Русское командование не собиралось оборонять западную часть Царства Польского. Эта территория глубоко вклинивалась между Германией и Австро-Венгрией, её было трудно защищать, враг мог окружить наши войска. Поэтому развёртывание основных сил шло по линии реки Неман, Бреста, Ровно, Проскурово. Территорию за Вислой с началом «Великой войны» заняли части немецкого ландвера.

Вели себя довольно жестко, хотя до ужасов времён Второй мировой войны было ещё далеко. Накладывали контрибуции, брали заложников, мужчин отправляли в лагеря. Надо отметить, что многие поляки тогда симпатизировали русским – немцы были общим древним врагом, вражда забывалась. К тому же часть польской интеллигенции мечтала о том, что после войны и победы над Германией и Австро-Венгрией будут освобождены древние польские земли, которые войдут в Царство Польское. Польша получит большую самостоятельность под верховной властью русского императора (по примеру Великого княжества Финляндского). В русские кавалерийские части, которые двигались навстречу немцам, вливались добровольцы. Среди них был ещё один герой будущей Великой Отечественной войны – 17-летний Константин Рокоссовский, который, прибавив себе два года, 2 августа вступил 5-й Каргопольский драгунский полк 5-й кавдивизии. Уже 8-го августа Рокоссовский отличился при проведении разведки у деревни Ястржем. Он переоделся в гражданскую одежду, сходил в населённый пункт, а вернувшись, доложил о том, что в нём располагается кавполк и рота велосипедистов. Когда противник двинулся через реку Пилицу, их встретили огнём и обратили в бегство. Рокоссовский был награждён Георгиевским крестом 4-й степени и произведён в ефрейторы.

Драгун К.К. Рокоссовский в 1916 году.

Граница с Австро-Венгрией

На границе с Австро-Венгерской империей было тихо. Вена сосредоточивала войска и объявила войну России только 6-го, хотя Германия вступила в войну 1 августа. В Берлине даже начали нервничать. Россия также выжидала и войну австрийцам не объявляла. Франция и Британия вступили в войну с Австро-Венгрией соответственно 11, 12 августа, только после дипломатического нажима Петербурга.

Первыми нарушили государственную границу войска Австро-Венгрии – они перешли пограничную реку Збруч в полосе 8-й армии генерала от кавалерии Алексея Брусилова. Оборону здесь держала 2-я сводно-казачья дивизия. Австрийцы сбили посты, и начальник дивизии растерялся, но инициативу проявил комбриг Павлов. Он расположил 4 роты пехоты приданной дивизии в местечке Городок, усилил её пулемётами и артиллерийским дивизионом, бригада была расположена на флангах. Австрийская конница, без разведки, ринулась в населённый пункт. Её первые ряды были просто уничтожены огнём, во фланг ударили казаки. Противник откатился обратно за реку Збруч.

Русские казаки въезжают в деревню. Галиция.

Ситуация на Чёрном море

Черноморский флот был вынужден принять меры предосторожности. МИД России и разведка внимательно следили за внутриполитическими событиями в Османской империи, сообщали о состоянии турецкого флота, армии, чтобы командующий Черноморским флотом адмирал Андрей Августович Эбергард смог правильно отреагировать на действия возможного врага.

1 августа Эбергард получил указание Петербурга избегать агрессивных действий, которые могут вызвать войну. Флот мог начать боевые действия только по указу Верховного главнокомандующего Великого князя Николая Николаевича или сообщения русского посла в Стамбуле о начале войны.

Черноморский флот имел полное превосходство над турецкими ВМС в силах и по боевой подготовке, в его составе было: 6 линейных кораблей старого типа (додредноуты), 2 крейсера типа «Богатырь», 17 эсминцев, 12 миноносцев, 4 подводные лодки. Строилось еще 4 мощных линкора современного образца (дредноута). У турков было всего 2 броненосца, 2 бронепалубных крейсера, 8 эсминцев. Ситуацию усугублял тот факт, что на турецком флоте практически полностью отсутствовала боевая подготовка, корабли были в плохом состоянии. В начале 1914 года выход турецких ВМС из Босфора на бой с русским флотом казался фантастикой.

Флагман Черноморского флота броненосец «Евстафий» на рейде Севастополя, 1914 год.

2 августа адмирал Эбергард доложил в Петербург о перехваченных радиограммах, в которых говорилось о том, что подписан германо-турецкий союзный договор. 3 августа дипмиссия и разведка доложили о начале мобилизации в Османской империи. 5 августа глава германской военной миссии в Турции Отто Лиман фон Сандерс посетил крепость Эрзерум. 10 августа из Средиземного моря в черноморские проливы вошли два германских крейсера - тяжёлый «Гебен» и легкий «Бреслау». Крейсера и их команды вошли в состав турецких ВМС. Это изменило соотношение сил на Чёрном море. Стамбул получил возможность вести боевые действия в море. Командир немецкой Средиземноморской дивизии контр-адмирал Вильгельм Сушон возглавил объединённые германо-турецкие ВМС. «Гебен» был мощнее и быстрее любого русского линейного корабля старого типа, но вместе русские броненосцы могли его уничтожить.

Стамбул в это время пытался схитрить, обмануть Россию, скрыв свои планы по войне с ней. 5 августа военный министр Энвер-паша предложил русскому военному агенту Леонтьеву заключить союз Турции и России. Он сообщил о том, что Стамбул якобы не связан никакими военными соглашениями и заговорил о возможности создания блока, направленного против Австро-Венгрии и балканских стран, которые были противниками политики России. Обещал отвести войска от русско-турецкой границы, при первой же возможности выслать германских офицеров. За это турки хотели получить Эгейские острова, Западную Фракию. Россия должна была помочь в отмене «капитуляций (режим льгот для иностранцев). Переговоры продолжались до 15 августа, российский посол М. Гирс и военный агент М. Леонтьев даже предлагали главе МИД Сергею Сазонову принять предложения турков.

Стамбул, играя в эту партию, хотел вбить клин между союзниками: режим капитуляций касался интересов Британии и Франции в Османской империи. Эгейские острова и Западная Фракия принадлежали Греции и Болгарии. Таким образом, греков и болгар толкали в лагерь врагов России, турки обеспечивали спокойный тыл на Балканах и могли сосредоточить все силы на Кавказе. Поэтому Сазонов на эту приманку не клюнул, к тому же в Петербурге знали о заключении германо-турецкого договора.

Одновременно турки торговались с Берлином. Энвер вёл переговоры с германским послом Гансом Вангенгеймом. Турки просили у Германии подтвердить получение после войны Эгейских островов, части Фракии, Карса, Ардагана, Батума (принадлежали России). Германия заверила Стамбул, что её восточная граница будет исправлена так, чтобы была «возможность соприкосновения с мусульманскими элементами России». Германский посол сообщил Энверу, что, получив Кавказ, Турции «будет открыта дорога на Туран». Для поощрения турков, 10 августа Стамбулу предоставили кредит на 100 млн золотых франков. В этот же день Энвер приказал пропустить в Дарданеллы германские крейсера, которые преследовала британская эскадра. Тогда же решили вопрос о том, что делать с немецкими кораблями. По международным договорам, турки должны были интернировать (принудительно задержать, лишить свободы передвижения) германские крейсера. После консультаций с Берлином Стамбул «купил» корабли.

15 августа Леонтьев от своей агентуры получил информацию о том, что из Смирны, Анатолии, Сирии турецкие войска стали перебрасывать на кавказское направление. Петербург пытается предотвратить вступление Турции в войну – Сазонов предлагает Парижу и Лондону сделать совместное заявление. В нем сообщить, что нападение турков на одну из трёх великих держав будет означать, что войну объявили всей Антанте, предоставить Порте гарантии безопасности при сохранении Стамбулом нейтралитета и потребовать демобилизации армии. А за нейтралитет, после войны, отдать Стамбулу все германские концессии и предприятия на её территории. В этот же день турки отдали свои ВМС под командование немцев, британская военно-морская миссия была вынуждена покинуть Османскую империю, место англичан заняли германские офицеры. 9 сентября Стамбул в одностороннем порядке отменил режим капитуляций, это вызвало протест европейских стран.

