«Мы обречены на величие, и либо добудем себе это величие, либо обратимся в ничто. Мы должны быть поэтому народом имперским, полным инициативы и воли к экспансии. Однако Польская Империя может появиться только в определённых географических условиях, в которые нас поставило Провидение, в обретении нами характеристик, абсолютно отличных от характеристик двух соседствующих с нами империй. Мы должны взять на себя нашу давнюю историческую миссию, но в изменившихся условиях…» Это фрагмент идеологического манифеста польского журнала «Polityka» 1938 года. Редактором журнала был Ежи Гедройц, расхваливаемый сегодня на все лады российскими либералами как сторонник польско-российской дружбы. Одним из авторов этого манифеста был Адольф Бохенский, известный классик польской геополитической мысли. Он – тоже объект почитания в экспертном сообществе современной Польши. Его тоже, как и Гедройца, изучают, цитируют, о нём пишут, им восхищаются. Говорят о «Польской Империи» и параллельно с этим обрушиваются на Россию, обвиняя её в имперских замашках и экспансионизме.
Нас долго убеждали в том, что после развала Советского Союза мы заживём в тиши да благодати, где нет врагов, а кругом одни друзья. Всё оказалось наоборот. Сейчас, когда оборонный потенциал России уже не тот, что двадцать лет назад, Запад сосредоточился на призывах к ослаблению вертикали власти в РФ и наделению российских регионов большими полномочиями. Какой-нибудь Мэтью Роянски, эксперт Фонда Карнеги, настоятельно рекомендует, например, американским властям не оставлять без внимания подрастающее поколение россиян и основательно заняться их вовлечением в орбиту американского влияния. По мнению М. Роянски, это особенно важно в связи с приходом к власти В.Путина, при котором молодёжь могут увлечь патриотические проекты. И призывает финансировать создание групп активистов – религиозных, политических, молодёжных, призывает создавать группы молодёжных посредников между региональными и центральными властями (1). Такие «посредники», всемерно препятствуя под прикрытием демократической риторики работе центра в регионах и абсолютизируя региональные особенности в ущерб общегосударственному строительству, начнут возрождать губительное для России областничество.
Централизация власти в России всегда трактовалась Западом как зло. Ещё бы! Именно из-за неё российские губернии держались вместе за Москву, а Москва – за них. Разрушить крепкое, централизованное государство не просто. Над этим вопросом в 1920-х размышлял ещё Юзеф Пилсудский, идеолог проекта «Междуморья» - создания между Чёрным и Балтийским морем группки (не)зависимых государств как буфера между Польшей и Россией. Польша, самое крупное среди этих государств, добилась бы тогда статуса лидера в масштабах всей Центрально-Восточной Европы.
Параллельно проекту «Междуморья» развивалась концепция польского прометеизма - мессианского служения Польши на благо всех народов Европы и их борьбе с российским варварством. Польшу сравнивали с легендарным Прометеем, который нёс огонь свободы людям и поплатился за это жизнью. Девизом польского прометеизма был лозунг польских повстанцев XIX века «За нашу и вашу свободу!». О том, что этим лозунгом повстанцы пытались привлечь на свою сторону недружественных им малороссов и белорусов, прометеевцы 1920-х – 1930-х предпочитали умалчивать. В межвоенной Польше на прометейскую идею работал Восточный институт в Варшаве, а в Париже действовала организация «Прометей». Ячейки организации существовали в Хельсинки, Праге, Берлине и даже в далёких от Польши, но близких к южным и восточным рубежам Советского Союза Тегеране и Харбине.
Целью организации «Прометей» было расчленение по национальным швам (создание отдельных государств Белоруссии, Украины, Грузии, Азербайджана, Армении, Туркестана) не только Советского Союза, но и РСФСР (откол Карелии, Коми, Крыма, Кубани, Дона, Северного Кавказа). Планировалось создание новых государств – Ингрии (район проживания финнов-ингерманландцев) и Идель-Урала (территория расселения татар и башкир). Тогда же польская разведка установила контакты с сепаратистами из Грузии (Ное Рамишвили, Николай Чхеидзе), Казахстана (Мустафа Шокай), России (Михаил Фролов), Украины (Александр Шульгин, Владимир Прокопович), а также Крыма, Азербайджана, Кабарды, Татарстана и др. Государства из числа противников России взяли на себя содержание многочисленных «правительств в изгнании», которые целыми косяками хлынули за границу просить денежного вспомоществования. В Праге приютили казачьих сепаратистов Дона и Кубани. В Париже – сепаратистов грузинских, армянских и татаро-башкирских. В Стамбуле – азербайджанских, крымско-татарских и северокавказских. В Варшаве – украинских и туркестанских. Официальным рупором прометейской идеи были издававшиеся в Париже журналы «Прометей» («Prométhée») (1926-1938) и «Прометейское обозрение» («La Revue de Prométhée») (1938-1940).
