Широко разрекламированное сообщество украинских интеллектуалов под названием «Ініціативна група «Першого грудня» наконец-таки «репрезентувало» трепетно ожидаемую их поклонниками «Українську хартію вільної людини». При первой публикации оная даже именовалась «Біблія українця».

«Ми, учасники Ініціативної групи «Першого грудня», укладаємо цю Хартію, щоб висловити те, як бачимо життєві орієнтири для нашого суспільства, і водночас дати поштовх до об’єднання всіх людей, які хочуть доброго і гідного життя в Україні і навколо неї», – обращаются к миру Владимир Горбулин, Иван Дзюба, Игорь Юхновский, Любомир Гузар, Евгений Сверстюк, Семен Глузман, Мирослав Попович, Вадим Скуратовский и Вячеслав Брюховецкий. И уже во втором предложении ставят еще не ощутившую «поштовх» часть человечества (к которой принадлежит и ваш покорный слуга) в тупик: «Сучасна людина досі долає силу тяжіння великих випробувань і надій минулого; вириваючись із цієї історичної гравітації, вона почувається перед майбутнім невпевнено і вразливо». Я, конечно, понимаю, что за групповым полетом мысли заслуженных «митців» простому смертному не угнаться. Но ракетостроитель Горбулин хотя бы мог своим творческим братьям по высшему разуму пояснить, что гравитация – это свойство материи, выражающееся во ВЗАИМНОМ притяжении тел. Следовательно, «вырваться из исторической гравитации» можно лишь уничтожив одну из составляющих – либо историю, либо «современного человека». Так же и с «силой тяжести испытаний прошлого» – сия сентенция означает не более чем «силу притяжения современника великими испытаниями».

«Ми бачили багато потрясінь: могутність і занепад тоталітарних ідеологій та створених ними імперій», – повествуют аксакалы «українського буття». Не указывая, правда, какие такие империи они успели пережить. Если Тысячелетний Рейх, то едва ли видели его могущество. Ежели СССР бесстрашно клеймят как тоталитарный, то, уж простите, чего на зеркало пенять?

Разве не те же Юхновский и Брюховецким претворяли в жизнь «тоталитарную идеологию»: первый – будучи членом парткома университета, второй – целым парторгом Института литературы АН УССР. Даже когда пришло время «упадка империи» последний не сдавался: «Если будут какие-то действия Руха, не совместимые с программой партии,.. значит, мы как коммунисты будем против этого восставать и не допустим этих разных действий… Пишут, что мы призываем к независимой Украине... Я считаю это оскорбительным для себя как коммуниста». Горбулин – тот не только создавал ракетно-ядерный щит «Империи зла», так еще 23 года проработал в аппарате ЦК! Попович – коммунист с 35-летним стажем, также вышел из партии только накануне «упадка».

Комсорг Сталинского пединститута, лектором обкома ЛКСМУ Иван Дзюба замечательно сотрудничал с органами КГБ. Я лично приложил руку к расшифровке совсем не обязательных, как для следствия, показаний Ивана Михайловича, в результате которых многие достойные люди отсидели в куда более тяжелых условиях гораздо большие сроки, чем полтора года «дуже коректного поводження» (по собственному признанию) с нынешней «совістю нації». Однако и в заключении будущий успешный (по тиражам, но не по признанию) советский литератор 80-х не уставал повторять, что отнюдь не считает себя «антирадянщиком» (подробнее – в №3 ведомственного журнала «Архіви України» за 2012 г.).