Линейный крейсер «Гёбен».

Начало боевых действий на Западном фронте

Настроения в Германии царили победные. Собирались выиграть войну до «осеннего листопада», до активного вступления в войну России и Британии. Похоже на ситуацию начала Великой Отечественной войны, которая лучше известна в России, на план «молниеносной войны».

Против Франции разворачивали 7-й армий. 1-я, 2-я, 3-я армии (16 корпусов, около 700 тыс. человек) должны были ударить через Бельгию. 4-я и 5-я армии (центральная группировка в составе 11 корпусов, примерно 400 тыс. человек) готовились к удару через Арденны, чтобы поддержать северную группу армий. Левофланговые 6-я и 7-я армии (8 корпусов, 320 тыс. человек) должны были связать противостоящие им силы французов (1-ю и 2-ю армии) боем, чтобы не дать перебросить их на север.

Французские 1-я и 2-я армии (10 корпусов, более 600 тыс. человек) готовились к наступлению через Эльзас и Лотарингию. 3-я и 5-я армии (8 корпусов, 450 тыс. человек) должны были наступать через Арденны, 4-я французская армия (3 корпуса, 125 тыс. человек) была во второй линии.

От крепости Мобеж до моря граница Франции была почти ничем не прикрыта. Правда, там должны были быть британские войска, но вопрос об этом не был до конца решён. Часть британского военно-политического руководства считала, что в таком случае английская армия станет «придатком» французских вооруженных сил, что недопустимо. Предлагались другие варианты – высадить войска в Восточной Пруссии, проведя десантную операцию, для совместных действий с русскими армиями или в Бельгии, чтобы воевать вместе с бельгийской армией. Спор разрешил У. Черчилль, заявив, что британский флот сможет надёжно прикрыть только перевозку армии через Па-де-Кале (Дуврский пролив, самая узкая часть Ла-Манша). В итоге решили воевать во Франции, но первоначально весьма ограниченными силами – 4 пехотные дивизии и 1 кавалерийская дивизия. Британское командование не хотело оголять страну до прибытия войск из колоний. К тому же британский военный министр Китченер догадался о направлении главного удара немцев и не хотел губить войска, которые не смогут выстоять перед ударом такой мощи. Он считал, что для Британии главное сохранить армию. Он настоял на том, чтобы британский экспедиционный корпус сохранил самостоятельность, не подчинялся французам. Главнокомандующий Британскими экспедиционными силами (БЭС) во Франции фельдмаршал Джон Френч получил указание проявлять «максимум осторожности в отношении потерь». С 4 августа 1914 года шло сосредоточение БЭС в английских портах, с 9 августа они начали высадку во французских портах, к 20-му британцы были в районе Мобеж-Ле-Канто. БЭС должны были совместно с 5-й французской армией идти на Суаньи, обеспечивая левый фланг наступления 3-й и 4-й французских армий.

Льеж

Бельгийцы в это время уже воевали. Ключевым пунктом их приграничной обороны считалась крепость Льеж. Её укрепления были построены в 1880-е годы и считались очень мощными. По опыту Порт-Артура, специалисты считали, что крепость продержится очень долго или вообще окажется неприступной. Это был настоящий укрепрайон – длина обвода крепости достигала 50 км, в систему обороны входило 12 главных фортов и 12 промежуточных, на вооружении которых было 400 орудий, в том числе и мощные 210-мм, пулемёты. Каждый форт был сам по себе крепостью, с железобетонными укреплениями и подземными казематами, со своим гарнизоном в 100-400 человек. Промежутки между фортами должны были прикрывать подразделения 3-й пехотной дивизии и пехотной бригады из состава 4-й дивизии. Часть укреплений располагалась на правом берегу реки Маас, другая на левом. Командиром 3-й дивизии и гарнизона был назначен преподаватель по военному делу бельгийского короля Альберта I – генерал-лейтенант Жерар Леман. Всего гарнизон укрепрайона насчитывал 36 тыс. человек.

