Не было проблемы, личной или общественной, которую святитель Иоанн Шанхайский не помог бы разрешить
В нашей стране этот святой становится все более известным, особенно после воссоединения Русской Православной Церкви в Отечестве и рассеянии. На Архиерейском Соборе РПЦ 2008 г. совершилось общецерковное прославление святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского в лике святых (память 19 июня / 2 июля).
В том же году в издательстве Сретенского монастыря вышла в свет книга «Владыка Иоанн – святитель Русского зарубежья», составленная протоиереем Петром Перекрестовым, ключарем кафедрального собора в честь иконы Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих Радость» (Сан-Франциско). Эта «книга является первой, изданной ныне единой Русской Церковью с благословения первоиерархов обеих ее частей: Святейшего Патриарха Алексия и Высокопреосвященнейшего митрополита Лавра», и это, пожалуй, одна из самых интересных и фундаментальных книг о святителе Иоанне.
«…Согласно православной традиции, которая, впрочем, в наши дни редко соблюдается, - подчеркивает в предисловии к Жизнеописанию святителя Иоанна его биограф Бернард ле Каро, - епископ «обручается» своей кафедре и должен занимать ее до самой смерти. Покинув Шанхай в географическом смысле, владыка Иоанн не оставлял своих «шанхайцев» ни в Европе, ни в Америке. По этой причине его называют Иоанном Шанхайским, хотя дни свои он окончил в Сан-Франциско. Воспринимая Православие в его вселенском значении, архиепископ Иоанн, глубоко привязанный к русской земле, становился при этом пастырем для всех тех народов, среди которых ему довелось пребывать: для сербов в Югославии и рассеянии, для греков в Битоле и Шанхае, для китайцев в Шанхае и Сан-Франциско, для румын, французов, голландцев, американцев… По молитвам святого владыки, «положившего жизнь за овец своих» (см.: Ин 10, 11), творились чудеса, исцелялись больные. Но гораздо важнее было то, что он врачевал души. И поэтому мы не станем слишком подробно останавливаться на совершенных им чудесах, а сосредоточим повествование на его духовном мире и на поучениях, которые он нам оставил. Мать Флавиана (Воробьева), православная монахиня и иконописец, знавшая владыку Иоанна, говорила, что образ святого наших дней сложно писать по фотографии, потому что тогда икона становится похожей на портрет. Эта составленная мной биография архиепископа Иоанна, основанная на многочисленных документах и свидетельствах его духовных чад, по жанру тоже будет менее всего похожа на житие. Пусть пройдет время, прежде чем другие смогут более искусно выполнить эту задачу, сходную с трудом иконописца».
Составитель книги протоиерей Петр Перекрестов, который служит в храме, «построенном святителем Иоанном, Шанхайским и Сан-Францисским чудотворцем», «рядом с его мощами», и является «свидетелем бесчисленных чудес по молитвам владыки», в предисловии к книге подчеркивает:
«…владыка Иоанн очень переживал разделение в Русской Церкви, но твердо верил, что настанет тот вожделенный и чаемый час, когда Первосвятитель всея Руси взойдет на свое патриаршее место в первопрестольном Успенском соборе и соберет вокруг себя всех русских архипастырей, от русской и чужих земель сошедшихся. Это молитвенное пророчество святителя Иоанна сбылось в Москве в мае 2007 г.. В большой мере почитание святителя Иоанна как в России, так и в Зарубежной Руси было одним из «камней» духовного фундамента, на котором воссоздавалось русское церковное единство…».
Сегодня, когда глобализация все в большей степени является синонимом бездуховности, когда мы оказываемся в трудных ситуациях, испытываем всевозможные лишения – нас пленяет необыкновенный образ жизни святителя, на долю которого также пришлось немало испытаний, и поражают чудеса, постоянно совершающиеся ныне в разных странах, по его молитвам, в том числе и в России.
Иоанн чудотворец стал вселенским светильником, с каждым годом все ярче светящим человечеству. Через него многие люди на всех континентах обращаются к Богу.
