Коррупция есть явление настолько многогранное и широко распространенное, что трудно найти человека, который бы не знал, что это такое. Между тем большинство знакомо (и чаще всего сталкивались лично) лишь с самыми низовыми проявлениями коррупции — взяточничеством, вымогательством, откатами, казнокрадством, кумовством, плохо представляя коррупцию, как систему отношений в обществе.
Поэтому я, не претендуя на полноту и научность, постараюсь осветить коррупционную систему на конкретных примерах с тех сторон, которые обычно остаются за рамками обыденных представлений о ней.
Коррупция (от лат. corrumpere — «растлевать») — термин, обозначающий обычно использование должностным лицом своих властных полномочий и доверенных ему прав в целях личной выгоды, противоречащее законодательству и моральным установкам. Наиболее часто термин применяется по отношению к бюрократическому аппарату и политической элите. В настоящее время российским законодательно установлено, что коррупция — это злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды. Это крайне узкая трактовка понятия «коррупция». В широком смысле признаком коррупции является конфликт между действиями должностного лица и интересами его работодателя либо конфликт между действиями представителя власти и интересами общества, противоречие между обществом и правящим классом.
Коррупции может быть подвержено любое лицо, обладающее дискреционной властью — властью над распределением каких-либо не принадлежащих ему ресурсов или наложением ограничений (наказаний) по своему усмотрению (чиновник, депутат, судья, сотрудник правоохранительных органов, администратор, экзаменатор, врач и т. д.). Главным стимулом к коррупции является возможность получения экономической прибыли (ренты), связанной с использованием властных полномочий, а главным сдерживающим фактором — риск разоблачения и наказания.
Прежде чем говорить о борьбе с коррупцией, надо понять, что это такое, иначе борьба с коррупцией будет служить интересам коррупционеров, что чаще всего и приходится наблюдать сегодня.
Можно ли измерить коррупцию?
Можно ли как-то определить уровень коррупции в какой-либо стране? Нет, это невозможно сделать, а масса существующих методик расчетов индекса коррупции в основе своей не просто субъективны, а откровенно спекулятивны. Собственно, можно говорить не об индексе коррупции, а об индексе восприятия ее. Наиболее известный рейтинг государств мира, отражающий оценку уровня восприятия коррупции - Corruption Perceptions Index (CPI) — ежегодно составляется компанией Transparency International с 1995 года. Методика расчета более чем субъективна — лиц, считающихся «экспертами» и предпринимателей просят оценить по 10-бальной шкале уровень коррумпированности госаппарата в их стране. Система имела бы смысл, если сами предприниматели не были подвержены коррупции, но зачастую именно коммерсанты вступают в конфликт с обществом. Ведь частный бизнес заинтересован в одном — прибыли, прибыли любой ценой: ценой жестокой эксплуатации человека, путем уничтожения экосистемы, путем, нарушения морально-этических норм и т.д. Что же получается: если чиновник-взяточник незаконно присваивает себе результаты труда одного предпринимателя — коррупция налицо, а если предприниматель присваивает себе труд сотен или тысяч совершенно бесправных граждан, включая детей — то это просто рынок, и никакого нарушения закона нет. Одно лицо, обладающее властью (в данном случае экономической, финансовой) получает прибыль, но при этом страдают интересы общества в целом. Это — капитализм, а капитализм в основе своей — это и есть беспощадная коррупционная система.
Поэтому с точки зрения капиталиста коррупцией является лишь то, что наносит ущерб ему, а не обществу. Именно эта философия и лежит в основе Transparency International - неправительственной организации, созданной в 1993 году бывшим директором Всемирного банка Петером Айгеном. Но даже в этом ключе деятельность Transparency International далеко небезупречна. Эта организация, если говорить деликатно, насквозь коррумпирована, и под прикрытием борьбы с коррупцией она вовсю используется для оказания давления на суверенные правительства, которые чем-то не угодили хозяевам «борцов с коррупцией». Порой доходит до смешного. Например, сам Айген бурно протестует ныне против уголовного преследования Юлии Тимошенко и от лица «международной общественности» требует объяснений от Януковича. Между тем именно в период премьерства Юлии Владимировны Transparency International существенно повысило коррупционный индекс Украины. Если верить отчетам организации, только в2009 г. Эта страна резко скакнула в рейтинге коррумпированных стран со 134 на 146 место (всего проиндексирована коррупция в 178 странах). Уровень «честности власти» всего за год опустился с 2,5 баллов до 2,2.