Жерар Леман

Другие соединения бельгийской армии просто не успели развернуться на Маасе. Было решено создать другой оборонительный рубеж на реке Жет, в 40 километрах восточнее Брюсселя.

Проблема была в том, что бельгийцы запоздали с военными приготовлениями. После начала войны Бельгия заявила о своём нейтралитете (она была нейтральной страной, что подтверждали европейские договорённости). Но 2 августа 1914 года германское правительство предъявило ультиматум Бельгии с требованием пропустить через территорию страны германские войска (их обещали вывести после завершения войны), на ответ отводилось всего 12 часов. Это был шок для бельгийского правительства. На следующий день бельгийское руководство сообщило об отказе, после этого Германская империя объявила войну. В Бельгии началась мобилизация. Работы по рытью окопов между фортами в Льеже начались только 2 августа, чтобы не дать немцам повода к войне. В этот же день начали сносить дома и рубить деревья, для лучшего обзора при стрельбе.

В планах Берлина Льеж занимал особое место. Здесь располагались основные моты через Маас, важный железнодорожный узел. Не захватив крепости, нельзя было продвигаться дальше и полностью развернуть ударную группировку. 4 августа немецкие войска пересекли германо-бельгийскую границу и вторглись в страну, завязались первые стычки. В наступлении участвовал сводный отряд генерала Отто фон Эммиха в составе 6 пехотных бригад из 2-й армии и 2-й кавкорпус (3 кавалерийские дивизии) Георга фон Марвица. Эту группировку назвали Мааской армией, в ней было первоначально около 60 тыс. человек и 124 орудия.

Немецкая кавалерия, велосипедисты и пехота на машинах сбила пограничные посты и рванулась занимать мосты – Льеж был в 30 км от границы. Бельгийцы отбили первую попытку захватить переправы, но вечером немецкая кавалерия форсировала реку у Визе. Немецкое командование совершило ошибку и решило взять крепость 5 августа внезапной атакой. 5 августа после артподготовки, которая не причинила вреда бельгийским укреплениям, немцы пошли на штурм и были отбиты с большими потерями. Огнём батарей и пулемётов передовые соединения были просто уничтожены, в ряде мест, где немцы, несмотря на страшные потери, смогли прорваться к укреплениям, их смели огнём из пулемётов и винтовок. Только у форта Баршон немцы смогли завязать штыковой бой, но бельгийцы и тут отбили натиск.

Штурм Льежа.

В Бельгии ликовали, первый бой был за ними, были даже предложения перейти в наступление, но в итоге благоразумно отказались. Выручил немцев талантливый представитель Генштаба Эрих Людендорф. В ночь на 6-е немцы решили повторить атаку. Людендорф возглавил 14-ю пехотную бригаду вместо убитого комбрига фон Вюссова. Бригада прорвалась между фортами Флерон и Эвенье, бельгийские форты, опасаясь накрыть свои войска, огонь не открывали. Немцы вышли к городу и реке. Людендорф направил парламентёров к Леману, требуя сдачи Льежа. Бельгийский генерал растерялся, о контратаке не подумал и, поскольку немецкие войска были уже в кольце укреплений, решил вывести дивизию на другой берег, чтобы её не отрезали от основных сил. Немцы вслед отступающим бельгийцам вошли в Льеж, причём Людендорф сам чуть не погиб (или не попал в плен). Он поехал к центральной цитадели города, думая, что она захвачена. Увидав там бельгийцев, Людендорф мгновенно сориентировался и взял нахрапом – потребовал немедленной сдачи. Впавшие в панику бельгийцы сдались. Так немцы взяли Льеж и несколько переправ через реку. Но основные переправы были под огнём фортов, которые продолжали держать оборону. И переправить основные силы на другой берег возможности не было.

Эрих Людендорф.

Людендорф не стал их штурмовать и вызвал осадную артиллерию. Немцы предложили бельгийскому королю договориться, но тот отказался и просил помощи у союзников. Но французское командование слепо продолжало действовать в рамках старого плана – готовились к броску на Рейн. Многочисленные предупреждения, в том числе и коменданта французской крепости Мобежа – Фурнье (его в итоге обвинили в панике и сняли с должности), об опасности на левом фланге игнорировались. Французский Генштаб выразил мнение, что «главного наступления через Бельгию не будет». 5 августа французы провели частную операцию в Эльзасе, началась она успешно, но в итоге французы были отбиты.

