«Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса»… Кто-то любит Сталина, а кто-то не любит. Кто-то ненавидит советскую власть, а кто-то продолжает строить коммунизм. Кто-то клянёт либералов и/или демократов, а кто-то с упоением (как раньше Ленина) цитирует бессмысленную и лживую фразу о том, что лучше демократии человечество ничего не изобрело.
Уверен, что Сталину, Ленину, коммунизму, демократии, Черчиллю и прочим личностям, системам и явлениям, живым и мёртвым, действующим и забытым, от нашей любви и ненависти ни холодно, ни жарко. Когда человек говорит: «Я против признания роли Сталина в победе над Германией, поскольку он несёт ответственность за массовые репрессии», - или: «Я против демократии, потому что Европа бомбит Каддафи», - мы имеем дело с извращённым сознанием, искусственно устанавливающим причинно-следственную связь между событиями и явлениями разного порядка.
Историю, в частности политическую историю, мы изучаем для того, чтобы не повторять ошибки прошлого, а не с целью через сто или тысячу лет «установить истину» и «воздать по заслугам» политикам, жившим и работавшим в другую эпоху, в другом обществе, руководствовавшимся иной моралью, и легитимизировавших свою власть на основании законов своего времени.
Джордж Вашингтон является героем для американцев, поскольку армия под его руководством одержала победу в войне за независимость. Но если руководствоваться логикой, на основании которой наше постперестроечное общество оценивает российских и советских государственных деятелей, то упоминания о Вашингтоне должны быть вымараны из истории США, поскольку он был рабовладельцем. А президент Рузвельт не имеет права на лавры соорганизатора Победы, поскольку являлся диктатором, установившим систему личной власти, пренебрегавшим конгрессом и оставившим президентство только в связи со смертью. Рузвельт настолько напугал американцев своим властолюбием, что ограничение президентства двумя сроками, бывшее до этого просто традицией, стало конституционной нормой.
Демократия не может быть лучше монархии потому, что рабство допускала не только античная афинская демократия, но и вполне современная американская. И рабство в США было отменено позже, чем крепостное право в России. Причём в России крепостное право отменили мирно, а рабство в США, в результате гражданской войны – самой кровопролитной из всех войн, которые вели США. Точно так же демократичные англосаксы почти полностью уничтожили индейцев Серенной Америки. Погибло не менее 15-20 млн. человек, а вообще кто ж их считал? Это притом, что на французских, голландских, испанских, португальских территориях европейцы с индейцами спокойно сосуществовали и создали креольско-индейские культуры Латинской Америки. Значит ли это, что англосаксам надо отказать в праве на собственную культурную идентичность и начать их переучивать и цивилизовывать?
Примеры можно приводить до бесконечности. Но мне кажется, что единственный правильный вывод, который мы можем сделать – не надо любить или ненавидеть персонажей истории и даже современных политических деятелей. Их надо оценивать без эмоций и стараться не мифологизировать. Тем более, что мифы часто возвращаются к своим создателям бумерангом.
Взять хотя бы постсоветских националистов, которые активно не любят Сталина и советскую власть за репрессии. При этом они даже не замечают, что самим своим существованием и воспоминаниями о том, как их деды-прадеды с советами боролись, они эти репрессии легитимизируют. Ведь если осталось столько «буржуазных националистов», то получается, что сталинский тезис об «усилении классовой борьбы» на марше к коммунизму совершенно правдив, а репрессии применялись по назначению. Более того, националисты, активно призывавшие и призывающие употребить СБУ и прокуратуру против «антиукраинских сил» фактически одобряют и методы, использовавшиеся советской властью. Им только не нравится, что сажали и расстреливали их, а не они. А так, в принципе у них те же «враги народа» (нации), пятая колона и т.д. Только цвет флага другой.
Можем вспомнить и диссидентов, боровшихся с советской властью и клявших её за то, что защищаясь эта власть сажала их в лагеря. Единицы из них сумели подняться над политической целесообразностью и не только понять, но и признать, что «целились в советскую власть, а попали в Россию». Милейший же дедушка Андрей Сахаров, создавший водородную бомбу и начавший бороться за мир и против СССР, умер, так и не узнав, что в том числе и на его совести многомиллионное сокращение населения бывшего СССР, фактическое уничтожение систем здравоохранения и образования и многие другие сомнительные радости. А многие соратники Андрея Дмитриевича, живущие до сих пор, считают, что в своей борьбе они были правы, а жертвы – издержки на пути построения светлого капиталистического будущего. Так чем же они отличаются от большевиков? Только тем, что последние считали жертвы необходимыми издержками на пути построения светлого коммунистического будущего.
Это простой пример, показывающий как наше общество, эмоционально воспринимая свою мифологизированную историю, в очередной раз вляпывается в одну и ту же субстанцию. Поменяв знаки плюс на минус, сменив цвет знамён и господствующую идеологию, оно остаётся сворой шариковых и швондеров. И будет оставаться до тех пор, пока будет уверено, что осудив ту или иную историческую личность или носителей иной идеологии, оно (общество) сразу заживёт сыто и красиво.
Наши люди не любят наших миллиардеров не потому, что миллиардеры украли свои состояния, а потому, что не любящие сами хотели украсть, но у них не получилось. Ведь не могли же нормальные люди искренне считать во второй половине 80-х годов, что с закрытием спецраспределителей количество колбасы в СССР вырастет настолько, что все станут рокфеллерами. Точно так же наши люди не любят коммунистов потому, что хотели просто поверить в коммунизм, чтобы жить хорошо, а выяснилось, что ещё и работать надо.
Я очень боюсь, что у европейцев хватит дикости принять Украину в ЕС. Как только наши люди узнают, что для того, чтобы жить, как немцы надо работать как турки, они возненавидят ЕС и в клочья разорвут благообразную старушку Европу, как капля никотина хомячка.
Я не люблю националистов, поскольку уверен, что империя лучше обеспечивает защиту интересов своих граждан, чем хутор. Собственно об этом свидетельствует весь ход мировой истории. Даже маленькая, гордая и до зубов вооружённая Швейцария вынуждена была принимать фактический протекторат то Наполеона, то Гитлера, а сейчас кланяется США и меняет своё банковское законодательство по первому требованию Вашингтона.
Так вот, не любя националистов за то, что они пытаются выстроить в моей стране своё государство, я признаю их право на реализацию своих идей. Проблема лишь в том, что я имею такое же право на реализацию своих, а наши принципы государственного строительства в корне друг другу противоречат. Поэтому я с националистами и борюсь, а они – со мной. Ничего личного, просто война. И в этой войне моими естественными союзниками являются коммунист и монархист, сталинист и путинист, православный и мусульманин, еврей и католик, язычник и протестант. Принцип один: враг моего врага – мой друг.
К тому же в империи есть место всем, а в национальном государстве Украина есть место лишь для украинцев – несуществующей нации которую пытаются слепить, скрестив русских, проживающих на юго-западных территориях бывшей Российской империи, с галичанами – одним из славянских осколков империи Автро-Венгерской.
Но для того, чтобы «взяться за руки» и «не пропасть поодиночке» необходимо терпимо и толерантно относится к кумирам своих потенциальных союзников. Терпимость же и толерантность достигаются при помощи отказа от оценки исторической личности с позиции сегодняшнего дня. Свою оценку они получили от современников и к этому добавить нечего. А если будем выяснять «кровавый» Николай или святой мученик, гений Сталин или злодей, то всё равно все при своём мнении останемся, но только до тех пор, пока нацисты нас поодиночке не передушат.
ВЕРСИИ, Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования
