Монархия* - важный институт современного государства, претендующего на самостоятельную роль в мире
Возможна ли в России монархия? По этому поводу говорят всякое. Первое, что приходит в голову, – нет прямых наследников последнего царя. Ближайшие родственники – «кирилловичи» не вызывают доверия даже у монархистов. Слишком подорвана репутация этой ветви династии Романовых. Например, ее основатель, великий князь Кирилл, признал Временное правительство. А нынешняя глава «династии» Мария Владимировна была замужем за прусским принцем из династии Гогенцоллернов. Ее сын Георгий, считающийся «цесаревичем», таким образом, принадлежит скорее к германской императорско-королевской династии, чем к Романовым.
Но дело не в этом. А зачем вообще нужна монархия? Аргументы разные. «Это красиво». «Такова традиция». Но, согласитесь, эти аргументы слабоваты. На деле же существует один-единственный, но зато железный аргумент в пользу монархии. Я его сейчас озвучу.
Дело вот в чем. Всякое современное общество обязано иметь два контура власти: демократический и недемократический. Что это значит? Демократия – хорошая и правильная форма государственного устройства. Но она имеет один недостаток, который хорошо был известен еще великому греческому философу Аристотелю. Демократия – это власть всех, которая под влиянием демагогов быстро превращается во власть некоторых (олигархию), а та – во власть одного (тиранию).
Если мы посмотрим на историю России в 90-е годы прошлого века, то она развивалась четко по этой схеме. Сначала власть перешла в руки Съезда народных депутатов. Затем на Съезде выделилась лидирующая правящая группа во главе с Борисом Ельциным (это уже олигархия, власть немногих), затем Ельцин захватил единоличную власть, наступила тирания.
Можно, конечно, сказать, что захвату власти должны препятствовать европейские демократические институты, основанные на разделении властей. Но разделение властей само по себе никого ни от чего не спасает. Президент (исполнительная власть) всегда имеет возможность совершить переворот, лишив власти толпу депутатов (законодательная власть) и заткнув рот Конституционному суду (судебная власть). Но в демократических странах переворотов не происходит. Почему так?
Потому что на Западе, кроме демократического контура власти, существует еще и второй, недемократический, который выполняет роль гаранта системы. В него входят люди, которые являются хозяевами государства, – владельцы крупной собственности, лица, контролирующие силовые структуры и СМИ.
Например, в Британии демократия заканчивается на уровне палаты общин. Она избирается народом, и на основе большинства в ней формируется правительство во главе с премьер-министром. Но есть верхняя палата, палата лордов, состоящая из уважаемых людей, которые назначаются. И над всеми ними стоит наследственный монарх, чьи полномочия почти неограниченны и используются для «гашения» политических кризисов.
Институт монархии, принципиально недемократический, удерживает политическую систему от превращения в диктатуру. Демократия существует как бы «внутри» монархической власти. Все решения принимаются от имени королевы: именно она командует вооруженными силами, назначает министров и послов. Пока система работает в штатном режиме, монарх не вмешивается. В случае же кризиса он способен противостоять попыткам узурпации власти и установлению диктатуры.
Конечно, недемократический контур власти не обязательно должен быть монархическим. Например, в США роль такого контура играет Федеральная резервная система, «сердце» экономики страны, которая формально является негосударственной и принадлежит частным банкам. Одновременно существует имеющий монархические черты Верховный суд, все судьи которого назначаются пожизненно, а их решения обладают высшей юридической силой.
Недемократический контур власти на современном Западе принято прятать, дабы народ не слишком обращал внимание, что кроме демократии существуют и другие инстанции власти. Но это хорошо видно на примере современного Ирана, где президент избирается народом, равно как и парламент. Но над ними стоит рахбар – духовный руководитель, избираемый специальной Ассамблеей экспертов, который может в случае чего сместить президента. Полномочия рахбара чрезвычайно широки: достаточно сказать, что он командует армией и Корпусом стражей исламской революции (аналог национальной гвардии). С точки зрения современного Запада подобный государственный строй является страшно недемократичным, но разве Великобритания устроена иначе? Чем пара «рахбар – президент Ирана» отличается от пары «королева Британии – премьер-министр»? Да ничем, по большому счету, только пропагандистским обеспечением.
