Тысячелетние культурные табу, в отличие от заявлений Госдепа США, вполне оправданы и логичны. Все отклонения от семейной традиции мешают людям полноценно выполнять свою важнейшую естественную функцию: рожать и воспитывать потомков, передавать через них свой генетический, интеллектуальный, моральный потенциал. Навязывая всему человечеству свои специфические предпочтения, американский правящий слой не только подрывает универсальные моральные ценности в окружающем мире, но, прежде всего, угрожает бытию самих Соединённых Штатов.

Для Соединённых Штатов борьба за права человека превратилась в некую глобальную миссию. В глазах американских идеологов Концепция Прав Человека (КПЧ) представляется рациональной и истинной, как закон Ньютона; цельной и логичной, как правильный кристалл; и самое главное — универсальной, одинаково приемлемой для всех культур и народов планеты. Больше того, КПЧ в американской формулировке уже считается обязательной для принятия всеми народами — как базис всемирного права и единый цивилизационный код человечества.

Всеохватная Концепция прав человека логично выводится из аксиомы свободы: можно делать всё, что не ограничивает свободу других. А если не всем окружающим нравятся чьи-то свободные действия? В таком случае окружающим положено следовать правилу Вольтера: мне противен Ваш образ жизни, но я готов умереть за Ваше право жить так, как Вам нравится... Теоретически всё это выглядит очень логично, стройно и универсально. Однако на практике стройный кристалл не выстраивается. Налицо такие дефекты логики КПЧ, которые вызывают большие сомнения в добросовестности её создателей. Рациональный принцип уступает явным пристрастиям.

Не так давно депутаты Санкт-Петербурга предложили местный закон, отражающий настроения большинства горожан. Речь шла об административной ответственности (штрафах) за пропаганду гомосексуализма в присутствии несовершеннолетних. Однако этот законопроект ещё на стадии рассмотрения вызвал резкий протест секретаря Госдепартамента США Хиллари Клинтон. Такая реакция Госдепа выглядит неадекватной и несоразмерной. Казалось бы, какое дело госсекретарю великой державы до муниципальных нормативов в одном из городов далёкой страны? Неужели питерские законотворцы настолько далеко вышли за пределы общепринятого правового поля? Неужто посягнули на столь значимую разновидность гражданской свободы?

Вроде бы, когда речь идёт о свободах для несовершеннолетних, то и в России, и в Америке практикуется особый правовой режим, допускающий дополнительные ограничения. Например, почти во всех городах России ограничена свобода передвижения подростков после 23 часов. Если дело касается несовершеннолетних, — запрещена продажа крепких напитков, ограничена реклама спиртного, регламентировано расположение алкогольных торговых точек вдали от детских учреждений. Во всех странах применяются те или иные возрастные ограничения при рекламе традиционных половых связей (эротические каналы, магазины и фильмы «только для взрослых»). Запрещена партийная пропаганда среди детей и вовлечение несовершеннолетних в политические процессы.

В ряде муниципалитетов США пошли ещё дальше: наложили вето на использование религиозной символики в детских учреждениях. Конечно, праздник Рождества без Вифлеемской звезды выглядит странно, но никто в Госдепе не осудил законодателей Нью-Йорка. Вся вышеупомянутая ограничительная практика американских идеологов не раздражала. А в случае с недавним петербуржским законом — они словно ступили на раскалённые угли.

Вообще Хиллари Клинтон демонстрирует особое внимание к проблемам сексуальных меньшинств. Об этом красноречиво свидетельствуют её цитаты: «Права геев — это права человека, а права человека — это права геев»; «Я выражаю самую высокую оценку деятельности геев и лесбиянок за их мужество и решительность в течение последних сорока лет и предлагаю им поддержку в той важной работе, которую им еще предстоит выполнить». Складывается впечатление, что глобальное продвижение нетрадиционных связей — это и есть передний край борьбы за права человека. Такие мотивы госпожи Клинтон можно было бы объяснить её личным разочарованием в семейных ценностях и поиском жизненной альтернативы. Но ведь приведённые здесь цитаты звучали не в приватных беседах за чашкой кофе. Это официальные заявления Госдепартамента США, на основе которых вырабатываются правила мировой политики!

