Шли веселые и добрые хлопцы по Вьетнаму и Гренаде, по Ираку и Афганистану. Стреляли и убивали. Иногда грабили и жгли. Летели умные и образованные парни над Хиросимой и Нагасаки, над Белградом и Приштиной, над Триполи и Сиртом. Бомбили и пускали крылатые ракеты. И фотографировались на фоне мертвых аборигенов и обездвиженных пленных. И хранили снимки эти в своих альбомах, рядом с фото любимых детей, жен и матерей...

Кадры. Кадры. Кадры... Но не из документального фильма Михаила Ромма... Майкл Мур... «9/11»... И не только...

***

Мне уже не раз говорили: «Ну, чего ты привязался к либералам? Исходишь руганью зря. Фашизм и национализм страшнее». Да вот только как быть с «веселыми хлопцами» – детьми либерализма и демократии? С «умными парнями», которые повторяют «подвиги» СС?

Меня опять поучают: «Да ведь сие не либерализм. И извратить можно все, что угодно».

Остановимся и подумаем, поразмышляем и определимся. Приведу несколько тезисов. Не моих – людей Запада.

Г. Маркузе: «Превращение либерального государства в тоталитарное произошло в лоне одного и того же социального порядка. Именно либерализм «вынул» из себя тоталитарное государство как своё собственное воплощение на высшей ступени развития»…

К. Хоркхаймер: «Тоталитарный режим есть не что иное, как его предшественник: буржуазно-демократический порядок, вдруг потерявший свои украшения».

Джордж Гордон Байрон: «Трудно сказать, какая форма правления хуже, до того все плохи.  А демократическая – хуже всех, ибо, что такое демократия как не аристократия негодяев».

Генри Луис Менкен: «Демократия – это наука и искусство управления цирком из обезьяньей клетки».

Не стоит упускать и кое-что из детской литературы: «Ум у Дарзи был птичий, в его крошечной головке никогда не вмещалось больше одной мысли сразу. И так как он знал, что дети Нагайны выводятся, как и его птенцы, из яиц, ему подумалось, что истреблять их не совсем благородно. Но его жена была умнее. Она знала, что каждое яйцо кобры – это та же кобра, и потому она тотчас же вылетела вон из гнезда, а Дарзи оставила дома: пусть греет малюток и горланит свои песни о гибели Нага» (Джозеф Редьярд Киплинг. Рикки-Тикки-Тави).

От этой «печки» и начнем наши танцы...

***

Зарождение либеральных идей относят к разным временам, но наиболее известной является точка зрения, что первые либеральствующие граждане обозначились в XVII веке, а сама идеология оформилась в течение XVIII-XIX вв. Впрочем, сами гг. либералы находят своих предтеч еще в античной эпохе. Список достаточно внушителен: Сократ и Платон, Демосфен и Цицерон... Запомним их, так просто, на всякий случай.

«ЛИБЕРАЛИЗМ (лат. liberalis – свободный) – социально-политическое учение и общественное движение, основной идеей которого является самодостаточная ценность свободы индивида в экономической, политической и др. сферах жизни общества. Впервые либералами назвали группу людей, готовивших текст конституции в Испании (1812). В Европе понятие Л. связано с классическими теориями английских политэкономов, в которых развивалась мысль о невмешательстве государства в экономику. Л. выступал за развитие личной инициативы индивидов, свободу торговли, свободное ценообразование и оплату труда, которые образуются в процессе конкуренции между товаропроизводителями на рынке...» (Новейший философский словарь. 2009.).

Для того чтобы правильно разрешить какую-нибудь проблему, надо в первую очередь умело задавать вопросы, ибо только тогда можно найти подлинные ответы. Вопрос: «Требуется ли капитализму в качестве обеспечивающей идеологии либерализм?» Казалось бы, ответ очевиден и верен, но ведь вопрос можно поставить и по-иному: «Требуется ли либерализму в качестве экономической основы капитализм?»

