Украина – це Европа! С точки зрения географии – неоспоримо.
Эксплуатируя данное обстоятельство, лидеры Евросоюза (присвоившие себе право монопольного владения брэндом «Европа») предприняли немало усилий, чтобы «оевропеить» Украину – привести ее в то состояние, в каком она сейчас находится.
Наблюдая развитие украинской трагедии, можно долго и последовательно анализировать ошибки/преступления европейский политики.
А можно вспомнить известный закон: угол падения равен углу отражения.
Посеянное сейчас на Украине может дать специфические отростки в самом Евросоюзе в сравнительно недалеком будущем.
That Ukraina is the Europa. So, Europa is Ukraina!
Две недофедерации
При всем различии Украины и Евросоюза (по масштабам, показателям развития, статусному положению в рейтингах мировой значимости) эти геополитические образования весьма сходны в некоторых немаловажных аспектах. Оба они – новоделы (с точки зрения исторического времени). Оба слеплены из весьма разнородных кусков, соединенных вместе по принципу географической общностильствам. Оба до сих пор не выработали адекватные своему составу формы структурной организации.
В Украине — после разгрома ее постсоветской унитарной модели майданными революционерами – идет мучительный процесс федерализации де-факто (с угрозой полного развала страны, если этот процесс наткнется на неодолимые сопротивления национал-унитаристских сил, не приемлющих саму идею особого статуса и особых прав для «не вполне украинских» регионов).
А ЕС медленно, но верно (со многими сложностями на каждом шагу) движется по пути трансформации союза государств в союзное государство – что диктуется объективными законами развития интеграционного процесса, но психологически неприемлемо для среднестатистического европейца, привыкшего жить в независимом национальном государстве, а не в какой-то провинции большой наднациональной империи.
Таким образом, на современной географической карте Европы имеют быть две как бы недоделанных федерации, только у одной из них – Украины — как говорится, и труба пониже, и дым пожиже. Особенно заметны имиджевые различия. Евросоюз – это ого-го! А Украина – так себе.
По имиджу сильно различаются и реальные хозяева жизни, тутошней и тамошней.
В интегрированной Европе это – законные, респектабельные собственники капиталов, промышленных империй, финансовых структур, медиахолдингов и прочего добра, нажитого поколениями законных же собственников. Ради их интересов – прежде всего – и создавался Европейский союз (это открыто признавалось еще в те времена, когда зачатки ЕС именовались Европейским объединением угля и стали, затем Европейским экономическим сообществом).
Украиной реально владеют «грязнохваты» (так их сословие определил неполиткорректный Солженицын), наловившие в мутной постсоветской воде капиталы и активы промышленных предприятий, создавшие из уворованного у общества свои частные примышленные империи, финансовые структуры, медиахолдинги. Их интересы и обслуживает – в приоритетном порядке — незалежное Украинское государство с момента своего появления.
По сути, и ту, и другую публику можно назвать просто – олигархи. Только в Евросоюзе, в отличие от Украины, этот термин пока не прижился.
Существует и еще один элемент подобия между Украиной и ЕС: обе эти части Старого континента в течение длительного времени живут не по средствам, потребляя больше, чем позволяет состояние их экономик. Причины – разные, а следствия одинаковы: накопление неподъемной массы долгов, накопление проблем разного рода. Чтобы исправить такое аномальное положение, требуется весьма радикальная рационализация всего экономического и социального уклада, которую невозможно осуществить без ущемления чьих-то интересов.
Эту масштабную задачу ЕС (с его ресурсами и репутацией) может решать годами. В Украине соответствующий лимит времени исчерпался еще при Януковиче. Тогда начались лихорадочные метания – с Востока на Запад и с Запада на Восток. Итогом стал Майдан, со всеми его последствиями.
По прописям Джека Лондона
В начале XX века талантливый американец, прославившийся под литературным именем Джек Лондон, в романе «Железная пята» реалистично изобразил грядущую трансформацию капиталистического общества по схеме: экономический кризис создает революционную ситуацию – в этих условиях верхушка имущего класса консолидируется; их общими усилиями упраздняется «неэффективная» буржуазная демократия, устанавливается прямая диктатура крупных собственников – олигархов (так их назвал автор романа); железная пята олигархии подавляет отчаянное, но слабо организованное сопротивление социальных низов и обеспечивает их «эффективную» эксплуатацию в экономике.
Мрачный сценарий Джека Лондона в XX веке реализовался лишь в отдельных странах в краткие промежутки времени (соответствующие исторические сюжеты хорошо известны). Базовой политической моделью для Америки и Европы стал, как известно, либеральный, демократический уклад – как будто отвергающий саму идею диктатуры. Однако, кто даст гарантии, что так будет и всегда, до самого конца истории, предсказанного либеральным оптимистом Фукуямой?
Во времена Януковича Украина имела шанс выбраться на путь стабильного развития в рамках пусть и несовершенной, но реальной демократии — по сценарию, избранному странами формирующегося Евразийского союза, опираясь на исторически сложившиеся партнерские отношения с Россией. Этот вариант украинские олигархи заблокировали наглухо, не без оснований опасаясь, что сближение с Россией принесет им практику «равноудаления» и принуждения «делиться» — для-ради общественного блага.
