Когда сторонники Тимошенко сравнивают суд над ней со сталинскими «репрессиями», они или лукавят, или полностью проспали уроки истории

Если бы Сталин репрессировал так, как это делает сегодня с Юлией Владимировной Печерский суд, он был бы даже не Рузвельтом или Черчиллем, а сразу Ангелом. Причем Ангелом с большой буквы. На том свете его встретили бы с распростертыми объятьями и сразу вместо Святого Петра у райских врат поставили бы ключником, чтобы встречать души праведников.

 

 

Репрессии 30-х — это совсем другое

Это закрытый суд троек по спискам без всякой прессы и немедленный расстрел. Это неединичные дела против отдельных министров, а десятки тысяч дел! Это очереди у тюрем, хорошо описанные Анной Ахматовой в поэме «Реквием»:

«А если когда-нибудь в этой стране

Воздвигнуть задумают памятник мне,

Согласье на это даю торжество,

Но только с условьем — не ставить его

Ни около моря, где я родилась:

Последняя с морем разорвана связь,

Ни в Царском саду у заветного пня,

Где тень безутешная ищет меня,

А здесь, где стояла я триста часов

И где для меня не открыли засов».

Дорогие платные и бесплатные защитники Юлии Владимировны, пожалуйста, не профанируйте понятие «репрессий». Хотя бы во имя миллионов реально репрессированных с 1917 по 1953 год. Среди них не было и не могло быть ни одного «нового русского» или «новой украинки». Эти, если и умирают, то иначе — на бандитской «стрелке» или от передозировки наркотиков (вариант — от неполученной вовремя дозы).

Специально перед тем, как сесть за эту статью, я проехал мимо Дегтяревской, 13, где сидит г-жа Тимошенко. Очередей из «Ахматовых», пришедших навестить сына Льва Гумилева, там не наблюдается. Стоит одинокая бютовская палатка, торчит несколько флагов, скучают столько же бютовцев, а мимо равнодушно проносятся машины и трамваи — ни ажиотажа, ни слез. Вряд ли так выглядят репрессии. Но пишу я это не потому, что желаю Юлии Владимировне зла или жалею, что ее не пустят «в расход» за мнимые или реальные преступления. У нас демократическое либеральное время. И я тоже — демократ и либерал, хотя и консерватор в духе дореволюционного XIX столетия с добрыми жандармами, сюсюкавшими с декабристами и народовольцами, а не бившими их сапогом по интимным местам, как профессионалы сталинского сыска. До тех пор, пока Юлия Владимировна не осуждена и пока приговор по ее делу не вступил в законную силу, ни для меня, ни для всей Украины она — не преступница, а просто подсудимая.

Но я всего лишь за объективность. Когда меня спрашивают, сочувствую ли я Тимошенко, я искренне отвечаю, что сочувствую. Я не желаю никому оказаться на ее месте. Но еще больше я сочувствую тем простым нашим гражданам, которые ждут суда в соседних камерах рядом с ней в той же столичной Лукьяновской тюрьме. Потому что ждут они его в совсем других условиях, чем Юлия Владимировна.

Другие сидят в камерах, где одна койка на двоих

Бывшая премьер-министр и сидит по-премьерски — в «пятизвездочной» камере с двумя сокамерницами. А знаете ли вы, что в той же Лукьяновке есть камеры, в которых по 40 заключенных на 18 коек? Вот в тех камерах действительно сидят. Там и спят-то по очереди! Любой адвокат, который ходит к своим клиентам, парящимся у «деда Лукьяна», подтвердит мои слова. А еще там есть камеры с беременными или только что родившими женщинами. И в камерах этих так тесно, что негде коляску с младенцем поставить. И спят груднички вместе с матерями, вопреки всем медицинским нормам, рискуя быть задушенными материнской грудью во сне. Это реальность нашей страны, так стремившейся в Европу. И реальность эта такова, что политики, «волавшие» на Майдане: «Бандитам — тюрьмы!» — за пять лет своей власти даже кутузки эти не удосужились привести в порядок. Ибо, я так понимаю, когда сами сажали в 2005-м, были твердо уверены, что в родной украинской тюрьме никогда не окажутся. Забыли, видимо, увлекшись заключением газовых договоров, народную мудрость: «От тюрьмы и от сумы не зарекайся!»

