Владимир Путин написал статью по национальному вопросу в "Независимой газете". "Великая миссия русских - объединять, скреплять цивилизацию. Языком, культурой, "всемирной отзывчивостью", по определению Федора Достоевского, скреплять русских армян, русских азербайджанцев, русских немцев, русских татар... Скреплять в такой тип государства-цивилизации, где нет "нацменов", а принцип распознания "свой-чужой" определяется общей культурой и общими ценностями", - подчёркивает в статье кандидат в президенты. В состоянии ли русский народ сегодня выполнять эту миссию? Во времена Достоевского русскому народу в этом помогало государство. Православие было той идеей, которую должно было нести с собой русское государство, и включение в него новых и новых земель означало расширение пределов православного мира и увеличение численности православного народа. Таким образом, парадигмы религиозные и государственные сливались: государственная мощь империи связывалась с могуществом православия, а последнее выражалось посредством державного могущества, таким образом, происходила сакрализация государства. Русское переставало быть этнической характеристикой и становилось государственной: все, что служит процветанию православной государственности, является русским. Не русские - православный народ, а весь православный народ - русский, по имени православного государства.

Сегодня идея русского православного государства устарела и не работает. Какая идея может сплотить многонациональное население России и постсоветского пространства?

Григорий Трофимчук, политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития: Главный кандидат в президенты в очередной раз поднял столбовую для России тему - межнациональную. Однако теперь каждую инициативу Путина будут встречать одним и тем же лобовым вопросом: «А почему это не сделано Вами в предыдущие 12 лет?» Эти издержки нового старого срока рубят на корню все путинские проекты.

Если не говорить об открытой вооружённой экспансии, то сегодня русский народ и русское государство могут объединить (или удержать) вокруг себя другие народы только в том случае, если предъявят миру такой пакет:

- свежие русские лидеры и русская политическая элита, не связанная, по своей биографии, с развалом СССР или персонально с теми, кто его разваливал;

- безусловные, а не иллюзорные, экономические и сырьевые преференции для тех народов, которые потенциально готовы вновь подружиться с Москвой;

- технологические сверхцели, завораживающие, замутняющие постороннее общественное сознание (в сфере космоса, аграрного изобилия и т.п.);

- огромные квартиры, дома для всех граждан и семей Российской Федерации за символическую цену, чтобы эта визуальная картинка давила и давила на психику окружающих.

Когда Россия могла объединять, у неё были великие писатели, великие изобретатели, другие мировые величины во всех сферах человеческой деятельности. Сегодня придётся заново нарожать аналогичных специалистов, и только потом, лет через 100, претендовать на новые объёмы влияния. Другая проблема – сначала вычистить русский язык от всей лингвистической грязи, которая опустила этот мощнейший инструмент на дно, не позволяя ему не только выходить за пределы страны, но и выживать внутри самой России.

Религиозный аспект, к сожалению, таких целей достичь не позволит. Он не завораживает, по-хорошему не заводит, поэтому акцент, сделанный на нём, только забирает у России драгоценное время, остающееся для запуска центростремительных тенденций. Ошибка и в том, что кто-то путает клерикализм с национальной идеей. Это крайне опасное заблуждение, которое в итоге окончательно разорвёт федеративную ткань России.

Россия сегодня никого не может подломить, подогнать под себя, однако она сохраняет потенциал центра по следующим признакам: а) огромный размер территории и запасов сырья; б) культура и язык, которые однажды уже доказали свою глобальную притягательную силу. К примеру, китайцы никогда не смогут объединить вокруг себя другие народы только по той причине, что китайские иероглифы, эти крайне запутанные и пугающие языковые коммуникации, будут всегда стоять на пути внешней китайской экспансии.

Таким образом, России нужна идея, состоящая из двух неразрывных частей: высокое и насущное, цель и еда с жильём. Одно без другого не сработает никогда. Не надо бояться нацелить россиян и на потребительство. Кому как не им, обладающим всеми возможностями природы, начать, наконец-то, жить «как в Европе», которая не обладает ничем? Не надо забывать, что все народы стремятся в Европу – как раз по причине того, что она и является царством потребления.

Лариса Бельцер-Лисюткина , культуролог, кандидат философских наук (Германия): Текст напомнил  Третий Рейх, первая половина ХХ-го века. Время проходит мимо российской политической элиты. Они на выдают заявления, которые по всем стандартам выглядят дико, пещерно. По сути, выражение "Великая миссия русских - объединять, скреплять цивилизацию..." - это преступное заявление.  После неоколониального дискурса употреблять такие выражения в политических манифестах не просто неуместно, но и запрещено культурным кодом. Такого себе не позволяют представители других стран, например, турки в отношении курдов. Или китайцы в отношении тибетского меньшинства. Доминирующие нации, конечно, кроваво подавляют эмансипационные потуги своих меньшинств, но никто при этом не говорит о "великой миссии" китайского/турецкого/нигерийского народа.

