Я хочу, чтобы на Донбассе быстрее установился мир. Я думаю, что в этом заинтересован не только я, но и множество людей в Киеве, Донецке, Луганске, Москве, Париже, Брюсселе, Берлине. Потому что то, что сейчас происходит в Украине, подрывает всю систему не просто европейской, а евразийской безопасности. Эти события одинаково опасны как для Германии, так для России и Китая, хотя обычно у нас так глобально не мыслят. Теперь о том, что делал на переговорах с ДНР и ЛНР Леонид Кучма — он делал то, что и должен был делать. Лучшей кандидатуры для переговоров со стороны нынешней киевской власти просто невозможно придумать.
Там идет гражданская война, и ни в Донецке, ни в Луганске не воспримут ни одно лицо, которое ассоциируется с Майданом-2004 или с Евромайданом-2014. Туда нельзя посылать ни Турчинова, ни Тимошенко, ни Парубия, ни Тягныбока — переговоры вообще никакие не получатся. Они физически не могут туда приехать, потому что они почему-то решили туда въехать на танках — какие могут быть переговорщики от партии войны? Переговорщиков всегда нужно искать от партии мира.
А Кучма кровно заинтересован в том, чтобы на Украине восстановился мир. Я его совершенно не идеализирую. Те проблемы, которые сейчас взорвались в Украине, были заложены при Кучме. В принципе, он их должен был решить еще до 2004 года: и вопрос второго государственного языка, и федерализации. Я напомню, что в 1994 году Кучма пришел к власти именно под лозунгом «русскому языку — государственный статус». Он это обещание не выполнил, и сейчас оно бьет по Кучме. И это внушает в меня определенные надежды, что на Донбассе удастся все-таки договориться.
А почему бьет по Кучме — а потому что боевые действия ведутся на границе Днепропетровской области. Днепропетровская область — это вотчина Кучмы. Если боевые действия перейдут туда, то Кучма останется без имущества, его зять Пинчук перестанет быть олигархом, Кучма перестанет быть тестем олигарха. Бывают такие ситуации, когда яд лечит, зло лечит. Иначе просто быть не может. Поскольку Кучма, как я понимаю, не хочет быть просто пенсионером, как огромное количество других пенсионеров, он сейчас и должен по своей заинтересованности искать мирный вариант, потому что любой другой вариант уничтожает ту Украину, которую строил Кучма с 1994 по 2004 год — унитарную, олигархическую, многовекторную с перекосом в сторону Запада. Вот эта Украина стоит перед выбором, разваливаться ли дальше, потому что вслед за донбасским сепаратизмом начнется галицкий сепаратизм. Солдаты из Галичины мобилизуют в больших процентах по отношению к другим гражданам Украины, левый берег Украины стараются вообще преимущественно не трогать, в основном это правый берег Днепра (а я хочу напомнить, что Днепропетровск — это правый берег). То, что сейчас не очень чувствуется в Киеве, потому что в Киеве пока тихо, уже очень остро чувствуется в Днепропетровске.
Украина — очень уязвимая страна. Это особенность не только Украины, а и любой современной промышленной страны: Россия, Франция, США точно так же уязвимы. Уязвимость Украины в том, что военные действия в любой момент могут уничтожить ее систему жизни, ее промышленность. И для этого не нужно взрывать заводы. Обратите внимание, что на переговоры с Донбассом киевская власть пошла только после того, как начали взрывать железные дороги. Не шахты затапливать, не домны останавливать — а именно взрывать железные дороги, потому что если у вас взрываются железные дороги, то есть идет партизанская война, вы не сможете контролировать порт Мариуполь (а киевская власть сейчас контролирует Мариуполь), и вы не сможете вывезти металл, уголь. У вас мгновенно останавливается 1/3 украинского промышленного потенциала.
Конечно, киевская власть не хотела бы договариваться с Донбассом. Их все устраивает. Вопросы морали, я думаю, волнуют их не больше, чем любых других политиков. Но у Киева нет военных аргументов — военной силой подавить Донбасс невозможно. Если какие-то безумцы захотят его сравнять с землей, то там некому будет работать. Вообще, вся эта задумка вести АТО — это безумие, это признак полной неадекватности того правительства, которое пришло после рейдерского захвата власти на Евромайдане. Приказы отдавали совершенно конкретные лица о проведении АТО. Но это самоубийственная политика.