В самом деле, покровительство лицам ЛГБТ (лесбиянки, геи, бисексуалы, трансгендеры) превращается в генеральную линию внешней политики США. Это подтверждает июньская резолюция Совета по правам человека в ООН. Для того чтобы протащить явно непопулярную (а в глазах многих жителей земного шара — откровенно постыдную) резолюцию, сотрудники Госдепартамента США провели большую подготовительную работу с дипломатами Африки и Латинской Америки. Как видим, для озвученной Клинтон цели мобилизованы политические ресурсы самого могущественного государства планеты. Миллионы людей задаются вопросом: почему именно эта тема получает страстную поддержку американского истеблишмента? Ведь однополые связи осуждаются в христианстве, исламе, иудаизме, во всех традиционных этических системах. Почему КПЧ — предложенный планете новый универсальный код поведения — именно в этом аспекте так резко отличается от многовекового нравственного опыта?

В устах проповедников КПЧ традиционное табуирование однополых связей называется иррациональной фобией. Но разве поведение американских идеологов — защитников ЛГБТ — рационально? Конечно! — отвечают творцы новых нравственных координат. Ведь речь идёт о свободном выборе двух личностей. Этот выбор никому не навязывается силой. Те, кому неприятно видеть ЛГБТ рядом с собой и своими детьми, — пусть терпят. Их личной свободы это не касается. Но тогда почему же стерпеть Рождественскую звезду на школьных ёлках в Нью-Йорке невозможно, а терпеть агитацию за однополые связи в питерских школах — необходимо?

Может, мы касаемся такой интимной темы, где параллели с религией и политикой неуместны? Хорошо. Обратимся к интимным темам. Если желания гомосексуалистов в США нельзя подвергать дискриминации, то почему под строгий законодательный запрет попадает полигамия? Обратим внимание: в этом случае запрещена не только реклама, а сам факт сожительства с несколькими супругами, даже тщательно законспирированный. В качестве наказания предусмотрен отнюдь не скромный административный штраф, а тюремное заключение. Количество узников-многоженцев в современной Америке исчисляется десятками.

Мы помним, что штат Юта, где проживает практикующая полигамию секта мормонов, в течение 34-х лет не принимали в состав Соединённых Штатов. К ней, кстати, принадлежит и вырвавшийся в лидеры избирательной гонки у Республиканцев Митт Ромни. Присоединиться к «царству плюрализма» Юта смогла лишь в 1896 году, когда лидеры мормонов официально осудили многоженство. До сих пор последователи секты для заключения очередного брака тайком выезжают в Мексику — там дискриминация полигамов слабее.

Как рационально объяснить такой разительный контраст? Почему полигамы дискриминируются в сравнении с геями? Чем принципиально отличается их правовой статус? В обоих случаях предполагается свободный выбор вступающих в связь личностей. Никто в гарем на аркане не тянет. Никому из окружающих многоженцы не мешают, ведут себя тихо, даже не пытаются мозолить глаза моногамному большинству своими полигам-парадами. Почему бы не потерпеть полигамию, если она, по аналогии с ЛГБТ-связями, кому-то неприятна? Либеральная логика в запрете многоженства отсутствует.

Может быть, многоженство несправедливо в отношении женщин? Огромное количество представительниц прекрасного пола считает, что гомосексуализм в отношении женщин ещё более несправедлив. Может, полигамия недопустима из-за возникающего при таком браке неравенства полов? Но законы США запрещают не только многоженство, но и многомужество. То есть, правовая логика в этом табу тоже отсутствует. Как же тогда быть с правами человека?

Концепция прав человека редко обращается к биологической логике, рассматривая личность как абстрактную единицу, поднявшуюся выше природных условностей. Но, может быть, в данном случае творцы американского права применили биологическую, физиологическую логику? Мол, гомосексуализм — врождённое качество, приходится принимать его носителей такими, как есть. Однако полигамы имеют гораздо больше оснований заявлять о врождённой природе своих наклонностей. Генетическую силу полигамного инстинкта могут подтвердить на собственном опыте почти все взрослые люди. Любовный треугольник — самый распространённый сюжет мировой литературы от древнего Шумера до наших дней.

