Культивация национального самосознания – это конечно здорово. Но здорово это лишь в том случае, когда культивация эта идёт, скажем так, снизу, но ни в коем случае не навязывается посредством весьма извращённых форм сверху. А именно сверху и никак по-другому национальный дух пытаются воспитывать в прибалтийских странах и, в частности, в Латвии. Иногда информационные сводки из этой маленькой, но безумно гордой страны, заставляют задуматься над вопросом, а есть ли вообще предел маразма или это состояние безбрежно?.. В случае с латвийскими политиками как вывод напрашивается, скорее, второе суждение.

Новым проявлением странностей латвийских политических властей стало желание усилить тотальную, скажем так, «латышскость» граждан и неграждан на фоне махрового либерализма в экономической системе государства. В результате непроизвольной стыковки этих трудно стыкующихся феноменов на свет появился латышский Тяни-Толкай с одним немаловажным отличием от книжного Тяни-Толкая, «воспетого» Хью Лофингом и Корнеем Чуковским: у антилопы из детских сказок всё-таки было две головы, а не два совсем других места как в латвийском случае…

Усиление «латышскости» заключается в новых акциях, направленных на придание именам и фамилиям лиц, проживающих в Латвии, нужного латышского «оттенка». На «Военном обозрении» уже выходил материал, подготовленный Олегом Чувакиным, в котором Олег повествовал нам о том, как латвийские паспортисты лёгким движением руки Шишкиных превращают в Сиськинсов, Пышкиных – в Писькинсов, а Миронов никакими движениями рук не регистрируют и вовсе, ибо после добавления «латышского» окончания к имени Мирон оно превращается в Мирониса, что в переводе на русский вообще-то означает «покойник».На днях стали известны и другие эпизоды коверкания русских фамилий, которые латвийские власти на разных уровнях пытаются с завидным упорством подвести под некие надуманные нормы латышской лингвистики. Так житель Риги Станислав Шебунов при замене паспорта неожиданно для себя превратился в Станиславса Сьебуновса по той же причине, по которой Шишкин стал Сиськиным. Паспортисты объяснили, что при распечатке паспортных данных недопустимо использование аналога русской буквы «Ш» в виде «Sh», так как это, видите ли, целых две буквы, а в «Š» галочка над S просто «съедается». Насколько комфортно будет русскому человеку с фамилией Сьебуновс? – вопрос риторический… Примерно из той же серии - превращение около полутора тысяч латышей с именем Марк в Марксов, а около двухсот Щукиных – в Сукинсов. И чего теперь действующим латвийским властям на ближайших выборах ждать от Маркса Сукинса?.. Поддержки действующих властей, которые у человека украли даже имя?..

Сегодня латвийские суды буквально завалены исками от людей, чьи фамилии оказались переиначены при попытке согласовать их с латышскими языковыми нормами. В некоторых случаях подавшим иски помогает лишь европейский суд, который в этом случае, что отрадно, на стороне «потерявших» свои имена. Суды же латвийские всеми силами стараются отстоять позицию паспортных столов, в которых, видимо, засели те ещё бюрократы-юмористы...

И вот на этом фоне (на фоне углубления «латышскости» населения Латвии, явных попыток окончательно разорвать хоть какие-то связи с Россией) крайне странной выглядит продажа латвийских банков российским олигархам. Пока паспортисты судятся за «чистоту» латышского языка с обычными латвийцами, латвийская финансовая система уходит к иностранцам (как пример – к россиянам). Последним таким прецедентом стала продажа 100% акций банка LBB (Latvijas Biznesa Banka) российскому бизнесмену Андрею Вдовину, который является совладельцем таких российских финансовых компаний как Азиатско-Тихоокеанский банк и Private Bank. Справедливости ради нужно отметить, что LBB ещё c 2011 года в Латвии считается русским банком, так как 99% его акций принадлежали другому россиянину – бизнесмену и политику Андрею Молчанову. Получается, что на территории евросоюзной Латвии, которая вот-вот окажется в еврозоне, российские представители бизнеса развернули активную торговую деятельность, перепродавая латвийские финансовые организации друг другу. Случай с Latvijas Biznesa Banka не единственный. А ведь на латвийские банки свои взгляды нацеливают не только россияне. Велик интерес к ним со стороны, например, скандинавов.

Самая настоящая распродажа контрольных пакетов акций финансовых организаций Латвии началась на волне мирового финансового кризиса. Именно тогда денежные мешки из нашей страны обратили внимание на то, что латвийские власти не имеют возможности выстраивать каких-либо барьеров желающим скупать банки и кредитные конторы в различных городах Латвии. Не то, что не имеют, а даже проявляют интерес к такому способу «инвестирования» в латвийскую экономику. Естественно, сами представители нынешних латвийских властей молчат о том, что экономика их страны давно находится в иностранных руках, а чтобы отвести от этого факта внимание латвийского населения, продолжает упражняться в коверкании имён и фамилий, в риторике на тему необходимости избавляться от советского наследия и прочих вещах, которые слабо связаны с объективной реальностью. Именно поэтому маразм латвийских властей, о котором говорилось в начале материала – это, в общем-то, никакой даже и не маразм, а попытка отвлечь население Латвии от тех проблем, с которыми страна сталкивается сегодня, и с которыми ещё столкнётся, как только попадёт в лоно «друзей» из еврозоны.

Что ещё остаётся латвийским властям, если не отвлекающие манёвры: «советская оккупация», «тоталитарное наследие» и всё в этом роде. В этой связи стоит привести небезынтересное мнение, высказанное о нынешней Латвии одним из граждан этой прибалтийской страны. Он сравнивает современную Латвию, власти которой рвутся в еврозону, с Зимбабве… Почему? Параллели примерно следующие: Зимбабве в своё время именовалась Южной Родезией и была весьма преуспевающей колонией Британии - одной из самых развитых стран в Африке. Но затем местным жителям вдруг захотелось поиграть в независимость – с тотальным запретом на всё то, что связано с периодом британской колонизации, а затем и с разрушением экономики, тотальным упадком в производственной сфере, приватизацией финансовых организаций и их дальнейшей продажей иностранным компаниям, гонениями на «иноземцев». В итоге – одно из последних мест в мире по уровню экономического развития, отказ от собственной валюты и переход на хождение доллара США вследствие астрономической инфляции.

Латвия идёт по тому же пути за одним важным исключением: британцы использовали Южную Родезию для получения большей части её ресурсов в своих целях, а вот Латвия в составе СССР была как свет в окне, витрина, музейный экспонат достатка и житейского уюта. Её не использовали, а, наоборот, финансировали так, что даже сами «оккупанты», как нас, русских, называют латвийские власти, по белому жителям Латвийской ССР завидовали. А теперь у них, видите ли, национальное самосознание взыграло, дух свободы… А ведь игры в независимость уже дают первые плоды… Как говорится, memento Zimbabwe, власти Латвии!..