Несколько месяцев назад я получил тревожное письмо о помощи от своего единомышленника Бенно Будара – классика серболужицкой литературы, поэта и басенника. Всю свою жизнь Б. Будар посвятил делу сохранения и приумножения культурного наследия лужицких сербов (они же сорбы или венды) – реликтового славянского народа, проживающего в Лужице, на территории Германии (земли Бранденбург и Саксония), и поставленного сегодня в демократической ФРГ перед угрозой полного исчезновения…

Ареал расселения лужицких сербов некогда был гораздо больше - чуть ли не треть современной Германии и небольшая часть Польши. Около 1500 лет назад серболужичане, после многовекового противостояния с германцами, оказались включены в состав германского государства. До этого они успели побывать под скипетром чешских и польских правителей и, видимо, особых притеснений не испытывали, поскольку истории ничего не известно о серболужицких восстаниях в тот период. Чего нельзя сказать о периоде пребывания их под немецким владычеством, когда серболужицкие восстания неоднократно подавлялись жестокими методами.

Ещё страшнее, чем немецкое оружие, оказалось немецкое слово. Самосознание славян – лужицких сербов подавлялось. Исконно славянским городам давались немецкие названия. Бранибор стал Бранденбургом, Сосны превратились в Цосен, Дрежджаны – в Дрезден, Липск – в Лейпциг, Торгава - в Торгау, Плавно - в Плауэн. Запрещалось пользоваться серболужицким языком, его изгоняли из церквей, судов, правительственных и образовательных учреждений. Мартин Лютер называл серболужичан «худшим народом из всех» и обещал, что через 100 лет от их языка не останется и следа. Фридрих Энгельс уже твёрдо отказывал серболужичанам в будущем и писал о них в прошедшем времени: «Эти славянские области полностью германизированы, дело это уже сделано и не может быть исправлено…» Постепенно немцы сделали всё, чтобы всё серболужицкое ассоциировалось с чем-то варварским и отсталым.

Юрий Брезан (1916-2006), классик серболужицкой литературы, отобразил горечь ситуации в рассказе «Медаль с портретом Бисмарка». Визит военнослужащего вермахта (лужичанина) в дом кантора местной гимназии, где некогда обучалось множество лужицких детей, был полон фальши. Лужичанин скрывал своё славянское происхождение. Не подавал виду, что владеет серболужицким языком. Добродушный старик-немец с доверчивой гордостью продемонстрировал гостю правительственную награду, полученную им «за особые заслуги» в сфере образования. «Я никогда не применял насилия», - объяснял он. Вместо розог он заставлял детей играть в Седанскую битву. Класс, где учились одни только лужичане, делился на «прусских офицеров» и «французов». «Немцы» в этих играх непременно побеждали, с триумфом переименовывали местные холмы и реки на немецкий лад, а побеждённые были обязаны переходить на немецкий язык. Это была игра, и несмышлёная детвора не понимала её истинного смысла, но результат был достигнут: через время ученики стали стесняться своей национальности, всё немецкое у них ассоциировалось с успехом и победами, серболужицкий язык они практически забыли. «Сегодня я, пожалуй, я единственный в деревне, кто еще знает, как называлось то или иное место окрестностей пятьдесят или сто лет назад...» - хвастался немец.

Так продолжалось многие столетия. Годом за годом, день за днём всё немецкое уничтожало всё лужицкое. При Гитлере лужичан объявили славянизированными немцами и решили вернуть их в лоно германской культуры. Тогда число заключённых лужицкой национальности в нацистских тюрьмах резко увеличилось. После разгрома Третьего Рейха лужицкие активисты просились в состав Чехословакии на условиях широкой автономии под гарантией Сталина. Но урезать территорию союзнической ГДР ни в Праге, ни в Москве не решились. Восточногерманские власти сохранили инерционную антипатию к лужицким сербам, и всячески способствовали их мягкой ассимиляции: под разными предлогами закрывались лужицкие классы, поддерживалась миграция из Лужицы в другие регионы Германии, а в саму Лужицу направлялись учителя и чиновники из числа этнических немцев.

Сегодня серболужичане конвульсивно хватаются за то, что ещё удалось сохранить. Действует национальное издательство «Домовина» («Родина», появилась в 1958 г.), запущен проект «Витай!» по обучению дошколят серболужицкому языку, издаётся ряд газет и ведётся радиопередача на серболужицком языке. Но этого крайне мало! И, как финальный удар, - очередное резкое сокращение финансирования серболужицких национально-культурных организаций. Это и заставило Б. Будара обратиться ко всем людям доброй воли, кому не чуждо чувство славянского единства и озабоченность судьбой культурного наследия лужицких сербов, с целью оказать влияние на немецкие власти и добиться сохранения объёмов финансирования серболужицких национально-культурных учреждений. Сам Б. Будар 20 лет проработал в "Домовине", где, кроме него, трудятся ещё около 50 энтузиастов. Вся лужицкая культура Германии держится благодаря им, поскольку это их усилиями серболужичане ещё имеют возможность подержать в руках книги и журналы на родном языке («Serbske Nowiny», «Rozhlad» и др.). Однако теперь «Домовине», а также серболужицкому Народному ансамблю (основан в 1952 г.) и Серболужицкому научному институту (основан в 1950 г.) грозит если не полное закрытие, то как минимум существенное сокращение объёма работы. В наши дни, когда число владеющих лужицким языком стремительно падает, а чешские сорабисты опасаются, что 2010 год станет последним годом активного использования этого языка на территории Лужицы, подобное происшествие может иметь крайне негативные последствия для сохраняющего ещё свою самобытность серболужицкого народа. Ведь остановка – начало падения.