Региональный координатор Transparency International по Восточной Европе и Центральной Азии Миклош Маршалл в интервью Deutsche Welle 15 октября 2010 года вообще выдал безумные перлы. Так, например, аудит деятельности высших украинских чиновников, проведенный группой международных юристов, он назвал охотой на ведьм лишь потому, что мероприятие «было проведено по поручению нового правительства против предыдущего правительства». А против преследования Тимошенко он протестует на том лишь основании, что «проблема коррумпированности государственной власти разных уровней в Украине далеко не нова». Вот так, а не иначе: раз проблема не нова, то сажать коррупционеров за решетку нельзя!
Надо полагать, нынешний правящий режим в России все мене устраивает хозяев мира, поскольку уровень коррумпированности российской власти по мнению Transparency International растет. Нет, это, конечно, не удивительно. Удивительно другое, а именно то, что с 2000 года по 2004 год коррупция в России якобы снижалась, а потом вдруг стала расти. (см. график «честности власти»). 2004 год совершенно ничем не примечателен — у власти был все тот же президент, то же правительство, что и в предшествующий период. Данный график скорее отражает отношение к нашей власти со стороны внешних наблюдателей, нежели внутреннюю ситуацию.
Демократия — инструмент коррупции
Выше я сделал утверждение, что коррупция лежит в основе самой капиталистической системы. Исходя из того, что между капиталом и обществом существует неразрешимое противоречие (капитал не заинтересован в удовлетворении потребностей общества, для него важна лишь возможность роста), та страна, в которой капиталистические отношения наиболее развиты, будет и наиболее коррумпированной. По этой логике наиболее коррумпированной страной следует считать Соединенные Штаты Америки. И пусть вас не обманывает низкий коррупционный рейтинг, который присвоила США Transparency International. Мнение самих американцев о низком уровне коррупции в своей стране можно не принимать в расчет. У американцев вообще нет своего мнение, поскольку нигде общественное мнение не находится под таким тотальным контролем, как в Америке. Вчера один мой молодой читатель из США сообщил, что все американцы, с которыми он говорил о политике, свято уверены в том, что Сенат служит интересам народа.
Я вволю посмеялся над этим заблуждением. Суть так называемой демократии в ее современном понимании состоит в том, что членом Сената может стать в принципе любой гражданин, но лишь в том случае, если он заручится поддержкой денежных мешков, потому что выиграть выборы без денег абсолютно немыслимо. Таким образом корпорации в Америке обладают монопольным правом на формирование парламента, а то, что ставленники разных корпораций конкурируют между собой на выборах, ничего не меняет — в любом случае победитель будет защищать интересы своего спонсора, а не своих избирателей.
В 2008 году в США разразился финансовый кризис. Любой экономический катаклизм в первую очередь бьет по наиболее незащищенным слоям населения — безработным, инвалидам, старикам, многодетным семьям, бюджетникам и т.д. Соответственно, американский Сенат, представляй он интересы общества, принял бы меры к защите тех людей, которые пострадали от кризиса. Но вместо этого в Сенате, в то время как тысячи людей выбрасывались за долги на улицу из своих домов, шли бурные дебаты о том, какой корпорации и в каком объеме оказать помощь из средств налогоплательщиков. В итоге 0,5 триллиона долларов было роздано корпорациям (ага, тем самым, которые и заварили кризис), а вынули эти деньги из карманов у пострадавших от кризиса граждан США.
Не смотря на то, что полицейские на дорогах не берут на лапу, коррупция в Америке настолько тотальна, что некоррумпированных сенаторов, президентов и губернаторов там просто нет, и быть не может, поэтому коррупцию сложно разглядеть. Но давайте смотреть не на высосанные из пальца «рейтинги восприятия», а на голые факты. Главными виновниками кризиса в США были банки, на художества которых государство смотрело сквозь пальцы потому, что органы госвласти в США формируют те самые банкиры. Но, когда жареный петух все-таки прокукарекал, государство принялось спасать от краха именно банки. Что такое банк? Если по существу, то это частное учреждение, которое торгует деньгами, взятыми взаймы у третьих лиц. И вот, банки заявляют, что у них кончились деньги, причем не только свои, но и взятые взаймы. Не беда, Сенат забирает деньги у налогоплательщиков, чтобы дать банкам. Разумеется, за халявными деньгами выстроилась целая очередь — всякий крупный банк поспешил заявить о тяжелом положении, чтобы получить помощь из бюджета, пугая тем, что в противном случае объявит банкротство. То есть кризис для банков — это возможность разжиться на халяву деньгами, а раз так, то кризисы надо устраивать почаще. Но вот ведь какое дело — американские налогоплательщики почему-то оказали помощь не только своим, но и иностранным банкам.
