБ».
При розыске руководителя Галицкого краевого провода ОУН Романа Кравчука-«Петра» легендированному допросу был подвергнут его отец – Кравчук-старший. Агентурно-боевая группа «отбила» его и переправила в «бункер проводника», которого играл боевик СБ «Влас». Кравчук-старший, радуясь «освобождению», сообщил о своих семейных связях с «Петром», личном знакомстве с организационным референтом ЦП Василием Куком-«Лемишем» и о некоторых связистках сына.
Почему деятельность спецгрупп под видом боевок и референтур СБ имела такой успех? Дело в том, что еще 10 сентября 1943 года референт СБ ВО «Заграва» Микола Козак-«Смок» издал приказ об исключительной прерогативе СБ выносить смертные приговоры «врагам украинского народа» без согласования с командным составом УПА. Как свидетельствовал политреферент провода Волыни Мельник, в группе УПА-«Юг» референт СБ Козак-«Смок» инспирировал такую вакханалию террора, что ее жертвами стали начальник штаба и политреферент группы, начальники школ саперов и медсестер, до 60 командиров, всего около тысячи человек.
14 января 1944 года Дмитрий Клячкивский-«Клим Савур» издал приказ, которым санкционировал «самые широкие возможности» в работе аппарата СБ. Командиры УПА должны были в обязательном порядке выполнять указания референтов Службы безопасности, а все рядовые участники — сотрудничать с ней.
К 1945 году СБ трансформировалась в полностью самодостаточную структуру, которая претендовала на место уже над самой ОУН. В приказе от 30 апреля 1945 года главного референта СБ Миколы Арсенича-«Михайла», сторонника жестких методов действий СБ и неоднократного инициатора массовых «чисток» в рядах «повстанцев», в частности, указывалось: «…Районные референты СБ отчитываются своим местным проводникам только устно и то о делах, которые их касаются (организационные вопросы и оперативная работа)… Местные проводники не имеют права контролировать почту СБ или же отчеты, которые идут наверх».
В следственной и карательной практике СБ широко применяла пытки дыбой, огнем, отрубание конечностей, сожжение заживо, медленное удушение «чуркой» (удавкой). По словам члена Центрального Провода Кука-«Лемиша», если бы его подвергали допросу методами СБ, он признал бы себя хоть «абiсинським негусом».
Как отмечалось в спецдонесении НКГБ УССР (март 1945 года), вследствие усиления разложения в подразделениях УПА и дезертирства значительно активизировалась террористическая деятельность СБ против носителей капитулянтских настроений. Это обстоятельство вызывало шатание и раздор в их рядах, распространение мыслей относительно нецелесообразности и бесперспективности дальнейшей борьбы. В рядах УПА, отмечалось в отчете Ровенского обкома КП(б)У от 26 февраля 1945 года, сложилась ситуация, когда в каждом повстанце усматривают сексота, происходит поголовная «чистка».
Член Центрального Провода ОУН Михаил Степаняк-«Лекс» по этому поводу говорил: «СБ были предоставлены широкие права. Она имела право на собственное усмотрение проводить аресты участников Организации до члена Центрального Провода включительно. СБ имела право без суда расстрелять любого члена Организации, не говоря уже о других людях, что она и делала».
С 1 января по 1 октября 1945 года только в Волынской области было уничтожено «за предательство» 889 членов ОУН из 938, попавших под следствие.
Такие действия эсбистов деморализовали подполье, а атмосфера шпиономании и внутреннего террора соответственно удачно использовалась спецгруппами, действовавшими под видом СБ. Любой участник оуновского подполья с радостью и без всяких пыток выкладывал «лжеСБ» всю имеющуюся у него информацию – зная, как может действовать на допросах реальная СБ, никто из них не хотел ощутить себя «абiсинським негусом».
Начальник ГУББ НКВД СССР генерал-лейтенант Александр Леонтьев в инструктивном письме, разосланном 9 января 1946 года всем начальникам оперативных секторов НКВД-НКГБ Литовской ССР, настоятельно рекомендовал перенимать опыт украинских коллег по организации агентурно-оперативных комбинаций в борьбе с антисоветским подпольем с участием спецгрупп. 26 марта 1946 года он направляет в Литву со специальным заданием майора Соколова, «как лицо, имеющее практический опыт, касающийся организации и работы спецгрупп». Там Соколов вновь проявит себя как талантливый организатор и руководитель.
Вообще же, забегая вперед, скажем, что в Литве спецгруппы также сыграют значительную роль в ликвидации националистического подполья. Характерно, что советские органы госбезопасности никогда и не скрывали использование спецгрупп из сдавшихся или явившихся с повинной участников подполья в деле ликвидации националистических бандформирований. В вышедшей в 1961 году книге «Литовские, латышские, эстонские буржуазные националисты» детально описано, как чекистами была организована спецгруппа из пяти боевиков во главе с захваченным в Польше и завербованным главарем округа «Дайнава» Савейкисом. Благодаря ее действиям довольно быстро удалось очистить от националистических бандформирований 10 административных районов, с чем не могли управиться полсотни оперативников и полк внутренних войск!
В феврале-сентябре 1951 года генерал-майором Наумом Эйтингоном была организована агентурная комбинация по поиску руководителя подполья Юозаса Лукши-«Даумантаса», которая проводилась при участии двух специальных групп. Подходы к Лукше удалось нащупать благодаря захвату его ближайшего помощника Кукаускаса в мае 1951 года. 4 сентября путем использования агента-боевика Хайнаускаса, выступавшего под легендой «связного» Кукаускаса, Лукшу удалось заманить в засаду. При попытке взорвать гранату он был застрелен. В отчете руководству МГБ СССР министр госбезопасности Литвы генерал-лейтенант Петр Кондаков 19 января 1953 года писал: «Особенно положительные результаты в ликвидации бандитизма были достигнуты после применения таких форм агентурной работы, как создание агентурно-боевых групп, направленных против банд, оперативное использование тайно задержанных руководителей бандитов и их вербовка нашей спецагентурой в качестве легендированных представителей банд, штабов и центров сопротивления. В нашем ведении успешно действуют несколько лжепартизанских соединений. Благодаря формированию легендированных бандгрупп нам удалось взять под агентурный контроль самые серьезные организационные бандитские единицы, уничтожить организационную структуру оставшихся формирований, парализовать их активную террористическую деятельность».
В другом своем рапорте от 18 апреля 1953 года Кондаков указывал, что МГБ Литвы провело 240 комбинаций. Лишь за первые неполные четыре месяца 1953 года было захвачено 72 руководителя подполья, из которых 18 были завербованы, 23 использовались для других оперативных целей, а остальные арестованы для предания суду.
Нельзя также не упомянуть о дальнейшей судьбе связной Центрального Провода ОУН Стефании Галушки-«Наталки», благодаря «признаниям» которой были уничтожены схроны Романа Шухевича и захвачена его переписка. После этих событий она окончательно соглашается работать на советскую сторону, и чекисты, пользуясь тем, что о ее задержании и вербовке в ОУН ничего не известно, направляют ее обратно в подполье. Там «Наталка» продолжает выполнять функции связной Центрального Провода, исправно снабжая «Советы» необходимой информацией…
…По иронии судьбы, «Наталка», выдавшая всю информацию «лжеСБ» майора Соколова, стала причиной гибели грозного шефа настоящей СБ ОУН Николая Арсенича. Благодаря полученной от «Наталки» информации был обнаружен схрон Арсенича. Блокированный в схроне, он застрелился, предварительно застрелив свою жену Гунько-«Веру» и Стефанию Галушку-«Наталку».
Ничего не подозревающий объект разработки, радуясь, что оказался у своих, не скупился на признания о своих связях с бандформированиями, доказывая собственную лояльность или заслуги перед ОУН. Впоследствии «боевка СБ» артистично «погибала» в столкновении с чекистами, в руки которых попадала тетрадь с собственноручными показаниями объекта оперативной разработки.
Метод легендированного допроса активно применялся при розыске главарей националистического подполья. При проведении оперативно-розыскных мероприятий в рамках операции «Берлога» с помощью именно таких «лжебоевок СБ» в июле 1948 года проверяли сына «главнокомандующего» УПА Юрия Шухевича, а затем и жену Шухевича – Наталью Березинскую, через которую надеялись выйти на самого «Волка» (такой псевдоним получил Шухевич в документах НКВД-МГБ). Если сыну Шухевича один из участников группы шепотом просто подсказал, с кем он имеет дело, то Наталья Шухевич, которую «отбили» боевики СБ, поддалась на игру. Было инсценировано нападение на машину, которой ее перевозили, и пока оперуполномоченные «истекали» куриной кровью из мешочков, спрятанных под одеждой, «бандоуновка въедливо усмехалась, держась за «трупы убитых». Ее повели по легендированным связям, от бункера к бункеру. Однако никаких серьезных сведений о муже она предоставить не смогла, а потому ее вскоре снова «отбили», на этот раз уже у «лжеСБ».
