Вышла в свет книга известного, пользующегося широким непризнанием в шовинистических кругах историка Александра Каревина «Украинский язык. История становления и развития». 1 декабря Украинская академия русистики провела в киевском представительстве Россотрудничества презентацию книги, переросшую в бурную дискуссию. Чем же работа под столь малоинтригующим, на первый взгляд, названием вызвала взрыв страстей?
Историки Александр Каревин (справа) и президент Украинской академии
русистики Александр Олейников на презентации книги
Вышла в свет книга известного, пользующегося широким непризнанием в шовинистических кругах историка Александра Каревина «Украинский язык. История становления и развития». 1 декабря Украинская академия русистики провела в киевском представительстве Россотрудничества презентацию книги, переросшую в бурную дискуссию. Чем же работа под столь малоинтригующим, на первый взгляд, названием вызвала взрыв страстей?
«Такого языка у нас не разберут и ничего из него не поймут, а если что-то и разберут, то в голове останется что-то невыразительное, каламутное, какая-то муть», — воскликнул Иван Семенович Нечуй-Левицкий, когда осознал, что создание украинского литературного языка идет путем замены на польские и немецкие исконных малороссийских слов, на беду свою, оказавшихся общими с великорусскими. Голос мэтра молодыми украинофилами начала XX в. услышан не был, да и сам классик превратился в их глазах в «запроданця».
Собственно, о том, в каких спорах, исканиях и метаниях создавался в XIX в. язык «совершенно отличной от русской народности», и пишет Каревин. Даже, наверное, не пишет, а показывает — авторских суждений в книге очень немного на фоне массы приводимых документов: переписки энтузиастов украинства, их дневников, газетных подборок и, конечно же, государственных актов, начиная от валуевских и эмских «запретов» и заканчивая жесткими большевистскими предписаниями в деле украинизации УССР (последнее на презентации признали и коммунисты, участвовавшие в обсуждении).
Читателям «2000» Александр Каревин известен как постоянный автор еженедельника. И у меня давно сложилось впечатление, что в архивах, где Александр Семенович добывает первоисточники, продолжают вещать радиоточки — слишком уж многие его статьи навеяны «откровениями», исходящими из «брехунця» (согласитесь, замечательное украинское определение). Эта книга не исключение. К ее написанию подтолкнул многолетний монопольный владелец «исторической правды» на Украинском радио, политик Яворивский. В одной из своих авторских программ он профессионально скорбел о том, что на всю многомиллионную Украину лишь несколько десятков тысяч человек по-настоящему владеют украинским языком. Так почему же язык, объявленный «родным языком украинцев» (и на этом основании получивший статус единственного государственного), менее популярен в народе, чем «язык оккупанта», хотя со времени «обретения свободы» прошло уже два десятилетия и выросло целое поколение не знавших «утисків»? Ответ на этот вопрос и дает книга.
По ходу исследования (изложенного, впрочем, в исключительно доступной и даже интригующей форме) осознаешь, что украинизация — это не возврат к истокам, не восстановление естественных прав украинского языка, а наоборот — насилие над культурными правами большинства исконногонаселения современной территории Украины. Непредвзятое осмысление книги приводит именно к этому выводу.
Знаю по себе. Если главы из книги (она выкладывалась частями в интернет) в 2006 г. я начинал читать как убежденный противник придания русскому языку статуса второго государственного (я выступал за «региональный»), то заканчивал с пониманием того, что иное положение для русского, кроме как государственного, на Украине — дикость.
Но не следует делать вывод, что автор выступает против прав украиноязычного населения. «Данная работа ни в коей мере не направлена против украинского языка, — сказал он на презентации. — На этом языке создана научная литература, написаны художественные произведения (в том числе и талантливые). Есть люди, которые считают этот язык своим, желают развивать его дальше. И это их право».
Тем более, в книге нет украинофобии. Ведь она написана в защиту права подавляющего большинства украинцев пользоваться родным языком — русским. «Русь не русская видится мне диковинкою, как если бы родился человек с рыбьим хвостом или с собачьей головой», — заметил как-то по этому поводу Григорий Сковорода.
