"Что интересно, современные проблемы РАН те же самые, что были 70 лет назад. Только они более усугубились и обострились. Читаю документ 1950-ого года и поражаюсь практически 100% -м дежавю.
Кстати РАН, как академия (с хоз имуществом, недвижимостью и управлением им) существует не со времен Петра 1, как многие утверждают, а с начала 30-х годов прошлого столетия. Когда страсти гражданской войны улеглись, евреи подались в науку. Благо ништяки начали под это дело давать. Страна начала промышленно подниматься, ну и не в стахановцы же им подаваться. Это по гойски. Как в том коротком анекдоте-вопросе: "А вы выдели когда-нибудь еврея-сталевара?"
А куда им еще податься кроме банков, которых в СССР много-то и не было? Конечно в науку, бабло "пилить", книжки писать, своих тащить и прикрывать, чужих выживать.
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА АГИТПРОПА ЦК М.А. СУСЛОВУ
«О ПОДБОРЕ И РАССТАНОВКЕ КАДРОВ В АКАДЕМИИ НАУК СССР»
23 октября 1950 г.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. СУСЛОВУ М.А. О ПОДБОРЕ И РАССТАНОВКЕ КАДРОВ В АКАДЕМИИ НАУК СССР
… Работа с кадрами в Академии наук страдает серьезными недостатками. Управление кадров Академии наук (т. Борисов) не справляется с возложенными на него задачами, не оказывает должного влияния на подбор и расстановку кадров в научных учреждениях Академии, в результате чего дело подбора кадров передано на откуп отдельным научным работникам, которые сами себе подбирают кадры. Поэтому имеют место случаи, когда научные сотрудники подбираются не по деловым и политическим качествам, не по способностям к научной работе, а по признаку семейственности и приятельских отношений.
В составе некоторых институтов Академии наук работают люди, неспособные вести творческую научную работу и не давшие научных трудов на протяжении многих лет. Так, например, ряд сотрудников Института философии (кандидаты наук Астахов, Селектор, Калашников, Комм, Рыбин и другие) за несколько лет пребывания в институте не подготовили ни одной научной работы, ограничиваясь публикацией незначительных статей. Сектор новейшей истории Института истории, имеющий в своем составе 22 чел., за последние годы не дал также ни одной научной работы. Аналогичное положение наблюдается и в ряде других институтов Академии наук.
Нарушение большевистского принципа подбора кадров по деловым и политическим качествам привело к тому, что состав научных сотрудников в некоторых институтах Академии наук засорен людьми, не внушающими политического доверия (бывшими кадетами, эсерами, бундовцами, меньшевиками, репрессированными за антисоветскую деятельность и т.д.). Так, в Институте точной механики и вычислительной техники до сих пор работает ряд лиц, на которых имеются серьезные компрометирующие материалы.
Например, заместитель директора института доктор технических наук Кобринский Н.Е., еврей, из торговцев, в 1933—1939 г.г. был связан с рядом немецких специалистов, подозревавшихся в шпионаже в пользу Италии; заведующий отделом приближенных вычислений член-корреспондент АН СССР Люстерник Л.А., еврей, б/п., в прошлом анархист, в 1939—1940 г.г. высказывал антисоветские настроения; заведующий экспериментально-счетной лабораторией Акушский И.Я., еврей, из семьи раввина. Отец жены — Дербер являлся одним из руководителей эсеровской организации в Сибири, в 1938 г. был приговорен к ВМН как шпион японской и французской разведок и т.д.
Между тем, в институте практикуется частные подряды на вычислительные работы (лаборатория Гутенмахера), в результате чего в институт стекается в виде технических условий и других сведений информация из различных военных учреждений о советской бомбардировочной авиации, бомбардировочных прицелах и их точности, типах бомб, ракетах дальнего действия и т.п. Бывший директор института акад. Бруевич, под видом оказания технической помощи некоторым промышленным министерствам в выполнении опытных работ по бесконтрольным системам автоматики и телемеханики, установил связь института с большим числом других организаций и учреждений, ведущих совершенно секретную работу (НИИ-855, НИИ-2, НИИ-5, ЦИАМ и другие).
Состав научных кадров Института химической физики (директор акад. Семенов) засорен лицами, исключенными из партии, имеющими родственные связи с заграницей, репрессированных родственников и т.п.
Зав. лабораторией горения и детонации в двигателях доктор физико-математических наук Соколик А.С. — еврей, исключен из партии в 1922 году в связи с партийной дискуссией перед XI партсъездом; зав. лабораторией Налбандян А.Б. — армянин, исключен из ВКП(б) за отказ вступить в народное ополчение. Брат Налбандяна арестован в 1937 году, брат жены арестован в 1946 году; старший научный сотрудник Глазанов В.Н. — русский, исключен из ВКП(б) как троцкист. Был осужден в 1936 г. по статье 58/3 на восемь лет. В 1946 году по просьбе дирекции Института химической физики был откомандирован из Норильского комбината на работу в институт. Всего в институте с подобными замечаниями свыше 60 человек.