Авторы скандального телевизионного исследования «Падение республики» приводят такой факт: 500 миллионов долларов помощи получил Deutsche Bank. Так решило правительство, состоящее из ставленников корпораций, а Сенат, состоящий из лоббистов тех же корпораций, это решение поддержал (демократия, однако). Журналисты пытались получить комментарии у сенаторов: почему они выделяют полмиллиарда долларов помощи германскому финансовому концерну тогда, когда в американских школах из-за бюджетного дефицита сокращаются учебные программы (такое даже в России сложно себе представить), но ответа так и не получили. Вообще никакого, и ни от кого. Если в России государство в лице чиновников «доит» частный бизнес (разумеется, в личных интересах, а не в интересах общества) то в США картина несколько иная: там корпорации выжимают из государства все соки, когда им это необходимо. Это уже совершенно иной уровень коррупции, высшая стадия ее генезиса.
Американская армия воюет по всему миру. Почему? Ведь никто и никогда не нападал на Америку. Ответ очевиден: прежде всего, в интересах доллара, точнее, в интересах тех частных банков, которые заправляют в ФРС США. Если это не коррупция, то что? Армия США воюет там, где есть нефть в интересах нефтяных корпораций. А в Афганистане нет нефти, но там растет мак. Когда-то капитал, прежде всего английский и американский (впрочем, с тем же успехом можно считать его и еврейским) вел в Китае Опиумные войны руками английской, французской и американской армий, а так же частной армии Ост-Индской компании за право беспрепятственно убивать китайцев наркотиками и извлекать из этого прибыль. Сегодня тот же самый капитал с помощью Международных сил содействия безопасности (ISAF) ведет героиновую войну против всего мира. Американские военные самолеты доставляют опиаты в Европу и в Америку, государство прислуживает наркомафии — это ли не коррупция?
Спецслужбы Америки так же действуют в интересах корпораций. В 1953 г. резидент Гватемалы Хакобо Арбенс национализировал 400 тысяч акров банановой плантации, принадлежавшей американской компании United Fruit. ЦРУ поспешно организовало в этой стране переворот, стоивший американским налогоплательщикам 20 миллионов долларов. Так United Fruit решила свои проблемы за счет общества. Интересы самих гватемальцев вообще в расчет не брались. В период Холодной войны ЦРУ осуществляло в странах Третьего мира в среднем 1,7 переворота в год. Чаще всего силовое вмешательство в дела других государство осуществлялось в интересах той или иной олигархической группировки США. Американская коррупция достигла таких фантастических объемов, что угрожает всей планете. И таки да, при этом полицейские в Беверли-Хилз на лапу не берут.
Фашизм, как проявление изощренного гуманизма
Но ведь есть же капитализм с человеческим лицом! — попытаются возразить упертые фанаты либеральных ценностей, — там, дескать, все счастливы и коррупция практически нулевая. Вот, например, в Скандинавии… О да, если посмотреть на карту Transparency International, то, например, Финляндия на ней обозначена, как страна, практически не затронутая коррупцией. Это, наверное, потому, что с предпринимателей там не требуют откаты. Но если мы хотим найти коррупцию, то давайте искать конфликт между частным и общественным интересом. В российских СМИ Финляндия чаще всего упоминается в связи с громкими скандалами, касающимися изъятия детей органами ювенальной юстиции из русских семей (семей, где один из супругов является выходцем из России). Со стороны может показаться, что финские «защитники детей» жуткие русофобы и так изощренно мстят нам за прорыв линии Маннергейма.
На самом деле это не так, просто истинные масштабы финского террора против семьи остаются за кадром. Реальность же такова: более 10 тысяч детей в маленькой Финляндии изъяты из семей, причем ежегодно это число возрастает на две тысячи. В чем секрет? Все предельно просто: государство тратит колоссальные средства на содержание похищенных у родителей детей, государственный аппарат ювенальной юстиции раздут и пожирает огромные средства. А если аппарат создан, он не может работать вхолостую. Вот финские ювенальные чиновники и разрушают семьи, чтобы не потерять свою непыльную и очень «нужную» обществу работу, госфинансирование, жирную пенсию, беспрецедентную власть над людьми, выходящую за рамки всяческих законов и моральных норм.
