Рецессия в мире и ЗСТ с Европой могут закончиться для «регионалов» утратой полноты власти

Предсказания новой волны кризиса и спада в крупнейших экономиках, похоже, все-таки становятся реальностью. Причем если первая волна ознаменовалась серией банкротств частных банков, теперь банкротиться могут целые государства — многомиллиардные вливания прошлых лет заканчиваются, так и не дав должного результата.

 

Что найдет и что потеряет Украина в глобальном мире

Очень может статься, что процесс не ограничится только Грецией. Хотя и ее одной уже достаточно, чтобы создать эффект нового снежного кома (спускового крючка) для глобальной рецессии — по аналогии с банкротством знаменитого Lehman Brothers, с чего началась первая фаза кризиса в 2008-м.

Известный американский экономист Нуриэль Рубини, предсказавший за несколько лет кризис и его сценарии, на днях выступил с очередным комментарием по поводу ситуации вокруг суверенных долгов в Европе. Экономист лишь озвучил несколько простых цифр: еврозоне необходимо срочно где-то раздобыть минимум 2 трлн. евро — на обеспечение долгов проблемных стран, иначе кризиса не избежать. «Я очень опасаюсь, что ситуация выйдет из-под контроля, — сказал экономист. — Вы не можете ждать три месяца. Вы должны иметь их (2 трлн. евро. — Авт.) в течение нескольких недель».

Дело в том, что, по мысли ученого, на обеспечение или хотя бы гарантирование долгов нескольких проблемных стран нынешних резервов Европейского фонда финансовой стабильности попросту не хватит. Не так давно правительства ЕС приняли закон о повышении капитализации фонда, по которому теперь он может выкупать гособлигации стран не на 440 млрд. евро, а на 780 млрд. евро. Также фонд получил права рекапитализации европейских банков.

Однако так как госдолг Греции превышает 350 млрд. евро, а госдолг Италии — второго претендента на банкротство (4-я по размеру ВВП экономика ЕС) — доходит до 1,8 трлн. евро, г-н Рубини и говорит, что суммарная «финансовая подушка» должна быть не меньше 2 трлн. евро. Впрочем, этих денег у Евросоюза просто нет. Если он, конечно, не решит их напечатать.

Помимо продолжающегося в последние недели падения фондовых рынков во всех концах света, ожидаемого списания (т.е. дефолта) долгов Греции и вероятной отставки правительства этой страны (ситуация, очевидно, все-таки заходит в тупик, и греческие политики не горят желанием брать на себя ответственность за такой шаг), проблемы сугубо финансового сектора начинают сказываться и на реальной экономике.

Недавно опубликованные агентством Reuters данные т.н. индекса активности по закупкам в промышленности (предварительная информация активности в промышленном секторе), в частности, показали, что промпроизводство в Европе опускается до уровня 2009 г.

Можно привести множество тревожных сигналов и оценок, которые в последние недели высказываются не только чиновниками Всемирного банка или МВФ, но и различными аналитическими группами инвестбанков. Например, экономисты одного из крупнейших в мире финучреждений Goldman Sachs Group на днях ухудшили прогнозы по мировой экономике в этом и следующем году, предрекая хотя и не глубокую, но все-таки рецессию — в Германии, Франции, США.

Один из тревожных симптомов — увеличение стоимости доллара в условиях растущей паники на рынках. В ожидании кризиса доллар укрепляется, и нынешнее падение евро связано даже не столько с проблемами самой еврозоны, сколько с кризисом вообще — инвесторы по всему миру сбрасывают инвестиционные бумаги (в т.ч. гособлигации стран) и выходят в долларовый кэш, таким образом формируя повышенный спрос на доллар.

Но даже если не брать во внимание эти сигналы с разных концов света, самое скверное то, что в случае дефолта уже одной только Греции действительно серьезные проблемы могут начаться в финансовом секторе двух крупнейших экономик Европы — Германии и Франции (более 50% ВВП всей еврозоны). Именно германские и французские банки владеют основными пакетами долговых обязательств в ЕС.

Проще говоря, мировая экономика оказывается перед риском падения еще одной давней пирамиды — долговых государственных облигаций, номинированных в евро. Впрочем, европейские банки уже полагают, что пресловутая вторая волна их настигла — котировки акций у них опустились до уровня 2009 г. Держатели ценных бумаг не верят в готовность правительств оказать такую же масштабную поддержку, как в 2008—2009 гг.

