Британский премьер-министр Дэвид Кэмерон всегда с подозрением относился к тем многочисленным полномочиям, которые имеют «евроструктуры». Британский народ, по мнению мистера Кэмерона, недоволен тем, что ЕС принимает важнейшие решения, не получив на них мандата избирателей. 23 января свои суждения о возможном выходе страны из ЕС Кэмерон вынес на суд публики. Но не стоит опрометчиво полагать, будто United Kingdom немедленно выйдет из Евросоюза — сразу вслед за произнесением Кэмероном крамольной речи.

Во-первых, премьер выразил надежду, что до выхода страны из Евросоюза дело не дойдёт: ведь единая Европа сможет реформировать свои структуры и вновь восстановить пошатнувшееся доверие граждан. Во-вторых, сам Кэмерон — не сторонник такого выхода: хоть он и предложил провести референдум о дальнейшем членстве страны в ЕС, но добавил, что случае объявления референдума он будет вести кампанию в пользу сохранения Великобритании в составе обновлённого Евросоюза.

О референдуме Кэмерон заявил, выступая с программной речью об отношениях Великобритании и ЕС перед бизнесменами в лондонской штаб-квартире американского агентства деловых новостей «Блумберг». Премьер уточнил, что референдум состоится, если возглавляемая им партия консерваторов победит на выборах в 2015 году. В таком случае голосование пройдёт не ранее 2017 года.

Сам референдум, очевидно, нужен правительству для того, чтобы уяснить волю британцев. Мало того, Кэмерон полагает, что, если не провести плебисцит, то вероятность выхода страны из Евросоюза лишь увеличится: ведь сегодня поддержка членства в ЕС среди британцев снизилась. Виною тому — ряд проблем, с которыми сталкивается Союз. Тут и кризис зоны евро, и уменьшение конкурентоспособности на мировом рынке, и кризис доверия к ЕС со стороны рядовых граждан (имеется в виду предельная забюрократизированность властных евроинститутов).

И, если затягивать с реформами Евросоюза, его ждёт неминуемый крах. Что остаётся Британии? Правильно — выйти из Союза. Как же поправить дело? А нужно заключить между всеми странами Евросоюза новый договор. Такой, который давал бы не только одной Великобритании, но и всем другим государствам-членам побольше полномочий, чем имеется в настоящий момент. Ежели другие страны не захотят внять этой инициативе, то Лондон готов заключить отдельное соглашение с ЕС, предусматривающее его особый статус. Кэмерон, таким образом, всё предусмотрел. В логике ему не откажешь.

Британские комментаторы вычислили и одну из причин, по которой премьер поднял вопрос о плебисците. Считается, что Кэмерон предложил провести референдум о членстве Великобритании в ЕС под давлением евроскептиков, ныне преобладающих в рядах возглавляемой им Консервативной партии.

А лидер лейбористов Эд Милибэнд считает, что консерваторы пытаются обезопасить себя от крепнущей «Партии независимости». Именно потому они и решили «сыграть на её поле»: евроскептикам предложена привлекательная перспектива. Милибэнд предупредил, что пересмотр, а тем более разрыв отношений с Евросоюзом чреват чувствительным уроном экономике Британии.

Эксперт Европейского института Лондонской школы экономики и политических наук Иан Бегг тоже отметил, что дискуссии о будущем Британии в ЕС во многом обусловлены политическими мотивами. Что касается последствий, то он сказал, что их пока трудно предугадать. Изоляция, по его мнению, возможна. При этом возможен и вариант Норвегии, не входящей в ЕС, но являющейся членом Европейского экономического пространства.

Кроме «евроскептиков», водятся в Британии и «еврофилы».

Они указывают, что Норвегия и Швейцария вынуждены применять примерно 70% правил Евросоюза, но при этом они не участвуют в их разработке. Саймон Тилфорд из лондонского Центра европейской реформы говорит:



Кроме того, Норвегия и Швейцария отчисляют деньги (соответственно 0,5 и 1,0 млрд. долларов в год) в европейский бюджет в качестве платы за доступ к общему рынку. Премьер-министр Норвегии Эспен Эйде даже публично предостерёг Кэмерона от копирования норвежского пути.

Разумеется, высказался на болезненную тему и Херман ван Ромпей, президент Европейского совета. Этот господин прямо заявил, что не допустит, чтобы Британия по своему усмотрению выбирала те фрагменты европейского законодательства, которые ей по вкусу. Он сказал, что членство в Евросоюзе — «не меню… в ресторане».