Когда-то, в далеком 1998-м, Московский патриархат наградил Юлю орденом Святой Варвары Великомученицы

А еще есть железное политическое правило: невыполненные обещания всегда бьют по обещавшим. Действие порождает противодействие. Любой, кто называет другого «бандитом» без уважительных причин, рано или поздно рискует ответить «за базар». Даже за базар майданный. Равнодушие украинцев к нынешнему положению Юлии Владимировны и вызвано этими невыполненными предвыборными обещаниями «оранжевой» пятилетки. Больше всего раздражает тот, кто манил, обещал и кинул. Даже если при этом он очень любит Украину или у него красивые глаза. Эта статья — попытка не столь политического, как психологического портрета Юлии Владимировны, и анализа тех причин, которые привели ее на скамью подсудимых. Каким бы ни был приговор, в истории Украины она останется навсегда рядом с Кучмой, Лазаренко, «днепропетровским кланом», Майданом, Ющенко и Януковичем.

Дочь днепропетровского клана лихих 1990-х

Тимошенко не родилась с косой на голове. В 1997 году, когда она впервые попала в парламент по мажоритарному округу после довыборов, Юлия Владимировна еще говорила на публике исключительно по-русски. Никто бы тогда и предположить не мог, что эта девочка из днепропетровских забудет русский язык при виде Азарова и будет запрещать учителям разговаривать на переменах по-русски, когда станет главой украинского правительства. Но уже тогда Тимошенко не скрывала, что хочет быть именно премьер-министром.

Нашествие днепропетровцев на Киев ныне забылось. А были это весьма лихие ребята, въехавшие в столицу Украины на хвосте своего фронтмена Леонида Даниловича. За небольшим исключением, они несли на себе массовую печать того, что принято называть «новорусскостью» — оборот «новые украинцы» еще не был придуман. (По иронии судьбы, в 1998 году Юля переизберется именно в Новоукраинском округе на Кировоградщине.) При СССР Днепропетровск был закрытым городом, напрямую подчиняющимся Москве. Это и стало одной из причин того, что во второй половине 1990-х в бизнесе и политической элите Украины преобладал именно днепропетровский клан.

Днепропетровцев наверху было так много, а Украины для них так мало, что вскоре они устроили жесточайшую междоусобицу (по-тогдашнему «разборку») внутри собственной группировки. Днепропетровец Лазаренко, при котором Тимошенко рулила ЕЭСУ, поднял хвост на днепропетровца Кучму. Но хвост Павла Ивановича оказался слабоват против хвоста Леонида Даниловича — Кучма по-крокодильи вышвырнул покровителя Тимошенко в США, где тот затерялся в лабиринтах заокеанской тюремной системы.

Этого никто не ожидал. По крайней мере, в той части днепропетровских, к которым принадлежала Юлия Владимировна. Помню, как буквально за несколько месяцев до падения Лазаренко с поста премьера в «Киевские ведомости», где я тогда работал, свалились лазаренковцы и во время маленького редакционного корпоратива хвастались, что Павел Иванович скоро будет президентом, а Кучма у него — премьером. И ржали, как кони. Меня, тогда еще молодого журналиста, искренне удивила такая прямолинейность, показавшаяся мне, если хотите, не очень умной, что дальнейшая судьба Лазаренко и доказала. Но когда ныне я вижу в суде Юлию Владимировну, отказывающуюся вставать и ведущую себя так, будто в гробу она этот суд видела вместе со всей Украиной, мне вспоминается именно стилистика днепропетровских второй половины 1990-х. Таких девочек, как Юля, там было пруд пруди! Просто она была самой талантливой и наглой из них.

Мало кто ныне помнит, что в том далеком 1998 году Юлия Владимировна еще не поддерживала раскольников из Киевского патриархата, а была верной дщерью канонической Украинской Православной Церкви патриархата Московского. И даже получила от митрополита Владимира Орден Святой Варвары Великомученицы! Первыми прозвищами г-жи Тимошенко были не Тимошенница, не Жулька и не Циля, как называют ее ныне недоброжелатели, подозревая в тайных пороках и глубоко неукраинском происхождении главной «националистки», а «благочестивая Юля» и «Юля Великомученица». Кстати, прозвища эти я перечисляю отнюдь не для того, чтобы «великомученицу» уесть, а исключительно ради будущих поколений — пусть они почувствуют колорит эпохи, в которой жила героиня моего очерка, и знают, что отнюдь не все и не всегда подпадали под ее колдовские чары.

