В первой половине 948 года киевская княгиня Ольга выступила в поход на племя древлян, убивших годом раньше ее мужа, князя Игоря. Войска Ольги разбили противника в ожесточенном сражении и взяли затем несколько древлянских градов-крепостей. Но Искоростень (Коростень), град древлянского князя Мала на реке Уж, с ходу взять не смогли.

Затянувшаяся осада разлагала боевой дух дружин. Пугала княгиню и приближавшаяся осенняя распутица. Тогда, гласит летопись, мудрая военачальница придумала хитрость — начала мирные переговоры. Удивленные ее мягкостью древляне спросили: «Что хочешь от нас? Мы рады дать тебе мед и меха». Она же сказала: «Нет у вас теперь ни меду, ни мехов, поэтому прошу у вас немного: дайте мне от каждого двора по три голубя да три воробья...» И, раздав своим воинам — кому по голубю, кому по воробью, — повелела привязать к каждой птице по небольшому кусочку трута. А когда стало смеркаться, приказала поджечь трут и пустить голубей и воробьев. Те полетели в свои гнезда, и так загорелись где голубятни, где клети, где сараи и сеновалы. И не было двора, где бы не горело. И нельзя было гасить, ибо все дворы загорелись сразу...

Коростень пал, Ольга вернулась в Киев. Много лет предание о чудесном взятии Коростеня бытовало в народе. Летописец охотно внес его в летопись. Историки столь же охотно обходят этот эпизод молчанием. Оно и неудивительно — летописная версия происшедшего вызывает ряд недоуменных вопросов. Почему Ольга ждала до осени, а не применила «птичий вариант» гораздо раньше? Почему птиц пустили с наступлением темноты? Почему, наконец, птица, несущая огонь, должна мчаться стремглав к своему родному гнезду?..

Но чем можно заменить летописную версию? Что скрывается за загадочными «горящими птицами»? А что, если предположить: княгиня Ольга, спасая свои дружины от поражения, которое могло (или даже должно было) привести к переходу княжеской власти в другие руки, воспользовалась неким таинственным оружием, обладавшим невероятной по тем временам мощью. Возможно ли такое?

КОПЬЕ ЯРОСТНОГО ОГНЯ

Подобное оружие в те времена действительно существовало. Это так называемый «греческий огонь». Византийцы бдительно хранили его тайну, но кое-что на Руси о нем уже знали.

В 941 году киевский князь Игорь шел походом на греков. Византийский император Роман был обеспокоен. Он направил навстречу русам свои войска во главе с Феофаном Патрицием. Произошло столкновение. «...И конечно бы, — писал летописец, — русские победили, но греки начали трубами огонь на ладьи русские пусчать. И бысть видение страшно. Русь же, видя пламень на себя, металися в воду морскую, хотяше убрести. Тогда много людей русских и с лодьми греками сожжено и потоплено...

Весть об этом страшном поражении скоро достигла Руси. «...Пришедши же поведали о бывшем несчастии от огня, его же греки на судах своих имея, пущают и жгут суда...» Вероятно, это было первое знакомство русских с «греческим огнем».

Почему бы не предположить, что, находясь в безвыходном положении, Ольга обратилась за помощью к Византии? Именно поэтому пришлось ждать так долго. Послы Ольги тайно прибыли в Константинополь, заключили договор и получили оружие. Договор не должен был нигде фиксироваться, ибо нарушал закон, запрещавший продажу оружия «варварам», Ольга же в плату за помощь могла пообещать какие-либо военно-политические уступки.

СЛЕДЫ ПЕПЕЛИЩ

Исторические и литературные памятники прошлого хранят упоминание о страшном оружии, обращавшем камни в пепел. В Индии это «Оружие Брахмы» или «Пламя Индры». Вот описание из древнеиндийского сочинения «Махабхарата»: «Сверкающий снаряд, обладающий сиянием огня, был выпущен. Густой туман внезапно покрыл войско. Все стороны горизонта погрузились во мрак. Поднялись несущие зло вихри. Тучи с ревом устремились в высоту неба... Казалось, даже солнце закружилось. Мир, опаленный жаром этого оружия, казалось, был в лихорадке». Внешне оружие походило «...на огромную железную стрелу, которая выглядела как гигантский посланец смерти».