Все это означает, что вскоре в Европе и мире может не только вновь сократиться кредитование (ставки по кредитам, собственно, уже растут), но и экономическая активность в целом. То есть снова могут падать цены и спрос в международной торговле. В т.ч. — на основные украинские экспортные статьи. Что, к слову, есть самым худшим сценарием для нашей страны, как и в 2008-м.

Пока затишье

Руководитель группы советников главы НБУ Валерий Литвицкий в ходе брифинга 28 сентября заявил, что, дескать, на данный момент ситуация в нашей экономике складывается более-менее терпимо и вообще нет серьезных предпосылок для давления на гривню.

Позитивное сальдо сводного платежного баланса Украины в августе 2011 г. составило $214 млн., что вдвое больше, чем в июле. А это значит, по словам чиновника, что «разворота базовых тенденций не происходит — внешняя платежная позиция усилилась, и то обстоятельство, что мы в августе купили на межбанке больше валюты, чем продали, отражено в движении чистого притока капитала».

Однако тут стоит отметить: уже тревожна ситуация на валютном рынке. Летом этого года население продемонстрировало настолько высокий спрос на валюту, что НБУ был вынужден в июле продать из резервов более полутора миллиардов долларов, чего не было уже давно. Только за три летних месяца $3 млрд. перетекли в наличность. В прошлом году за больший период налички не купили даже на $1 млрд.

В августе тенденция продолжилась — граждане купили в банках валюты на $824 млн. больше, чем продали. А всего с начала года объем купленной населением валюты превысил ее продажу почти на $8 млрд. (из них $4,5 так и не вернулось в банковскую систему ни в виде депозитов, ни в виде погашения кредитов).

Впрочем, В. Литвицкий отмечает, что текущий счет по-прежнему складывается с чистым оттоком в связи со взрывным ростом машиностроительного импорта и макроэкономическими тенденциями августа, когда темпы роста реальной зарплаты вдове превысили июльские. В результате дефицит текущего счета вырос по сравнению с июлем вдвое — более чем до $1 млрд.

Чиновник указывает на ряд позитивных тенденций, которые, по его мнению, в дальнейшем должны работать лишь на пользу гривне. Так, в том же августе наш экспорт стал наконец расти быстрее импорта (35,8% против 33,5%) и ускорился почти на 10%. Т.е. замедления экономики из-за внешних факторов в принципе не происходит. Более того, наблюдается и рост прямых иностранных инвестиций — в августе до $939 млн. по сравнению с $415 млн. в июле. Кроме того, сокращение оттока денег населения из банковской системы — с $734 млн. в июле до $680 млн. в августе.

«Лето не стало мертвым сезоном для экономики, — считает Литвицкий.— И последний квартал года, при отсутствии потрясений в мировой экономике и относительной внутриполитической стабильности, может стать одним из лучших отрезков годовой траектории роста».

Правда, для улучшения текущего счета, по мнению представителя НБУ, Украине необходимо куда активнее развивать импортозамещение и экспорт в таких отраслях, как машиностроение, продовольствие, химическая промышленность, поддерживать в тонусе металлургический экспорт и найти способ безопасного наращивания агроэкспорта (несмотря на хороший урожай зерновых, превысивший 50 млн. т, в правительстве пока не спешат с отменой экспортных квот на зерно — из-за риска вывоза его на экспорт в объемах, превышающих внутренние потребности).

Впрочем, несмотря на все это, в правительстве и НБУ всерьез озабочены рисками оттока валюты — особенно если ситуация в мире таки начнет стремительно ухудшаться. Самыми разными средствами и инструментарием НБУ начал «собирать ликвидность» на рынке, т.е. блокировать давление на гривню.