Агентурно-боевая группа Станиславского УМГБ и офицер-куратор
При розыске руководителя Галицкого краевого провода ОУН Романа Кравчука-«Петра» легендированному допросу был подвергнут его отец – Кравчук-старший. Агентурно-боевая группа «отбила» его и переправила в «бункер проводника», которого играл боевик СБ «Влас». Кравчук-старший, радуясь «освобождению», сообщил о своих семейных связях с «Петром», личном знакомстве с организационным референтом ЦП Василием Куком-«Лемишем» и о некоторых связистках сына.
Почему деятельность спецгрупп под видом боевок и референтур СБ имела такой успех? Дело в том, что еще 10 сентября 1943 года референт СБ ВО «Заграва» Микола Козак-«Смок» издал приказ об исключительной прерогативе СБ выносить смертные приговоры «врагам украинского народа» без согласования с командным составом УПА. Как свидетельствовал политреферент провода Волыни Мельник, в группе УПА-«Юг» референт СБ Козак-«Смок» инспирировал такую вакханалию террора, что ее жертвами стали начальник штаба и политреферент группы, начальники школ саперов и медсестер, до 60 командиров, всего около тысячи человек.
14 января 1944 года Дмитрий Клячкивский-«Клим Савур» издал приказ, которым санкционировал «самые широкие возможности» в работе аппарата СБ. Командиры УПА должны были в обязательном порядке выполнять указания референтов Службы безопасности, а все рядовые участники — сотрудничать с ней.
Майор Алексей Соколов в бандеровском «прикиде»
К 1945 году СБ трансформировалась в полностью самодостаточную структуру, которая претендовала на место уже над самой ОУН. В приказе от 30 апреля 1945 года главного референта СБ Миколы Арсенича-«Михайла», сторонника жестких методов действий СБ и неоднократного инициатора массовых «чисток» в рядах «повстанцев», в частности, указывалось: «…Районные референты СБ отчитываются своим местным проводникам только устно и то о делах, которые их касаются (организационные вопросы и оперативная работа)… Местные проводники не имеют права контролировать почту СБ или же отчеты, которые идут наверх».
В следственной и карательной практике СБ широко применяла пытки дыбой, огнем, отрубание конечностей, сожжение заживо, медленное удушение «чуркой» (удавкой). По словам члена Центрального Провода Кука-«Лемиша», если бы его подвергали допросу методами СБ, он признал бы себя хоть «абiсинським негусом».
Как отмечалось в спецдонесении НКГБ УССР (март 1945 года), вследствие усиления разложения в подразделениях УПА и дезертирства значительно активизировалась террористическая деятельность СБ против носителей капитулянтских настроений. Это обстоятельство вызывало шатание и раздор в их рядах, распространение мыслей относительно нецелесообразности и бесперспективности дальнейшей борьбы. В рядах УПА, отмечалось в отчете Ровенского обкома КП(б)У от 26 февраля 1945 года, сложилась ситуация, когда в каждом повстанце усматривают сексота, происходит поголовная «чистка».
Лжебоевка на привале. На первом плане – Алексей Соколов
Член Центрального Провода ОУН Михаил Степаняк-«Лекс» по этому поводу говорил: «СБ были предоставлены широкие права. Она имела право на собственное усмотрение проводить аресты участников Организации до члена Центрального Провода включительно. СБ имела право без суда расстрелять любого члена Организации, не говоря уже о других людях, что она и делала».
С 1 января по 1 октября 1945 года только в Волынской области было уничтожено «за предательство» 889 членов ОУН из 938, попавших под следствие.