Выход Британии из ЕС не по душе и основным партнёрам Лондона. К примеру, премьер-министр Ирландии Энда Кенни заявил, что выход стал бы катастрофой для ирландской экономики: ведь она тесно интегрирована с британской. Гюнтер Крихбаум, председательствующий в немецком парламенте в Комитете по европейским делам, выразил опасение, что Кэмерон «рискует парализовать ЕС на годы». А глава немецкого Министерства иностранных дел Гидо Вестервелле сказал сурово: «Политика снятия сливок не будет работать», добавив, что все страны ЕС должны соблюдать все союзные законы. Министр иностранных дел Испании Хосе Мануэль Гарсиа-Маргальо в интервью испанской радиостанции заявил, что мистер Камерон играет «в очень опасную игру путем подачи евроскептицизма». Не одобрили затею британского премьер-министра и за океаном. Вашингтон ясно дал ему понять, что желает, чтобы Великобритания осталась в ЕС.

Канцлер Германии Ангела Меркель высказалась более осторожно. Она считает Кэмерона «другом», но предлагает ему сделать «передышку». Что касается правил еврозоны, то они должны быть «обязательными» для неё, но «свободно доступными» в других странах ЕС, таких, как Великобритания.

Поучаствовал в дискуссии по поводу возможного референдума о выходе Британии из ЕС и миллиардер Джордж Сорос. В ночь на четверг ужиная в Давосе, Сорос заявил, что Кэмерон, находящийся под политическим давлением «с задних рядов», затеял опасный гамбит, который может действительно привести к уходу Великобритании из ЕС. Он добавил, что Великобритания сейчас занимает «лучшее положение из всех возможных», поскольку, участвуя в ЕС, она не пострадала от кризиса единой европейской валюты, в отличие от многих других. Сорос полагает, что именно напряжённость, лежащая в основе евро, может оттолкнуть страны ЕС друг от друга.

Внутри Британии тоже не все радуются инициативам Кэмерона. Конфедерация британской промышленности предупредила правительство, что в случае выхода страны из ЕС экспортные отрасли могут столкнуться с заградительными пошлинами. Под сокращение могут попасть до 40% мощностей автомобилестроения. Значительная часть европейских банков уйдёт из Сити во Франкфурт-на-Майне. Всё это приведёт к сокращению доходов британского бюджета.

Однако, на это возражают сторонники выхода из ЕС: ведь Британия может сохранить участие в общем рынке. Заодно она может заключить соглашения о свободной торговле со странами БРИКС через механизмы ВТО. «Евроскептики» говорят и о том, что после выхода из ЕС подешевеют продукты питания, поставляемые из-за пределов Европы. Ныне быть им дешёвыми мешают заградительные пошлины, направленные на поддержание фермеров во Франции, Румынии, Испании. Сторонники выхода также отмечают, что Британия таким образом освободится от чрезмерного регулирования бизнеса. В результате появятся новые рабочие места числом более миллиона. Достанутся они как раз британцам: после выхода из ЕС страна запросто закроет рынок труда для европейцев. Правда, не сообщается, что станут делать британские эмигранты и иммигранты. Нынче 2,3 млн. граждан из стран ЕС обитает в Британии, а 800 тысяч британцев живёт в других странах Евросоюза.

Здесь слово берут «еврофилы», указывающие, что миллионы рабочих мест будут страной утрачены — из-за того, что международные компании из США, Японии, Индии, Китая перестанут инвестировать в Британию и переведут предприятия в другие европейские страны.

Короче говоря, сколько экспертов и аналитиков не слушай, а вывод напрашивается один: налицо неопределённость. Никто не может с точностью сказать, что станет с Британией, если она выйдет из Евросоюза. Одно ясно: страну будет лихорадить. И уже лихорадит: фунт стерлингов упал относительно евро до самого низкого уровня, начиная с августа 2012 года. В январе он подешевел относительно доллара США и иены.

Заведующий сектором политических проблем европейской интеграции ИМЭМО РАН Сергей Уткин полагает, что консерваторы ещё не просчитывали плюсы и минусы отделения от ЕС: пока их волнует лишь «идеологическая конструкция». Он говорит:



Чтобы более-менее представить последствия выхода Британии из Союза, нужно понимать, какую роль эта страна играет в Европе. Британия — третья по величине европейская экономика, наиболее либеральная, довольно гибкая, с развитым сектором услуг. Англосаксонская экономическая модель ближе к американской, нежели к западноевропейской. Лондон при этом — крупнейший финансовый центр Старого Света.

Поведение Британии в ЕС всегда отличалось оппозиционностью. Страна старалась блокировать интеграционные начинания, посягающие на её политический суверенитет или же финансовую независимость. Введение в ЕС единого налога на финансовые трансакции Лондон торпедировал, а в Европейском валютном союзе он попросту не стал участвовать. В Шенгенское соглашение он тоже не входит. При выходе Британии из ЕС еврозона может подпасть под господство Германии и Франции. Можно даже прогнозировать создание очередного рейха — мирными путями, разумеется, скажем, демократическим голосованием и финансовой подпиткой отстающих государств — вроде Греции и Испании. У новой «федерации» появится и свой президент — скажем, Ангела Меркель.