На вопрос "Какая идея  может сплотить многонациональное население России и постсоветского пространства?" уже давно очевиден ответ: Никакая. Народы, нации и социальные группы удерживают вместе общие интересы - экономические, политические, культурные. А время "миссий" одних народов по отношению к другим безвозвратно прошло.

Очень неловко и досадно из-за таких невежественных заявлений собственного политического руководства. Путин остался военным, полковником ФСБ/КГБ, и время от времени он выдаёт такие высказывания, что можно от стыда сгореть. За державу обидно.

Леонид Савин, политолог, главный редактор информационно-аналитического издания «Геополитика»: Я не думаю, что эта идея устарела. Проблема в том, что после распада СССР Россия и другие регионы, которые исторически можно отнести к ареалу русской цивилизации, подвергались системному давлению как идеологическому, так и политическому (в том числе с раздуванием конфликтов). Теперь вопрос в том, как вдохнуть новую жизнь в идею русскости. И, конечно же, государство будет играть в этом далеко не последнюю роль, хотя многие считают, что эпоха государств как международных акторов закончилась. Плюс, идея евразийства при правильном и адекватном наполнении может стать как раз фундаментом для объединения народов постсоветского пространства. Однозначно, ни западноевропейская идентичность, ни либерально-демократические ценности не подходят данному региону, который имеет свой уникальный цивилизационный тип и народы которого вполне могут вместе творить историю, что уже неоднократно случалось. Если ранее Британская Империя всячески подрывала узы народов Евразии, сталкивая их между собой, то сейчас таку роль играют США с их многочисленными инструментами влияния. Избавиться от этого  влияния - задача минимум. А далее - творить собственную судьбу!

Олег Неменский, политолог, научный сотрудник института славяноведения РАН: В статье В.В.Путина содержится целый ряд важных моментов, которые можно признать новыми и на которые нужно обратить внимание.

Во-первых, появление этой статьи означает новый статус русского национализма в России. Русские националисты здесь главный оппонент, и влияние их идей оказалось настолько значимым, что премьер-министр посчитал нужным вступить с ними в своего рода публичный диалог. Это новая политическая реальность для нашей страны.

Во-вторых, Путин впервые признаёт крах политики мультикультурализма. В этом он фактически вступает в полемику с Д.А.Медведевым и его заявлениями на заседании Госсовета в Уфе в феврале прошлого года.

В-третьих, из текста статьи следует, что В.В.Путин отказался от главной линии национальной политики, заявленной им ещё в 2001 году, то есть от проектов по созданию новой общности людей – «нации россиян». О ней не говорится ни слова, зато в статье полностью господствует русский этноним.

В-четвёртых, за русским народом признаётся государствообразующий статус, о России говорится как о «русской государственности», подчёркивается «русская культурная доминанта». Переход к акцентуации русской этничности – огромная перемена в официальном дискурсе национальной политики и, несомненно, крупная уступка русскому национализму.

В-пятых, в статье де-факто декларируется отказ от модернизации форм российской государственности. Они признаются «уникальной цивилизацией», наследием предков, которое необходимо сохранять в нынешнем виде. Одновременно, западная модель национальных государств признаётся находящейся в кризисе и потому для России неактуальной.

Есть в тексте и ряд моментов уже довольно привычных, но вновь активно подчёркнутых.

Проблемы межэтнических отношений как таковые не признаются: в корне конфликтов автор усматривает социальные недовольства, не имеющие национальной природы и лишь облачённые в формы межнациональных отношений. То есть национальный вопрос как таковой по-прежнему отрицается.

Главным способом решения всех этих проблем по-прежнему видится усиление регулирующих и карательных функций государства, а также его всемерная воспитательная работа, особенно в системе образования. Также предлагается восстановить специальный властный орган, ответственный за регулирование межнациональных отношений.

В целом можно сказать, что эта статья не обещает существенных перемен в национальной политике, и имеет целью защитить наличествующие формы государственности и межэтнических отношений. Однако она существенно корректирует официальный подход к описанию российских реалий и прежде заявленную государственную стратегию в национальном вопросе.

Остаётся вопрос, насколько эти перемены будут отражены в сфере законодательства, и не повлекут ли они за собой реальные изменения в системе межнациональных отношений в России.

Юрий Юрьев, политконструктор: Если говорить о тысячелетней истории россов, то важны все составляющие этого великого исторического успеха. Важно всё, и русский язык, программирующий поведение с детства; и суровый климат, что вырабатывал общинность, взаимовыручку и стремление к познанию; и вера, что поощряла заимствование наиболее полезного без потери собственного.

Но Путину приходится говорить не только об успехах за тысячелетие, но и о трудностях на тысячелетия последующие. Так уж получилось, что он правит на рубеже тысячелетий и вынужден думать глобально, тщательно и публично выясняя, что является ныне стержнем для государства российского. Может он и хотел бы написать план лишь на 6 лет, кратко-лаконично, но время обязывает его излагать в категориях тысячелетия.