Такие действия эсбистов деморализовали подполье, а атмосфера шпиономании и внутреннего террора соответственно удачно использовалась спецгруппами, действовавшими под видом СБ. Любой участник оуновского подполья с радостью и без всяких пыток выкладывал «лжеСБ» всю имеющуюся у него информацию – зная, как может действовать на допросах реальная СБ, никто из них не хотел ощутить себя «абiсинським негусом».
Начальник ГУББ НКВД СССР генерал-лейтенант Александр Леонтьев в инструктивном письме, разосланном 9 января 1946 года всем начальникам оперативных секторов НКВД-НКГБ Литовской ССР, настоятельно рекомендовал перенимать опыт украинских коллег по организации агентурно-оперативных комбинаций в борьбе с антисоветским подпольем с участием спецгрупп. 26 марта 1946 года он направляет в Литву со специальным заданием майора Соколова, «как лицо, имеющее практический опыт, касающийся организации и работы спецгрупп». Там Соколов вновь проявит себя как талантливый организатор и руководитель.
Вообще же, забегая вперед, скажем, что в Литве спецгруппы также сыграют значительную роль в ликвидации националистического подполья. Характерно, что советские органы госбезопасности никогда и не скрывали использование спецгрупп из сдавшихся или явившихся с повинной участников подполья в деле ликвидации националистических бандформирований. В вышедшей в 1961 году книге «Литовские, латышские, эстонские буржуазные националисты» детально описано, как чекистами была организована спецгруппа из пяти боевиков во главе с захваченным в Польше и завербованным главарем округа «Дайнава» Савейкисом. Благодаря ее действиям довольно быстро удалось очистить от националистических бандформирований 10 административных районов, с чем не могли управиться полсотни оперативников и полк внутренних войск!
27 ноября 1932 года, Москва. Группа чекистов после вручения государственных наград. Четвертым слева стоит Соколов
В феврале-сентябре 1951 года генерал-майором Наумом Эйтингоном была организована агентурная комбинация по поиску руководителя подполья Юозаса Лукши-«Даумантаса», которая проводилась при участии двух специальных групп. Подходы к Лукше удалось нащупать благодаря захвату его ближайшего помощника Кукаускаса в мае 1951 года. 4 сентября путем использования агента-боевика Хайнаускаса, выступавшего под легендой «связного» Кукаускаса, Лукшу удалось заманить в засаду. При попытке взорвать гранату он был застрелен. В отчете руководству МГБ СССР министр госбезопасности Литвы генерал-лейтенант Петр Кондаков 19 января 1953 года писал: «Особенно положительные результаты в ликвидации бандитизма были достигнуты после применения таких форм агентурной работы, как создание агентурно-боевых групп, направленных против банд, оперативное использование тайно задержанных руководителей бандитов и их вербовка нашей спецагентурой в качестве легендированных представителей банд, штабов и центров сопротивления. В нашем ведении успешно действуют несколько лжепартизанских соединений. Благодаря формированию легендированных бандгрупп нам удалось взять под агентурный контроль самые серьезные организационные бандитские единицы, уничтожить организационную структуру оставшихся формирований, парализовать их активную террористическую деятельность».
В другом своем рапорте от 18 апреля 1953 года Кондаков указывал, что МГБ Литвы провело 240 комбинаций. Лишь за первые неполные четыре месяца 1953 года было захвачено 72 руководителя подполья, из которых 18 были завербованы, 23 использовались для других оперативных целей, а остальные арестованы для предания суду.
Нельзя также не упомянуть о дальнейшей судьбе связной Центрального Провода ОУН Стефании Галушки-«Наталки», благодаря «признаниям» которой были уничтожены схроны Романа Шухевича и захвачена его переписка. После этих событий она окончательно соглашается работать на советскую сторону, и чекисты, пользуясь тем, что о ее задержании и вербовке в ОУН ничего не известно, направляют ее обратно в подполье. Там «Наталка» продолжает выполнять функции связной Центрального Провода, исправно снабжая «Советы» необходимой информацией…
Сейчас о Николае Арсениче в Украине пишут книги…
…По иронии судьбы, «Наталка», выдавшая всю информацию «лжеСБ» майора Соколова, стала причиной гибели грозного шефа настоящей СБ ОУН Николая Арсенича. Благодаря полученной от «Наталки» информации был обнаружен схрон Арсенича. Блокированный в схроне, он застрелился, предварительно застрелив свою жену Гунько-«Веру» и Стефанию Галушку-«Наталку».