В итоге Украина встала на «европейский путь», что предполагает (помимо прочего) реформирование экономики и социальной сферы по безжалостным предписаниям МВФ и Еврокомиссии. На практике это означает резкое снижение жизненного уровня неэлитарного большинства (которое уже сейчас существует на зыбкой грани между благопристойной бедностью и полной нищетой).
Для проведения соответствующей политики – в специфических условиях нынешней Украины – демократические излишества неуместны. Нужна прочная власть, жесткая и даже жестокая, рационально-безразличная к простонародью, способная без колебаний усмирять любые протестные движения. И такая власть создается на наших глазах.
И после майданного разгула Украина имеет то, что имеет.
Президент – миллиардер, с весьма непрозрачной биографией (ко всему прочему — сын советского цеховика, то есть хапуга во втором поколении).
На министерских, губернаторских постах – миллиардеры и мультимиллионеры.
Верховная Рада, насыщенная карманными депутатами олигархов, вполне управляема. Парламентская оппозиция (в лице коммунистов и регионалов) – слаба и беззуба, а скоро не будет и такой.
Стремительно ужесточается режим работы СМИ, пространство свободы слова сокращается, как шагреневая кожа.
Зато крепнут и набирают мощь охранительно-карательные структуры (СБУ, МВД, Нацгвардия и пр.).
Отменное совпадение со стародавним сценарием Джека Лондона, и по конкретике, и по сверхзадаче действа!
Кто читал Маркса-Энгельса, тот легко поймет: происходит целенаправленная подгонка политической надстройки в соответствие с экономическим базисом. А он, в нынешней Украине, во многих чертах воспроизводит то, что было в Западной Европе и Америке на заре капитализма.
Укроп для Европы
В процессе оевропеивания Украины участвовали и продолжают участвовать многочисленные представители стран ЕС – штатные сотрудники спецведомств, а также волонтеры разного рода. Помимо щедрой оплаты за труды праведные, они обретают бесценный опыт. Этот опыт вполне может подойти и для некоторых (как минимум) стран Евросоюза.
Вспомним, например, греческие сюжеты 2009-2012 гг. Страна с никудышной экономикой не вполне прямыми путями пролезла в зону евро, и потом много лет беспечально жила в долг, который год за годом накапливали демократически сменяемые правители, не способные думать о чем-либо, кроме рейтингов общественного одобрения.
Какую головную боль создала для евробюрократии и еврофинансовой элиты одна маленькая, но лукавая страна! И как отстаивали свободолюбивые эллины право на еврохаляву многодневными сходками на своем Майдане — площади Синтагма перед афинским Ареопагом!
И ведь добились многого: новых кредитов, и даже списания половины старых долгов. Всего то греков в их стране – десять миллионов, а из евробюджета вытянули многие десятки миллиардов. А еще и частных инвесторов фактически ограбили на десятки же миллиардов евро – сущий большевизм!
Нынешний украинский опыт подсказывает: с теми же греческими проблемами можно было, в принципе, сладить более простыми методами, без астрономических затрат.
Для начала следовало своевременно вывести на Синтагму хорошо подготовленную общественность, которая скандировала бы хором: «Греция – це Европа!», «Эван, эвое! Даешь реформы по рецептам МВФ!» При необходимости – зажечь шины, пустить в дело бутылки с коктейлем Молотова. Параллельно – создать в Ареопаге коалицию «Европейский выбор» и прикупить для не депутатов – до нормального большинства (если даже по миллиону на рыло – вышло бы сравнительно недорого). Затем – в соответствии с требованиями организованной общественности – сформировать правительство твердой европейской ориентации. И вперед, по пути реформ: секвестр, приватизация, либерализация и пр.
Если бы охлос стал протестовать против урезания его жизненных благ, было бы целесообразно применить отряды все той же общественности, с надлежащей экипировкой и вкупе с полицией, для контроля над улицей и зачистки террористов, анархистов и прочих евроскептиков.
Армию же – превратить в нацгвардию с карательными функциями, для своевременного подавления сепаратистов (если бы, например, недемократичные спартанцы вздумали выйти из-под власти Афин и образовать собственное государство).
На все, про все (включая реформы) – миллиарда два-три из казны Евросоюза. Эффективно и экономно.
При этом все, что происходило бы в злосчастной Греции, можно было прикрыть благопристойными видеорядами так, чтобы европейский среднемассовый обыватель не сомневался: родина демократии остается свободной, как во времена Фемистокла.
Медиа-среда так называемого мирового сообщества, контролируемая финансовой олигархией наловчилась создавать параллельную реальность, в которой тот же украинский фарс, кровавый и грязный, трансформируется в торжество европейской демократии. Следовательно, нечто подобное можно учинить и в другой, отдельно взятой европейской стране. А может быть, и в масштабах всей Европы?