Американские аналитики, кстати, замечают, что из речи мистера Кэмерона не ясно, каких именно «уступок» от ЕС ждёт Британия. В прошлом году его правительство начало то, что получило название «Обзора баланса компетенций». Однако этот документ находится в стадии разработки. Кэмерон говорит, что «Обзор» даст обоснованный и объективный анализ того, где ЕС оказывается Британии помехой и где он, напротив, ей помогает. Поэтому трудно судить, насколько успешной может быть борьба Британии за «уступки». Эксперты не видят серьёзных оснований для выхода страны из Союза и дают мало шансов на большинство голосов «за» в референдуме. К тому же партии Кэмерона сначала следует победить на выборах, а уж потом говорить о референдуме.

Что касается Франции — одной из сильнейших экономик ЕС, — то министр иностранных дел этой страны Лоран Фабиус сказал, что, если Британия решит покинуть объединение, Париж не будет стоять на его пути. Далее в художественном стиле Фабиус насмешливо добавил, что, коли Британия пожелает «оставить Европу, мы раскатаем для неё красную ковровую дорожку».

Серьёзно воспринимать этот комментарий нет смысла: Фабиус попытался высмеять тех богатых французов, которые ныне эмигрируют в самые разные страны мира, в т. ч. и в Англию, убегая от вводимых Олландом высоких налогов.

Фабиус также заметил, что, раз уж вы вступили в футбольный клуб, вы не можете предложить начать играть в регби. Здесь он, как представляется, лукавит или, как минимум, допускает неточность: Британия немало выторговала себе при вступлении в «евроклуб». Одно только неприятие евровалюты чего стоит: можно сказать, что страна-участник не признала форму клуба.

Продолжая «французскую» тему, надо заметить, что в последние дни французами было проведено два опроса: IFOP, заказанный «Journal Du Dimanche», и BVA — для конкурирующей газеты «Le Parisien». Если в первом опросе было выявлено, что за сохранение Британии в Европейском «клубе» проголосовало 58 процентов опрошенных (42 процента — против), то результаты опроса BVA показали, что за британский выход из ЕС («Brexit») высказались 52% респондентов.

Вряд ли причиной расхождения данных является несколько различная формулировка вопросов, в целом довольно схожих. Опрос IFOP был посвящён тому, хотят ли респонденты, чтобы их страна вышла или осталась в ЕС; опрос BVA выяснял, считают ли респонденты более благоприятным пребывание Великобритании в Союзе, или предпочитают выход.

Интересно, что опрос IFOP показал сильную поддержку сохранения Британии в Союзе среди молодых избирателей. 75 процентов из них в возрасте до 35 лет высказались в пользу пребывания страны в ЕС.

А вот опрос в лондонской «Таймс» показал, что, если бы референдум был проведён сегодня, 40% проголосовали бы за выход из ЕС, а 37% изъявили бы желание остаться в Союзе. Ещё 23% затруднились ответить.

Тем временем Ник Клегг, лидер либерал-демократов, указал, что будущая сделка с ЕС может стать залогом создания новой коалиции политических сил в Британии. Он предположил, что либерал-демократы могли бы принять референдум о выходе из ЕС как часть будущей сделки по созданию коалиции с тори. «Либдемы», по его словам, могли бы задуматься о том, что референдум может иметь решающее значение для формирования коалиции — в том случае, если ни консерваторы, ни лейбористы не получат прямого большинства на следующих всеобщих выборах в 2015 году.

При этом Клегг повторил своё несогласие с предложением Кэмерона о том, что будущее правительство тори готово пересмотреть членство Британии в ЕС, а затем провести референдум о выходе. Он попросту не понял предложения премьер-министра:



Тем не менее, Клегг полагает, что могут быть найдены пути для проведения референдума на альтернативных основаниях, при условии коалиционного соглашения. «Альтернатива» означала бы, видимо, народное голосование за создание коалиции двух партий. Клегг заявил, что будет следовать воле британского народа — и, ежели народ пожелает таковую коалицию, то будет сделано всё возможное для её создания.

В заключение надо заметить, что, помимо воли английского народа, есть ещё и воля народа шотландского. Она будет высказана раньше — в 2014 году, на запланированном референдуме о независимости. Если шотландцы учтут вероятный курс Кэмерона или грядущей коалиции тори и «либдемов» на осложнение отношений с ЕС или тем более на выход оттуда, то они, являющиеся как раз сторонниками интеграции, могут сознательно проголосовать за отделение Шотландии от Британии — чтобы отдельно войти затем в Европейский «клуб». Правда, для этого шотландцам придётся проходить все бюрократические процедуры, что может затянуться на годы. С другой стороны, во времена кризиса это даже хорошо: быть может, за несколько лет «клуб» оживёт. А быть может, наоборот, — распадётся.