...В XVIII в. из их благочестивого дворянского рода Максимовичей прославился святитель Иоанн, митрополит Тобольский, просветитель Сибири, который отправил первую православную миссию в Китай. После кончины на его могиле происходило множество чудес. Святителя Иоанна Тобольского прославили в 1916 г.
А еще один, будущий святитель Иоанн родился 4 июня 1896 г. в селе Адамовка Харьковской губернии. В честь святого архангела Божия при крещении его назвали Михаилом. В Харькове покоились мощи архиепископа Мелетия († 1841). Это был аскет, который практически никогда не спал, был прозорливцем и предсказал свою кончину. То же самое позже повторилось и в судьбе владыки Иоанна.
С детства Миша был глубоко религиозен, любил играть «в монастырь», наряжая игрушечных солдат монахами и делая из игрушечных крепостей монастыри. Он собирал иконы, религиозные и исторические книги. Его жизнь с детства выстраивалась по житиям святых.
Загородное имение Максимовичей, в котором вся семья проводила лето, было расположено в 12 верстах от знаменитого Святогорского монастыря, где жили по афонскому уставу. Миша часто посещал монастырь. Его впечатляли величественные храмы, высокая «гора Фавор», пещеры, скиты и многочисленное братство, насчитывающее 600 монахов.
Когда Михаилу исполнилось 11 лет, он поступил в Полтавский кадетский корпус. Здесь он оставался таким же тихим и религиозным. Кадеты часто проходили церемониальным маршем по улицам Полтавы. Этот марш был особенно торжественным в 1909 г.: тогда отмечалось 200-летие Полтавской битвы.
Когда кадеты проходили мимо полтавского собора, Михаил повернулся к нему и… перекрестился. Соученики его долго осмеивали, а начальство наказало. Однако великий князь Константин Константинович, узнав об этом, заступился за кадета.
Наказание было заменено похвальным отзывом с указанием на здравые религиозные чувства мальчика.
И вот кадетский корпус окончен. Миша хотел поступить в Киевскую духовную академию. Но родители настаивали на своем: он должен учиться в Харьковской юридической школе. Послушания ради юноша стал готовиться к карьере юриста.
После Октябрьской революции семья Михаила Максимовича, которому в ту пору было двадцать пять лет, вынуждена была бежать в Югославию. Несмотря на все тяготы и лишения жизни на чужбине, он продолжил учебу, теперь уже на богословском факультете Белградского университета. После окончания университета он принял монашество. А когда человек становится монахом, ему дают новое имя. Вот так Михаил Максимович и стал отцом Иоанном. Монашеское имя он получил в честь своего дальнего родственника — святителя Иоанна Тобольского.
Спустя четыре года после принятия монашества он был направлен преподавателем и воспитателем в семинарию в город Битоль в Македонии. Днем он занимался с учениками богословием и другими науками, а по ночам обходил все спальни и усердно молился за каждого спящего семинариста, осеняя их всех по очереди крестным знамением.
Обойдя все спальни, он возвращался в свою келью и молился там до самого рассвета. А утром, как ни в чем не бывало, отправлялся на занятия. Отец Иоанн никому не рассказывал о своем аскетическом подвиге. Он никогда не спал на кровати, лишь иногда кратко задремывал, сидя на стуле или стоя на коленях перед иконами. И до самой своей кончины не отступал от этого правила.
Для семинаристов отец Иоанн очень скоро стал самым любимым преподавателем. Не было никакой проблемы, личной или общественной, которую он не помог бы разрешить. Не было вопроса, на который он не смог бы ответить. Ответ его всегда был лаконичным, ясным и исчерпывающим.
В 1934 г. его возводят в сан епископа и отправляют служить на другой конец света — в китайский город Шанхай. Здесь тогда проживало много русских. Эти люди, так же как и сам владыка, вынуждены были оставить родину после революции. На чужбине им пришлось несладко: многие из них совсем обнищали… Владыка Иоанн стал помогать этим несчастным чем только мог: деньгами, продуктами, добрым словом, молитвой. И сам ходил в потрепанной одежде, так как не считал возможным щеголять в обновках, когда люди вокруг бедствуют.
