В настоящее время всё чаще звучат разговоры о возможном «цивилизованном разводе» между восточной и западной Украиной. Причем, если донедавна это считалось сепаратизмом и разговоры на эту тему считались неприличными, то после Евромайдана эта тема стала активно обсуждаться украинскими политиками. Что характерно – как по команде, о том, что Украина – это фактически две страны, с разной культурой, историей, а значит и разным менталитетом стали говорить и ведущие западные СМИ.
То, что Украина находится на разломе двух цивилизаций – наиболее наглядно изложено в вышедшей в 1993 году работе американского политолога Сэмюэла Хантингтона «Столкновение цивилизаций?». В ней он делит весь мир на 8 цивилизаций. В отношении Украины он пишет, что эта страна «разделена на униатский националистический, говорящий по-украински запад и православный русскоязычный восток».
При этом американский ученый особенно отмечает, что православную цивилизацию не следует отождествлять с русской, поскольку «далеко не все православные – русские, и далеко не все русские – православные».
Сэмюэл Хантингтон пишет:
Общества, объединенные идеологией, но в силу исторических обстоятельств разделенные культурами, распадаются, как это случилось с Советским Союзом, Югославией и Боснией, или входят в состояние напряженности, как в случае с Украиной, Нигерией, Суданом, Индией, Шри-Ланкой и многими другими странами.
Обратите внимание: все это было написано в 1993 году, то есть спустя два года после образования государства Украина. Но затем тема раскола сошла на нет. Общая идеология, которая бы скрепляла две разные части страны, как это было во времена СССР, так и не была найдена, но всем украинским президентам удавалось лавировать, кое-как сглаживая культурные противоречия между востоком и западом.
Заветная мечта Запада, равно как и всех украинских президентов – поглощение православного востока униатским западом за два десятилетия так и не была осуществлена. Наоборот, с каждым годом становилась все очевиднее эфемерность этой затеи.
Западная Украина слишком мала и экономически зависима от восточной Украины, чтобы сделать свою культуру доминирующей во всей стране. В Канаде чтобы сделать индейцев англоязычными, их детей насильно забирали из семей и воспитывали до совершеннолетия без контакта с родителями в детских домах. И даже такими драконовскими методами удалось уничтожить местные канадские языки лишь к середине 50-х годов! Для Украины такая модель априори неосуществима, а другого способа ликвидировать русскоязычие не существует.
Попытка продвижения католицизма на восток за двадцать лет тоже показала свою несостоятельность. Какие-то подвижки, разумеется, произошли, но с учетом временного интервала их можно расценивать как несущественные.
Неустойчивая конструкция из двух цивилизаций кое-как существовала при всех президентах кроме последнего. Янукович изначально позиционировал себя в качестве представителя православной цивилизации (тех, кто называет его «пророссийским» рекомендую ещё раз прочитать третий абзац этой статьи).
Вместе с тем, грубейшие просчеты в информационной и внутренней политике нынешней власти привели к «Евромайдану» как восстанию западной части страны против центрального правительства. Конечно же, это было организовано спецслужбами США. Но американцы работали не на ровном месте: к их услугам был уже готовый контингент, ненавидящий правящую власть по тем или иным причинам.
Итак, спустя двадцать лет бесплодных усилий навязывания западного культурного кода стало окончательно ясно: восточная Украина как была православной, так и осталась, как говорила по-русски, так и говорит, как считала Бандеру и Шухевича нацистскими прихвостнями, так и считает. И «Евромайдан» стал просто практической реализацией этого вывода.
Таким образом, раскол Украины кажется неизбежным и предопределённым с самого начала образования государства. Но опасения вызывает сам механизм «развода», ведь не секрет, что часто определение новых границ сопровождается военными конфликтами. Сэмюэл Хантингтон из 1993 года дает ответ и на этот вопрос:
Учитывая культурный фактор, можно предположить, что при этом разделении будет больше насилия, чем при распаде Чехословакии, но оно будет куда менее кровавым, чем развал Югославии.
Нет оснований сомневаться в правильности прогноза одного из ведущих мировых политологов, но я попробую конкретизировать с точки зрения военного.
Разделение государства предполагает и разделение его вооруженных сил. Обычно это происходит по местам дислокации подразделений. Как известно, в Украине два оперативных командования – Западное и Южное. Это принципиальный и, возможно, самый главный момент.
А теперь экономика. Нет никаких оснований беспокоиться за судьбу промышленного востока – избавившись от «оброка» в западные регионы и быстро восстановив промышленные связи с предприятиями стран СНГ, он начнет развиваться опережающими темпами.
Принципиально иная ситуация видится в западной части. Потеряв старый источник обеспечения с востока, западная часть поначалу будет испытывать иллюзии относительно того, что его будет обеспечивать Евросоюз. Но очень скоро станет ясно, что ничего более ощутимого, чем «европейские ценности», Брюссель предложить им не может и не хочет. Это неизбежно приведёт к резкому снижению уровня жизни в западной Украине, который и сейчас ниже, чем в восточной.
Резкое снижение уровня жизни плюс милитаризация – это российская Чечня 1991 года. Что делает голодный человек с оружием? Нападает на своих соседей. Если кто-то не верит в то, что ситуация может пойти по такому сценарию, предлагаю посмотреть видео из Киева 1 января 2014 года. Собственно, оно и стало поводом для написания данной статьи.