Директор института акад. Семенов не только не принимает мер к освобождению института от подобных лиц, а в ряде случаев выдвигает их на ответственную работу в институте (Глазанов, Соколик и другие).
В Институте экономики Академии наук из 69 старших и руководящих научных сотрудников 23 человека являются выходцами из буржуазной среды и духовенства, 17 человек связаны с принадлежностью Бунду, левым эсерам и другим партиям. Только в секторе империализма и общего кризиса капитализма из 15 научных работников 6 человек являются выходцами из классово-чуждой среды и враждебных партий (доктора экономических наук Л.А. Мендельсон, М.И. Рубинштейн, A.M. Гуревич, кандидат наук Э.Л. Шифрин и др.).
В ряде институтов Академии наук имеет место тенденциозный подбор кадров по национальному признаку, что ведет к образованию среди научных сотрудников замкнутых националистических групп, связанных круговой порукой. Например, в Институте физических проблем среди заведующих лабораториями русских только 20% и 1 член ВКП(б). В отделе теоретической физики, руководимом акад. Ландау, все руководящие научные сотрудники евреи, беспартийные. Акад. Ландау подбирает своих сотрудников и аспирантов не по деловым, а по национальным признакам. Аспиранты не еврейской национальности, как правило, уходят от него, «как неуспевающие». В руководимом Ландау семинаре по теоретической физике нет русских. Среди руководящих научных сотрудников лаборатории технических применений половина евреев, нет ни одного коммуниста. Расчетная группа, возглавляемая доктором физико-математических наук Мейманом Н.С., наполовину укомплектована лицами еврейской национальности. В составе работников группы только один член ВКП(б).
В руководстве лабораторией Института физической химии, в которых ведутся работы по специальной тематике, евреев около 80%. Все теоретики института (Мейман, Левич, Волькенштейн, Тодес, Олевский) евреи. Зав. конструкторским отделом, ученый секретарь, зав. снабжением, зав. распределением импортных реактивов также являются евреями.
Бывший директор института акад. Фрумкин и его заместитель Дубовицкий создали круговую поруку и семейственность; аспирантов и докторантов подбирают исключительно по национальному признаку. За период с 1943 по 1949 год под руководством Фрумкина, Рогинского и Ребиндера подготовили докторские и кандидатские диссертации 42 человека, из них евреев — 37 чел.
В физическом институте им. П.Н. Лебедева из 19 заведующих лабораториями русских 26%, евреев 53%. В оптической лаборатории, руководимой акад. Г.С. Ландсбергом, в составе старших научных сотрудников русских 33%, евреев 67%. В Институте экономики из 20 докторов наук только 7 русских и т.д.
В некоторых отраслях науки сложились монопольные группы ученых, зажимающих развитие новых научных направлений и являющихся серьезной помехой в деле выдвижения и роста молодых научных кадров.
Так, например, среди теоретиков физиков и физико-химиков сложилась монопольная группа: Ландау, Леонтович, Фрумкин, Френкель, Гинзбург, Лифшиц, Гринберг, Франк, Компанеец, Нейман и другие. Все теоретические отделы физических и физико-химических институтов укомплектованы сторонниками этой группы, представителями еврейской национальности.
Например, в школу акад. Ландау входят 11 докторов наук; все они евреи и беспартийные (Лифшиц, Компанеец, Ливич, Померанчук, Смородинский, Гуревич, Мигдал и другие). Сторонники Ландау во всех случаях выступают единым фронтом против научных работников, не принадлежавших к их окружению. Ландау и его сторонниками были охаяны работы проф. Терлецкого по теории индукционного ускорителя и теории происхождения космических лучей, имеющих серьезное научное и практическое значение.
В физиологических научных учреждениях Академии наук решающие позиции занимает акад. Орбели. Он является директором Института эволюционной физиологии и патологии высшей нервной деятельности Академии медицинских наук (б. Колтуши), редактором «Физиологического журнала», президентом Всесоюзного общества физиологов, биохимиков и фармакологов, председателем комиссии по павловским премиям Академии наук СССР. Между тем в своих научных исследованиях академик Орбели отошел от разработки актуальных проблем павловской физиологии и является помехой на пути ее дальнейшего творческого развития.
Ряд крупных ученых работают в одиночку, не выращивают молодые кадры, которые могли бы в дальнейшем развивать данное направление в науке. Так, например, не имеют учеников и научных коллективов академики — B.C. Кулебакин, А.В. Винтер, А.А. Микулин, В.Ф. Миткевич, Г.П. Передерий, С.П. Сыромятников, Б.Н. Юрьев и ряд других.