Как это ни смешно, подобный контур власти был и в Советском Союзе. Я говорю о власти Коммунистической партии. Формально государством управляли Советы, но реально – Компартия. Этот дуализм – «КПСС – Советы» – и составлял стержень СССР. Советский Союз рухнул ровно тогда, когда КПСС оказалась дискредитирована и запрещена. Как только это произошло, стала реализовываться «аристотелевская» модель захвата власти – от Съезда к единоличному правлению Ельцина.
Сегодня главный аргумент против перехода России к демократии – угроза краха государства. Его часто приводят сторонники власти. И этот аргумент правдив. Действительно, если к власти придут условные «Немцов и кампания», мы снова увидим, как быстро установится в России авторитарная власть.
Причина тому – в современной России нет недемократического контура власти. Только демократический, формально выборный, во главе с президентом и Государственной Думой. Поэтому власть боится проигрыша на выборах и вовсю использует административный ресурс для победы. Ведь уходить в случае поражения некуда. В Британии премьер-министр, проигравший выборы, получает от королевы орден или титул и спокойно уходит на пенсию, ибо его безопасность гарантирует недемократический контур власти – монархия и правящий слой. У нас отставка с высшего поста зачастую равна изгнанию. Вспомним Юрия Лужкова. После того как его выгнали с должности московского мэра, он был вынужден уехать в Австрию. Такова судьба любого низвергнутого тирана. Изгнание. В лучшем случае.
Так что Россия, если она хочет стать современной демократической страной, парадоксальным образом должна позаботиться о выстраивании недемократического контура власти – в форме монархии или какой-то другой.
Например, Испания, переходя от диктатуры Франко к современной демократии, сохранила завещанную каудильо монархию, и не прогадала. Король Хуан Карлос из исторической династии Бурбонов оказался хорошим гарантом развития демократии.
Если мы действительно хотим идти по пути демократических реформ, Россия должна подумать, как создать недемократический контур в наших условиях. Что он должен включать? Восстановление императорской власти? Независимые Конституционный и Верховный суды с пожизненными судьями? Превращение Банка России в аналог ФРС США? Что-то другое?
Многие, в т. ч. автор этих строк, предлагают вариант полупрезидентской республики, с сильным президентом – гарантом демократии и формируемым на базе парламентского большинства правительством. Но ведь подобный государственный строй – это почти монархия, что никогда не скрывалось, например, Шарлем де Голлем, который и придумал эту схему государственного устройства для Франции. Президент в ее рамках – выборный монарх. Де Голль и вел себя как Наполеон. Но если мы хотим чего-то похожего на монархию, быть может, мы хотим именно монархию?
На это многие возражают, что монархическая традиция в России утеряна. Люди никогда не склонятся перед каким-то там царем. Но ведь существует институт патриаршества. Патриарх Московский и всея Руси занимает свой пост пожизненно, эта должность имеет ярко выраженные монархические черты. Вспомним, когда скончался Алексий II, предшественник нынешнего предстоятеля Русской Церкви, десятки тысяч людей отстояли громадную очередь в храм Христа Спасителя, чтобы отдать дань памяти патриарху.
Иначе говоря, монархические чувства живы, и восстановление монархии как системы гарантии демократического строя – вещь вполне обсуждаемая. Наследственный монарх будет хорошим напарником демократического премьер-министра. А кто конкретно займет этот пост, должен решить Земский собор.
Как видите, монархия – не архаика, не устаревшая конструкция, а весьма нужный институт современного государства. Конечно, только такого, которое претендует на самостоятельную роль в мире. Ведь для многих стран роль недемократического контура, гарантирующего демократию, играют Соединенные Штаты. Но нужно ли нам это? Если мы хотим быть независимы и (употребим старый термин) самодержавны – придется создавать свой.
*Монархия (лат. monarchia, от др.-греч. μοναρχ?α – «единовластие»: μ?νος – «одиночный, единый» и ?ρχ?
