В последнее время в либерально-интеллигентской среде встречается немало первооткрывателей. Так, например, журналист Данила Антоновский узнал, откуда пошло гражданское самосознание среди продвинутых западных обывателей и в чём оно проявляется. Об этом он и написал в «Московских новостях».
Истина (для тех, кто так считает) рождается в спорах, вот, мыслитель и поспорил с девушкой, которая занимала «великорусскую позицию». Автор «пребывал в несколько меланхоличном настроении», а потому утверждал, что «страна наша глубоко провинциальна, вторична и не дала миру ничего, кроме редких всполохов таланта, которые, впрочем, тут же и потонули в первобытной ее темноте». Возмутил его разящий аргумент, что на западе могли хотя бы перенять у нас систему центрального отопления. Тут мыслитель слегка оторопел, - потому что в качестве примера ему привели не Пушкина с Чайковским, - и принялся критиковать российские блага цивилизации. С точки зрения продвинутого гражданина, тот факт, что «у целой страны по трубам бежит горячая вода, которая подается в неограниченном количестве и стоит сущие копейки», на деле оказывается вопиющим признаком дремучести и невежества. Оказывается, «внедрение центрального отопления – это худшее, что случилось с Россией в XX веке, не считая, разумеется, войн, революций и репрессий».
Чтобы додуматься до того, что центральное отопление «это цепь, на которую посажен русский народ», которая, кроме всего прочего не дает «прорасти зачаткам гражданского общества», нужно обладать весьма своеобразным мышлением. Казалось бы, стоит обратиться за помощью медицинского специалиста и вопрос решён. Однако специфические аргументы, которые приводит Антоновский, вызывают неподдельный интерес – до чего еще можно договориться…
Западный человек, по мнению автора, привык к самостоятельности, а посему он решает, сколько времени провести в душе («если он там задержится, то горячей воды не останется другим членам семьи»), а от этого формируется ощущение, что все в этом мире зависит от него лично. В общем, вырабатывается тип сознания, которое определяет быт и формирует гражданское общество.

Россиянам, следуя такой логике, очень не повезло. Мало того, что с детских лет «за русским человеком бегают» (в школе напоминают, что у него выходит тройка в четверти и надо её исправить, в институте умоляют сдать зачёт), а тут ещё и дома течёт горячая вода, «за которую он платит тысячу рублей в месяц и знать не знает, откуда она берётся».
Вот это, с точки зрения автора, и есть самое ужасное: ведь горячая вода воспринимается как данность: «Моясь в душе и не задумываясь, в отличие от европейца, во что это ему обойдется, русский человек не думает и о том, почему плохо работает судебная система, по какой причине в России не строят дорог и что лично он может сделать, чтобы изменить ситуацию».
В качестве аргумента Антоновский привел идеальный пример западного гражданского самосознания, которое… начинается с сортира. «В 1990-е, когда граждане вновь образованной (так у автора, - И.А.) России начали более-менее массово выезжать за рубеж, коллега моего отца рассказывал о быте одной американской семьи, в которой ему довелось побывать, - пишет автор. - Типичная семья – отец, мать, двое детей. И так у них было заведено, что по утрам, когда все ходят в туалет, воду в унитазе спускает только один человек – тот, кто заходит последним». Вот такой «туалетный уклад», по мнению Антоновского, является примером наивысшего гражданского самосознания, так как члены этой семьи «сообразовывали свои потребности со своими возможностями и понимали, что потратят больше денег, если несколько раз спустят воду в унитазе».
По прочтении сего опуса как не вспомнить, что еще столетия назад заезжие иностранцы презрительно критиковали русских за излишнюю нечистоплотность. Мол, очень грязные, поскольку часто моются и ходят в баню. В Европе еще в средние века (в лучшие времена, к XV веку мыться вовсе перестали, над иными совершали эту процедуру лишь при рождении) в одной бочке мылись не только все члены семьи, но и зачастую приближенные хозяина дома. Первым мылся тот, кто в прошлый раз принимал ванную последним (тогда, вероятно и зарождалась демократия с гражданским самосознанием). А русские, по всей видимости, не хотели формировать правильную идеологию; вот и смущались послы-лапотники при дворе Людовика XIV тем, что их величество «смердит аки дикий зверь».

Ирина Антонова