Впечатляющее описание! И далеко не единственное.

Вспомним хотя бы Архимеда. В 215—212 годах до н. э. римский флот осаждает Сиракузы, его родной город. Для защиты города Архимед применил ранее неизвестное орудие, полностью уничтожившее римский флот. Леонардо да Винчи предполагал, что оно представляло собой деревянный ствол, в который закладывались снаряды весом до 40 кг. Снаряд выбрасывался при помощи пара и поражал цель на расстоянии 6 стадий (около 1100м).

Возможность применения пара вызывает сомнения. Слишком велико требуемое давление. Кроме того, эффективность применения паровой пушки на таком расстоянии, да еще по движущейся мишени, представляется весьма низкой. А если учесть, что Полибий и Плутарх прямо указывают: римский флот был сожжен, — то остается предположить, что Архимед использовал ракетные установки с зажигательными снарядами.

Только ракета могла пролететь свыше тысячи метров и причинить судну заметный ущерб. Точное попадание в цель не требовалось; достаточно, чтобы зажигательная смесь горела в воде. Это могла быть нефть или специальное масло. Возможно, такое, о котором говорится в Коране: «Зажигается оно от дерева благословенного маслины, ни восточной, ни западной. Масло ее готово воспламениться, хотя бы его и не коснулся огонь». Архимед скорее всего не являлся изобретателем смертоносного орудия. Он применил то, что знали уже до него. Во всех отраслях знания наличествует особый слой, уходящий корнями в те эпохи, когда, как принято считать, и речи быть не могло о высоком интеллектуальном и техническом развитии общества.

«Греческий огонь» (только факты)

В 69 году н. э. во время столкновения войск враждующих римских партий вителианцев и флавианцев были использованы зажигательные снаряды (Корнелий Тацит. Сочинения в 2-х т., т. 2. Л., 1969, с. 138). История китайской династии Тхань (Тан-шу) упоминает некое оружие, называемое Огонь, которое было использовано китайцами в 645 году при осаде Ляодуна. От его действия в городе погибло около 10 тысяч человек. При осаде Константинополя в 673 году архитектор Каллиник из Гелиополиса применял «греческий огонь». В 717 году Феофан в своей «Хронографии» рассказывает о взятии крепости Сидерон, находившейся в горном проходе между Цебельдой и Сухуми.

Спафарий Лев осадил крепость, но расположение и мощность крепостных укреплений не позволяли захватить ее. Лев договорился с защитниками крепости, что те впустят его с тридцатью воинами, если он пообещает не причинять им вреда. «Но слова своего, — пишет Феофан, — Лев не сдержал, а приказал своим тридцати спутникам: «Когда мы будем входить, захватите ворота, и пусть входят все». Как только это произошло, Спафарий приказал метать огонь в крепость. Начался большой пожар, и семьи стали выходить, взяв с собой, что только могли они унести из своего имущества».

В XIII веке татаро-монгольские войска под предводительством одного из сыновей Чингисхана встретились с войсками легендарного пресвитера Иоанна. «Иоанн выступил против них с соединенным войском и, сделав медные изображения людей, поместил их в седлах на лошадей, разведя внутри огонь, а сзади медных изображе-ний поместил на лошадей людей с мехами, и со многими изображениями и лошадьми, так подготовленными, они вступили в бой... и когда они пришли на место боя, то послали вперед этих лошадей, одну рядом с другой, мужи же, бывшие сзади, положили что-то на огонь, который был в вышеназванных изображениях, и стали сильно дуть мехами. Отсюда произошло, что греческий огонь опалял людей, и воздух омрачился от дыма...» (Джиованни дель Плано К а р п и н и. История монголов).