Ежемесячные обострения американо-иранских отношений на фоне вывода войск из Афганистана и Ирака дают почву для неутешительных прогнозов. Ожидание вторжения в Иран побуждает различных региональных геополитических игроков разрабатывать свои стратегии, при которых война на Среднем Востоке обернется для них различными внешнеполитическими бонусами и территориальными приобретениями. Если Ирак был хоть и разнородным, но целостным обществом, которое сложно разорвать на территориальные анклавы, то Иран представляет собой в этнополитическом плане удивительную мозаику, «нарезать» которую желают соседи усиливающегося регионального лидера. Причем это не только государства, но и дельцы от среднеазиатской наркоэкономики.

Геополитическое мародерство

При неблагоприятном развитии событий, когда авианесущая эскадра США выдвинется из Бахрейна и начнет обстреливать столицу и южное побережье Ирана, на дезинтеграцию страны начнут играть многочисленные радикальные организации и этнополитические движения, которые в ситуации неразберихи и войны получат возможность приобрести оружие и заполнить собой вакуум власти.

Самую большую опасность на юго-востоке страны представляет движение белуджей в провинции Балохистан (на фарси — страна белуджей). Исторический Белуджистан разделен между Афганистаном (Гильменд, Кандагар), Пакистаном и Ираном. И хотя иранский Белуджистан представляет собой слабозаселенную пустыню, где до сих пор не наблюдалось какой-то заметной активности этнополитического движения за самоопределение белуджей, он может стать именно такой территорией.

Дополнительное измерение конфликта заключается в конфессиональной принадлежности белуджей, которые являются большей частью суннитами ханафитского мазхаба. Как известно, конфессиональные конфликты — наиболее протяженные и кровопролитные, так как являются не столько политическими, сколько ценностными. Их причины более, чем на половину иррациональны, лидеры до конца не контролируют все процессы, а сами конфликты не поддаются предметному обсуждению.

Начиная с 2000-го года основным двигателем самоопределения белуджей выступала Освободительная армия Белуджистана. После ряда нападений с применением взрывных устройств в 2006 году, ОАБ была объявлена террористической организацией пакистанскими и британскими правительствами, активисты и сочувствующие подверглись аресту и суду. Однако организация не была разгромлена и продолжает свою деятельность. Если Иран погрузится в хаос, у террористической организации возникнет возможность осесть в Балохистане и провозгласить там государство белуджей.

Особую опасность представляет то, что в последние десятилетия на северных белуджских территориях, находящихся на территории Афганистана, производится огромное количество наркотиков, которые разными путями доставляются в другие государства — прежде всего в Россию и страны Западной Европы. Поэтому на западном Белуджистане сконцентрировались интересы мировой наркомафии, обладающей колоссальными средствами и возможностями влияния на ситуацию в регионе через сеть родоплеменных отношений афганских белуджей с иранской частью этой исторической области. Отметим, что климатические условия Балохистана также позволяют производить мак.

Если наркопроизводители заручатся поддержкой белуджских сепаратистов, а сепаратисты начнут получать средства на борьбу за счет наркопроизводства, нынешние объемы производства наркосырья в Афганистане покажутся просто смехотворными. Если операция против Ирана будет подразумевать активное наземное вторжение, то один из плацдармов будет разворачиваться в арабских районах провинции Хормозган к западу от Бендер-Аббаса. Для этого потребуется операция по обеспечению поддержки арабов Ирана, которая, возможно, уже ведется.

Сама территория — довольно удобный плацдарм. Она прикрыта с севера горным массивом Загрос, с востока защищена малонаселенной пустынной провинцией Керман, а с северо-запада зонами компактного проживания луров, кашкайцев и арабов-переселенцев из Ирака, которые, возможно, тоже ситуативно потребуют той или иной формы «самоопределения». Американские оперативные базы в этом районе, таким образом, будут защищены, и иранские силы не смогут сколь-либо эффективно контратаковать.

Отдельную угрозу будут представлять курды, населяющие запад страны и проживающие в провинциях Западный Азербайджан, Курдистан (иранский) и Керманшах. Несмотря на то, что курды, получающие от иранской этнополитики многочисленные преференции, до сих пор держались в стороне от курдского этнополитического движения в Ираке и Турции, они, вполне вероятно, примкнут к нему в случае ухудшения экономической ситуации, вызванной американским вторжением и неспособностью Тегерана обеспечить порядок.

Этническое рейдерство

Однако основной удар по иранской целостности нанесут не белуджи, курды или арабы. Авангардом этнического передела станут внутренние азербайджанцы северо-запада страны.