Но были в шанхайских трущобах те, кому приходилось хуже всех: нищие беспризорные дети. Именно о них владыка Иоанн заботился в первую очередь. По прибытии в Шанхай он сразу же организовал приют во имя Тихона Задонского для сирот и детей нуждающихся родителей (переехав в Америку, владыка и в Сан-Франциско сумел организовать подобный приют — сейчас на его месте храм во имя Тихона Задонского). Отец Иоанн сам собирал больных и голодающих ребят с улиц и темных городских закоулков. Денег на содержание воспитанников все время не хватало. Но зато рядом с ними всегда был владыка Иоанн, любивший приютских детей, как своих собственных. А настоящая любовь может творить чудеса даже в самых безвыходных обстоятельствах.
Одна из воспитательниц приюта, Мария Александровна Шахматова, рассказывала, например, о таком удивительном случае: «Однажды во время войны нищета приюта достигла таких пределов, что кормить детей было в прямом смысле нечем, а было их тогда в приюте как минимум девяносто человек. Наш персонал негодовал, потому что архиепископ Иоанн продолжал приводить новых детей, некоторые из которых имели родителей, а следовательно, мы были вынуждены кормить еще и чьих-то детей.
Однажды вечером, когда он пришел к нам — изнуренный, обессиленный, замерзший и молчаливый, я не смогла сдержаться и высказала ему все, что было на душе. Я сказала, что мы, женщины, не можем больше мириться с этим, видеть эти маленькие голодные рты, будучи не в состоянии дать им хоть что-то поесть. Я потеряла контроль над собой и в негодовании повысила голос. Я не только жаловалась, я была полна гнева за то, что он заставлял нас терпеть это. Он грустно посмотрел на меня и спросил: “В чем вы больше всего нуждаетесь?” Я ответила сразу же: “Во всем! На худой конец — в овсянке. Мне нечем кормить детей утром”».
Архиепископ Иоанн посмотрел на нее печально и поднялся наверх к себе. Затем она услышала, как он молится и бьет поклоны, причем так усердно и громко, что даже соседи стали жаловаться. Ее мучила совесть: в ту ночь она так и не смогла заснуть и задремала только под утро.
Разбудил ее звонок в дверь. Открыв, она увидела незнакомого господина — на вид англичанина, который сообщил, что представляет какую-то зерновую компанию, и у них остались лишние запасы овсяной крупы, поэтому он хотел бы узнать, можно ли найти ей применение, ведь здесь, как он слышал, есть дети. И тут же в приют начали вносить мешки с крупой.
А в это время владыка Иоанн как раз спускался по лестнице. Мария Александровна утратила дар речи, когда поймала его укоризненный взгляд. Она хотела упасть и целовать его ноги, но он опять поднялся наверх – продолжать молитву, теперь уже благодарственную.
С Божией помощью владыка Иоанн сумел, кроме детского приюта, организовать еще и госпиталь, и дом престарелых, и бесплатную общественную столовую…
Вскоре, однако, наступили такие времена, когда все русские жители Шанхая оказались беззащитными перед лицом новых испытаний.
В Китае разгоралась гражданская война, и оставаться в городе стало очень опасно. Русское население обратилось к международным организациям с просьбой дать им временное пристанище в любой стране. Откликнулись на этот призыв о помощи лишь власти Филиппин. Они предоставили беженцам маленький, почти необитаемый остров Тубабао.
Туда и отправились из Шанхая на нескольких кораблях свыше пяти тысяч русских. Вместе со своей паствой отбыл на остров и владыка Иоанн.
Остров Тубабао был весь покрыт зарослями тропического леса. В этих джунглях беженцы расчистили себе место для лагеря. Никакого жилья на острове не было и в помине, поэтому устраиваться пришлось в старых армейских палатках. Но русским людям было не впервой обживать новые места. Из одной большой палатки сделали походную церковь, из другой — госпиталь для больных, из третьей — столовую… А через несколько недель в лагере сыграли первую свадьбу!