В Средневековье собственно капиталистические тенденции в идеологии и религии совсем и не видны. Нет требований экономической свободы. В целом сословное общество удовлетворяло интересам европейцев. Крестьяне были полезны феодалам: кормили, поили и одевали. Но и феодалы отнюдь не выступали паразитами. Тогдашняя Европа разительно отличалась от нынешней. Маленькое население, разбросанное по большой территории, плохое сообщение. Города (после падения Западной Римской империи) развивались слабо. Вспомним, что первоначально средневековый Арль, например, умещался внутри стен цирка римской постройки. Феодалы же выступали защитниками крестьян от нападений самых различных разбойных шаек. Крестьянин должен пахать, ему некогда заниматься такой чепухой, как военное искусство, да и затрачивать силы на обеспечение себя оружием, – это слишком обременительно: голод – не тетка, щей не нальет. А феодал сызмальства садился на коня и брал меч в руки, а потом всю свою, часто очень недолгую жизнь совершенствовал свои ратные умения.

Феодалы и крестьяне нуждой были привязаны друг к другу. Однако особенно и не огорчались от сего положения вещей. И лишь позднее, то ли на излете Средневековья, то ли в Раннем Ренессансе, появляются личности, похожие на Бертрана де Борна («Любо мне видеть народ голодающим и раздетым...» или «Мужики – злы и грубы, на дворянство точат зубы...»).

Гильдии вполне успешно защищали ремесленников. Конечно, в мастера продвинуться являлось делом сверхтяжким, но и разориться, аж до потери средств к существованию, также было практически невозможно.

Когда начали сочиняться первые утопии, то никаким капитализмом там и не пахло. Равенство, равенство и справедливость – основные требования.
Я – не сторонник формационного подхода, но если использовать его, то следует сказать, что логика прогресса должна была привести к социализму, а не к капитализму. Капитализм – Господин из Ниоткуда, он вторгся, как варвар, в естественное историческое развитие.

В средние века имелись группы лиц, которых реальность не устраивала. Основная особенность, которая их объединяет – неукорененность на земле. Купцы, ростовщики, городская  «творческая» интеллигенция а-ля Панург и  «новые» аристократы (либо пострадавшие в результате права майората, либо тяготившиеся необходимостью хоть как-то заботиться о крестьянах) отнюдь не радовались ни наличию феодального строя, ни восторгались наступлению возможного социального выравнивания. Они учились в университетах и составляли изрядную прослойку бюрократии. Они мечтали сами управлять странами и народами, искренне полагая себя наилучшими, и если их и интересовало равенство, то только с землевладельцами, но не с крестьянами. На территории Италии им было легче приходить к власти в силу наличия небольших государств, да и к тому же живущих на доходы от торговли и того же ростовщичества.

Современные либералы восторгаются Возрождением, где резко выявил себя индивидуализм, противоположный средневековому коллективизму. И они правы. Это их эпоха. Здесь лежат истоки либерализма. Восстановление античных культурных и нравственных императивов, преклонение перед «древними», а по настоящему псевдодревними, идеалами началось в Италии и не по прихоти судьбы. В Италии вылупились из яиц индивидуализма первые «дети Нагайны» – «капиталисты поневоле» (по Ричарду Лахману).

Многочисленные «Дарзи» Средневековья не поняли, что произошло, ведь протолибералы часто жили рядом и принадлежали к вполне традиционным семьям и группам. А потом...  протолибералам стало ясно, что их идеология совершенно не подходит для удержания господства при существующем экономическом строе... И в угоду идеологии решили сменить строй... Как и в СССР 80-х гг. XX века. История повторилась...

«Длинный XVI век» (1453-1648 гг.) – апофеоз борьбы за нормальное развитие общества в Европе. Но королевская власть, мелкое рыцарство, ремесленники и крестьяне проиграли. «Дети Нагайны» получили возможность перестраивать мир по своему вкусу. Они постепенно сами стали аристократами (скажем, в Англии) или полностью лишили аристократию власти. С производящими классами поступили проще: разорили крестьян и ремесленников и загнали их с помощью жесточайшего террора (например, путем огораживаний и виселиц) на фабрики и заводы. Где же тут соблюдались права человека и гражданина? А более поздняя Вандея? Чего это вдруг крестьянство Франции воспротивилось «светлому» костюмчику-порядку от революционного кутюрье?!