Что же касается недавнего руководителя украинских униатов Любомира Гузара, то как-то быстро он забыл, что еще пару лет назад возглавлял организацию, открыто и официально сотрудничающую с военизированными формированиями Национал-социалистической немецкой рабочей партии – «руководящей и направляющей силы» Третьего Рейха. Как свидетельствовал штурмбанфюрер СС, начотдела Главного управления имперской безопасности Карл Нейгауз, «в течение всей войны германские правительственные органы имели тесный контакт и полную поддержку со стороны униатской церкви в Польше и на Украине… Униатское духовенство с первого дня нападения на Советский Союз, полностью включившись в гитлеровскую военную политику, оказывало немцам всяческую поддержку и получало от них за это соответствующее вознаграждение… Это был один из редких случаев, когда представители церкви добровольно, непосредственно участвовали в эсэсовской организации» (Откровения бывшего штурмбанфюрера СС... // Наука и религия. 1995. №8. С. 15-16).

И вот, наконец, старые проверенные идеологические кадры, не покидая начальственных кресел «стали свідками піднесення демократичних переконань і мрій» (хотелось бы, правда, чтобы академик-секретарь отделения литературы, языка и искусствоведения НАНУ Иван Дзюба пояснил, что значит «подъем убеждений» и «подъем грез»?) Впрочем, «романтичні сподівання, зіштовхнувшись із реальністю», все равно «швидко перетворились на ілюзії». Но не следует ли из этого, что такова цена была «надежам» наших «светочей» ведь ничто реальное иллюзией быть не может – любой из подчиненных директора Института философии Мирослава Поповича подтвердит.

Нет – считают наши интеллектуалы – все дело в том, что «Нові економічні умови загострили найгірші людські інстинкти: жадобу збагачення, захланність і споживацтво». Но разве не знают Любомир Гузар и Евгений Сверстюк (главред печатного органа т.н. «Украинской православной автокефальной церкви»), что душа человеческая – христианка? Следовательно, все вышеперечисленное – приобретенные качества. Разве не в курсе президент Ассоциации психиатров Украины Семен Глузман, что в гормической психологии (ветви психологии, признающей наличие у человека инстинктов) принято выделять лишь родительский инстинкт, пищевой инстинкт, стадный инстинкт, страх, отвращение, любознательность, агрессивность, самоуничижение и самоутверждение. А «потребительство» это, вообще, свойство (индивидуума ли, общества ли).

Спишем на поэтичность некоторых из вышеупомянутых натур строку «зубожіння, несправедливість і невпевненість виплекали у суспільстві внутрішнє розчарування» (хотя какое еще разочарование, как не внутреннее, можно «взлелеять» в обществе – внешнее, что ли?) и перейдем к поиску конкретных врагов. Вот, к примеру, в то время как некие «Учорашні люди» силуються «розбудовувати державу» старими методами насильства й обману(«вчерашние», как мы понимаем – совсем не парторги и комсорги былых времен, – Д.С.), …ми знову бачимо по всьому світу рух до смислу, який має стати духовним орієнтиром для сучасної людини». И где это ПО ВСЕМУ МИРУ наши всевидящие старцы углядели движение к некому «смыслу – духовному ориентиру»? На Западе, где Дух теперь – «оно», а богом становится то самое «потребление»? Или на Севере, где до посланий носительниц в себе свежемороженых куриц «новых духовных ориентиров» общество еще не дозрело? Впрочем, не Гузару ли со Сверстюком знать, что, в духовном смысле лучше, чем было, В ЭТОМ МИРЕ уже не будет? Какое движение к смыслу?!! Читайте «Откровение», «панотці»!

Ну а нам пока что приходится внимать их «откровениям»: «Наріжними каменями нашої Хартії є три прості думки». Фу-ух! Будем надеяться, всего три и, наконец-то, простые.

«Перше. «Відповідальність за своє життя, а отже, його успіх, добробут і щастя нікому не може бути переданою». Может и так… Знать бы только, что понимают наши нравоучители под пресловутым «успехом».

«Друге. «Мораль і духовні цінності не можуть бути відкладеними на завтра. Вони завжди потрібні сьогодні». Так «завжди» или «сьогодні»? Что-то, похоже, простота «мыслей» исчезает.

