Новый год для турецких курдов начался нелегко. В начале января турецкий суд вынес приговоры сорока курдам. Их обвинили в членстве в некоей террористической организации — «городском крыле» Рабочей партии Курдистана — и приговорили к большим тюремным срокам: от шести до семнадцати лет.

Несмотря на то, что РПК ввела мораторий на ведение боевых действий ещё в 2009 году, с того времени на турецкой территории было арестовано несколько тысяч курдов. В основном это политики, юристы, журналисты — то есть те люди, которые могли бы находиться в первых рядах сторонников курдской автономии в Турции.

Также надо знать, что за последние 15 месяцев в Турции в «партизанских» боях погибло около 900 человек.

Наполнение тюрем курдами — плохой вариант для внутренней политики, так как постоянно обостряет национальный вопрос. Премьер-министр Эрдоган не может этого не понимать. Поэтому уже спустя несколько дней после осуждения 40 курдов появилась информация о том, что правительство Турции совместно с находящимся в тюрьме лидером РПК Абдуллой Оджаланом составило план прекращения затянувшегося конфликта. (За время конфликта между Турцией и РПК, начавшегося в 1984 г., погибло почти сорок тысяч человек.) По сведениям турецкого телеканала «Эн-Ти-Ви», предварительная договорённость о прекращении вооружённых столкновений была достигнута во время последнего раунда переговоров с господином Оджаланом ещё в марте 2012 г.

Согласно последнему плану, люди из РПК сложат оружие в обмен на: 1) предоставление более широких прав курдскому меньшинству; 2) освобождение активистов, отправленных в тюрьму; 3) закрепление в новой конституции страны принципа идентичности курдской нации.

Также сообщается, что представители «Партии мира и демократии», которая активно поддерживает курдов, заявили: прежде чем вести переговоры о прекращении боевых действий, власти Турции должны освободить Оджалана.

Как отмечает Ольга Халдыз («Голос России»), руководство Турции впервые за долгое время курдского конфликта признало факт ведения переговоров Национальной разведывательной организации с Абдуллой Оджаланом. Ранее новости о переговорах структур правительства с РПК просачивались в СМИ из неофициальных источников.

Дело в том, что консервативные слои турецкого общества относятся отрицательно к любому диалогу с сепаратистами. Многие турки попросту считают вооружённых курдов террористами. Официальный же «вектор» поведения турецкого правительства в курдском вопросе состоял в отрицании переговоров с РПК.

Однако в марте 2012 года была обнародована стратегия по разрешению конфликта. Главную роль — в качестве переговорщика — здесь должна была сыграть представленная в меджлисе «Партия мира и демократии». При этом отвергалось участие в переговорах Оджалана.

Переговорный расклад изменился не сам собою, а после того, как осенью 2012 года заключённые в турецкие тюрьмы курды провели голодовку, целями которой были: улучшение условий содержания Оджалана и требование расширения прав курдов, в т. ч. предоставления им права защищаться в суде на родном языке.

Голодовка шла 67 дней и обошлась без жертв. Положил ей конец Абдулла Оджалан: он обратился к протестующим с призывом её прекратить.

С этих пор правительство Турции признало авторитет Оджалана среди курдов. А сопредседатель «Партии мира и демократии» Селяхаттин Демирташ доходчиво объяснил, что, если лидер РПК способен одним словом прекратить голодовку, значит, своим приказом он может и призвать РПК остановить вооружённый конфликт.

Однако это оказалось попыткой идеализации авторитета Оджалана. Стоило лишь властям задуматься о новых переговорах, как 110 боевиков РПК совершили нападение на жандармерию в юго-восточной провинции Хаккяри. Погиб представитель турецких вооружённых сил, двое военных было ранено. Было убито 14 сепаратистов. Стало ясно, что Оджалан — не единственный курдский лидер.

Кроме того, турецкие курды — не единственные курды в регионе. Есть ещё курды иракские, иранские и сирийские. Среди тех, кто нападал (со стороны Ирака) на жандармерию, было большое количество выходцев из Ирана и Сирии.

Курдская проблема, заметим, уже не имеет местного характера; многие курды являются сторонниками «Великого Курдистана», а вовсе не автономии в рамках отдельного государства. На ситуацию влияет и официальное, и частное одобрение независимости курдов, периодически доносящееся из США (Гэлбрейт, к примеру, считает грядущий Курдистан важнейшим союзником Вашингтона). Действия Башара Асада в Сирии тоже укрепили положение курдов: на севере Сирии практически создана курдская автономия с армией. С сирийским курдами как раз контактирует турецкая РПК.

На фоне этих событий в Турции сильнее зазвучали речи о курдской автономии в рамках турецкого государства. Сам Оджалан, если судить по его заявлениям прессе, — не сепаратист, а сторонник мирного перехода к курдской автономии. Опять же, слова — одно, а дела — другое. В наше время верить словам очень трудно.

Тем не менее, сегодня усомниться в мирных намерениях сидящего в тюрьме Оджалана сложно. Другой вопрос, что переговорам мешают некие «отрицательные» силы. Помимо нападения на жандармерию, предпринимаются и другие попытки сорвать переговоры с Оджаланом.

В ночь на 10 января в Париже, в здании Курдского института, были обнаружены тела трёх застреленных в голову курдских активисток: Сакинэ Кансыз, одной из основательниц РПК, Фидан Доган, представительницы Национального конгресса Курдистана в Брюсселе, и активистки Лейлы Сойлемез. Убийство произошло днём 9 января. Аналитики пишут, что мотивом преступления могло стать стремление либо дестабилизировать ситуацию во Франции, где проживает большая курдская диаспора (150 тыс. чел.), либо помешать процессу нормализации турецко-курдских отношений.