С каждым десятилетием либерализм и капитализм становились все мощнее и мощнее. Демократическая система с непременным доминированием одних и тех партий отлично создавала иллюзию политического равенства у классов, которые работали на «повелителей мира». В США выработалась «идеология Золушки»: каждый может достичь успеха! Но при этом всегда умалчивалось, что истинного успеха, успеха распорядителя жизнью всей страны, новоявленные золушки и маркизы карабасы не достигнут никогда: все места распределены давным-давно между потомками «капиталистов поневоле», а коты в сапогах поднимают наверх только тех, кто готов верно служить им.

Беда пришла нежданно. В одной из стран мира через пот, реки крови и бедствия восторжествовал естественный ход развития: социализм утвердился в России, возник СССР. России действительно повезло. В силу разных обстоятельств либерализм не смог переформатировать ее. Да, и капитализм был какой-то не совсем стоящий: часть буржуазии вышла чуть ли не из крестьянства, а образованные слои частенько испытывали чувство вины перед «низшими классами». Да и власть была странной. Ну какой правитель на Западе мог быть таким дураком, чтобы ответить при переписи: «Хозяин Земли Русской»! Это он, подлец, что же, считал, что и землю как хозяин обустраивать должен и о народе думать? Лили на него, лили ушата помоев и грязи, а ведь так и не слили... Да ничего – в 1917-ом расквитались. И как же хорошо начинался 17-й год! К власти пришли «дети Нагайны»! Но в Октябре – полный крах. А далее... Проклятый Сталин!..

Пришлось делиться благами со своими попрошайками, петь о правах и свободах либеральных якобы для всех и гнать производство вооружений гигантскими темпами. И душить, душить, душить...

Все же, слава Силе (христианский Бог побоку, слишком Он любит всяких сирых и убогих), нашелся человечек – Адольф Шикльгрубер! Истинный либерал и поклонник технического прогресса, к тому же помешанный на равенстве особых! Ладно, в сложившихся обстоятельствах можно и один народишко к этим особым причислить! Во главе его своих знающих поставили и повели к Тысячелетнему Рейху, где сохраняются права тех, кому положено их иметь, а иных можно и подсократить в численности. Гностицизм избранных + хилиазм для отобранных – зубодробительная идеологическая смесь! Как же немцам было и не вляпаться в нее. Есть неудобства, например, «любовь к фюреру» как правовая категория, но посылки с отличными продуктами и промтоварами с покоренных земель и возможность заиметь поместье на Украине: ради сего и полюбить Гитлера легко. И, кроме того, в Рейхе «программа «национального социализма» была не только пропагандистским лозунгом, во многом ее реализовывали на практике. Вот говорящий сам за себя перечень мер социальной политики, осуществленных до войны: введение оплаченных отпусков для рабочих и служащих; удвоение числа нерабочих дней; развитие массового туризма, в том числе для рабочих; создание первой модели дешевого «народного» авто; поощрение семей с детьми (выплата пособий) за счет холостяков и бездетных пар; начатки развитой затем в ФРГ системы пенсионного обеспечения; введение прогрессивного налогообложения. К этому следует добавить защиту крестьян от неблагоприятных последствий капризов погоды и колебаний цен на мировом рынке; защиту должников от принудительного взыскания долга путем описи и продажи имущества (должников по квартплате – от выселения). Понятно, что все это способствовало популярности режима. (Самсон Мадиевский. «Народное государство» Гитлера). Либерализм и права человека во всей красе! Однако не получилось…

После 1945 года либеральные элиты Запада решительно приступили к борьбе с СССР: ведь победа над гитлеризмом – это торжество естественного исторического пути над противоестественным. Элиты поняли, что они не всесильны, когда господствует История. По аналогии с нацистским хилиазмом был построен условный рай для «золотого миллиарда». А Советский Союз взорвали изнутри. Соблазн Запада оказался слишком велик для внутреннего управляющего слоя. Этот слой хотел наследственных привилегий для детей и внуков, но советская система не могла предоставить гарантий. И у нас появились «капиталисты поневоле»...

