Языковые вопросы и властью, и оппозицией ловко использовались в качестве отвлекающего маневра
С первого сентября русского языка в украинских школах станет больше. Прежде всего, благодаря антирусским истерикам и выступлениям украинских националистов. В действие вступает распоряжение Министерства образования и науки об обязательном изучении, начиная с пятого класса, второго иностранного языка в школах. Русский язык, несмотря на конституционный статус языка национальных меньшинств, приравнен именно к иностранным. Так что теперь даже в закарпатском селе, пусть и только на уроках, будет слышна русская речь.
Украинская система образования, о которой столь трепетно пеклись националисты, сработала с точностью да наоборот, а «патриоты», кажется, еще и сами не сообразили, что произошло.
Копьев вокруг русского языка было сломлено столько, что, сдав их на металлолом, можно было залатать некоторые дыры в украинском бюджете. Борьба шла даже не до первой, а до последней, точно на собачьих боях, крови. Да и манера оппонентов вести диалог сильно напоминала лай псов, озверевших от вида крови. Благо, что языковые вопросы и властью, и оппозицией ловко использовались в качестве отвлекающего маневра от других, более важных и насущных вопросов.
Между тем, русскому языку в Украине, который то запрещают, то защищают, от всех этих криков, побоищ и тявканий, собственно, ничего априори угрожать не может. Он по-прежнему остается базисом великой культуры, носителем мощного культурного кода, на котором к тому же на Украине большинство разговаривает лучше, чем на украинском. И если бы националистически настроенные «патриоты» чуть охладили свои горячие чубатые головы, то наверняка бы вспомнили, что, например, по-русски их любимый светоч Тарас Шевченко написал больше, чем на «ридной мове». А заодно сообразили бы, сколько колоссальных усилий, моральных и материальных, было исторически затрачено на развитие на Украине русского языка как такового.
В то время, как во всем мире большинство стран пытаются претендовать на культурные явления и пласты, мало-мальски имеющие к ним отношение – американцы будут тут ярким примером, – украинцы, наоборот, вопреки мировой практике и, главное, здравой логике, яро искореняли и искореняют из своей культуры все «инородное». В частности, русский язык. Мол, не наш он, чужой, иностранный, дайте ему «особый статус». Депутат партии «Свобода» Ирина Фарион была однозначна: «Русский язык – это язык оккупации моего края. Он пришел ко мне с другой земли».
Русофобов услышали. Более того – исполнили запрошенное. И тут случился забавный фокус. Министр образования и науки Украины Дмитрий Табачник, которого, к слову, депутат «Единой России» Сергей Марков (известный, в частности, пылким заявлением: «Мы никогда не успокоимся, пока русский язык не получит государственного статуса на Украине») назвал «святым человеком», ввел закон об обязательном изучении иностранных языков, при этом, со слов работников образования, намекнув, что в своем выборе останавливаться надо именно на русском.
Правда, согласно данным, собранным управлением образования, несмотря на завет руководства, 52% украинских школ выбрали для изучения немецкий язык, 23% – русский, 14% – французский, 8% – английский, 2% – польский, 1% – испанский.
Процент выбора русского языка, конечно, сильно занижен за счет западных регионов. В Киеве и Киевской области, например, более половины школ, а в Бориспольском районе более 60% остановились на нем. Но все равно преподавать его будут значительно больше, чем раньше.
Да и выбрать-то школы выбрали, а толку? Преподавателя, например, испанского или французского языка, согласного работать и получать зарплату школьного педагога, отыскать сложно. Учителя предпочитают преподавать в местах более прибыльных, нежели школы. Потому придется системе образования – особенно в деревнях и селах – либо переквалифицировать в учителей русского языка (его в отличие от немецкого или английского знают неплохо) педагогов иного профиля, либо возвращать «в бой» старую гвардию, ставшую когда-то жертвой украинизации. И зазвучит где-нибудь в галичанском или закарпатском селе бессмертное «Я помню чудное мгновенье…». И глаголом будет жечь сердца львовян и гуцулов великий, могучий русский язык…
Для некоторых украинских националистов это, собственно, сродни сюжету из «Кошмара на улице вязов», когда самые чудовищные страхи вдруг становятся явью. «Патриоты», конечно, в очередной раз могут устроить бурные марши, протесты. Даже провести плановую голодовку, до кучи – и во многом имея на то основания – обвинив Дмитрия Табачника в манипуляциях. Но сути это не изменит – ситуация с русским языком на Украине находится в законной плоскости.
Как тут не вспомнить классическое: «За что боролись – на то и напоролись»? Украинские националисты и русофобы сделали все, чтобы увеличить количество часов русского языка в школах.
Безусловно, они логично хотели, чтобы их дети без ущерба для семейного бюджета изучали иностранные языки, дабы потом на заработках в Европе, куда когда-то ж должны принять Украину, производить на работодателей впечатление полиглотов. А тут такая подстава... Великий и могучий оказался непобедим. Впрочем, большая часть украинцев и так, собственно, говорила на русском языке (согласно опросам, около 57%). А теперь, видимо, начнет говорить еще больше. И лучше.