К примеру - "вопрос Православия" неоднозначен для нынешней государственности. Вера - светла и прекрасна, но слияние государства и церкви оказалось небезопасным. Русь столетиями стремилась к "Царьграду", церковь - тоже, монархия - тоже, от стрелков Иоанна Грозного в войске Цепеша и до возможности реально захватить Стамбул-Константинополь, пресеченной угрозой войны от Англии и Франции. Соответственно, Генштаб тоже стремился к Босфору. И это всё существенно перенапрягло Россию, как государство. А по итогам этого напряжения, впоследствии, православные Болгария и Румыния дважды выступали как прямые союзники врагов России.

Есть проблема и с иноверцами, и их землями, поскольку в 1917 году иноверцы не стали благодарить Россию за защиту и обеспечение, а покинули её. И лишь при "отделении государства от церкви" стало спокойней с иноверцами, спокойно пребывающими в России без попыток её шантажировать или покинуть.

Ныне Православие важнее для душ, чем государства, поскольку "на Бога надейся, а сам не плошай" и поскольку Создатель не возражает против созидателей ракет и электроники, ученых, рационализаторов и изобретателей, то государству важно всесторонне поддерживать создателей из числа граждан, иначе государству останется только молиться.

В общем - вопрос Православия это вопрос не государственный, а духовный.

"Вопрос Общинности" - не менее важен. Последний век был веком общинности не только там, где это было нужно общинам, но и для всех, поневоле. Кто-то считает всеобщую общинность благом, а кто-то трагедией и рассадником безнаказанного безделья. Кто-то видит великие технические и моральные достижения, а кто-то - всеобщие конфискации средств у здравых семей в пользу семей раньше родивших. В общем - вопрос общинности это вопрос уже не государственный, а общественный.

"Вопрос Славянства" - тоже очень значим. В первую мировую войну славянские страны отплатили за предыдущее освобождение от турецкого ига своим участием на стороне врагов русского народа. Во вторую мировую войну - тоже поучаствовали на стороне рейха, объявлявшего русских "недочеловеками" и "от противного" доказавшего, что русские - "сверхчеловеки", с их, славянской, помощью. В третью мировую, финансовую, славяне проявили себя ещё непредсказуемее, чему свидетельством и "день России" и возникшие после этого Украина и Белоруссия, не всегда дружественные русским официально. И когда уже возникают шансы, что "третью мировую, финансовую" Россия доблестно выиграет, возникают и сомнения, что нужно поддерживать славян за то, что они славяне, а не за то, что они служат.

Так что же является стержнем российской государственности? Путин заявляет : "государствообразующим, стержневым - является русский народ". Также он говорит про "культурный код", имея в виду и русский язык и традиции сохранения малых народов и даже племён, в отличие от США, что извели индейцев.

По стилю - статья ещё лаконичней сталинских публикаций по национальному вопросу. По смыслу - ясно, что России не на что больше опираться, кроме как на русское народовластие. Ни "международная общественность", ни "всемирная декларация прав человека", ни "интернационализм" больше не работают. Мультикультурализм четко описан, как тенденция, ведущая к краху, это - подчеркнуто. Что остаётся? Остаются тысячелетняя культура и сила русского народа, его достижения, его величие, его право, его власть. Пусть это сказано предельно мягко, но это - сказано. И хотелось бы, чтобы это было сделано.

Александр Хохулин, журналист: Своевременная статья. Время разбрасывать камни и время собирать камни.

Очень люблю старый американский фильм "Римские каникулы" с Одри Хепберн и Грегори Пеком. В финальной сцене пресс-конференции у наследницы престола спрашивают:

- Как считает Ваше Высочество – решит ли объединение Европы её экономические проблемы?

Юная принцесса решительно отвечает:

- Я сторонница любых мер, которые помогут сплотить страны Европы.

- Верите ли Вы, Ваше Высочество, в мирное сосуществование наций в рамках федерации?

- Я верю в это. Так же, как в честные отношения между людьми.

Если голливудская полудевочка-принцесса могла в начале 50-х годов прошлого века столь уверенно отстаивать мирное сосуществований наций в рамках федерации, то почему умудренные жизненным и в некоторой степени политическим опытом мы будем сомневаться в 2012 году?

Не будем.

А стимулы остаются прежними – желание лучшей жизни для нас, наших детей и внуков.

Владимир Букарский, политолог: А кто сказал, что эта идея "не работает"? Именно эта идея и работает. При этом понятно, что речь не может идти об одних русских и православных. Безусловно, русские православные люди - стержень Российского государства. Однако и русскость, и Православие - открытые системы, и каждый представитель других этносов может стать и русским (по самоопределению) или православным (через Крещение). В сущности, эта идея называется одним словом - "евразийство". И поэтому было бы важно, чтобы классики евразийства - Трубецкой, Савицкий, Гумилёв и другие - вошли в список 100 "путинских" книг для обязательного чтения.

Даниэль Штайсслингер, журналист и переводчик (Израиль): Идея, которая может сплотить постсоветское пространство, а также великороссов и меньшинства в самой России — это совместное процветание. Она может сочетаться с православием (или, скажем, коммунизмом), а может — и нет. Других успешных идей в наше кризисное время и быть не может.