Среди руководящих научных кадров имеют место факты зажима творческой критики и самокритики, администрирования при решении спорных научных вопросов. Например, в Институте географии отсутствует критика и самокритика, имеют место факты гонений и преследования сотрудников, выступающих с критикой работы и научных теорий директора института акад. Григорьева. Все собрания и совещания работников института проходят под знаком преклонения перед «авторитетом» Григорьева и нападок на противников его «учения». Научные работники, высказывающие свое несогласие с «учением» Григорьева или выступающие с критикой недостатков работы института, подвергаются всяческим гонениям и травле, в результате чего они вынуждены уходить из института.
За период с 1946 по 1949 год из Института географии вынуждены были уйти 24 научных сотрудника, в основном с высокой научной квалификацией: профессоры — Марков К.К., Макеев П.С., Колосков П.И., кандидаты географических наук — Соловьев А.И., Котельников В.Л., Рейсер М.Т. (Соловьева), Смит А., Гамберг А.И. (Островская) и др.
Неудовлетворительное состояние работы с кадрами в Академии наук объясняется тем, что в этом важнейшем деле господствует стихия. Управление кадров Академии наук не вникает в существо работы с кадрами, не изучает состав научных сотрудников в институтах, слабо контролирует деятельность руководства отделений и научно-исследовательских институтов по подбору, расстановке и использованию кадров.
В 1947/1948 годах Академия наук провела по постановлению ЦК ВКП(б) от 28 января 1947 года «О подготовке, расстановке и использовании научных кадров Академии наук СССР» аттестацию зав. отделами, лабораториями, секторами и старших научных сотрудников в целях укрепления учреждений Академии работниками, зарекомендовавшими себя в научной деятельности. Эта мера сыграла положительную роль в деле улучшения состава научных сотрудников Академии наук. В результате аттестации было признано необходимым отчислить из институтов по деловым и политическим соображениям 66 зав. отделами и 210 старших научных сотрудников. Однако в ряде случаев аттестация носила формальный характер, т.к. научные сотрудники, подлежащие отчислению, продолжают работать в этих институтах и по настоящее время. Например, президиум Академии наук отклонил утверждение 13 старших научных сотрудников Ленинградского физико-технического института, но 6 из них до сих пор не освобождены от работы; по аттестации должно быть отчислено 6 научных сотрудников физического института им. П.Н. Лебедева, однако все они продолжают работать и т.д.3
Важным участком в деятельности Академии наук СССР являются научные экспедиции. Только в 1950 году намечено провести 339 экспедиций, в том числе 7 комплексных, организуемых СОПСом; 159 тематических, проводимых центральными институтами Академии и 173 — филиалами Академии наук СССР. Многие экспедиции работают над большими народнохозяйственными проблемами в важных экономических районах страны.
В этих условиях дело подбора и расстановки руководящих кадров экспедиций приобретает особое значение. Между тем Академия наук не уделяет должного внимания этому делу.
В качестве руководителей комплексных экспедиций, как правило, назначаются видные ученые, которые, однако, ввиду перегрузки фактически участия в работе экспедиций не принимают. Так, например, академик Брицке Э.В. намечен руководителем трех комплексных экспедиций СОПСа: Ленинградско-Мурманской, Южно-Енисейской и Якутской, несмотря на то, что Брицке Э.В. одновременно является руководителем работ по трем общеакадемическим проблемам. Академик Шевяков Л.Д. намечен руководителем Северной комплексной экспедиции и комплексной проблемой СОПСа «Расширение топливно-энергетической базы СССР». По этой проблеме предусмотрены работы по углям Печоры, Хакас-ско-Минусинского района, Якутской АССР, Бурее и Арало-Каспию. Одновременно Шевяков Л.Д. является руководителем работ по шести общеакадемическим проблемам, председателем Научно-технической экспертизы Госплана СССР, зав. кафедрой Московского горного института, членом многих академических комиссий. Академик Григорьев А.А., директор Института географии, является руководителем работ по 5-ти проблемам и вместе с тем возглавляет Дальневосточную комплексную экспедицию СОПСа.
Это приводит к тому, что руководство крупными работами и экспедициями нередко попадает в руки случайных или малоквалифицированных лиц. Так, например, вместо академика Григорьева А.А. начальником Дальневосточной экспедиции АН СССР в течение последних лет был младший научный сотрудник Кравченко. Ленинградско-Мурманскую экспедицию вместо академика Бардина фактически возглавляет проф. Пробст и т.д.
Было бы целесообразно включить должности руководителей крупных комплексных экспедиций Академии наук в номенклатуру ЦК ВКП(б).