Родословная украинской «националистки»

«Инородческие» корни Тимошенко первым до третьего колена раскопал в своей книге о Леди Ю. бывший депутат-бютовец Дмитрий Чобит, сначала очаровавшийся, а потом разочаровавшийся в идеалах «Юлизма». То, что девичья фамилия Юлии Владимировны по папе — Григян, а по маме — Телегина, что были в ее роду даже некие Нелеповы (очень подходящая вывеска для пращуров любительницы всякой бандеровщины!), стало известно очень быстро. Но только Чобит с его неподражаемой страстью к генеалогическим изысканиям извлек из под руин «аристократической» родословной нынешней подсудимой папиного папу, а Юлиного дедушку — почему-то не Григяна, а Абрама Кельмановича Капительмана.

Только, пожалуйста, не нужно меня обвинять в ксенофобии, расизме или антисемитизме. Для меня люди делятся просто на плохих и хороших. И я считаю, что нехорошо прятать от общества свои корни и забывать свой родной язык. Очень нехорошо быть мутантом: говорить по-украински с ошибками и заявлять, что не понимаешь по-русски при маме Телегиной и дедушке Капительмане.

Всю эту генеалогическую окрошку я вспомнил только потому, что она объясняет страстность, с коей Юлия Владимировна в один прекрасный день начала играть «профессиональную украинку». Не будучи этнической украинкой, она очень захотела ею стать в глазах публики. Ведь роль сулила ей в случае обретения полной власти в стране прибыль, сопоставимую с той, которую она получала, возглавляя при Лазаренко ЕЭСУ! Думаю, г-жа Тимошенко согласилась бы объявить себя даже папуаской, если бы это гарантировало ей победу на последних президентских выборах. То-то бы порадовались за внучку Нелеповы и Капительманы!

Счастливы вместе. Майдан, Юля еще не сдала Витю, а Витя — Юлю

Кстати, эта игра в «сверхукраинку» Юлию Владимировну и угробила как политика. Если бы в 2008—2009 годах она заняла более умеренное («помірковане», как говорят у нас) положение по идеологическим вопросам, то не сидела бы сегодня на скамье подсудимых. Но увидев неубедительную игру, приперченную кампанией борьбы со «свиным гриппом», большинство избирателей сказало ей, как Станиславский: «Не верю!»

Главная «вина» Юли не в том, что она олигарх, «новая украинка» со страстью к громким иностранным брендам, бывшая торговка газом или подружка Паши Лазаренко. Все остальные олигархи ничем ее не лучше. Все они теми же или подобными способами зарабатывали первоначальный капитал. Вина Тимошенко в другом: будучи типичным образцом комсомольца-бизнесюка 1990-х, Юля Великомученица громогласно «разоблачала» себе подобных персонажей и пыталась убедить народ, что она «не такая» и насылала на них, образно говоря, громы и молнии. Хоть раз вы слышали, чтобы Тимошенко признала свою ошибку? Я — никогда! В конце концов, образ «супервумен» так въелся в кожу этой гражданки, что она сама в него поверила. У Юли — все не как у людей. Даже болячку, которую она якобы подцепила в СИЗО, по словам ее адвоката, «невозможно объяснить симптомами известных заболеваний»! Представляете, Сатана, по-видимому, специально придумал еще неизвестную бациллу «от кутюр» — ЭКСКЛЮЗИВНУЮ! Только для Леди Ю. Никто ею не болел! Она — первая жертва!

Попытка остаться вечной девочкой

Тимошенко так и осталась психологически в бандитских 1990-х. Другие остепенились, попытались забыть свои грехи, обросли заводами и фабриками и стали хотя бы с виду «приличными людьми». А эту, как муху на мед, тянуло только к власти и газу. Ей хотелось быть вечно молодой — красивой и интересной.