Но хватит исторических экскурсов, обратимся к нашему времени.

В мире явно идет всеобщая перестройка. Капитализм перестал обеспечивать сохранение либеральной элитой существующего статуса, ибо он достиг пределов своего роста. Начался очередной переход к какой-то новой, но опять искусственно создаваемой формации. Либеральные лозунги сохраняются, иначе, позвольте, как вести войны (без коих невозможен слом старого мира) – идеологическое оправдание необходимо, да и мозги затуманивает. Либеральное сообщество в последние двадцать лет не на шутку озаботилось правами «меньшинств» – надо же отвлечь «большинства» от подлинных изменений и их творцов. Да и как не пособить геям, истоки либерализма прописаны по разнарядки в Античности, а там сих товарищей превозносили, и любовь к мальчику у  Платона стоит гораздо выше «животной» любви к женщине. Таким образом «голубые» однозначно возвышаются над простонародьем. Почитатели «платонической любви», помните, что она – всего лишь гомосексуальная связь. Прочитайте «Пир» и ежели вы после этого будете поддерживать либералов, то психиатрия здесь бессильна...

Но уйдем с международной арены и вернемся в Россию. Отгремели предвыборные баталии, временно приостановилось митинговое противостояние, и пришла пора разобраться с некоторыми феноменами. Начнем с того, что на Болотной в едином строю сошлись либералы и русские националисты. Будем считать для пользы рассуждения, что националисты туда попали случайно. Но почему либералы их не отторгли? Ведь должны были. Придется извлечь из памяти одну прелюбопытную цитату: «Россия – это мы. Русские не сдаются, в отличие от поднимающих лапки совков. В России 5 процентов русских, варягов, викингов, европейцев, носителей скандинавской традиции. Остальные – пресмыкающиеся, амебы и инфузории-туфельки. Динозавры из КПСС или АКМ и НБП. Птеродактили из чекистов» (В. И. Новодворская). Если отталкиваться от сей фразы, то создается впечатление, что либералы восприняли националистов как своих, неправедных и неправильных своих (с последующим доведением до требуемых кондиций). Разумному – достаточно!

И еще. Разговоры о неполноценных путиноидах, быдле и «анчоусах» от либеральных прогрессоров совершенно не покажутся дикими, если вспомнить слова «архисквернейшего Достоевского»: «Одна из характернейших черт русского либерализма – это страшное презрение к народу и взамен того страшное аристократничание перед народом (и кого же? каких-нибудь семинаристов). Русскому народу ни за что в мире не простят желания быть самим собою. (NB. Весь прогресс через школы предполагается в том, чтоб отучить народ быть собою.) Все черты народа осмеяны и преданы позору. Скажут, темное царство осмеяно. Но в том-то и дело, что вместе с темным царством осмеяно и всё светлое. Вот светлое-то и противно: вера, кротость, подчинение воле божией. Самостоятельный склад наш, самостоятельный склад понятий о власти». (Ф. М. Достоевский. Запись к «Дневнику писателя». Тетрадь 2.) Так что ничего нового и не происходит...

***

Либерализм и его «дети Нагайны» враждебны России.  Они разрушают наше самосознание, нашу государственность и культуру. Договориться с ними нельзя. Ужалят. А потому мангусты не ведут мирных бесед с нагами, нагайнами и нагайчатами. Этика Рикки-Тикки-Тави своеобразна, но эффективна.

Прыжок мангуста. Еще прыжок. И вонзить острые зубы в «4 дня в мае»...

ОДНАКО, Александр Гончаров *красс*