Например, недавно регулятор пошел на выпуск «валютных» облигаций с индексируемой стоимостью, при погашении которых учитывается изменение курса гривни к доллару. Первый аукцион по размещению т. н. индексных ОВГЗ позволил продать бумаг на сумму 861 млн. грн. Но этого пока мало — в планах Минфина продать облигаций на миллиарды, погасить около 3 млрд. грн. по старым ОВГЗ, собрать деньги и на покрытие дефицита госбюджета, и обеспечить приток валюты (нужно, чтобы эти госбумаги скупали иностранцы). Кстати, точно так же в планах Минфина начать продажу «гибридных» ОВГЗ, гарантированных уже не курсом доллара, а золотом, находящимся в резервах НБУ. Расчет тот же — собрать больше денег, не наращивая внешний долг.

С 23 сентября вступило в действие резонансное решение НБУ — постановление №278, якобы принятое в рамках переговоров по исключению Украины из «серого» списка FATF. Как бы там ни было, но теперь, чтобы купить или продать валюту независимо от суммы, необходимо предъявить удостоверяющий личность документ — паспорт или водительские права. Если сумма больше 50 тыс. грн. или эквивалент в валюте, банковский работник обязан зафиксировать в банковской отчетности данные о месте регистрации клиента и сделать копию его идентификационного кода.

Конечно, действия НБУ вынужденные и имеют под собой основания. Во-первых, бюджет нужно выполнять и как-то финансировать социальные статьи, выплачивать пенсии. А постановление №278, по идее, должно способствовать детенизации экономики. Малый и средний бизнес, у которого на руках значительная часть валюты, возможно, выведет часть оборота в легальный сектор (хотя НБУ обещает особо не «присматриваться» к субъектам, обменивающим валюту, все же есть риски передачи информации и в налоговые органы).

Но существует и другая точка зрения на предпринятые меры Нацбанка. Может получиться так, что в реальности требование удостоверения личности приведет к еще большей тенизации валютного рынка — возродятся валютные менялы, у которых можно будет поменять деньги без волокиты, и вместо контроля за наличным рынком валюты государство получит уменьшение официально меняемой валюты, а также падение доходов бюджета от этих операций.

Еще рисковый прием НБУ — снятие ограничений на маржу для обменного курса, также предусмотренное этим постановлением. Идут новые волны кризиса, МВФ денег пока не дает, а дефицит торгового баланса вскоре может начать вновь давить на курс.

И тут снова возникает широкое поле для сговора банкиров и махинаций на простых смертных, как это было и в 2008—2009 гг. Куда делись сотни миллиардов гривен, выданных банкам за счет налогоплательщиков в ходе осенне-зимней паники 2008—2009 гг., и почему банкиры не вернули заемщикам условия и ставки, по которым выдавали им кредиты до кризиса (по крайней мере после прохождения острой фазы кризиса), — на все это до сих пор определенных ответов не дает никто.

Беззащитный внутренний рынок

В правительстве непрестанно говорят, что главный риск для экономики не только в том, что отечественный ВВП менее чем наполовину обеспечен внутренним потреблением (основной доход экономики формируется на экспорте, оттого и зависим от мировой конъюнктуры), но и в чрезвычайной зависимости страны от импорта, прежде всего энергетического и технологического. И потому обещают принять даже специальную программу импортозамещения. Она предполагает широкий комплекс стимулов для разных отраслей, способных обеспечить внутренний рынок товарами, которые смогут заменить потребности страны в импорте.

Собственно, проблема для нашей страны не новая и понятная давно — по данному признаку Украина стала типичной жертвой процессов экономической глобализации со все более моноструктурной экономикой. Поэтому и продолжает терять многие производства, сужая ранее широкую специализацию собственной промышленности.

Упрощение экономической структуры (потеря многих производственных комплексов, в т. ч. уникальных, доставшихся нам от СССР) происходит и в силу множества объективных причин — в т. ч. в связи с невысоким объемом внутреннего рынка для сложных производств и неспособностью побеждать в конкуренции на фоне все большего раскрытия (тут уж — по вине самой Украины) рынка для внешних игроков.

И тут вновь остро встает вопрос об условиях нашего членства в ВТО, а также дилемма между Зоной свободной торговли с ЕС и Таможенным союзом. Власть не может проводить эффективную политику импортозамещения (и даже шире — развития внутреннего рынка, стимулирования роста всей экономики) в условиях, когда по итогам вступления в ВТО в мае 2008 г. (за вступление, кстати, голосовали и «регионалы»; не голосовали в ВР лишь коммунисты) Украина получила условия значительно хуже большинства соседей и даже средневзвешенную импортную ставку ниже (около 6%) большинства членов той же ВТО.

