Как польские дипломаты понимают историю
На днях Винница стала третьим — после Львова и Житомира — городом Украины, где была развернута передвижная выставка «Вільні з вільними. 1863 і Україна/Wolni z volnymi. 1863 i Ukraina», посвященная истории польского восстания 1863—1864 гг. и участия в нем жителей украинских земель.
Экспозиция состоит из пятнадцати стендов с кратким изложением событий на украинском и польском языках, цитатами документов, картами, фотографиями и картинами. Как следует из надписей на первом стенде, дизайн разработан «Фабрикой инновационных решений «Гольдфингер» по заказу Фонда «Полония—Рутения» в рамках парламентской программы опеки над поляками, проживающими за границей. Иными словами, оплачено все казенными злотыми и евро.
В открытии экспозиции принимали участие Генеральный консул Республики Польша в Виннице Кшиштоф Свидерек, другие польские дипломаты — это, несомненно, свидетельствовало о том, что выставка отражает официальную позицию Варшавы.
Цель мероприятия, на первый взгляд, выглядит вполне благопристойно: рассказать современным украинцам о борьбе польского народа за независимость. Однако если вникнуть в содержание экспонатов, все представляется совершенно иначе — похоже, нам пытаются в очередной раз навязать комплекс неполноценности и разжечь неприязнь к русскому народу...
Еще не начав рассказ о восстании 1863—1864 гг., авторы ошеломляют нас картой.
Подобные хронологически-картографические «миксы» выглядят весьма некорректно (с точки зрения истории и уважения к соседям) и довольно глупо (с точки зрения здравого смысла). Неэтично на карте давно не существующего государства отмечать современные города — да еще иностранные. Полагаю, ничуть не обрадовались бы... скажем, казахстанцы, если бы на карте «Империя Чингисхана» увидели Астану и Байконур. А нам, выходит, такое подсунуть можно?
«Чинником, який впливав на зміцнення оборотоздатності країни була зовнішня загроза спочатку зі сторони татар, хрестоносців, цисарської Німеччини, а потім – Москви і Туреччини».
Весьма экстравагантно смотрится характеристика факторов, влиявших на «укрепление обороноспособности» Речи Посполитой.
Именно так — «Москва»! Даже не «Московия», не говоря уж о «Московском царстве» или «России». Очень уважительно по отношению к русскому народу — прямо таки пышет дружелюбием!
У современного обывателя, не отягощенного знанием истории, может сложиться впечатление, что миролюбивейшие подданные польских королей только в пределах родной страны от агрессоров защищались, а сами ни на кого не нападали. Про Лжедмитрия I и Смутное время — здесь ни намека.
После картографических новаций — этнографические.
«В той же час в ХІХ ст. на місці давньої польсько-русинсько- литовської спільноти постають нові народи: спочатку поляки, згодом – литовці і українці».
Оказывается, украинцы как народ появились только в ХIХ в. — естественно, после поляков. Да это же открытие! Впрочем, спасибо креативщикам «Гольдфингера» за то, что хоть упомянули: белорусов даже этого не удостоили — видать, сябры до сей поры еще «выделяются из польско-русинско-литовской общности».
Особо стоит отметить запредельное количество грамматических ошибок, допущенных в украинской версии текста. На хорошем переводчике и корректорах у «Гольдфингера» явно сэкономили... Доходит до смешного — в одном месте неверно написано даже название Речи Посполитой.
Складывается впечатление, что польские дипломаты, торжественно открывавшие экспозицию, либо не знают, как пишется по-украински название их исторической родины, либо поленились тексты на стендах прочитать...
Теперь перейдем к описанию событий 1863—1864 гг. Практически сразу нам доходчиво объясняют, что вся затея провалилась из-за крестьян-несмышленышей.
«За окремими винятками політично несвідомі селяни залишилися неприязними або байдужими до повстання, вважаючи це справою шляхти».
Простите, а почему, собственно, подольские или полесские крестьяне должны были массово участвовать в восстании, целью которого было объявлено восстановление Речи Посполитой? Перенесемся в то время, представим себя нашими пра-пра-прадедушками...
В 1861 г. император Александр II отменил крепостное право. Крестьяне получили личную свободу — к огромному неудовольствию помещиков, среди которых в наших краях преобладали, разумеется, поляки. Теперь эта шляхта замышляет бунт против русского царя, призывает истреблять «москалей» и восстанавливать Речь Посполиту — единую и неделимую. Возвращаться, так сказать, в светлое «вчера». Надо ли вчерашним рабам-православным объединяться со вчерашними рабовладельцами-католиками против того православного царя, который их от рабства избавил? Вряд ли наши пра-пра-прадедушки были глупее нас.