В Диярбакыре — городе на юго-востоке Турции, где в основном проживают курды, — более полутысячи человек вышли на демонстрацию в знак протеста против убийства в Париже трёх активисток Рабочей партии Курдистана. Прийти на демонстрацию их призвала «Партия мира и демократии».

«Мы просим правительство Франции найти убийц и сообщить их имена общественности. Сейчас мы переживаем важный период. Опыт прошлых лет показал, что каждый раз, когда начинались мирные переговоры, всегда происходили такие нападения, провокации», — заявил депутат Партии мира и демократии Сирри Сакик.

А представитель правящей Партии справедливости и развития Хусейн Джелик ранее сказал, что «кто-то хочет сорвать начавшиеся прямые переговоры с лидером курдов Абдуллой Оджаланом».

«Убийство может быть результатом внутренней вражды в РПК. Мы продолжим нашу борьбу с терроризмом, и мы хотим добиться в этом прогресса. Но есть те, кому не нравятся наши успехи. Данная провокация может исходить от них», — отметил Реджеп Тайип Эрдоган.

По его словам, тройное убийство — дело рук кого-то из окружения активисток. Эрдоган отметил, что место преступления находится внутри охраняемой территории: «Двери закрываются изнутри и имеют кодовые замки. Не знающий кода не может попасть внутрь, а они (жертвы) не станут открывать дверь незнакомому человеку». По убеждению турецкого премьера, этим подкрепляется версия о причастности членов внутреннего окружения жертв к убийствам.

Сами же курды обвиняют в убийствах турецкое правительство.

В заявлении РПК, переданном через информационное агентство «Firat», убийства были осуждены и было сказано, что они являются «попыткой подорвать» переговоры между турецким правительством и Оджаланом. Представитель РПК обвинил в смертях «международные силы» и некие «скрытые силы» в Турции, и добавил: «Убийства не останутся без ответа».

Что касается переговоров между РПК и правительством Турции, то Тулин Далоглу, обозреватель «Аль-Монитора» и внешнеполитический аналитик (Анкара), заявлениям Оджалана нисколько не верит. Не верил раньше — не верит и сегодня.

Да, пишет он, нет сомнений, что все мы хотим видеть конец кровопролитию, но я чувствую, что переговорная «работа» — в основном шоу, игра, и её участники как бы передают мяч друг другу, вовсе не собираясь забить гол. Автор с иронией говорит, что он надеется на опровержение его мнения, и берётся объяснить свою точку зрения.

Согласно предварительным условиям, курды сложат оружие, если Оджалан будет содержаться не в тюрьме, а под домашним арестом. Кроме того, требуется всеобщая амнистия для боевиков РПК.

В свою очередь, курды отказались бы в этом случае от претензий на создание независимого Курдистана и даже оставили бы попытки добиться «демократической автономии». Они не пытались бы больше изменить систему централизованного управления в Турции на федеральную.

Почти 14 лет тому назад, пишет автор, когда Оджалан был приговорён к пожизненному заключению, в зале суда он вдруг заявил, что РПК не борется за создание независимого Курдистана, но лишь выступает за плюрализм мнений и политическую свободу, отсутствие которой привело к невозможности признания культурных и языковых прав курдского народа. Он утверждал, что это было всё, чего он хотел.

Я, говорит автор статьи, до сих пор помню тот момент, когда я посмотрел в глаза моим иностранным коллегам-журналистам. Они испытывали то же недоумение от заявления Оджалана, что и я. Он утверждал, что ему удалось вдохновить всех этих людей уйти в горы и начать войну только потому, чтобы получить признание культурных прав. Я не верил тогда, и я не верю этому сегодня, резюмирует журналист.

Ну, допустим, продолжает он, сейчас Оджалан и его боевики хотят только этого: чтобы были обеспечены их культурные и языковые права. Если предположить, что это правда, то о чём тогда разговаривать Эрдогану с Оджаланом? Разве уже нет в стране соответствующей политики? Разве открытие каналов «TRT 6» или «Ses» и курсов курдского языка — не шаги в нужном направлении? Конечно, такие усилия необходимо продолжать. Турция является более демократической сегодня, нежели десять лет назад, считает автор.

В чём вообще состоит курдский вопрос? — спрашивает сам себя журналист. — Разве в демократии?

Нет, отвечает себе Тулин Далоглу, курдский вопрос в Турции на самом деле не имеет ничего общего с демократическими стандартами.

Как ни крути, а курдские националисты хотят заполучить собственную автономную область. Они хотят управлять собственными курдскими городами. Селахаттин Демирташ, председатель «Партии мира и демократии», заявил, что они «не отказались от своих требований автономии» Курдистана.

Синан Ульген, председатель Центра экономических и внешнеполитических исследований (EDAM) в Стамбуле, полагает, что турецкое руководство отнюдь не уверено, что Оджалан сможет убедить других лидеров и членов РПК отказаться от вооружённой борьбы. Со своей стороны, и Оджалан также должен сомневаться в том, что турецкое правительство заинтересовано в большем, нежели разоружение РПК.

Для преодоления этого взаимного недоверия, считает эксперт, на переговорах должна быть разработана прогрессивная «дорожная карта»: тем больше новых мер, чем больше укрепляется предыдущими мерами доверие. Каждая сторона предпринимает конкретный шаг, и только после этого переходит к шагу следующему. Следует начать с простых шагов и затем переходить к более сложным.

Например, первым шагом турецкого правительства могло бы стать судебное решение, декриминализирующее нетеррористическую политическую деятельность курдов. Это привело бы к освобождению нескольких сот курдских активистов из тюрем.

Более сложные и политически чувствительные меры — общее разоружение РПК или улучшение условий содержания Оджалана, — могут быть решены позже.