Немецкая кавалерия корпуса Марвица попыталась прорваться за рубеж реки Жет, но была с большими потерями отбита. Бельгийцы опять возликовали, мол, произошла «решающая битва войны», немцы дальше не пройдут. По их мнению, «форты будут держаться вечно». Численность Мааской армии довели до 100 тыс., ещё 10-го пехота взяла форт Баршон. 12-го прибыла осадная артиллерия: 420-, 380-, 210-мм орудия. 420-мм «Большая Берта» (или «Толстушка Берта») била на 9-13 км (в зависимости от разновидности снаряда) 810-кг снарядом. На Западном фронте их назвали «убийцами фортов», бронебойные снаряды пробивали двухметровые перекрытия из стали и бетона - любые укрепления того времени. Эти орудия похоронили все надежды бельгийцев на мощь укреплений. До того как взорваться, снаряды «Большой Берты» проникали глубоко в землю, а ударная волна потрясала укрепления до основания. Снаряды разрушали не только форты и укрепления, но и подрывали боевой дух гарнизонов, которые от постоянного обстрела доходили до состояния шока. 13-14 августа пали северные и восточные форты. К 16-му были захвачены все форты, в этот день пал последний – Лонсэн, при его взятии был пленён и раненый генерал Леман.

17 августа германские войска начали генеральное наступление, его планировали начать 15-го. Поэтому Льеж задержал немцев всего на два дня.

Бои в Бельгии и на германо-французской границе

1-я армия фон Клюка шла на Брюссель, 2-я армия фон Бюлова и 3-я армии фон Хаузена - к французской границе. Наступление немцев было стремительным, небольшая бельгийская армия не могла остановить германские корпуса. К 18 августа между наступающими германскими войсками и бельгийскими силами завязались бои, в результате которых бельгийцы отступили за реку Диль. 20 августа отступающие бельгийские соединения во главе с королём Альбертом подошли к Антверпену. Французы предлагали Альберту отводить войска к Намюру, но тот решил, что там его армия будет отрезана от севера Бельгии и вытеснена во Францию. Часть немецких сил из состава 1-й армии фон Клюка выделили для блокирования и последующей осады Антверпена. Город был защищен со всех сторон несколькими десятками мелких фортов и двумя оборонительными линиями, он продержался до 9 октября. 20 августа части 1-й немецкой армии заняли Брюссель (бельгийское правительство сбежало во французский Гавр), а несколько дивизий 2-й армии блокировали Намюр. На Брюссель и провинцию Брабант немцы наложили контрибуцию в 500 млн франков.

Намюр считался мощной крепостью, примерно такого же ранга, как и Льеж, считали, что там можно продержаться до подхода французов. Осада Намюра продолжалась всего несколько дней. Немецкие армии вышли на линию Брюссель — Намюр — Динан.

14 августа французская армия начала своё главное наступление в Лотарингии. Оно имело для французов огромное символическое значение — территории провинций Эльзас и Лотарингия были захвачены немцами у Франции в 1871 году, после поражения в франко-прусской войне. Французским войскам первоначально удалось углубиться на территорию Германии, отбить Саарбург и Мульхаус. 6-я и 7-я немецкие армии имели приказ отступать, заманивая крупные силы французов в «мешок», который должны закрыть армии правого фланга. Немцы выполняли этот приказ неохотно, расстроенные, что им надо отступать, а не бить французов. Захват 18 августа Саарбурга вызвал во Франции ликование, заговорили о победе.

Но в это время немцы захватили Бельгию, началось Пограничное сражение, французскому командованию пришлось активно перемещать войска в сторону прорыва, на север. В итоге к концу августа французские войска отошли на прежние позиции, оставив немцам небольшую часть территории Франции.

Стратегия французского верховного командования оказалась провалена…

 

Самсонов Александр, topwar.ru