В 1991 году многие наивно полагали, что участники глобальной экономической игры только и ждут, когда смогут стать равноправными торговыми партнёрами для бывших республик СССР. И как-то само собой получится, что продукция, ими производимая, легко и гармонично впишется в мировой товарооборот, а действующие лидеры в этой области согласятся умерить свои прибыли и амбиции, лишь бы всем остальным было хорошо. Однако действительность оказалась несколько иной.
Первого июля произошло первое в новейшей истории России серьёзное интеграционное событие. Начиная с указанной даты, все внутренние границы фактически переносятся на внешние контуры границ России, Белоруссии и Казахстана, согласно договорённостям в рамках Таможенного союза. Полностью устранён «внутренний» таможенный, фитосанитарный и транспортный контроль. Оставлены лишь пограничный и миграционный. Соответственно, все ставки ввозных пошлин равны во всех странах-членах Союза.
Тема Таможенного союза имеет множество граней. И рассмотреть их все в формате публикаций вряд ли возможно. Тем не менее, попробуем обратить внимание на самое главное, пояснить первопричины и наиболее вероятные последствия создания Таможенного союза.
Прежде всего — неважно, под каким названием, ТС был просто необходим республикам бывшего СССР. Чтобы должным образом обосновать этот тезис, придётся ненадолго вернуться в наше общее недавнее прошлое. Экономика Советского Союза, как бы не хотелось доказать обратное апологетам «незалежностей» и «самостийностей», строилась как единый, равнозначный во всех своих частях, комплекс. И никоим образом не попадала под характеристики классической имперско-колониальной модели, в рамках которой все ценности и ресурсы стекаются в некую «метрополию», а «колонии» в качестве вознаграждения за уплывшие богатства, получают исключительно военные базы и вековечное угнетение.
Несмотря на очевидный факт того, что производственные комплексы каждой из республик СССР в точности соответствовали локальным, природным условиям, запасам полезных ископаемых, логистике и являлись взаимодополняющими — в суверенных пределах некоторых бывших республик вот уже 20 лет бытует иная точка зрения. Согласно которой, стоит только отделиться от всей остальной экономической системы, строившейся в течении нескольких поколений, и тут же наступит истинный рай на земле. И это не было пустыми словами.
Даже сейчас, несмотря на то, что сама жизнь недвусмысленно и однозначно, порой в очень жёсткой форме, показала полную несостоятельность подобных измышлений, до сих пор в бывших республиках существует целая плеяда политических деятелей определённого толка и их последователей, разделяющих концепции «самодостаточности». Вроде бы никто из недавно получивших независимость государств внезапно не разбогател. Тем не менее, до сих пор вполне комфортно себя ощущают на политической арене люди, убеждающие, что 15 слабых государств лучше, нежели одно сильное. Самое удивительное — многие верят. Хотя, если оценить ситуацию глазами геополитических противников СССР — да, для них подобная ситуация была куда предпочтительнее.
А как всё чудно представлялось! Стоит только «сбросить оковы», перестать «дотировать» и «кормить» остальные республики салом, хлопком, шпротами, вином, углём и так далее, согласно номенклатуре товаров, находящихся в прямой ассоциации с конкретными регионами общей страны — и тут же национальное благосостояние оторванного от соседей и наспех огороженного государственными границами участка превзойдёт самые смелые фантазии. Я не шучу, именно такого содержания листовки массово распространялись во время первых референдумов.
В 1991 году многие наивно полагали, что участники глобальной экономической игры только и ждут, когда смогут стать равноправными торговыми партнёрами для бывших республик СССР. И как-то само собой получится, что продукция, ими производимая, легко и гармонично впишется в мировой товарооборот, а действующие лидеры в этой области согласятся умерить свои прибыли и амбиции, лишь бы всем остальным было хорошо. Однако действительность оказалась несколько иной.
Оказалось, что производимая большинством предприятий продукция — либо не соответствует неким объективным критериям качества, либо стандартам, либо — и это чаще всего! — элементарно мешает уже сложившейся конъюнктуре. И никто не рад новым конкурентам. Ведь вся история Запада последних веков — это история непрерывной, непримиримой и не имеющей конца конкурентной войны, борьбы за сохранение существующих рынков сбыта, получения контроля над новыми, и расширения своего влияния любыми средствами. Даже мировые войны не мешали торговле и обогащению, которые суть главные основы, на которых стоит западная цивилизация.
О торговых контрактах между американскими и германскими компаниями, которые неукоснительно соблюдались, сколько бы солдат той и другой страны не уничтожало друг друга можно написать толстенную книгу. Достаточно сказать, что американская компания «Стандард ойл» всю войну исправно снабжала Гитлера нефтью. Американские танкеры везли нефть на Канарские острова, а оттуда уже немецкие танкеры доставляли её в Гамбург. Как бы «волчьи стаи» подлодок адмирала Дёница не свирепствовали в Атлантике, ни один танкер «Стандарт ойл» не подвергнулся нападению. Такая мелочь, как вступление самих США в войну против Германии на торговле отразилась слабо. Так, в 1944 году Германия получила от США (через ту же Испанию) 1100 тонн вольфрама. Англичане отставали мало, можно написать ещё одну толстую книгу, на сей раз — о совместных предприятиях. Ничто не должно мешать торговле.
Доходило до форменных анекдотов. Когда 5 сентября 1939 года бывший первый лорд Адмиралтейства Эмери предложил британскому министру авиации Вуду организовать поджог Шварцвальда, чтобы лишить немцев строевого леса, тот возмущённо ответил: «Не может быть и речи даже о том, чтобы бомбить военные заводы в Эссене, являющиеся частной собственностью, или линии коммуникаций, ибо это оттолкнуло бы от нас американскую общественность».
Другими словами, это исконная западная традиция — воспринимать даже злейших противников в первую очередь как рынок, видеть во взаимодействии с ними возможность для торговли и обогащения.
Между тем, после возведения границ на бывших республиканских, а ныне государственных рубежах, прежнее функционирование единого экономического комплекса стало невозможным. Точнее, оно полностью прекратил своё существование. И весьма быстро оказалось, что оставив у себя часть некогда общего добра, богатства достичь не особенно легко. Более того, ценность этой части не есть величина постоянная. Меняется мир, меняются приоритеты. Самым грустным примером неумолимой поступи перемен можно считать украинскую газотранспортную систему. 20 лет назад она была непобедимым аргументом в переговорах, важнейшей частью торговой связи между газовыми и нефтяными месторождениями и их европейскими потребителями.
Сейчас же ГТС представляет собой сомнительной стратегической ценности комплекс, который рискует вообще потерять своё значение в среднесрочной перспективе. Похожим образом обстоит дело и с металлопрокатом, традиционно развитым на Украине, благодаря железорудным бассейнам Кривого Рога и мощной производственной базе, оставшейся от СССР. И двадцати лет независимости не прошло, как производственные гиганты, вроде «Криворожстали» после нескольких приватизаций и переприватизаций окончательно стали собственностью индийского концерна «Аркелор Миттал» за сумму, которая при любом подсчёте выглядит мизерной. Деньги были тут же использованы на повседневное латание дыр в бюджете, а лидер украинской металлургии остался в собственности у иностранного концерна.
Андрей Полевой, WIN.RU