Сумерки евродемократии
Долговой кризис, охвативший практически весь Евросоюз, стал следствием неадекватного соотношения между общественной производительностью труда и его среднестатистической стоимостью. В данном отношении объединенная Европа значительно уступает США, тем более – странам Восточной Азии, где сотни миллионов работников готовы за минимальную оплату трудиться – весьма производительно и качественно.
Европейские производители отступают под натиском конкурентов на мировых и даже европейских рынках. При сохранении такой тенденции, европейская бизнес-элита может уже в среднесрочной перспективе лишиться значительной части своих прибылей и статусных позиций в мировой финансовой иерархии.
При сохранении нынешней либерально-рыночной модели хозяйствования (а иных моделей евроэлита не знает и знать не желает) конкурентоспособность евроэкономики можно понять лишь путем резкого сокращения стоимости рабочей силы, сокращения неэффективных рабочих мест и урезания расходов на сякого рода социальное попечительство.
Европа – не Китай, и даже не Южная Корея. Европейский работник умело защищает свои права, используя законодательные гарантии, добытые за сто с лишним лет упорной классовой борьбы. К тому же он – избиратель. А Его Величество Электорат в демократическом государстве – реальная сила Его принято ублажать разного рода популистскими обещаниями, часть из которых потом приходится выполнять.
Вся эта система не очень заостряется на повышение эффективности национальных экономик. Любые радикальные решения увязают в процедурах и согласоаниях, предписанных демократическим режимом власти.
Демократию – укрепленную национальными конституциями, законами и обычаями, укорененную в стереотипах массового сознания – невозможно отменить или существенно изменить в пользу имущего класса. Но можно обойти сверху – путем перевода процесса принятия принципиальных решений на уровень наднациональных управленческих структур.
Соответствующие процессы уже идут, но черепашьими темпами. Хозяева европейской экономики не могут ждать до бесконечности, когда все европолитики, с их мелкими профессиональными интересами — имиджевыми и электоральными — договорятся между собой. Хозяевами нужно эффективное общеевропейское правительство, способное не только убеждать, но и принуждать национальные еврорегионы к непопулярным мерам в экономике и социальной сфере. И такое правительство евроолигархи будут создавать, руками политиков (если найдут подходящих), либо собственными руками. И будут затем направлять и контролировать деятельность указанного правительства.
Ничего лишнего – только бизнес транснациональных корпораций. И если интересы бизнеса потребуют зачистки национальных заповедников популизма, прикрываемых демократическими условностями, это будет сделано – так же решительно, как делается сейчас в Украине, но, может быть, несколько аккуратнее.
Как показывает исторический опыт, крупный капитал не церемонится в средствах, когда отстаивает свои коренные интересы.
Europa uber alles
Правители ФРГ проявляет особый интерес к украинским делам и оказывает существенную, разностороннюю поддержку нынешнему постмайданному режиму, хотя не может не ощущать национал-радикальные и вполне нацистские ароматы, витающие над киевской политической кухней (немцы в этом понимают толк).
Данное обстоятельство можно считать дополнительным (и весьма значимым) доказательством существования плотной связи между евроукраинским проектом и стратегическим замыслами евроолигархии.
Ибо германская правящая верхушка – главный промоутер всего процесса евроинтеграции. В самые последние годы именно германская поддержка превращает брюссельскую евробюрократическую корпорацию в реальный центр власти ЕС.
В условиях кризиса бережливые немцы щедро тратятся на общеевропейские дела, хотя и сетуют порой на раст очительность своих партнеров по ЕС. Это не благотворительность, а трезвый расчет: ведь именно германский крупный капитал стал главным бенефициаром при объединении европейских экономик.
Но дело не только в деньгах.
В течение нескольких десятилетий ФРГ назвали: экономический гигант, и при этом политический карлик. Германская великодержавная идея, казалось бы, навсегда ушла в небытие. И вот, после объединения Германии, она воскресла – в обертке идеи общеевропейского политического единства.
Немцы уже переживали нечто подобное – в XIX веке. Тогда существовал Германский союз – рыхлое объединение независимых (де юре и де факто) княжеств и королевств. И была среди них Пруссия – сильная, амбициозная держава, гордившаяся своей самобытностью и особым прусским духом. Когда логика развития капитализма потребовала устранить внутригерманские границы, это было сделано силой прусской армии и дипломатии.
Объединив вокруг себя германские государства, Пруссия растворила свою особость в общегерманском единстве – и, в то же время, как тогда говорили – опруссачила всю Германии.
Сейчас у Германии появляется шанс – объединить вокруг себя Европу, напитав ее особым германским духом. И не беда, что сама Германия при этом растворится в Европе – немцы к этому внутренне готовы.
***
Будущее – не предопределено, оно творится в настоящем. Успех или провал олигархического эксперимента, поставленного над Украиной, может толкнуть дальнейшее развитие Евросоюза в том или ином направлении.
В рядах ополченцев Новороссии имеются европейские добровольцы. Их немного, но в будущем – можно надеяться – они прославятся, как истинные герои в странах своего постоянного проживания.
Сражаясь за правое дело, они дарят своим соотечественникам надежду, что земли старой, доброй Европы не придавит железная пята, наступившая на Украину.
Автор Александр Головков