На днях в парламенте Азербайджана началась довольно живая дискуссия по поводу переименования страны в «Северную Азербайджанскую республику», инициированная депутатом Гудратом Гасангулиевым. Это первый шаг к актуализации проблемы Южного Азербайджана, находящегося на иранской территории. Сам Гасангулиев — известный провокатор азербайджанской внешней политики. Практически ничего не решая, он постоянно появляется в центре азербайджано-иранских скандалов.

Эту геополитическую инициативу, повторяющую канувший в Лету проект «Большого Азербайджана» начала XX века, кавказские эксперты и политики связывают с ухудшением азербайджано-иранских отношений. Хотя надо бы связывать с ухудшением американо-иранских, так как США это единственная сила, которая могла бы воссоединить Азербайджан — суверенный север с иранским югом.

Сама граница между «азербайджанами» от реки Аракс возникла в результате подписания между Персией и Россией в начале XIX века Гюлистанского и Туркменчайского договоров, оспорить которые намерен Гасангулиев. Тогда никто не называл новое российское Закавказье Азербайджаном, этот топоним относился только к иранскому Азербайджану. Российских подданных на территории современного Азербайджана тогда называли «закавказскими татарами».

Название «Азербайджан» применительно к советскому восточному Закавказью, как утверждал российский востоковед, тюрколог, академик Санкт-Петербургской Академии наук В.В. Бартольд, появилось «потому что, когда устанавливалась Азербайджанская республика, предполагалось, что персидский и этот Азербайджан составят одно целое», а «если нужно было бы придумать термин [исключительно] для всех областей, которые объединяет сейчас Азербайджанская Республика, то, скорее всего, можно было бы принять название Арран».

Естественным путем такое мегагосударство образоваться не сможет. Площадь северного Азербайджана — 86 600 кв.км, южного — 127 039 кв.км, население северного — 9 235 000 человек, южного — 8 670 000 человек. Экономика разная: в северной части развита промышленность, есть скоростной интернет, высотное строительство, сотовая связь широко распространена, а с/х основано на виноградарстве, садоводстве, табаководстве, овощеводстве, животноводстве и шелководстве. В южном Азербайджане — преимущественно сельская аграрная экономика, сельское хозяйство специализируется на хлопке, разных орехах, текстильных культурах и чае.

Ну и, конечно же, самый главный город Тебриз по численности населения около 1 400 000 человек, а Баку, центр северного Азербайджана — научно-технический и промышленный центр, обросший агломерациями, по численности населения доходит до 2 600 000 человек. Другими словами, Южный Азербайджан — не какой-то несправедливо отторгнутый кусок, временно находящийся под юрисдикцией Ирана, а вполне себе сопоставимая по территории и численности населения территория с собственной, не связанной с Северным Азербайджаном экономикой.

То есть интегрировать вместе их можно только при помощи доминирующей внешней силы. И когда эта сила пропадет, все развалится обратно по чехословацкому сценарию: безболезненно, но закономерно из-за разницы экономик и слабости общей бюрократической конструкции, которая ничем не будет поддерживаться. Изначально такой силой выступала Российская империя, сегодня ею могли бы стать США.

Отдельным пунктом стоят вопросы международного права и этнического многообразия. Азербайджанская республика — не самая трепетная защитница прав этнических меньшинств. Отсюда жесткий сценарий борьбы за Нагорный Карабах, проблемы в Лезгинистане и Талышестане. Что же будет, если прибавится Южный Азербайджан с его огромными зонами компактного проживания талышей, гилянцев и, что опаснее всего, курдов, «отягощенных» связями с различными радикальными течениями в Ираке?

С точки зрения международного права (хотя на него давно никто не обращает внимания в таких вопросах), присоединение новых территорий для унитарных республик в принципе недопустимо. Этим могут заниматься только федерации. А федерализация Азербайджана — сама по себе утопический проект: для этого нет ни исторических прецедентов, ни воли самого Ильхама Алиева, ни объективных причин.

Стратегия азербайджанской элиты направлена на захват южных территорий при помощи США в формате этнического рейдерства. Однако в планы США никакой «Великий Азербайджан» не вписывается, равно как и «Великий Курдистан». Поэтому вполне возможно, что при разделе Ирана появится независимый Южный Азербайджан, который отстоит свою независимость от интервенции с севера и погрязнет в продолжительных азербайджано-талышских, азербайджано-гилянских и азербайджано-курдских конфликтах с применением террористических методов в логике «Большого Ближнего Востока».

WIN.RU, Виталий Трофимов-Трофимов