Школьные учебники по истории наконец-то начнут проверять на фальсификацию данных, до сих подготовка учебников проводилась "без предварительной экспертизы, без проверки", об этом на днях сообщил вице-премьер Дмитрий Козак. Пока неизвестно, кто будет входить в экспертную комиссию, но законодатели обещают, что "цензура" российской истории ввиду принятия решения не грозит. Сможет ли "восстановленная" история стать фундаментом для национальной идеологии, в интервью Накануне.RU рассуждает российский публицист, историк и автор книг, посвященных советской эпохе, Игорь Пыхалов.

Вопрос: Правительство принимает решение о необходимости предварительной экспертизы школьных учебников по истории. Как Вы относитесь к подобной инициативе правительства? Чем она обусловлена?

Игорь Пыхалов: На самом деле, эту инициативу можно приветствовать, потому что у нас, к сожалению, в постсоветское время учебники не только не соответствовали тем стандартам, которые должны быть для учебных пособий, но и содержат в себе непроверенные факты, не соответствующие действительности факты. И поэтому, с той точки зрения, чтобы наше преподавание истории действительно было преподаванием истории, а не набором "слухов" и "сплетен", действительно нужно требовать от авторов учебников, чтобы они придерживались фактов, а не своих выдуманных концепций. Но, опять же, как и многие другие инициативы, которые в нашей стране осуществляются – здесь вопрос упирается еще и в то, кто это все будет исполнять.

У нас в свое время была создана комиссия по борьбе с фальсификацией истории, и туда включили таких людей, которые и сами отличились в фальсификации, вроде Сванидзе, и повторения такой практики я опасаюсь. Не хотелось бы, чтобы экспертизу осуществляли люди, которые либо не компетентны, либо просто будут использовать эту работу для своих целей.

Вопрос: Не грозит ли в таком случае учебникам и самой истории некоторая цензура?

Игорь Пыхалов: Тут, конечно, такой момент есть, но, по большому счету, у нас все-таки время в этом отношении достаточно свободное. Люди действительно могут выражать свои взгляды тем или иным путем, в том числе и с помощью книг. Но дело в том, что если брать наше образование, то здесь, я считаю, это не то место, где нужно самовыражаться. Школьникам должен преподаваться единый взгляд на историю, а дальше они уже могут свои взгляды самостоятельно корректировать путем чтения другой литературы. Учебник должен быть более или менее идейный, не должно получаться так, что студенту в школе преподавал либерал, излагая свой взгляд на историю, а потом в вузе – совершенно другое будет подавать учитель-патриот. Дети не должны страдать от таких идеологических разборок.

Вопрос: Так получается, что 20 лет никто не контролировал этот вопрос, а как сейчас обстоят дела с фальсификацией истории в школьных учебниках?

Игорь Пыхалов: Дела обстоят достаточно печально, хотя основные "перлы" либеральной пропаганды были в 90-ые годы. Но и сейчас встречается, что трактовки, которые допускаются в учебниках, весьма далеки от действительности и непатриотичны.

Вопрос: То есть, в основном, фальсификация истории происходила в 90-ые годы?

Игорь Пыхалов: Да, именно тогда творился настоящий кошмар. И это касалось не только школы, но и самой исторической науки. Это было связано с самой концепцией, что была принята тогда. У нас осуждался весь советский период истории, который оказался в истории черной дырой, где не было ничего хорошего, только "угнетение" со стороны "тоталитарного режима". Но и в более ранние периоды отечественной истории это наблюдалось. Десталинизация, само собой, процветала, Сталин подавался как злодей - и это была наша официальная позиция, она, в общем-то, и не прекращается. Но там речь шла не только о Сталине, а о Великой Отечественной войне, шел фактический пересмотр итогов войны, да и более ранних периодов истории. С тех пор у нас и считается, что чтобы быть либералом – нужно просто оплевывать свою страну.

Вопрос: Кто должен участвовать, по Вашему мнению, в принятии решений по поводу верности изложения исторических событий?

Игорь Пыхалов: Конечно, это должны быть специалисты-историки. Ведь самое главное тут - осуществлять контроль над достоверностью фактов, потому что наше историческое невежество - оно очень широко распространено, и это касается не только учебников, но и фильмов, которые снимаются у нас в последние годы – там наблюдается полное несоответствие реальным историческим событиям. Но при этом, естественно, важно, кто будет назначать членов этой комиссии, здесь опасения есть. На борьбу с фальсификацией истории могут понабраться те же самые люди, которые этой фальсификацией и занимались.

Вопрос: Почему именно сейчас государство озаботилось этой проблемой, говорят, потому что "дети воспринимают соседние народы совсем по-другому"? Это верно?

Игорь Пыхалов: На мой взгляд, тут немного другое объяснение. Ведь у нас как получилось: после того, как наша страна была разрушена в 91-м году, фактически мы в течение 10 лет находились в состоянии полного развала, прострации. Ну а сейчас, поскольку государство поднимается на ноги, оно не может не иметь своих интересов и своей идеологии. Потому те представления, что внушались нам в 90-ые годы, что, мол, у России нет никакого "своего пути", своих интересов, отличных от просвещенного Запада – такие взгляды сейчас фактически отбрасываются. И поэтому наши власти, хотя некоторых я бы не назвал образцами патриотизма, но они понимают, что у нас должна быть самоидентичность, понимание своей истории, потому эти шаги и предпринимаются.

Но опять же из-за того, что у нас отсутствует реальная идеология, и фактически эта идеология остается антисоветской, потому все шаги по патриотической пропаганде оказываются не очень успешными.

Вопрос: Одобряете в связи с этим решение менять законодательство об образовании, нуждается ли оно в этом?

Игорь Пыхалов: Образование нуждается в реформировании, потому что сейчас и у школьного, и у высшего образования очень много проблем. Это связано и с тем, что кадры там не слишком квалифицированные, но это достаточно легко заметить: вот я сейчас смотрю выходящие публикации – бывают неграмотные не только в историческом плане, но и с точки зрения русского языка. Понятно, что общий уровень образования и культуры катастрофически упал, и для начала нужно повышение финансирования, значительное повышение зарплаты, повышение престижа профессии – чтобы туда шли люди грамотные и образованные. А ограничиваться принятием закона, который невозможно будет потом исполнять, – это неправильно.

Вопрос: Вы говорите, что как таковой идеологии у нас нет, но ведь идеология как раз и строится на национальной истории, памяти народа. Считаете ли Вы, что данная инициатива закладывает фундамент для дальнейшего строительства необходимой идеологии? И наблюдается ли некоторое поднятие патриотического духа?

Игорь Пыхалов: Да, такое наблюдается действительно. Фактически для народа, который хочет себя считать именно народом, а не сборищем индивидуумов - для него такое обращение к своим корням, к своей истории совершенно естественно, и поэтому именно сейчас происходит совершенно естественный процесс возрождения патриотизма. Но, к сожалению, у нас страна была построена на предательстве, в 92-м году была совершена национальная измена, когда мы лишились половины населения, изрядной части территории, а затем было разворовывание государства с помощью приватизации – и за это никто не понес ответственности до сих пор. И потому сейчас даже правильный призыв к патриотизму оказывается достаточно ограниченным – одно дело, когда людей, например в случае войны, призывают идти защищать Родину, и совсем другое - когда зовут сражаться за интересы каких-то олигархов.