Интервью, взятое Евгением Берсеневым из Барнаула у М.В. Назарова
1. Михаил Викторович, хотел бы взять у Вас небольшое интервью по ряду вопросов. В частности, по "Закону о порабощенных народах", о котором Вы подробно рассказывали в книге "Заговор против России". Как, на Ваш взгляд, "закон о порабощенных народах" повлиял на официальную политику США в отношении Советского Союза?
Американская политика расчленения СССР тут была первична, а принятие закона – ее следствие. Точнее: это официально узаконенный инструмент ее осуществления, точнее – ее оправдание в глазах собственного народа.
Нужно сказать, что попытки ослабления многонациональных империй посредством разжигания вражды между входящими в империю народами и центром – не новы, они были всегда в истории империй, со стороны их врагов. В таких попытках часто использовалась лживая пропаганда, поощрение амбиций местных князьков и кланов, однако этого еще не было достаточно. Поощрение сепаратизма удавалось, если для него имелась почва в виде недовольства населения центром.
Взять Российскую империю: например, сколько усилий приложила Австро-Венгрия по созданию и подпитке украинского сепаратизма – безуспешно. В годы Первой мировой войны изменников из украинцев практически не было, они считали себя русскими, даже на выборах в городские самоуправления в 1918 году, под немецкой оккупацией, сепаратисты провалились. Англичане постоянно пытались сеять семена сепаратизма в Средней Азии и Закавказье – тоже безуспешно. Потому что и эти окраинные народы, и их элиты были вполне удовлетворены положением в Империи, где царская власть не подавляла их национальные обычаи и религии.
Иное дело в СССР, где власть повела борьбу против религии и национальных "буржуазных пережитков" – это создало почву для недовольства и сопротивления. Очень показателен пример покоренных чеченцев: до революции, в годы Первой мировой войны, из них состояла верная Царю т.н. "Дикая дивизия", а в советско-германской войне население Чечни охотно сотрудничало с немцами. Тогда же впервые в массовом масштабе проявился и украинский (бендеровский) сепаратизм, в котором объединились антисоветские и антирусские черты.
И когда западные демократии перестали нуждаться в коммунистическом режиме (а он был им нужен для разгрома сначала православной России, а затем – европейского национально-авторитарного корпоративизма), к тому же интернациональный коммунизм в СССР в годы войны приобрел русскую национальную окраску – то было вполне логично для Запада как геополитического соперника разыграть карту национальных сепаратизмов. В этом было самое уязвимое место советского режима.
2. Как этот закон был воспринят в русской эмиграции? Стал ли он причиной конфликтов между представителями народов, входивших в состав Советского Союза?
Русская антикоммунистическая эмиграция традиционно отделяла историческую Россию и ее геополитические интересы от марксистской власти. Разумеется, было много протестов и против "Закона о порабощенных нациях", и вообще против того смешения русских с коммунистами, которое ярко проявилось в этом законе. В нем ведь написано, что все народы в СССР и шире – в соцлагере – порабощены "русским коммунизмом", даже Тибет.
А признаки разобщения в эмиграции между русскими и представителями нацменьшинств появились еще до принятия этого закона, с самого начала Холодной войны. Потому что американцы сразу же стали создавать национальные сепаратистские структуры: "Совет Белорусской народной республики", " Азербайджанский Национальный совет", "Грузинский Национальный совет", Туркестанский национальный комитет", "Союз за свободу Армении", "Северокавказское антибольшевистское национальное объединение", прибалтийские организации, и особенно стали финансировать украинских националистов. Именно украинские националисты (некто Добрянский) готовили проект "Закона о порабощенных нациях".
Все эти сепаратистские организации были объединены в такие структуры, как, например, "Антибольшевистский Блок Народов". Был также создан в Мюнхене "Институт изучения СССР", в котором американцы готовили ядро будущих независимых национальных правительств после падения коммунизма.
Русские организации пытались этому противодействовать. Например, в 1952 г. в Нью-Йорке был проведен "Второй Российский Зарубежный съезд", на котором 103 делегата от политических, общественных, церковных организаций создали "Всеэмигрантское представительство". Но силы были не равны... Всё это у меня подробно описано в соответствующей главе книги "Миссия русской эмиграции".
3. Насколько влияние этого закона сказывалось на работе НТС и "Радио Свобода"? Как Вы теперь, спустя годы и открывшиеся факты, можете оценить это влияние?
НТС и "Свобода" – это качественно разные структуры, хотя и финансировались американцами. НТС было русской организацией с авторитарной корпоративистской идеологией. В годы Холодной войны американцы выделяли деньги на антикоммунистическую деятельность всех эмигрантских организаций, в том числе НТС как наиболее активной из них, но не могли диктовать ей свою политику. В частности, НТС всегда выступал против расчленения исторической России и этого закона.