Особенно неудовлетворительно поставлена в Академии работа с кадрами филиалов Академии наук СССР. В настоящее время в 16 филиалах Академии наук СССР работает более 2,5 тысяч работников. Совет филиалов временно возглавляет академик Никитин В.П., который не обеспечивает руководства филиалами. Президиум Академии наук СССР и его Управление кадров более года не могут подобрать кандидатуру на должность председателя Совета филиалов. Заместители председателя Совета филиалов также не утверждены ЦК ВКП(б).
Многие руководящие должности в научных учреждениях филиалов Академии наук СССР годами остаются не замещенными или замещаются по совместительству лицами, работающими в других городах. Так, например, профессора Данов и Петров направлены на работу в Туркменский филиал АН СССР, однако они постоянно живут в Ленинграде. В Западно-Сибирском филиале, находящемся в Новосибирске, директор Транспортно-энергетического института проф. Бутаков постоянно проживает в гор. Томске, заведуя кафедрами в двух вузах.
Совет филиалов Академии наук зачастую направляет на работу в филиалы негодных научных работников. Так, в Западно-Сибирский филиал АН СССР был назначен Уральский, исключенный из партии за недостойное поведение во время пребывания его на оккупированной немцами территории. Уральский в течение многих месяцев не появлялся на работе в филиале, жил в Москве, а будучи отчисленным из Западно-Сибирского филиала по указанию обкома ВКП(б), был взят под защиту Советом филиалов АН СССР, требовавшим его восстановления.
Имеются сигналы Новосибирского обкома ВКП(б), ЦК КП(б) Киргизии, ЦК КП(б) Туркмении о засорении научных кадров филиалов случайными людьми. Однако Академия наук СССР не принимает необходимых мер по улучшению состава научных сотрудников филиалов под предлогом отсутствия кадров.
Научные учреждения Академии наук являются основной базой подготовки научных кадров через аспирантуру и докторантуру. Однако организация подготовки научных кадров в Академии по-прежнему страдает серьезными недостатками.
Академия наук не ведет широкой подготовки кадров по ряду важнейших специальностей. В связи с этим вызывает тревогу крайне незначительное количество аспирантов, специализирующихся в области физики и химии. По некоторым физическим и химическим дисциплинам аспиранты насчитываются буквально единицами (молекулярная физика — 1, строение вещества — 2, физика кристаллов — 1, электрофизика — 1, химия комплексных соединений — 1, радиохимия — 1 и т.д.). В 1949—50 учебном году в аспирантуру Ленинградского физико-технического института, Радиевого института, Института высокомолекулярных соединений, Института химии силикатов и некоторых других институтов АН СССР принято по одному аспиранту. Мало готовится аспирантов по геологии, техническим наукам, биологии и физиологии.
Между тем из общего количества 1860 аспирантов АН СССР 1100 аспирантов сосредоточено в 19 институтах, занимающихся общественными науками. Несмотря на это, гуманитарные институты Академии наук не обеспечены научными кадрами. Такое положение объясняется тем, что руководство институтов не заботится о привлечении в аспирантуру наиболее талантливой вузовской молодежи и людей, проявивших себя на практической работе, полагаясь на стихийный приток заявлений. Ввиду этого многие из окончивших аспирантуру оказываются непригодными для научной работы.
Учебный процесс в аспирантуре организован неудовлетворительно. В ряде институтов (права, русского языка, философии, истории) аспиранты не обеспечены квалифицированным научным руководством. Так, в Институте права более чем тридцатью аспирантами руководят кандидаты наук. В Институте философии, где имеется 150 аспирантов и докторантов, 37 из них вовсе не имеют научных руководителей.
Тематика диссертационных работ зачастую носит случайный характер, не связана с планами работы институтов и часто меняется. Так, у 67 процентов аспирантов, принятых в 1946 году в Институт философии АН СССР, тематика диссертационных работ была изменена. Наблюдается большой отсев аспирантов, достигающий 34 процентов. В установленный трехгодичный срок выполняют диссертации только 20 процентов аспирантов, а 46 процентов лишь после предоставления годичной отсрочки. Многие аспиранты, в особенности по общественным наукам, заканчивают аспирантуру без защиты диссертаций.
Президиум АН СССР обсудил вопрос «О подготовке научных кадров в аспирантуре Академии наук СССР и об итогах приема в докторскую и кандидатскую аспирантуру за 1949 год». В принятом решении намечен ряд правильных мер по устранению серьезных недостатков в области подготовки научных кадров в Академии наук СССР.
Ю. ЖДАНОВ
На первом листе документа в нижнем левом углу помета: «Архив. С. Гаврилов. 22 X 52»; вверху справа штамп: Ц.К. В.К.П.(б). 23 окт[ября] 1950. д. 6-в. Подлежит возврату в Техсекретариат ОБ»".