Финский патриот, Йохан Бекман, доктор общественно-политических наук, председатель Антифашистского комитета Финляндии констатирует: «В стране действует более сотни так называемых детских домов, которые в действительности представляют собой частные тюремные заведения, образованные по типу частных фирм, в которых работают тысячи сотрудников. Если ребенок попадает туда, его уже никогда не выпустят обратно. Дети нужны владельцам этого бизнеса, чтобы с их помощью получать от государства огромные субсидии».
Таким образом сращивание госаппарата и частного бизнеса в Финляндии налицо. Просто госаппарат действует в интересах частного капитала и потому Transparency International в упор не видит в этой стране коррупции.
Говоря о похищении детей я отнюдь не преувеличиваю. Похищения применяются очень часто, причем беспрецедентная наглость финских ювеналистов дошла до того, что они стали похищать детей за границей. Широкую огласку получил случай Антона Салонен (русский по матери), похищенного финскими спецслужбами в Петербурге. В течение месяца мальчика прятали в финском консульстве, а затем вывезли в Финляндию в багажнике дипломатического автомобиля.
Кто-то осмеливается утверждать, что Финляндия есть правовое государство лишь на том основании, что там результаты голосований не фальсифицируются и гайцы не занимаются рэкетом на дорогах? Плюньте в лицо этому лжецу. Дело Антона Салонен во всей красе показало, как власти Финляндии уважают права человека: Антона лишили семьи, ему запрещено говорить по-русски, запрещено носить нательный крестик, ходить в церковь, вообще всякое упоминание о его русском происхождении и родном языке изъято из всех официальных документов.
Йохан Бекман утверждает: «В финской прессе регулярно публикуются полицейские отчеты о розысках подростков, сбежавших из детских домов. В действительности эти политические заключенные хотели лишь вернуться домой, к маме. К своим родителям, братьям и сестрам. Но полиция находит их и водворяет обратно в тюрьму.
Таких детей на сегодняшний день в Финляндии насчитывается более десяти тысяч, причем каждый год их число становится на две тысячи больше. Если пересчитать на десятилетия, то можно говорить о сотнях тысяч детей, ставших жертвами политических репрессий. Эти дети подвергаются в ювенальных концлагерях постоянному психологическому, физическому и сексуальному насилию…
… Я лично присутствовал на разных встречах, где имел возможность видеть, какое огромное наслаждение получают представители ювенальной юстиции от страданий детей и их родителей».
О да, в «социальные работники» стремятся попасть самые отъявленные извращенцы и садисты, ведь они получают беспрецедентные возможности для реализации своих больных наклонностей: с одной стороны похищенные дети совершенно беззащитны. С другой «социальный работник» в Финляндии — лицо, стоящее над законом.
Так что оценка уровня коррупции зависит от того, кто ее оценивает. Если бы коррумпированность фашистского режима в Финляндии оценивали сотни тысяч пострадавших детей и их родители, то на карте Transparency International эта страна была бы закрашена не синим, а темно-коричневым цветом.
При всей моей ненависти к коррумпированной российской власти, я готов признать, что в мире есть гораздо более жестокие и коррумпированные режимы. Все дело в правильно выбранных критериях оценки. Коррупция в России бьет прежде всего по нашему кошельку. Коррупция в той же Финляндии уничтожает саму основу общества — семью, превращая граждан в психически изуродованных биороботов. Уровень кровавого насилия, который творят эти психи над окружающими, потрясает воображение — в Финляндии уже никого не удивляет, если какой-нибудь студент придет в коллеж с винтовкой и хладнокровно убьет десяток своих сверстников. Наша общественность бурно протестует против введения в школе теологических факультативов? Что бы эта общественность сказала относительно обязательных курсов в финской школе, пропагандирующих гомосексуальный половой акт и прочие пидорские извращения?
Еще раз подчеркну свое принципиальное несогласие с идеологией Transparency International: основанием коррупции я считаю конфликт интересов между обществом и властью (правящим классом), а не противоречия между капиталом и госаппаратом.