Так и есть:

«Третє. Ми будуємо те, що уявляємо, а отже, від глибини, масштабу і творчого хисту нашої уяви залежить наше майбутнє». А как насчет воли, умения, знания, трудоспособности, в конце концов?

Но вы думаете, на этом «простой» пункт о «творческих способностях нашего воображения» закончен? Он только начинается!

«Аби стати вільною, людині не треба проводирів… Справжнім проводирем людини є лиш особисте осмислене зусилля». А Бог, господа Гузар со Сверстюком, куда у вас подевался? И зачем Он тогда нужен, если свободу – высшее счастье – мы и сами можем добыть?

И тут оказывается, что это была лишь вводная часть третьей «простой мысли». Сейчас пойдет её развитие (только слишком уж «глубокомысленные» изречения вроде «Не можна вимагати від когось виконання його обов’язків, не виконуючи власних», как и сто сороковые повторы, я буду с вашего позволения пропускать).

1. Бути вільною людиною

«Бути вільною людиною означає вірити у свої сили». И снова у Гузара со Сверстюком Бог за скобками. Представляете, насколько цинично без надежды на Бога эта бравурная «вера в свои силы» звучит для тяжелых инвалидов, сирот, бесправных и бездомных…

«Бути вільною людиною означає усвідомлювати свою неповторність». Увы, причем тут одно к другому наши «апостолы» не поясняют, оставляя простор для творчества будущим «богословам».

Печать железной логики выпускника отделения «логика и психология» Львовского университета Евгения Сверстюка чувствуется и в следующей мантре: «І найважливіше: бути вільною людиною означає чинити добро».. Интересно только было бы узнать, а в чем тогда несвободен злодей, всю жизнь наслаждающийся своими преступлениями, да еще, если они приносят немалый доход. Сверстюк может ответить мне, что он находится в плену греха. Согласен. Но также и праведник, когда творит добро, не всегда делает легкий выбор. Он руководствуется бременем обязанностей – в первую очередь, перед Богом. Значит истинная свобода – лежит не в той плоскости, в которой рассуждают авторы Хартии. По Библии свобода состоит лишь в одном: выборе между добром и злом, между Богом и желаниями своей, испорченной дьяволом натуры. Все остальное – от последнего. И, похоже, именно остальное предлагают авторы «Библии для украинца».

Но что же есть «украинец» в таком случае?

2. Бути українцем

«Національна і культурна приналежність людини є значною мірою результатом духовного зусилля». А вот это уже прорыв в этнологии, где до сих пор считалось, что этническая самоидентификация лежит в области подсознательного. Мало того, «сучасне поняття «бути українцем» передбачає кілька рівнозначних напрямів праці над собою. Перше і найважливіше: потрібно плекати національну гідність». Понятно – первым делом повестить над порогом собственной квартиры растяжку «Слава Українцю!», а над кроватью – «Любіть Українця».

Справедливости ради, следует сказать, что согласно Хартии «сучасне поняття української нації виходить за етнічні межі і є явищем політичним, яке стосується й охоплює кожного українського громадянина». Нас призывают не забывать «про ті вчинки, коли ми свідомо чи несвідомо чинили кривду іншим народами» и не лелеять «зла й ненависті за свідомі та несвідомі кривди проти нас». Но возможно ли это в принципе, если «бути українцем означає розвивати інтелектуальну, духовну та політичну україноцентричність: внутрішню — ту, яка постає з особистого зусилля кожного з нас». Не на «украиноцентричности» ли, да еще «развитой в украинцах внутренними усилиями» (о внешних авторы Хартии предпочли умолчать) взрастают разного рода бэбики с их «українським цивілізаційним поступом в мільйон років» и «украинским богами» от Будды до Аллаха? Не неизбежен ли отсюда шаг к украинцу-сверхчеловеку, а так и к вопросу о «титульной нации»? Круг замыкается.

