Безусловно, о Горбачеве можно сказать много плохого. Но разбираться с ним имеет смысл только в одном случае: чтобы понять, что произошло в СССР в результате перестройки.

Как личность Горбачев малоинтересен. Даже как историческая личность. Горбачев интересен как урок.

Говорят, лифты не работали... То есть работали, но не так. И фильтры отфильтровали не того, кого нужно. А какие у Горбачева были признаки, по которым его следовало бы отбраковать?

Амбициозный карьерист? Извините, другие не идут в политику. Это как профессиональный квалификационный признак. Хромого не возьмут в балет, так? Человеку без амбиций и карьерных стремлений нечего делать в политике.

Был ли Горбачев дураком? Нет, не был. Он, скорее, был не умен. А это другое. Нейтрально-средний обывательский ум. Многие живут с таким умом до глубокой старости, и окружающие не имеют к ним претензий.

Какие же фильтры не сработали? Почему Горбачев поднялся до вершин политической карьеры?

Я не верю в преднамеренное предательство Горбачева. Было видно, что он хотел стране добра – так, как он его понимал. Он искренне верил и в перестройку, и в гласность, и в плюрализм. Да что там говорить, мы все верили и в первое, и во второе, и в третье.

Беда, я думаю, началась задолго до появления Горбачева. Беда была в том, что в СССР на каком-то этапе перестал быть востребованным интеллект. Началось с Хрущева, потом продолжилось в эпоху Брежнева. Интеллектуалы в стране были, а интеллект был невостребован.

Но интеллект такая штука, которая требует обязательной реализации. И если ему не дать реализоваться, он убьет своего носителя. Нередко – через спиртное.

Поэтому интеллектуалы стали искать выходы не вверх, а... вбок. Они ушли прежде всего в искусствоведение. Если запрещено (ну, не поощряется) заниматься идеологией, приходится искать ей замену.

Два явления я хотел бы отметить в позднем СССР: киноклубовское движение и самодеятельную песню (бардовское движение). Вот в эти два движения и ушли интеллектуалы. Эти два движения изнутри, как черви, подтачивали общество, потому что его представители в массе были более образованными и более умными, чем основная масса трудящихся. То есть там произошла концентрация мозгов. Интересно, что в этой среде было довольно большое количество журналистов. Днем они писали идейно правильные статьи в партийную прессу, а вечером собирались вокруг гитары и пели свои далекие от идеологии песни. В этом компактном плавильном котле как раз и выплавлялись те кадры, которые потом, будучи профессионально прекрасно подготовленными, осуществляли идеологическую поддержку не только перестройки, но и всех последующих событий.

Вспомним, с чего для нас началась перестройка? С передачи «Взгляд» с Листьевым, Захаровым, Любимовым. С «До и после полуночи» В. Молчанова. С «Огонька» Коротича. С телемостов и Познера…

Да, возможно, сам Горбачев и был косноязычен, но он выпустил на волю мастеров пера и устной речи. А у этих мастеров не было повода слишком сильно любить страну, в которой они жили – она весьма неохотно признавала их мастерство, их профессиональные качества. Можно смеяться над этим, но рост профессионального мастерства, профессиональная состоятельность и признание остаются важнейшими условиями благополучия человека, его нормального социального самочувствия.

Вы подумайте, почему, например, Высоцкий, имея феноменальную популярность в народе, расстраивался, что его не принимают в Союз писателей? Потому что это означало, что его не признают состоявшимся поэтом. А казалось бы: где Высоцкий, а где – Союз писателей…

Словом, в случае с Горбачевым сработал не испорченный фильтр, сработало отсутствие интереса у властей предержащих к наличному интеллекту в стране и к рачительному его использованию. Как в XIX веке, когда избыток незадействованных мозгов и нервов привел к образованию в Империи слоя так называемой интеллигенции, так и в XX веке страну погубил переизбыток интеллектуальных сил – кадров, чей интеллект остался неиспользованным.

И в этом, мне кажется, главный урок Горбачева. Политических деятелей можно и нужно забывать. Но не следует забывать их уроки.

Роберт Робертсон, ОДНАКО