Остров Тубабао лежит на пути сезонных тайфунов — страшных ураганов, которые могут разметать в щепки даже деревянный дом. А от жалких русских палаток самый слабый тайфун не оставил бы даже клочьев. Ураганы бушевали над островом очень часто, и от этой напасти не было никакого спасения.
Но владыка Иоанн твердо верил, что для Бога ничего невозможного нет. И стал каждую ночь обходить весь лагерь с молитвой. Вот тут-то даже местные жители убедились, что русский епископ — необыкновенный человек. Потому что за все те двадцать семь месяцев, что русские провели на Тубабао, тайфун объявился лишь однажды. Однако и он, приблизившись к острову, изменил свое направление и пронесся стороной, не причинив никому вреда. Филиппинцы говорили русским: «Пока ваш святой человек каждую ночь обходит лагерь и благословляет его со всех четырех сторон, нечего беспокоиться ни нам, ни вам».
о Тубабао все равно был лишь временным пристанищем для русской колонии. Нужно было искать другое место для поселения, и владыка об этом хлопотал. Он отправился в Вашингтон, где встречался с властями, писал прошения и в итоге добился немыслимого: конгресс США, в ответ на его просьбы, изменил закон о въезде эмигрантов в страну. Теперь вся его паства получила возможность перебраться в Соединенные Штаты Америки.
Между прочим, как только русские покинули остров, страшный тайфун разрушил лагерь на Тубабао до основания...
Итак, благодаря усилиям и молитвам владыки Иоанна шанхайские беженцы переселились с Тубабао в американский штат Калифорния. Самого же владыку руководство Русской Зарубежной Церкви направило служить в Париж. Новый епископ Западно-Европейский быстро завоевал любовь своей новой паствы. Помимо регулярного участия в службах и здесь, в этой обширной епархии, он помогал бедным, посещал тюрьмы, госпитали, беседовал с больными и заключенными, молился о них. Часто после его молитв выздоравливали даже совсем безнадежные пациенты.
Лишь одно обстоятельство смущало паству, которой нравился новый епископ: владыка Иоанн ходил по улицам босиком. Кстати, французы так и прозвали его: Saint Jean Pieds – Святой Иоанн Босой. А нашим, русским верующим было как-то неловко, что их епископ ходит босой: это же – Париж! Это – не тропический остров, где он взял это за обыкновение… Об этом узнал первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Анастасий. В письме владыке Иоанну он просил его все же носить на улице обувь и не смущать народ.
Прихожане обрадовались, что теперь им не нужно будет краснеть перед французами за своего архипастыря. Они тут же преподнесли владыке Иоанну новые красивые ботинки. Тот поблагодарил и… продолжал ходить босиком. А принятый дар везде носил с собою, держа ботинки за шнурки. Прихожане вновь пожаловались церковному начальству. - Как же так? Почему ты не слушаешься? - попрекнул владыку Иоанна митрополит Антоний. - Немедленно надень ботинки! - Вы же писали, чтобы я носил ботинки, но не написали, чтобы я их надел. Вот я и носил их, как мне было удобнее. А теперь, конечно же, надену... С той поры владыка Иоанн ходил по Парижу только в ботинках.