Постфактум понимая ситуацию, в которой оказалась страна (есть много оснований считать, что рекордное падение экономики в 2009-м было вызвано больше условиями ВТО, чем мировым кризисом, — об этом ниже), Николай Азаров и выступил с заявлением, что Украина подает заявку в Секретариат ВТО о пересмотре своих обязательств касательно членства в этой организации (см. Николай Азаров: «Я — сторонник интеграции в Таможенный союз», №36 (572) 9—15 сентября 2011 г.).

Пока до конца не ясны процедуры, по которым правительство собирается добиваться справедливости, однако уже известно, что в Минэкономразвития собирают замечания и предложения отраслевых ассоциаций на предмет полученного ущерба производителей от ВТО. МЭРТу поручили создать рабочую группу для разработки предложений по обращению в организацию, а первый вице-премьер Андрей Клюев заявил, что решение о том, по каким товарным группам можно пересмотреть таможенные ставки, будет принято до конца года.

Один из вариантов: наша сторона может доказать в секретариате и через арбитражный орган ВТО факты либо массированного импорта, либо недобросовестной конкуренции и угрозы своему торговому балансу (что, кстати, давно имеет место), после чего ввести заградительные меры, не пересматривая условия с каждой страной ВТО. В таком случае нам, возможно, не потребуется выплачивать никому никакие компенсации — в отличие от варианта пересмотра ставок в процессе переговоров с каждой из стран.

По крайней мере за последние лет десять порядка 40 стран уже вели переговоры об изменении своих условий в ВТО, и некоторые из них успешно поменяли систему своих торговых пошлин и условий. Наиболее показательные примеры — Чили и Аргентина, которым удалось повысить ставки импортных пошлин на тот же сахар с 31% до 98%, а также Индия, которая смогла поднять эти же пошлины с 0% до 100%.

Как заявил в конце сентября председатель совета директоров индустриальной группы УПЭК Анатолий Гиршфельд, проанализировав результаты первых лет членства Украины в ВТО, эксперты пришли к выводу, что вступление в эту организацию по политическим соображениям было крайне поспешным шагом. А главное, по словам руководителя УПЭК, «полностью отсутствовал экономический прагматизм, с которым подобные решения принимаются в других странах, где ВТО действительно играла роль безусловного инструмента лоббизма высокотехнологичных отраслей, ставших основой экономического развития этих стран».

С первых месяцев членства в организации в Украину сразу же хлынул поток импортных товаров, и именно под его натиском, считает глава УПЭК, ВВП Украины в кризисном 2009 г. упал на порядок сильнее, чем у соседей, в т.ч. по СНГ. Отрицательное сальдо торгового баланса страны в 2010 г. увеличилось по сравнению с 2009 г. в 1,6 раза и составило $9,3 млрд., а в первом полугодии 2011 г. уже в 2,3 раза превышает уровень первого полугодия 2010 г. ($5,5 млрд.).

Согласно оценкам, за первые три года членства в ВТО наиболее сильно пострадало отечественное автомобилестроение. Если на момент вступления в организацию на импортные машины действовала ввозная пошлина в размере 25%, то после 2008 г. она была снижена до 10%. «Это очень низкая ставка с точки зрения конкуренции. Мы открыли свой внутренний рынок и дали возможность импортерам ввозить на Украину автомобили по очень низкой пошлине, — указывает глава Федерации работодателей Украины Дмитрий Олейник, также разрабатывающий рекомендации для МЭРТ. — Для сравнения: в России средневзвешенная пошлина на автомобили — на уровне 30%, некоторые страны — члены ВТО до сих пор имеют 50% и выше».

Как итог производство машин снизилось в шесть раз, и из 36 тыс. человек, работавших в этой отрасли, в ней осталось всего 18 тыс. рабочих мест (ЗАЗ, «Богдан Моторс» и «Еврокар»). Теперь при низкой пошлине инвесторам просто неинтересно вкладываться в местный рынок — им выгоднее завозить готовые авто.

Что интересно, за тот же период в соседней России как раз пришли новые инвестиции — появились сборочные автозаводы Volkswagen, Toyota, General Motors, Volvo Trucks (всего в РФ уже собирают авто полтора десятка крупнейших автогигантов).