И тут же размыкается: «Ми повинні мислити світовими категоріями сприйняття українства й застосовувати їх у політичному, економічному та культурному житті нашого регіону, Європи і планети». Господа, вы уж определились бы, какими категориями мыслить – украиноцентризма или «мировыми категориями восприятия украинства» (допустим, таковые существует). Потому что есть подозрение, что категории эти противоположные. А что случается с мышлением, основанным на противоположных категориях лучше спросить у коллег г-на Глузмана.

«Не існує ані галицького, ані донецького, ані одеського, ані київського народів, – вещают, казалось бы очевидные истины авторы Хартии, подводя к утверждению, что «Існує єдиний український народ на всьому просторі своєї території». Но как тогда объяснить, что «единый украинский народ» из числа одесситов и дончан гораздо ближе чувствует свою родственность к примеру, даже, саранским мордвинам, чем львовским «батярам». Может быть, все же не границы «своей территории» определяют чувство общности?

3. Бути активним громадянином

«Щоб бути активним громадянином, слід насамперед усвідомити, що державність і демократія — це… й духовні цінності», – отменяет «теолог» Сверстюк Христово «Богу – богово, кесарю – кесарево». А заодно, уже как специалист по логике, демонстрирует философ специфическое понимание Закона причинно-следственной связи: «Громадянське суспільство неможливе поза рамками держави». Так и хочется продолжить логический ряд: «Система обогрева салона автомобиля невозможна за пределами автомобиля» или «футбольные правила неосуществимы вне спортивной площадки». Зачем нужно гражданское общество вне государства, если первое не цель, а средство более комфортного обустройства последнего?!!

«Бути активним громадянином означає виявляти ініціативу задля добра свого дому.., з особливою увагою ставитися до будь-яких спроб (насамперед влади) порушити чи обмежити людські права. Бути активним громадянином означає Завтра ті, хто порушують права вашого сусіда, можуть узятися за вас..». Г-н член Союза писателей Украины Брюховецкий, что такое «добро своего дома»? Нажитое имущество, что ли? И как понимать: «с особым вниманием отнестись к попыткам власти нарушить человеческие права» – внимательно отслеживать тот момент, когда, покончив с соседом, она может «взяться за вас?»

«Бути активним громадянином означає усвідомлювати життєву необхідність демократичного розвитку держави». Следует ли отсюда, что граждане, выступающие за иную модель государственного устройства, по определению не могут считаться активными? И если «Бути активним громадянином означає робити політичний вибір, навіть обираючи між недосконалими політичними силами», – то надлежит ли считать пассивным гражданина, пусть даже во всеуслышание заявляющего, что он не желает выбирать между, скажем, нацистами и казнокрадами?

4. Любити

«Любити означає бажати ближньому добра». Кто бы подумал! Но! «Для нашого суспільства «любити» насамперед означає виявляти толерантність до політичних і культурних поглядів…». И снова учение Гузара-Сверстюка демонстрирует полную противоположность христианскому Преданию, по которому любить надо человека, а не его «толерантность». То есть, ненавидеть грех, а не его носителя. «Толерантність є однією з найвищих ознак культури вільної людини», – продолжают творцы «новой библии». Но свободной от чего, простите? От заповедей обличать то, о чем «стыдно и говорить» (Еф. 5:9-33)?

«Толерантність водночас не означає безпринципності», – спешат, впрочем, уточнить авторы Хартии. – Вона не дає визнання і виправдання тим, хто свідомо діє проти нашої держави, прагнучи її розколу чи занепаду, як і тим, хто переступає межі моралі». Вот оно – никакой толерантности по отношению к тем, кто все еще любит страну, в которой родился или в которой жили его родители, и кто мечтает о ее воссоединении. Таковые приравнены к преступающим нормы морали. Только какой морали? Мораль традиционная (христианская ли, мусульманская ли) никак не «толерується» с «рухом до смислу, який ми бачимо по всьому світу», который, судя по заклинаниям о толерантности, есть ничто иное как насаждение т.н. «общечеловеческих ценностей».