Возможно, нечто похожее украинским «патриотам» стоит проделать и с «ридной мовою»? Глядишь, и на ней научатся разговаривать.
Копьев вокруг русского языка было сломлено столько, что, сдав их на металлолом, можно было залатать некоторые дыры в украинском бюджете. Борьба шла даже не до первой, а до последней, точно на собачьих боях, крови. Да и манера оппонентов вести диалог сильно напоминала лай псов, озверевших от вида крови. Благо, что языковые вопросы и властью, и оппозицией ловко использовались в качестве отвлекающего маневра от других, более важных и насущных вопросов.
Между тем, русскому языку в Украине, который то запрещают, то защищают, от всех этих криков, побоищ и тявканий, собственно, ничего априори угрожать не может. Он по-прежнему остается базисом великой культуры, носителем мощного культурного кода, на котором к тому же на Украине большинство разговаривает лучше, чем на украинском. И если бы националистически настроенные «патриоты» чуть охладили свои горячие чубатые головы, то наверняка бы вспомнили, что, например, по-русски их любимый светоч Тарас Шевченко написал больше, чем на «ридной мове». А заодно сообразили бы, сколько колоссальных усилий, моральных и материальных, было исторически затрачено на развитие на Украине русского языка как такового.
А ведь не в празднике дело...
В то время, как во всем мире большинство стран пытаются претендовать на культурные явления и пласты, мало-мальски имеющие к ним отношение – американцы будут тут ярким примером, – украинцы, наоборот, вопреки мировой практике и, главное, здравой логике, яро искореняли и искореняют из своей культуры все «инородное». В частности, русский язык. Мол, не наш он, чужой, иностранный, дайте ему «особый статус». Депутат партии «Свобода» Ирина Фарион была однозначна: «Русский язык – это язык оккупации моего края. Он пришел ко мне с другой земли».
Русофобов услышали. Более того – исполнили запрошенное. И тут случился забавный фокус. Министр образования и науки Украины Дмитрий Табачник, которого, к слову, депутат «Единой России» Сергей Марков (известный, в частности, пылким заявлением: «Мы никогда не успокоимся, пока русский язык не получит государственного статуса на Украине») назвал «святым человеком», ввел закон об обязательном изучении иностранных языков, при этом, со слов работников образования, намекнув, что в своем выборе останавливаться надо именно на русском.
Правда, согласно данным, собранным управлением образования, несмотря на завет руководства, 52% украинских школ выбрали для изучения немецкий язык, 23% – русский, 14% – французский, 8% – английский, 2% – польский, 1% – испанский.
Интернет – фактически проигранная территория для «мовнюков»...
Процент выбора русского языка, конечно, сильно занижен за счет западных регионов. В Киеве и Киевской области, например, более половины школ, а в Бориспольском районе более 60% остановились на нем. Но все равно преподавать его будут значительно больше, чем раньше.
Да и выбрать-то школы выбрали, а толку? Преподавателя, например, испанского или французского языка, согласного работать и получать зарплату школьного педагога, отыскать сложно. Учителя предпочитают преподавать в местах более прибыльных, нежели школы. Потому придется системе образования – особенно в деревнях и селах – либо переквалифицировать в учителей русского языка (его в отличие от немецкого или английского знают неплохо) педагогов иного профиля, либо возвращать «в бой» старую гвардию, ставшую когда-то жертвой украинизации. И зазвучит где-нибудь в галичанском или закарпатском селе бессмертное «Я помню чудное мгновенье…». И глаголом будет жечь сердца львовян и гуцулов великий, могучий русский язык…
Для некоторых украинских националистов это, собственно, сродни сюжету из «Кошмара на улице вязов», когда самые чудовищные страхи вдруг становятся явью. «Патриоты», конечно, в очередной раз могут устроить бурные марши, протесты. Даже провести плановую голодовку, до кучи – и во многом имея на то основания – обвинив Дмитрия Табачника в манипуляциях. Но сути это не изменит – ситуация с русским языком на Украине находится в законной плоскости.
А во всем у «патриотов» виновата Россия. Но все меньше в это верят...
Как тут не вспомнить классическое: «За что боролись – на то и напоролись»? Украинские националисты и русофобы сделали все, чтобы увеличить количество часов русского языка в школах.
Безусловно, они логично хотели, чтобы их дети без ущерба для семейного бюджета изучали иностранные языки, дабы потом на заработках в Европе, куда когда-то ж должны принять Украину, производить на работодателей впечатление полиглотов. А тут такая подстава... Великий и могучий оказался непобедим. Впрочем, большая часть украинцев и так, собственно, говорила на русском языке (согласно опросам, около 57%). А теперь, видимо, начнет говорить еще больше. И лучше.
Возможно, нечто похожее украинским «патриотам» стоит проделать и с «ридной мовою»? Глядишь, и на ней научатся разговаривать.
Платон БЕСЕДИН, «Свободная пресса»