Впрочем, все эти разъяснения и цитаты не оградят Александра Каревина от вала обвинений в «подрывной деятельности». Но напомним навешивателям ярлыков слова выдающегося русского писателя (уроженца Таращанского уезда Киевской губернии) Всеволода Крестовского: «Слово правды никогда не может подрывать и разрушать того, что законно и истинно. А если наносит оно вред и ущерб, то только одному злу и беззаконию».
Однако может ли считаться «злом и беззаконием» обязательное для граждан Украины знание литературного украинского языка только потому, что он искусственный? Ведь любой литературный язык, прежде чем стать общеупотребимым, создавался «синтетическим» путем. Не исключение и современный русский.
Этот вопрос я задал Александру Каревину на презентации.
— Как правило, современные литературные языки создавались по велению времени — когда единый язык способствовал сплочению нации, — ответил Александр Семенович. — Так же и современный русский, который создавался даже более малороссами, нежели великороссами. Это означало, что общерусский язык вполне удовлетворял растущим потребностям малороссов. Украинский же язык создавался с совершенно противоположными целями — как основа духовного и культурного отрыва от общерусского корня.
С мнением Каревина во многом согласен академик Толочко. Вот что Петр Петрович пишет в предисловии к книге: «Перед нами... серьезное научное исследование истории языкового развития в Украине XIX—XX вв. Работа... позволяет преодолеть стереотипы, сложившиеся в современном украинском обществе, и избежать подмены исторической действительности стандартным набором идеологических клише.
Из приведенных в работе данных со всей очевидностью следует, что для подавляющего большинства украинских интеллектуалов, и даже тех, кого волновала украинская идея, русский язык был не только языком великороссов, но и малороссов тоже...
Родным его считали и простые украинцы, что засвидетельствовали в своих трудах Н. И. Костомаров, М. А. Максимович, М. П. Драгоманов, П. А. Кулиш, Н. П. Дашкевич и другие деятели украинского возрождения... Русский философ Н. Трубецкой говорил, что та культура, которая со времен Петра живет и развивается в России, является органическим и непосредственным продолжением не московской, а киевской, что русская культура в XVIII—XIX веках — это русская культура в ее малороссийской редакции...
Русская грамматика, орфография, первые словари были созданы в Малой Руси. Русская грамматика была систематизирована в Киево-Могилянской Академии... В 1619 г. вышла грамматика, написанная малороссиянином Мелетием Смотрицким, по которой свыше полутора столетий учились малороссийские и великороссийские школьники, в том числе Г. Сковорода и М. Ломоносов... Наряду с развитием общерусского языка, с конца XVIII — начала XIX вв., как показывает А. Каревин, статус литературного постепенно обретает и украинский. В большой степени этому содействовали австро-венгерские и польские власти, опасавшиеся потерять восточнославянские территории, если их население и дальше будет сознавать свое нераздельное единство с русскими».
Здесь я позволю себе немного не согласиться с признанным авторитетом. Каревин показывает даже не содействие австрийских и польских властей украинофильскому движению, а его прямое инспирирование. И за 10 лет существования «рукописи» книги в интернете этого еще никто из украинских историков, литературоведов и языковедов не опроверг («2000», кстати, с готовностью опубликуют аргументированную критику «Украинского языка»).
Содействие наблюдалось, скорее, со стороны большевиков, что, как видно из книги Каревина, признавалось даже таким антисоветчиком, как Иван Огиенко. А вот сегодня украинский литературный действительно самостоятельно развивается в заданном направлении. «Вслушайтесь в язык нашего телевидения, — продолжает Петр Петрович, — вчитайтесь в язык периодической прессы, и вы увидите, что от киево-полтавского диалекта, на котором, собственно, и вырос украинский литературный язык, уже почти ничего не осталось. Исконно украинские, идущие еще с древнерусских времен и общие с русскими слова заменяются галицкими диалектными, пришедшими из польского и немецкого языков. На максимальное удаление украинского языка от русского направлена и кампания по изменению украинского правописания».
Не эту ли муть предвидел «старий Нечуй»?
От редакции. В силу ограниченного тиража часть его передается в библиотеки, а часть будет распространяться на презентациях книги в областных центрах.
Дмитрий СКВОРЦОВ, 2000