«Наша любов означає спільне національне утвердження української мови». А «общее утверждение языка» гагаузского, русинского, караимского – уже, судя по всему, не «наша любовь».

«Любити означає не допускати будь-яких виявів ксенофобії, расизму, шовінізму, нацизму і сталінізму». Семен Семеныч! Э-э… Мирослав Владимирыч! Вам ли – директору целого философского института не знать, что сталинизм – не идеология и не теория, а «политическая система при Иосифе Сталине» (Политика. Толковый словарь. — М.: "ИНФРА-М", 2001). Как может гражданин (да еще по вашему же определению, неактивный) проявлять политическую систему, к тому же полвека как не существующую?!!

«Любов до України — це примирення ветеранів війни: українських повстанців і радянських військовослужбовців». Конечно, на фоне эпических «повстанців» «радянські військовослужбовці» преподносятся куда более прозаично. Ну, понятно – за «сталинизм воевали» (так что, спасибо хоть, что не «окупанти»). Только что ж о потомках и родственниках жертв «повстанцев» забыли? Им-то как примириться с воспетыми Семеном Глузманом и «отмоленными» Любомиром Гузаром головорезами?

«Любити означає додержуватися національного погляду на власне минуле», – в который раз предает Истину последний, «забывая», что есть оценочные признаки превыше национальных.

«Бажання любити має допомогти накласти мораторій на «історичні війни», провоковані ззовні», – указывают нам на еще одного врага. Но как быть с «историческими войнами», провоцируемыми изнутри? Или это не войны, а открытие исторической правды – скажем, Институтом национальной памяти под руководством академика Юхновского или фотовыставками «геноцида-33» времен американской Великой депрессии «из архивов СБУ»?

«Любов — це зусилля соціальної справедливості», -- вновь восхищают изяществом слога литераторы Дзюба и Брюховецкий. «Любити означає підтримувати непорушний духовний зв’язок між українськими церквами, чиїм головним призначенням є служіння Богові й українському народові», – дополняют их Сверстюк с Гузаром. Но если связь нерушимая, зачем ей поддержка? И, господа знатоки Писания, разве может быть церквей несколько? Она же одна – вспомните Символ веры! Там совсем немного строк, вы должны их знать. Заодно поищите положение, по которому Церковь должна служить народу. Вы ничего не перепутали в системе христианских ценностей?

5. Мислити

«Мислити означає ламати стереотипи». Какие, интересно? Судя по всему, снова христианские (этнообразующие, между прочим, для большинства народов проживающих на территории современной Украины). Судите сами: «Мислити означає працювати, читати і творити, відповідаючи на дух та потреби часу». А что о «духе времени» говорит первоверховный апостол, наместником преемника которого называл себя Любомир Гузар? «Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего» (Рим. 12:1-11). «Мислити — це долати звичку простих відповідей», – утверждает кардинал. «Борись и старайся посмеиваться над своей мудростью», – отвечает ему преподобный Иоанн Лествичник. – Так обрящешь спасение и правость о Христе Иисусе, Господе нашем… Как трудно богатому богатым войти в Царствие Небесное (Мф. 19, 23), так и мудрецам с безумными мира сего – в простоту… Простота – навык души, которая сделалась неспособною к лукавству».

«Мислити означає потребувати нових культурних форм і явищ». Интересно, а если мне хватает классических форм, и я вполне обхожусь без новых явлений – я, что, получается, не мыслю? А монахи (к каковым себя, кстати, относит и Гузар), которым для молитвы о судьбах мира вполне достаточно тысячелетних Писания и Предания – они не мыслят? Или какой-нибудь сумасшедший профессор, не выходящий из лаборатории ради какого-нибудь очередного «культурного шока» – он тоже не мыслит? Получается, не мыслит. И не чувствует. Вон академик Юхновский, лет двадцать пять тому оставил лаборатории и только так открыл для себя истинные глубины мироздания – есть, оказывается, в космосе некая очень благоприятная для украинского государства энергия, которая притягивается к земле молитвой, но непременно массовой. А еще дар к написанию Хартий открылся.