Сегодня во главе епархии Русской Зарубежной Церкви, которую некогда возглавлял святитель Иоанн, стоит епископ Женевский и Западно-Европейский Михаил (Донцов), который родился в Париже в 1943 г. Их судьбы пересеклись после войны. Святитель принимал у будущего владыки и своего преемника первую исповедь. Вот, что рассказал мне об этом епископ Михаил: «…Когда мне было пять лет, я уже понимал, что я был русский православный мальчик. Помню свою первую исповедь. В семь лет я пришел исповедоваться к святителю Иоанну Шанхайскому. Боялся немножко. Мы стояли с мальчиками, ожидая исповеди у одного старого батюшки, а на другой стороне храма владыка Иоанн исповедовал взрослых, и нам казалось, что там стоят очень долго. Поэтому мы хотели к батюшке. Неожиданно владыка стал меня звать, подманивая меня пальцем. Я не сразу сообразил, но другие мальчики мне говорят: «Это он тебя зовет». А когда я в конце концов подошел к нему, владыка меня спрашивает: «Ты что пришел?» – «Я пришел исповедоваться». – «А ты знаешь, что это такое – исповедоваться?» – «Знаю». – «Ну, говори… » – «Это сказать свои грехи». – «Так, а ты знаешь, что такое грех?» – «Знаю». – «Ну…»
Владыка взял меня под омофор и долго объяснял, что такое грех, и как человек отходит от любви Христа, когда грешит.
Под омофором было светло, там было так хорошо взволнованному мальчику. А когда владыка снял омофор, я заметил, что уже все мальчики, которые исповедовались у батюшки, а их было много, ушли, и вокруг совершенно темно. Все лампадки были потушены, и наступила ночь…»
… Последние три года своей жизни Владыка Иоанн служил в Сан-Франциско. Он предвидел свою кончину. 19 июня/2 июля 1966 г., во время архипастырского посещения города Сиэтла с Чудотворной иконой Божией Матери Курско-Коренной, в возрасте 71 года, перед этой Одигитрией Русского Зарубежья великий праведник отошел ко Господу.
Но даже смерть святого епископа не лишила людей его чудесной помощи. В тяжелые моменты жизни, когда никакие земные силы не могут помочь беде, многие христиане обращаются с просьбами к нему. И получают помощь, потому что на небесах святитель Иоанн по-прежнему любит всех людей и помогает им так же, как и в земной своей жизни. Об этом свидетельствуют по всему миру тысячи людей, получивших, по его молитвам, чудесную помощь.
2 июля 1994 г. Русская Зарубежная Церковь причислила к лику святых дивного Угодника Божия. Когда вскрыли гробницу, тело святителя Иоанна оказалось нетленным, таким же, каким его похоронили.
Подвигом своего апостольского служения святитель Иоанн вновь доказал, что христианство открывает смысл жизни всем людям и на все времена, и потому только в нем можно находить ответы на все явления и вопросы жизни. Иоанн чудотворец, исцелявший безнадежно больных, говорил, что бесполезно искать смысл и цель в земной жизни, которая кончается смертью. Надо стремиться усвоить божественную, благодатную, вечную жизнь, тогда устроится и эта временная, земная.
Святитель Иоанн немало говорил о будущем России. В вынужденной эмиграции части русского общества после революции 1917 г. святитель видел особый Промысл Божий. Он говорил, что наказывая русский народ, Господь одновременно указал ему путь спасения, сделав его проповедником Православия во всем мире.
«Восстановленная Россия нужна всему миру, от которого отошел дух жизни и он весь колеблется в страхе, как перед землетрясением. Всюду неуверенность, недоверие и бессилие. Говорят о мире, а мира нет, и все готовятся к войне. Стремятся устроить всем жизненное благополучие, а жизнь становится все напряженнее и тяжелее. Ищут новых путей жизни и никогда их не найдут, потому что их нет».
«Для возрождения России напрасны все политические и программные объединения: России нужно нравственное обновление Русского народа». «Россия восстанет так же, как она восставала и раньше. Восстанет, когда разгорится вера. Когда люди духовно восстанут, когда снова им будет дорога ясная, твердая вера в правду слов Спасителя: «Ищите прежде Царствия Божия и Правды Его и вся сия приложатся вам». Россия восстанет, когда полюбит Веру и исповедание Православия, когда увидит и полюбит православных проповедников и исповедников».
«Россия восстанет, когда поднимет взор свой и увидит, что все святые, в земле Российской просиявшие, живы в Божием Царстве, что в них дух вечной жизни и что нам надо быть с ними и духовно коснуться и приобщиться их вечной жизни. В этом спасение России и всего мира».
Столетиe, Николай Головкин