Возле Печерского суда. А этот гражданин жаждет, чтобы Юлю осудили

Эксплуатация сексуальности для политических нужд сыграла с Юлией Владимировной злую шутку. Она использовала только два образа: описанной Нечуем-Левицким в «Кайдашевой семье» языкатой украинской матери семейства, которой всегда есть что сказать (точнее, кого облаять), и балованной красавицы Гали — в нашем случае красавицы Юли, которую все должны хотеть, а если не хотят, так они «против Украины».

Но таким инфантильным электоратом вся Украина не исчерпывается. Подлинная власть — не сексуальна. Или, точнее, если и сексуальная, то стопроцентно не похожа на заигрывающую с клиентом «ночную бабочку». В ней есть некая тайна. Ни Сталин, ни Путин, ни даже Екатерина Великая не оправдывали свою власть тем, что они «красивые мужчины» или «красивая женщина». Еще Макиавелли сказал: «Если вы хотите править, сделайте так, чтобы вас любили и боялись. Но если вы не можете заставить полюбить себя, пусть лучше боятся».

Лукьяновка, 13. Это весь пикет в четверг в поддержку Тимошенко. Фото: О. Бузина

Несмотря на задиристость и агрессивную риторику, Тимошенко (как, впрочем, и Ющенко, и Луценко) не умели заставить себя бояться. А любовь к ним, если и была, то быстро прошла. Они все нарушили главный принцип власти. Как чаще всего называли нашу даму премьер-министра? Просто Юлей. Комментарии излишни. Она так и осталась без отчества в политике. Ей вечно не хватало отца, пропавшего куда-то, когда она была еще совсем маленькой. Она так и не поняла, что, кроме типичных бютовцев, на свете есть совсем другие мужчины. Вроде мушкетеров, способных казнить Миледи, несмотря на свою нормальную ориентацию и ее бесспорное очарование.

Поймали на кусочек «газового сала»

В один прекрасный момент Тимошенко обнаружила, что борется уже не с Кучмой, Ющенко или Януковичем, а с целой системой, которая успела сформироваться в Украине за 20 лет и теперь жаждет стабильности, отвергая таблетку даже не революционного, а анархического пургена в своем желудке. Деньги должны лежать в банке, а не на Майдане. Они любят тишину, а не крикливые политические лозунги.

Степан Хмара: «Там есть признаки государственной измены!»

Наступил момент, когда в Юлии Владимировне больше стали заинтересованы США и даже Россия, чем Украина. Это страшный момент для любого политика, провозглашающего себя украинским. В одном из воспоминаний Путина есть эпизод, как в детстве в Ленинграде он с друзьями загнал в угол крысу, и та бросилась на него. Путин говорил, что сделал из этого вывод: никогда нельзя загонять крысу в угол. Там она становится действительно опасной. Правда, Путин не сказал, как же ловят крыс? Однако, как показывает опыт, он отличный крысолов. Крыс ловят на кусочек сала, положенный в капканчик. Рожденную по восточному календарю в год Крысы Юлю Григян Владимир Владимирович поймал именно так: хорошо изучив ее слабости, он предложил ей газовую сделку, от которой ВОНА просто не смогла отказаться. Если бы Тимошенко выиграла выборы, она все равно была бы на крючке у Кремля. Проиграв, она оставила Украину с ценой на газ, которая привязала ее к России. Она сделала так, что деньги, которые могли бы остаться в Украине, теперь уходят в «Газпром» — самую крупную государственную компанию России.

Теперь даже Степан Хмара (тоже «прозревший» на старость бывший бютовец!) обвиняет ее в предательстве страны: «Меня просто удивляет, что многие наши «псевдодемократы» так защищают госпожу Тимошенко и кричат, что это политический процесс. Хочу их спросить: считают ли они, что правильно подписала Тимошенко «газовые соглашения» и сдала России, как говорят, «с потрохами» Украину? Более того, я убежден, что там был ее сговор с Путиным. Но, к сожалению, наши правоохранительные органы не могут этого доказать. Там есть признаки государственной измены! Тимошенко же не преследуют за то, что она председатель партии «Батькивщина», а за конкретные вещи. Она Украину поставила на колени!»

На мой же взгляд, кавалерша ордена Великомученицы Варвары с самого начала служила двум языческим идолам  — Мамоне и Перуну. И заигравшись, не заметила, как из жрицы сама стала жертвой.

segodnya.ua, Олесь Бузина