Сильно пострадал и агрокомплекс. Например, при вступлении в ВТО Украина вдвое снизила ввозную пошлину на сахар (с 300 евро за тонну до 150 евро) и согласилась дать квоту на ввоз сахара-сырца из тростника объемом 260 тыс. т по льготной ставке 2%. В итоге более 50 украинских заводов, производящих сахар, к настоящему моменту остановились либо снизили производство и потеряли до 11% внутреннего рынка, а также весь прежний экспорт. Это притом, что общий производственный потенциал сахарной промышленности Украины все еще позволяет производить за сезон по 3—3,5 млн. т свекловичного сахара.

В отличие от стран Евросоюза, защитные пошлины на импорт свинины в Украину оказались ниже в 5—8 раз. В результате к нам на рынок хлынула даже иностранная свинина: в 2010 г.ее импорт вырос в 2,3 раза по сравнению с 2007 г. и составил 178 700 т. Отечественный рынок заполонило в т. ч. импортное сало — за 7 месяцев этого года, к примеру, к нам ввезено более 20 тыс. т сала из Польши, Германии и Нидерландов.

В соглашениях с ВТО Украина взяла на себя обязательство не стимулировать экспорт своей сельхозпродукции компенсациями — хотя всем давно известно, как европейские страны и США массировано субсидируют свои сельхозпредприятия (на многие сельхозтовары до половины их отпускной цены — госсубсидии).

По подсчетам Федерации работодателей, только в двух отраслях сельского хозяйства — в сахарной и свиноводстве — после вступления в ВТО рабочие места потеряли около 500 тыс. человек.

Еще пример — ситуация в винодельческой отрасли, где также были снижены пошлины на готовую продукцию и сырье. Доступ украинского вина на внешние рынки стран ВТО оказался закрыт из-за более жестких требований к продукции, в том числе по сертификации и технологическим стандартам. При этом доля импортных вин на украинском рынке выросла с 20% до вступления в ВТО до 30% в 2010 г. и продолжает увеличиваться. Похожие тенденции в молочной и других секторах пищевой промышленности.

После вступления в ВТО на импорт готовой сельхозтехники зафиксировали нулевую ставку пошлины. В то же время Украина не может попасть в ЕС с производимыми ею плугами и боронами. Пострадал и рынок мебели. Если в 2008 г. объем ее производства у нас составил $1,3 млрд., то в 2010-м — всего $400 млн., т. е. отрасль в денежном выражении просела более чем втрое! До вступления в ВТО действовала импортная пошлина в 30—40%, однако после обретения членства в этой организации в Украину «потекла» мебель из стран Балтии, Китая, Италии и т. д.

Падение объемов производства наблюдается также в легкой промышленности. В 2010 г. производство отрасли по сравнению с 2007 г. сократилось на 40—45%, тогда как объемы импорта за этот же период выросли на 45,9%.

При этом, как отмечают представители бизнес-ассоциаций, против украинского экспорта в мире почему-то по-прежнему действуют ограничения по 37 товарным группам. «Мы видим, что Украина открывает свой рынок, дает хорошие условия для ввоза импортной продукции, но условия для экспорта украинских товаров на внешние рынки остаются сложными», — подытожил Олейник.

Впрочем, от вступления в ВТО есть и выигравшие, правда, это лишь узкий сегмент производителей. Положительная динамика производства имеет место для масличных культур — семян подсолнечника, рапса и подсолнечного масла.

Таким образом, очевидно, что наши товары с их низкой конкурентоспособностью на внешние рынки так и не попали и, оставшись дома, даже уступили иностранным значительную долю внутреннего рынка. Как результат — убытки, снижение производства или просто закрытие и потеря тысяч рабочих мест.

Еще раз о ЗСТ и Таможенном союзе

В свете всего этого есть серьезные основания предполагать, что в результате форсируемого подписания договора о зоне свободной торговли с ЕС (вновь преподносимого нам как эпохальное достижение) производители получат лишь повторный удар по собственным позициям и интересам, а граждане — по рабочим местам. Ничего более.