И, действительно, «Не треба застигати в минулому. Треба рухатися вперед», – глубокомысленно подбадривают остальные академики, не указывая, правда, где этот перед.

6. Бути господарем

«Бути господарем — це подолати рудименти радянського мислення, коли, по суті, принижена та обкрадена людина очікує на соціальну подачку й не ставить перед собою завдання брати участь у житті громади», – утверждают «униженные и обобранные советской властью» выходцы из сел, при советской же власти ставшие профессорами, директорами, академиками и лауреатами.

«Нам потрібне відновлення стандартів професіоналізму, які катастрофічно деградували майже в кожній сфері», – справедливо, но опять же, беспредметно, замечают мыслители, застенчиво умалчивая, по сравнению с каким периодом деградировали эти самые стандарты.

7. Бути лідером

«Ми маємо бути налаштовані на особистий і колективний успіх», – снова подменяют учение о спасении души культом успеха католик Гузар и относящий себя к православию Сверстюк. – Успіх повинен бути заслуженою винагородою за працю, і цей принцип мусить увійти в наше життя як норма здорового і справедливого суспільства». Вот послушал бы таких «богословов» Иоганн Себастьян Бах (чей труд был признан только после смерти), и сжег бы партитуры, не принесшие успех.

«Як велика європейська держава, Україна повинна стати регіональним політичним, економічним і культурним лідером», – заявляют авторы «новых скрижалей». Почему обязательно должна? Почему в праве лидерства отказано соседям? Только ли потому, что они меньше по размеру? Даже если так, какое отношение размер государства имеет к лидерству культурному? И как вырастить поголовье гениев большее чем, скажем, в Польше или Чехии?

8. Бути відкритим суспільством

«Бути відкритим суспільством означає вгамовувати агресію і підтримувати слабших, вразливіших і тих, хто має обмежені фізичні можливості». Вот здесь я сдаюсь. По-моему, тут и Карл Поппер «отдыхает». Пожалуй, мы с вами – свидетели нового слова в социологии, и наконец-то о всемирно известном философе Поповиче узнает мир.

9. Бути успішною державою

«Ми повинні домогтися відновлення демократичного управління, порушеного сьогодні». Очевидно, под образцом демократии следует понимать то – пришедшее к власти только благодаря нарушению закона о выборах, спектаклями с фальшивым отравлением и покушениями, мифам о «транзитных серверах» и российских спецназах – управление, при котором трижды разгонялся высший представительный орган, судами отменялись решения областных советов, игнорировались подписи собранные за референдум и безнаказанно нарушалась конституция».

10. Бути учасником демократичної спільноти народів

«Природнім і безальтернативним шляхом для України є об’єднання з простором європейських народів». Ну кто б сомневался (разве что у товарищей писателей хотелось бы поинтересоваться, что такое «объединение с пространством»).

«Химерним ідеям нібито слов’янського братерства, фальшивої єдності, баченої вже не раз і не одне століття, та іншим виявам неоімперської ідеології ми протиставляємо принципи взаємної рівності, поваги і партнерської підтримки», – вместе с коллегами решительно заявляет Мирослав Попович (автор книги «Мировоззрение древних славян» (1985 г.), начинающейся словами «Культурное наследие Киевской Руси – это тот фундамент, на котором строилась культура братских русского, украинского и белорусского народов»). Не поясняет, правда, философ, как «виденное не одно столетие» может быть проявлением неоимперской идеологии.