Конечно, «активисты-общественники» крестьян пытались сагитировать, но к их жизненным интересам относились без особого почтения — особенно, если разговор шел не с митинговых трибун, а на секретных совещаниях.
«Делегати засвідчили, що Русь не готова до повстання, не були впевнені щодо народу, але якби повстання вибухнуло б и Королівстві Польському, тоді б повстали і на Русі, хоча б для того, щоб мертві тіла повстанців русинських стали перешкодою для москалія, що наступали на Варшаву».
Позиція Антона Хомеца і Едмунда Ружицького на параді Центрального Народного Комітету в листопаді 1862 року»
Тут ведь наших предков не то что «биомассой», а неким фортификационным полуфабрикатом предлагают считать, еще и гордиться этим — все ж для восстановления былого величия Речи Посполитой!
Разумеется, публично рассказывались более благообразные истории — с намеком на суверенитет.
«Якби (…) сепаратиські прагнення були настільки сильними, що Русь хотіла б відокремитись від нас, то в такому випадку (…) наступити може тільки після спільного звільнення, після вигнання спільного ворога. В будь-якому випадку Польща не захоче утримувати її силою і залишить за нею право на вирішення своєї долі.»«Рух» №13 5.VII.1862. Виданий в Варшаві органом Центрального Народного Комітету»
Собственно, наши предки-земляки попросту учли опыт венгерской революции 1848 г. — совсем недавней, по меркам того времени. Кратко все выглядело так. Когда победившие в Венгрии революционеры очертили границы своей независимой отныне державы, то в эти пределы вошли и земли, населенные хорватами, словаками и чехами. Поддавшись общему настроению (революции гремели по всей Европе), эти народы, поразмыслив, решили, что настала и их очередь создавать свободные национальные государства.
Тут-то из революционной Буды (в те годы она еще не слилась с Пештом в один город) последовал резкий и недвусмысленный окрик. Всевозможным «национальным меньшинствам» было разъяснено, что подобные настроения — вовсе даже не стремление к свободе, а злокозненный сепаратизм, подрывающий устои революционной Венгрии, единой и неделимой. Потенциальные «сепаратисты» резонно поинтересовались: отчего же венграм можно отделяться от Австрийской империи и строить свое государство, а всем прочим проявлять аналогичные стремления воспрещено? Революционная столица ответила лаконично: «Потому что это — контрреволюция!». Против тех, кто не внял предупреждению и продолжал мечтать о независимых Словакии и Хорватии, были брошены войска. Революционная артиллерия обстреливала мятежные поселения, после чего в дело вступали пешие и конные гонведы.
Тогда-то хорватские и словацкие части начали войну против Венгрии совместно с австрийцами. Франц-Иосиф I, как и его предшественники, конечно, допекал поборами и угнетал налогами, но оказался меньшим злом — при нем по крайней мере деревни не выжигали артиллерийским огнем...
Примечательно, что современные венгерские власти не пытаются обвинить словаков, чехов и хорват в провале революции 1848 г. и не смешат лубочным агитпропом жителей сопредельных держав.
Разумеется, главным врагом украинских крестьян объявлена российская власть.
«Під московською владою край перетворився на одну велику в’язницю. Дух в’язниці витав в повітрі, навіть поза її мурами. Але прагнення свободи було сильніше за все».
Можно подумать, что под властью Речи Посполитой население украинских земель чувствовало себя, как в санатории. И многочисленные казацко-крестьянские восстания — включая национально-освободительную войну 1648—1657 гг. и Колиивщину 1768 г. — были вызваны исключительно необходимостью отражения «московской агрессии», посягнувшей на толерантнейшую в плане веротерпимости Речь Посполиту...
Нет, я не призываю запретить эту замечательную выставку! Наоборот — пусть как можно больше сограждан посетят эту экспозицию, когда она приедет и в другие города. Здесь есть на что посмотреть, что почитать, над чем поразмыслить.
Ну, а польским креативщикам и политикам, претендующим на роль «братьев наших европейских старших», могу посоветовать одно: прежде чем обвинять наших предков в «политической несознательности» и собственных неудачах, а также поучать нас, сперва научитесь писать на нашемязыке название своей страны — без ошибок.
Винница
