Беседа с одним из самых перспективных оппозиционных политиков Латвии

– Почему попытка создания партии обернулась для вас уголовным делом?

– В конце 2012 года мы с единомышленниками решили организовать региональную партию «Честь и порядок». Она должна была отстаивать интересы простых даугавпилчан в самоуправлении, с прицелом на дальнейшее участие в выборах в Сейм. Естественно, приоритетными для нас были такие направления, как борьба за права русской общины Латвии, за признание нашего родного языка в качестве официального. Учредительный съезд мы провели 8 декабря 2012 года в одном из городских ДК. Действовали в полном соответствии с тогдашней редакцией Закона о политических партиях. Она гласила, что необходимо устроить съезд, а потом в двухмесячный срок представить не менее двухсот подписей учредителей. Такое количество автографов, заверенных у нотариуса, мы и собрали. Накануне съезда постарались как можно шире известить об этом СМИ. В числе явившихся на мероприятие представителей прессы оказались и сотрудники телепрограммы Nek? Person?ga («Ничего личного»), которую власти используют для шельмования своих политических противников. Впрочем, телерепортеры уехали еще до начала съезда. И вот вскоре я узнаю, что журналист Ансис Пуполс донес на нас «куда надо». Что в зале, дескать, не было двухсот человек, и в протоколе съезда, таким образом, представлены ложные данные. Откуда он мог это взять – ума не приложу: ведь он не дождался начала съезда. Однако «там, где надо» отнеслись к этому доносу со всей серьезностью и взяли нас в оборот. Очень долго мурыжили ожиданием, прежде чем стало известно, что Регистр предприятий отказывает нам в учреждении партии. Хотя, например, перед этим Бюро по защите Конституции изучило программу «Чести и порядка» и не нашло в ней ничего противозаконного. Но, как вскоре выяснилось, эти первые неприятности оказались лишь «цветочками».

– Но вы же все равно стали депутатом?

– Да, когда стало ясно, что «Честь и порядок» не сможет участвовать в выборах, мы с единомышленниками договорились с правлением другой небольшой партии «Возрождение Даугавпилса» и организовали общий список. По результатам выборов в июне 2013-го я и оказался в Думе. Работой своей в самоуправлении в целом удовлетворен, ибо сумел выполнить два главных своих обещания. Во-первых, мне удалось сорвать разорительную для даугавпилчан, но почти уже заключенную прошлым составом Думы сделку по передаче городских теплосетей частной компании. Еще до своего избрания я организовал несколько крупных митингов протеста, на которых народ яростно выражал своё возмущение этим договором, справедливо опасаясь, что частник начнет выжимать из простого потребителя тепла все соки. В итоге удалось добиться уникального для Прибалтики прецедента, заключающегося в возврате стратегического объекта в городскую собственность. В подобных вещах и заключается настоящая политика левого толка. Очень важно создавать такие прецеденты и внедрять их в сознание людей. Во-вторых, как я и обещал избирателям, с прошлого года в Даугавпилсе вновь зажжен Вечный огонь над могилами советских солдат, павших при освобождении города в июле 44-го. Для современной Прибалтики восстановление столь важного символа стало опять же уникальным, беспрецедентным событием. Но за эти успехи пришлось расплатиться огромным нервным напряжением, ибо удары стали сыпаться на нас с моими единомышленниками непрерывно.

– В чем они выражались?

– Сначала всех, кто подписался за учреждение партии «Честь и порядок» – а это, напоминаю, двести человек! – начали тягать на допросы в Полицию безопасности. Это был четкий психологический ход, направленный на то, чтобы оторвать от меня моих сторонников, рассорить с ними. Известно ведь, что любой человек воспринимает вызов на допрос «куда надо» весьма болезненно. Кроме того, когда берут свидетельские показания, могут специально выстроить вопросы таким образом, чтобы представить меня, как негодяя и проходимца, – что и делалось. У некоторых людей из моего окружения провели обыски. Латышские газеты, а также те даугавпилсские издания, которые контролировались недругами из числа сторонников прежней Думы, как с цепи сорвались. Меня обвиняли во всех мыслимых и немыслимых прегрешениях, даже в том, что я, оказывается, «шовинист» и «русский фашист». Это особенно смешно, если учесть, что я всегда был по взглядам левым интернационалистом.

– Еще вам вменяют в вину поездку на крымский референдум…

– Да, 16 марта прошлого года я был в Крыму, где наблюдал за ходом референдума по самоопределению. В Европе любят говорить о праве народов самостоятельно решать свою судьбу. Неужели крымчане этого недостойны, даже невзирая на пример Косово? Каких-то нарушений и злоупотреблений в ходе крымского волеизъявления я не обнаружил, о чем откровенно рассказал по возвращении в Латвию. После этого на меня тут же напустили языковую инспекцию, которая объявила, что я, дескать, владею латышским не на достаточном уровне. Мне дали полгода на то, чтобы улучшить знания – в противном случае, меня собирались по суду лишить мандата. Поразительно, что языковая инспекция у нас способна отстранить депутата, избранного народом! Тем не менее, в сентябре я сдал языковой экзамен, причем так, что даже самые лютые гонители уже не смогли ни к чему придраться. Но эта неприятность оказалась не единственной: на меня завели уголовное дело. Обвиняют в том, что я, мол, подделав со своими «сообщниками» документы об учредителях партии «Честь и порядок», нанес тем самым урон государству. Это уж совершеннейшая нелепица, даже с точки зрения обвинения: ведь партия так и не начала действовать.

– Вы не задумывались, почему на вас обрушились все эти гонения?