То есть только сейчас осознав пагубность условий ВТО, Украина с ЗСТ по сути снова наступает на те же грабли. Переговоры проходят так же закрыто, по-прежнему нет даже исследований, элементарно доказывающих обществу полезность данного шага, особенно на этапе вероятной новой волны кризиса. Реальный диалог на тему проходит, по-видимому, лишь между властью и крупным бизнесом — все остальные исключены из него. И слышны все те же до боли знакомые лозунги, никакой оригинальностью не отличающиеся от того, что мы слышим уже много лет кряду, получая на практике обратный декларациям результат.

Да, теоретически ЗСТ — выгодный для экономики вариант. Но скорее в далекой перспективе. И при условии если, конечно, выиграем в открытой конкуренции с европейскими производителями (то, как мы уже «выигрываем» у них, неплохо демонстрирует наше членство в ВТО)

Таможенный союз выгоден Украине здесь и сейчас — в страны ТС и прежде всего в РФ мы экспортируем продукцию с высокой добавленной стоимостью (авиатехнику, двигатели к космическим аппаратам, продукцию машиностроения). Доля РФ в общем товарообороте Украины больше, чем в ЕС. Общая сумма нашего товарооборота с Россией за 2010 г. — более $37 млрд. В ЕС же проигрываем в конкуренции компаниям-гигантам даже на рынках сырья и полуфабрикатов — компаниям, имеющим доступ к более дешевым кредитам, с большей, чем у нас, господдержкой и степенью протекционизма.

Как показала вся история с ВТО, в такой конкурентной борьбе речь идет даже не о перехвате отечественных бизнесов в пользу более удачливых и сильных игроков извне, а о перспективе полного вытеснения национального производства как такого. С утратой существующих рабочих мест (пока имеем потери на уровне сотен тысяч, но в будущем могут оказаться миллионы).

Как и с ВТО, нам снова говорят о небывалых инвестициях, которые, мол, на этот раз таки потекут рекой из Европы. Однако тут возникает вопрос: чем не инвестиции те громадные средства от перепродажи российского газа, который поставлялся еще недавно по льготным ценам в Украину и позволял тем же металлургам и химикам сохранять высокую рентабельность? Почему даже собственные предприятия они за период низких цен не модернизировали, не говоря уже о многострадальной ГТС, на которую за все 20 лет денег так и не нашлось? Нужны ли нашему государству инвестиции и технологии на самом деле?

На данный момент ЕС пытается увязывать перспективы продвижения договора с Украиной с результатом судебного процесса над Юлией Тимошенко. Некоторые горячие головы из числа доморощенных евроинтеграторов толкают власть в газовых торгах с РФ вообще поставить вопрос ребром — заявить о возможном пересмотре нахождения Черноморского флота РФ в Севастополе и даже об участии в американской программе ПРО, нацеленной против России (по образцу Румынии, Польши и других восточноевропейских партнеров США, предоставивших для объектов ПРО свои территории).

И в этой ситуации как-то неожиданно 29 сентября на брифинге в Варшаве Виктор Янукович заявляет, что, мол, вопрос соглашения о ЗСТ с Евроcоюзом обязательно должен пройти процедуру общественного обсуждения и даже парламентских слушаний.

Казалось бы, мелочь, но на самом деле все же смена всей тональности, имевшей место до сих пор. Возможно, на Банковой наконец приходит осознание того, на что ее на самом деле толкают? Ведь Украина имеет все шансы оказаться в очень неудобном положении и снова переиграть саму себя — она точно пока не получит никаких преференций на рынках ЕС, но окончательно утратит все перспективы по российскому газу и потеряет все еще открытые для нас рынки РФ в результате невхождения в ТС.

Причем, все это будет происходить на фоне очень вероятных новых потрясений в мире. А это означает, что такой расклад просто не позволит власти не то что реализовать в преддверии выборов планы по увеличению зарплат и пенсий в надежде на лояльность редеющих рядов электората, но и вообще удержать всю экономику на плаву.

Итог: рейтинг при таком раскладе у них обвалится и «регионалы» уже через год могут потерять власть в парламенте. Остается спросить одно: неужели «регионалы» готовы во имя мифических перспектив в Европе (причем когда-то потом, в недосягаемом будущем) потерять власть уже в ближайшей перспективе?

2000, Юрий ЛУКАШИН