Что связывает нас, русских, с лужицкими сербами, и надо ли России беспокоиться об их судьбе? Начнём с того, что в России о существовании лужицкого народа знали уже с XVII в. В 1697 г. императору России Петру I, проезжавшему через Лужицу, лужицкий филолог Михаил Френцель (1628 - 1706) от имени лужичан подарил несколько книг на лужицком языке и выразил своё восхищение государственной мощью славянской России. Один из идеологов возрождения серболужицкого народа Ян Смоляр (1816-1884), славянофил и поклонник России, неоднократно предпринимал поездки в Россию для встречи со своими русскими единомышленниками. От имени российского правительства он был награждён орденом Святой Анны II степени за научные заслуги и избран членом-корреспондентом Харьковского университета. Филолог-славист академик И. Срезневский посвятил изучению лужицкого языка не один год, а посол Российской империи в Константинополе Е. Новиков защитил по серболужицким языкам магистерскую диссертацию.

Сегодня, учитывая географическую близость Лужицы к Польше, в поддержку лужичан активно выступает Варшава. В 1845 г. гимн Польши («Ешче Польска не згинела») послужил вдохновением для Хандрия Зейлера, автора первого гимна лужичан («Хишче серпство не згубене»). Весь XIX в. польские историки и писатели активно занимались освещением жизни сорбов в условиях тотальной германизации, их истории и народных традиций. Появилась целая группа польских учёных, чьё имя ассоциируется с исследованиями в области серболужицкого вопроса – Альфонс Парчевский, Вильгельм Богуславский, Юзеф Крашевский. В 1936 г. в Варшавском университете возникло Товарищество друзей серболужицкого народа, которое имело на то время 3 филиала в других областях Польши. Ещё большего размаха достигла молодёжная организация «Proluz» с центральным представительством в Познани, членами которой были 3000 активистов серболужицкой культуры по всей Польше. Девизом организации была ёмкая фраза «Над Лужицей – польская стража!». Основные направления деятельности охватывали не только область науки и культуры, но и политики – отстаивание прав серболужицкого населения, донесения до международной общественности значимости серболужицкой проблематики, взаимный культурный обмен между польским и лужицким народами, изучение западного славянства и привлечение внимания мирового сообщества к германской угрозе. Руководство «Proluz» всерьёз рассматривало идею учреждения Лужицкого института в Польше, но после создания ГДР в 1949 г., в составе которой и оказалось большинство лужицких территорий, деятельность организации сошла на нет.

Опора на этнически и близких лужичан позволяет Польше надеяться на их взаимность и выступать в качестве «опекуна» этого исчезающего народа. Лужичане чувствуют поддержку поляков и с готовностью откликаются на польские инициативы по возрождению и популяризации серболужицкой культуры и истории. В Польше активно действует польско-серболужицкое товарищество «Pro Lusatia» - интеллектуальная наследница довоенной «Proluz». «Pro Lusatia» проводит международные научные конференции, Дни лужицкой культуры, торжественные мероприятия в честь видных деятелей серболужицкого национального возрождения, творческие вечера польской и лужицкой интеллигенции, организует дружеские визиты лужицких политиков и гражданских активистов в Польшу и поляков, изучающих историю и обычаи лужичан, в Германию, выпускает специализированную литературу. Для польской истории, насыщенной субъективным символизмом, Лужица – пропитанная польской кровью земля. Под немецким Кроствицем (по-лужицки - Хрущчицы) воздвигнут памятник солдатам 2-й армии Войска Польского, освобождавшим вместе с Красной армией в апреле 1945 г. территорию Лужицы. В битве при Кроствице погибло наибольшее количество поляков единовременно – около 25 000, а сама битва считается польской историографией одной из самых кровавых. В работе с серболужицкими деятелями Варшава иногда касается и политических моментов - в 2009 г. депутат польского Сейма Анджей Гурский обратился в МИД Польши с официальной рекомендацией активнее сотрудничать с серболужичанами и чаще ставить перед Берлином вопрос о сохранении их культурной самобытности.

На втором месте по масштабам сотрудничества с Лужицей стоит Чехия, также связанная с лужичанами крепкими историческими узами. В ІХ-Х вв. Лужица входила в состав Великоморавского государства. Сегодня в Чехии функционирует ряд культурно-исследовательских центров, специализирующихся на лужицкой тематике.

Некоторую активность проявляла до недавнего времени Югославия, где существует своя школа сорабистики. Лужицкие сербы – двоюродные братья сербов балканских (часть лужичан переселилась в VII в. на территорию нынешней Сербии, дав начало образованию сербского народа). Сегодня целый ряд учёных и исследователей занимаются глубоким изучением сербско-сербских связей в рамках научно-просветительского проекта «Растко Лужица». Среди самих лужичан тоже присутствуют симпатии к своим южным собратьям. Известно об участии в югославской войне в 1990-х на стороне сербской армии добровольцев-лужичан.

Лев Гумилёв называл лужичан гармоничными людьми, у которых инстинкт самосохранения пропорционален уровню пассионарности, что и позволило им сохраниться как народу, несмотря на 1500-летнее пребывание в немецкоязычном окружении. У лужичан нет своего государства, но у них есть своя культура, которую необходимо сберечь. Поэтому письмо Б. Будара начиналось пронзительными словами: «Помогите нам, самому маленькому славянскому народу..!»

Владислав ГУЛЕВИЧ (Украина), fondsk.ru