–У меня есть две версии. Одна из них заключается в том, что мне мстят за Теплосети, на которые одному прожорливому олигарху не получилось наложить свою лапу. Тогда ведь оказались затронутыми очень серьезные интересы, ведущие в Ригу… А, во-вторых, мне аукается моя политическая деятельность, ведь в 2011-12 годах я являлся даугавпилским координатором сбора подписей за проведение референдума по статусу русского языка в Латвии. Я вообще в политике с 2004 года, когда активно участвовал в борьбе за сохранение русских школ. С тех пор: организация и участие в десятках акций в защиту русского языка, за упразднение института массового негражданства, против шествий легионеров в Риге… Кроме того, я неоднократно говорил, что не согласен с внешней политикой нашего государства, направленной на максимальную конфронтацию с Россией. Нам нужны дружеские отношения с восточным соседом, поскольку они положительно скажутся на нашей экономической ситуации. Это особенно чувствуется в Даугавпилсе, уровень предпринимательской активности в котором очень зависит от партнерства с россиянами.

– Какими вы видите перспективы вашего уголовного дела?

– Нас четверо, дело завели еще на троих моих единомышленников. В январе должно было состояться первое заседание суда Центрального района Риги, но его отложили до мая. Причина в том, что одна из нас – женщина, недавно ставшая матерью, в связи с чем и сделали отсрочку. Вероятно, кое у кого есть надежда меня «закрыть», после чего я могу потерять депутатский мандат. Тем не менее, быстрой развязки, наверное, ждать не стоит, ибо дело прецедентное, требующее «обкатки». Возможно, потом его собираются использовать в качестве шаблона для устранения неудобных политиков. Хочу еще раз подчеркнуть: виновным я себя не считаю. Вообще, я научился относиться к происходящему спокойно, ибо это «мои университеты». Ни одному политику, если он не желает ходить на поводке, не избежать тяжелой школы выживания.

– А вас не удивляет тот факт, что вы вообще очутились во власти – невзирая на ваш имидж скандального и одиозного политика?

– Прежде всего, хотел бы сказать, что «одиозным» и «скандальным» я являюсь исключительно в глазах околоправительственных кругов и обслуживающих их СМИ. Латышская пресса демонизировала мой образ, хотя экстремистских лозунгов я никогда не выдвигал и противозаконной деятельностью не занимался. Моя известность как политика основана на деятельности в защиту интересов русской общины – и здесь я не отстаивал ничего из того, что выходило бы за рамки элементарных цивилизованных норм. Несколько сотен тысяч жителей нашей республики до сих пор пребывают в унизительном статусе неграждан – это разве в порядке вещей? Конечно, нет. Даже официальные структуры ЕС периодически выражают свою озабоченность подобным положением дел. То, что русский – язык второй по численности общины в стране – объявлен в Латвии иностранным, это нормально? Когда безответственные «нацики» раз за разом пытаются додавить остатки русскоязычного образования в стране, добрались уже до детских садиков – нужно ли сохранять безмолвие? Советские ветераны, освобождавшие Латвию от нацизма, считаются оккупантами, в то время как экс-легионеров СС чествуют как «борцов за свободу» – что ж, не обращать на это внимание? Нет уж! С подобными вещами я боролся, буду бороться, и отказываться от своего прошлого не собираюсь. Я считаю, что у настоящего политика обязательно должны быть принципы – верность которым он должен сохранять, невзирая ни на какие соблазны. Тогда тебя станут уважать даже враги.

– Приближается 9 мая. Что эта дата означает для вас?

– Святой день, самый важный из праздников. Для того, чтобы понять, что значит дата 9 мая для Даугавпилса, следует знать, что здесь творилось в годы войны. Город был захвачен гитлеровцами 26 июня 1941 года. После этого в окрестностях было оборудовано еврейское гетто, а в находившемся близ Даугавпилса Погулянском лесу загремели звуки массовых расстрелов. Также в одном из пригородов находился лагерь для советских военнопленных «Шталаг–340». Всего за три года оккупации в Даугавпилсе оказалось истреблено свыше 165 тысяч (!) человек. 27 июля 1944 года войска 2-го Прибалтийского фронта и шестая гвардейская армия 1-го Прибалтийского фронта на рассвете ворвались в Даугавпилс и уже через три часа выбили из него немцев. При этом погибли 2536 советских солдат, офицеров и генералов, позже упокоившихся на местных братских кладбищах. За годы, последовавшие за выходом Латвии из СССР, многие из них, как и по всей Латгалии, пришли в плачевное состояние. Поэтому я поднял соответствующий вопрос в городской Думе – и сумел убедить остальных депутатов выделить на реновацию и реставрацию всех военных захоронений и памятников около 10 тысяч евро. В Даугавпилсе такое решение – полное финансирование реставрации памятников Великой Отечественной войны – принимается впервые после выхода Латвии из СССР.

– Насколько мне известно, вы давно сотрудничаете с ветеранами?

– Десять лет назад я взял на себя безвозмездное шефство над Даугавпилсским обществом борцов антигитлеровской коалиции (ДОБАК). Занимался организационной работой, вел документацию ДОБАКа, договаривался со спонсорами о финансировании праздника 9 Мая и других памятных мероприятий, помогал пожилым людям оформлять запросы в муниципальные учреждения, устраивать досуг. Этим людям уже, как правило, за девяносто лет. Мы стараемся каждую весну устраивать встречи городских школьников с ветеранами, которые рассказывают ребятам о том, что им довелось испытать. Потом, когда дети вырастут, они уже сами станут делиться с собственными детьми, как общались с живыми участниками войны…

 Беседу вел Вячеслав Самойлов

Столетие