Если пошли на переговоры, значит, Порошенко понимает, что продолжение военных действий на Донбассе — это гроб для всей Украины к осени: гроб для промышленности, для бюджета, это люди, которые перекроют дороги. На Западной Украине, кстати, перекроют, чтобы их мужья не ехали в армию. И поэтому для переговоров сейчас идеальное время, все это безумие еще не дошло до точки невозврата. Если сейчас остановиться, то можно установить мир на Донбассе. Для того, чтобы установить мир на Донбассе, Киеву придется пойти на очень большие уступки, особенно после той стрельбы, которую на Донбассе устроила украинская армия, после того, как бесчеловечным образом обстреливался Славянск, другие города, когда артиллерийский обстрел привел к гибели мирных жителей. В общем-то, надо отнестись Киеву с уважением и к тому референдуму, который на Донбассе прошел, и к желанию жителей Донбасса изменить свою жизнь. Возможно, придется признавать и ДНР, и ЛНР, и Новороссию. Скорее всего, для того, чтобы уцелело все это в нынешних украинских границах, придется предоставлять русскому языку государственный статус или такой статус, который бы воспринимался на Донбассе как государственный. Скорее всего, будут такие отношения, которые были между Сербией, например, и Черногорией, но только между Сербией и Черногорией, к счастью, не было войны, а здесь еще и войну умудрились развязать.
Есть ли шансы, что Донбасс пойдет на договоренности? Я думаю, что есть. С одной стороны, видно, что Донбасс очень зависит от России. Заметно, что Россия хотела бы сбавить накал страстей, и факт присутствия посла РФ Зурабова за столом переговоров говорит о том, что Россия тоже хочет навести в этом затянувшемся конфликте мир. Россия опасается следующего этапа санкций, которые может применить против нее ЕС. Россия, говоря откровенно, не может тоже бесконечно вести боевые действия. Вряд ли она способна вести боевые действия против США и ЕС — я имею в виду в нынешнем формате, они ведь ведутся не только с помощью оружия, они ведутся еще и экономическими методами. То есть, с одной стороны, ДНР и ЛНР очень зависимы от позиции России, а с другой — если представить, что ДНР и ЛНР полностью отделятся, то у них возникнет тоже множество проблем: с международным признанием, с экспортом, потому что тот металл, который производит Донбасс, расходится примерно тремя равными частями: часть — в Азию, часть — в Европу и часть — в Россию. Так вот европейская часть экспорта полностью отпадет, если Донбасс объявит о полной независимости. Есть множество проблем с выплатой пенсии, организацией администрации на местах — это все не делается за одну секунду.
То есть у Донбасса есть огромное количество проблем, которые настраивали бы переговорщиков со стороны Донбасса на компромисс по отношению к Киеву. Временный он будет или долгосрочный — я не знаю, но я вижу, что на Донбассе есть три типа людей. Одни — за однозначное присоединение к РФ, другие — за независимость Донбасса, а третьи хотели бы сохранить Донбасс в составе Украины, но при этом не против того, чтобы Донбасс приобрел статут субъекта федерации в составе Украины. А раз люди делятся на три позиции, то их легче на какой-то компромиссной позиции примирить, особенно если, как сейчас, РФ показывает, что не собирается принимать Донбасс по крымскому сценарию в состав России.
Поэтому я считаю, что у нынешних переговорщиков есть большие шансы, чтобы там был установлен мир. Субъективно все в пользу мира и договоренностей, потому что между послом Зурабовым и президентом Порошенко субъективно очень теплые, партнерские, дружеские отношения. Они напоминают те отношения, которые были у Черномырдина с Кучмой. Кучма кровно заинтересован в том, чтобы договориться, чтобы сберечь капиталы своей семьи, чтобы война не перекинулась на Днепропетровск. Кроме того, Кучма имеет действительно хорошие способности к переговорам. На протяжении 10 лет ему удавалось примирить различные олигархические кланы внутри Украины, и там его авторитет признавался беспрекословно. Лучшего переговорщика, чем Кучма, в Украине нет.
Виктор Медведчук — это глава АП Кучмы. Не будем забывать, что это одновременно и кум Путина, это человек, который имеет личные связи как в киевском истеблишменте, так и в московском истеблишменте. Шуфрич не вызывает какого-либо дикого отторжения у востока, потому что он все-таки регионал, и его там воспринимали до определенного момента с симпатией.
Одним словом, шансов договориться больше, чем шансов продолжать войну. И мне хочется надеяться, что все-таки там наступит мир. Все, кто сталкивался с войной, знают, что выражение «худой мир лучше любой войны» — это не фигура красноречия, а истина в высшей инстанции.
buzina.org