Конец деятельности организации «Прометей» наступил в 1939 г. После освобождения Польши от немецко-фашистских захватчиков о возрождении концепции «Междуморья» и идеологии прометеизма не могло быть и речи. Польская разведка уже не помогала прометеевцам, а, наоборот, выслеживала их и отдавала в руки правосудия. И только эмигрантские круги по-прежнему размышляли (на будущее) о способах разрыва России на мелкие лоскутки.
С переходом Польши из лагеря социалистического в лагерь капиталистический доктрина прометеизма получила второе дыхание. Работающие над ней исследовательские центры переместились из-за океана в Польшу, ближе к российским границам. Сегодня идеологию польского прометеизма активно поддерживает и пропагандирует специализированный портал «Прометейское обозрение» («Przegl?d Prometejski») вместе с Отделом изучения Востока Варшавского университета. Здесь появляются статьи и лекции польских политологов, историков, публицистов, воспевающие геополитическое наследие Ю. Пилсудского, проводятся международные конференции. Названия некоторых материалов звучат буквально так: «Через Украину и Кавказ – на Петербург» (2). Один из авторов, указывая на факт готовности крымских татар в 1920 г. перейти под польский протекторат, сокрушается: мы могли бы теперь иметь крымское воеводство, но жаль, не получилось. Там же рекламируются книги, посвящённые прометейской идее. На обложке одной из них - прометейский девиз «За нашу и вашу свободу!» окружён, как указано, «гербами прометейских народов».
В связи с этим возникают следующие вопросы:
1. Какова бы была реакция польской общественности и официальной Варшавы, если бы в Москве открыто действовала экспертно-аналитическая площадка, специализирующаяся на методах развала Польши по национальным швам? Ведь кроме поляков в Польше проживают ещё кашубы (300 000 человек). Кстати, польский премьер Дональд Туск - по национальности не поляк, а кашуб.
2. На чём держится уверенность сторонников прометеизма в том, что российские народы ждут не дождутся помощи от Польши в борьбе против «кремлёвского ига»? Указывая на жалкую кучку эмигрантов-перебежчиков разных национальностей, идеологи прометеизма объявляют их на весь мир посланниками «подневольных народов России», умалчивая о десятках и сотнях тысяч азербайджанцев, грузин, армян, мордвы, карелов, татар, башкир, кабардинцев, ингушей, строивших и укреплявших вместе с великороссами политическое здание Российской империи и потом Советского Союза.
3. Апологеты прометеизма пытаются представить геополитическую фрагментацию и раздробленность Исторической России гарантией свободы народов. Своим кашубам, а также украино-белорусскому меньшинству поляки о тождестве сепаратизма и благополучия не говорят, а скармливают этот идеологический «комбикорм» россиянам и их соседям. А не лучше ли задаться вопросом: что было бы с этими народами в случае успеха прометейской доктрины? Что было бы с их детьми и внуками, очутись они по воле заграничных стратегов в абсолютно слабых, децентрализованных, несамостоятельных «сарафанных» государствах, разбросанных от Кубани до Чукотки? Жизнь в куче псевдо-государственных осколков, беспомощных в военно-политическом отношении, междоусобные войны, коррупция, кровопролитие, а кое-где и банальный голод... Или в судьбе постсоветских территорий мало тому примеров?
Старая идея прометеизма, или призвания Польши к борьбе с Россией во благо Европы сегодня возрождается как американо-польская доктрина. Это – стратегическая заготовка на ближайшее будущее, которую подпитывают уже разработанные на Западе проекты Великой Черкесии, независимых Ингерманландии, Чечни, Кабарды, Дагестана, суверенной Сибири и заново конструируемой Мерянии…
Примечания
1) Matthew Rojansky «Engaging the Post-Soviet Generation in Russia» , National Interest , October 21, 2011
2) Andrzej Nowak: Przez Ukrain? i Kaukaz na Petersburg: pocz?tek drogi do koncepcji prometejskich w polskiej my?li politycznej( «Przegl?d Prometejski»)