Тогда как радио "Свобода" было чисто американским учреждением, во главе стояли американские чиновники, и там сама структура редакций была сепаратистской, хотя прямая пропаганда сепаратизма была формально запрещена в правилах радиостанции. Отдельные члены НТС работали в так называемой Русской службе "Свободы" и пытались проталкивать в эфир свои материалы в области истории, культуры, Православия. Просили и меня писать соответствующие материалы для радиопередач. Но с появлением "третьей эмиграции" это все более затруднялось, антирусская составляющая радиопередач нарастала, возникали русско-еврейские конфликты, а в годы "перестройки" в мюнхенской эмиграции радиостанцию уже называли "синагогой". На эти темы у меня в те годы вышел сборник материалов "Радио Свобода в борьбе за мiр..."
4. Воспринимался ли Советский Союз среди западных политиков и представителей спецслужб как исторический преемник Российской империи?
Разумеется, причем все преступления марксистского режима объяснялись именно "вековым русским варварством". Традиционная западная русофобия получила этим мощную подпитку и стала использоваться как инструмент Холодной войны. Все народы мира должны были понять, что главный общих враг для всех них – "русский коммунизм". Но были на Западе, конечно, и друзья, которые понимали, что русский народ был самой первой и самой крупной жертвой коммунистического режима. В частности американский конгрессмен Рорабахер пытался добиться отмены этого закона. Но он не отменен по сей день... И посткоммунистические власти ни разу не протестовали против этого закона, хотя он нацелен уже на расчленение Российской Федерации (там упоминаются порабощенные русским коммунизмом "Казакия", "Идель-Урал" и др.).
5. Как Вы относитесь к заявлениям таких деятелей, как Станислав Белковский, о том, что «не нужно трястись над территориальной целостностью Российской Федерации»?
Белковские были, есть и будут. Хуже, что таковы же нынешние правители РФ. Именно такие люди вместо идеологической смены режима разрушили историческую Россию в 1991 году, сделав русский народ расчлененным между несколькими новыми государствами. Причем делали это вопреки внутреннему и международному законодательству – то есть это было грандиозное преступление. Оно может затронуть уже и территориальную целостность РФ – если власть будет вести ту же свою разрушительную политику, которая, с одной стороны, ослабляет державообразующий русский народ, с другой – заставляет национальные республики отталкиваться от криминально-олигархического центра. Нынешняя компрадорская власть и сама непрочь оплачивать кусками территории политическое признание со стороны "сильных мира сего".
В таких условиях сепаратизм может возникать и в русских регионах. Уже и в Сибири все чаще можно услышать: "Хватит кормить Москву". Это можно было бы принять при одном условии: что такой сепаратизм будет рассматриваться его политиками как временное средство обороны от преступно-разрушительной политики центра, с целью создания здорового плацдарма для восстановления всей государственной целостности России. В частности, такова была психология казачьих атаманов на Юге России в годы гражданской войны, неверно расцениваемая как "сепаратизм". Но в нынешних условиях это очень опасная затея. Она может быть целительной, а не разрушительной только при наличии мудрой, национально и духовно здоровой региональной власти, хорошо различающей друзей и врагов России, чтобы не поддаваться на их посулы.
6. Ваша оценка сегодняшней ситуации, в которой оказался западный мир?
Западные либеральные демократии выполнили задачу дехристианизации своих народов и сейчас переходят в стадию тоталитарной демократии – Нового мирового порядка с глобальным электронным контролем. Говоря православным языком – царство антихриста. Никакие компромиссы с ним невозможны. А надежда на это нынешних правителей РФ – иллюзорна и самоубийственна в силу их духовной неграмотности. Именно она стала причиной столь печального итога горбачевской "перестройки" и ельцинских "реформ". Сейчас всё продолжается в том же духе: взять хотя бы долгожданное вступление в ВТО – это доконает остатки российской промышленности и затратного сельского хозяйства, пользу извлекут лишь сырьевые отрасли, вернее их собственники.
7. Как Вы думаете, есть ли у России перспективы выжить в грядущую бурную эпоху?
Шансы выжить всегда есть – с Божией помощью. Для этого надо быть ее достойным. Даже в правящем слое, несмотря на постоянный негативный естественный отбор, есть немало порядочных патриотов-государственников. Боюсь только, что прозрение придет уже лишь в ходе новой государственной катастрофы. В каких географических размерах после этого выживет Россия (в последние времена, как нам открыто в Апокалипсисе, останется и спасется от антихриста только «стан святых и град возлюбленный») – это зависит от количества поумневших достойных людей на самых разных уровнях влияния. Ширить необходимое для них знание о смысле истории и о месте России в ней – вот в чем я вижу важнейшую задачу русской православной оппозиции, чтобы не плодить беспочвенные утопии. Это для нас самая главная и верная цель независимо от шансов на количественный успех.