«Ми здатні бути прикладом та опорою для всіх демократичних сил колишнього Радянського Союзу і наших сусідів та партнерів від Балтії до Чорного моря», возвращают нас к бебикизму столпы украинского духа. И резюмируют:

«Найважливіший і ще не використаний стратегічний ресурс України — це внутрішня консолідація нашого народу», привычно путая результат процесса с самим процессом».

Повторюсь – я избавил вас от многих и многих «непростих відповідей» вроде «Нам потрібні зміни», потребовавших «колективного свідомого» девяти докторов наук. Некоторые положения вроде «бути українцем означає не допускати національного подріблення» пока выше моего понимания, но я обещаю работать над собой, «читати аби відповідати на дух та потреби часу».

И последнее. Коллега Игорь Слисаренко, узнав, что я, не щадя мозга своего, штудирую сей опус, походя бросил: «Так это же слегка перелицованный «Моральный кодекс строителя коммунизма». Похоже, Попович, наткнулся в ящике старую брошюру и переписал. «Стаж, тут уж ничего не поделаешь»*. Сей «титан мысли» и программу «Народного Руху за перебудову» строчил, и программу «Партії демократичного відродження», затем – «Соціал-демократичну перспективу» (СДПУ(о), конечно же…».

Игорю вспомнился рассказ Федора Бурлацкого о появлении «Кодекса строителя Коммунизма»:

«В 1961 году мы работали над программой партии. Нашей группой руководил секретарь ЦК Борис Николаевич Пономарев, а непосредственную работу осуществлял его зам ? Елизар Ильич Кусков, прекрасной души человек, остро пишущий и тонко чувствующий слово журналист.

Как-то утром, после крепкой пьянки, Кусков сообщает: «Никита Сергеевич Хрущев просмотрел все, что мы написали, и советует быстро придумать моральный кодекс коммунистов. Желательно в течение трех часов».

И мы стали фантазировать. Один говорит «мир», другой ? «свобода», третий ? «солидарность»… Я сказал, что нужно исходить не только из коммунистических постулатов, но и также из заповедей Моисея, Христа, тогда все действительно «ляжет» на общественное сознание. Это был сознательный акт включения в коммунистическую идеологию религиозных элементов.

Буквально часа за полтора мы сочинили такой текст, который в Президиуме ЦК прошел на «ура».

Действительно получилось на «ура». Именно потому не соглашусь со Слисаренко – Кодекс гораздо лаконичней (всего 12 строк), и, главное, внутренне логичней творения Поповича & Co. Я, скорее, соглашусь с постоянным членом Церковного комитета по этическим вопросам и биоэтике при Священном Синоде УПЦ МП доцентом Анатолием Егоренковым, который также не остался равнодушным к моим мучениям:

«Любая такая хартия -- всегда отражение определенной социальной модели (тот же «Кодекс строителя коммунизма» – следствие социальной модели социализма). А в этой эклектичной «Хартии» отражена дикая химерная модель несуществующего социального организма: немного от социализма, чуток от Ветхого Завета, что-то от фашизма и национализма. Эта «Хартия-Библия» прикрывается словами о так называемых общеевропейских ценностях, а на самом деле торчат уши крутого интегрального национализма (они называют это «украинством»). Мол, толерантность, гуманизм и прочее, но чтобы все приняли святую идею украинства во всемирном масштабе.

С таким представлением о социальной модели общества они отстали лет на пятьсот».

P.S. И о названии материала. Уже лет пять-десять, как рассуждения Горбулина, Дзюбы, Юхновского, Гузара, Сверстюка, Поповича – как бы помягче выразиться – все более и более заставляют задуматься о том, что многих нас, увы, ждет в плане адекватности восприятия реальности. А вот подпись под плодом группового распада психических функций, казалось, остающегося еще адекватным Семена Глузмана и зародила подозрения в том, что вынесено в заголовок.

Дмитрий Скворцов

«фрАза»

_________________________

*Цитата из «Собачьего сердца», где профессор Преображенский комментирует быстроту, с которой Шариков опрокидывает рюмку за рюмкой.