Тем не менее, на протяжении тысячелетий эта драматическая задача с несколькими неизвестными всегда решалась в пользу верности. Поколению за поколением приходилось подавлять свои полигамные наклонности под давлением этических норм. Почему симметричная практика «культурной перековки» не годится для ЛГБТ-сообщества? Кем доказано, что подавить гомосексуальные инстинкты труднее, чем полигамные? Такие доказательства отсутствуют, как отсутствует биологическая логика в перекосах американского законодательства.

Правда, проповедники КПЧ могут предложить специфический аргумент: «Права меньшинства важнее прав большинства». Звучит недемократично, но зато право-человечно. И сразу объясняет привилегии мужеложцев в сравнении с многоженцами. Но не объясняет уголовное преследование сторонников ещё одной нетрадиционной формы половых связей — инцеста, соединения родителей с детьми. Кровосмесители тоже редкое меньшинство, предающееся своим утехам на добровольной основе, не мешая свободе других. Почему эта «половая группа» дискриминируется относительно ЛГБТ-сообщества? Никакой абстрактной правовой логикой это объяснить невозможно. Может быть, дело в том, что кровосмешение — неслыханная мерзость? Пожалуй, да. Но точно такой же вердикт миллионы людей готовы вынести приверженцам однополых связей. Почему же в случае с инцестом запрет считается обоснованной мерой общественной защиты, а в случае с гомосексуализмом — иррациональной фобией?

Как видим, у американской версии Концепции Прав Человека есть глубокие изъяны. Либо её логика искажена иррациональными предпочтениями авторов; либо, доведённая до абсолюта, призвана легализовать все человеческие пороки и упразднить мораль. Вместо прозрачного кристалла мы видим дефектную структуру, не упорядочивающую, а разрушающую общество. Возможно, пролить свет на природу явных перекосов правовой логики КПЧ может заявление директора Центра Исследований Брака и Семьи (Center for Marriage and Family Studies) Питера Спригга: «Если бы «полигамисты» были также хорошо организованы и имели столько же связей в средствах массовой информации, как гомосексуалисты и лесбиянки, то США давно бы столкнулись с мощным общественным движением в защиту многоженства и многомужества».

Похоже, что при формировании Концепции Прав Человека мы имеем дело с обычным лоббированием, а не с поиском правовой истины. Как и положено в случае лоббирования, привилегиями здесь пользуются элитарные слои, а не гражданское большинство. Отсюда столь недемократично концентрируемое внимание на проблемах «меньшинств». Отсюда и особый статус ЛГБТ, поскольку распространение этих настроений имеет, пожалуй, не столько генетическую, сколько элитарную природу. Самую благодатную почву однополые связи находят в привилегированных слоях богатых обществ, где, пресытившись удовольствиями, люди ищут новых нестандартных ощущений. Эти эксперименты, разрушающие не только общественную мораль, но, прежде всего, душу самих «исследователей», имеют мало общего с человеческим достоинством, гражданскими правами и свободой.

Безусловно, правовой экскурс по перекосам американского законодательства сделан вовсе не затем, чтобы легализовать полигамию и инцест. Просто сравнение правового статуса многоженцев и кровосмесителей с правовым статусом ЛГБТ ярко выявляет отсутствие логики в навязываемой человечеству Концепции прав человека. Со своей стороны, автор считает, что тысячелетние культурные табу, в отличие от заявлений Госдепа, вполне оправданы и логичны. Все отклонения от семейной традиции (как гомо-, так и поли-) мешают людям полноценно выполнять свою важнейшую естественную функцию: рожать и воспитывать потомков, передавать через них свой генетический, интеллектуальный, моральный потенциал — то есть продолжать всестороннее бытиё рода людского. Именно этой добротной логикой — логикой сохранения человечества для вечности, — а не иррациональными пристрастиями пронизаны традиционные моральные нормы.

Объявив нормой очевидную девиацию, «борцы за права человека» не только дезориентируют миллионы людей традиционной ориентации, но, прежде всего, отрезают путь к психологическому восстановлению для людей, лишённых естественной радости человеческого бытия. Навязывая всему человечеству свои специфические предпочтения, американский правящий слой не только подрывает универсальные моральные ценности в окружающем мире, но, прежде всего, угрожает бытию самих Соединённых Штатов.

Владимир Тимаков, WIN.RU