Тревожные новости доходят из Киева. Как будто уже и в метро киевлян, говорящих по-русски, начали настойчиво поправлять, как будто новые политики, избранные в Парламент от «Свободы», вести себя начинают не вполне адекватно в ЧУЖОМ городе. Новые политики, а также их свита – помощники, соратники, друзья, многочисленные родственники… Не секрет - на Олимп обычно перетягивают всех: тех, с кем пас ягнята за селом, тех, с кем друг подруги сестры дяди когда-то в тернопольском ночном клубе потанцевал и так далее. Команда. И вот эта команда начинает вести себя неправильно.
Кроме того, воспрянули граждане, традиционно создающие себе кумиров. Это те, кто после революции сменили образа в углах хат на портреты Ленина, потом Ленина заменили Сталиным, Хрущевым, Тарасом Шевченко, Ющенко, а сегодня – Тягнибоком. Если образа бородатого Ильича они вешали не по велению сердца, то светлый лик нового кумира-лидера «Свободы» размещают на видном месте в своей, жаждущей реванша и наступления «социальной справедливости», душе. Нюхом чуют - реванш за годы унижений близок.
Неправильность поведения заключается в гипертрофированном восприятии собственного «я» на конкретно взятой территории, в частности – на территории Киева. В свое время автор этих строк наблюдал в столице удивительные метаморфозы с представителями касты «неприкасаемых». Будем называть вещи своими именами - неприкасаемыми в Киеве на протяжении многих десятилетий (как минимум) были хуторяне.
Бывших хуторян не бывает – их дети впитывают манеру поведения родителей, и, что удивительно – чем сильнее они стараются стать «обычными киевлянами», тем сильнее наружу вылезает генетика, от которой не уйдешь.
После 1991 года те, кто традиционно кучковались в уголках заводских цехов, обсуждая урожаи картошки и «бурячков», стали занимать посты, пробиваться наверх, отряхиваясь от неуверенности в себе, в своем косноязычии, в своей безграмотности. В 60-80-х годах вместо Набокова они читали краткий курс истории КПСС, были первыми на очереди в партию, зубами выгрызали себя должности, где можно не работать, а получить хоть каплю власти.
В 1991-м партбилеты прикопали на приусадебных участках, на свет Божий были извлечены вышиванки, и их хозяева рванули завоевывать столицу. Однако такого паломничества, как в 2004-м, не знал еще Киев. И чем дальше двигалась страна по пути обретения «демократических ценностей», тем крепче становились красные шеи новых хозяев жизни. Да, именно. Вчерашние неприкасаемые вырывались из своего замкнутого хуторского мирка и все выше поднимали головы. Они начали чувствовать себя хозяевами.
Все чаще стало звучать «это наш город!» Забавно было слышать подобное от жителей Тернополя, Ивано-Франковска или Львова. Однако забавность происходящего уступила место непониманию и раздражению, когда хуторяне начали все активнее «качать права». Они сносили памятники, их не устраивал «слишком маленький процент» книг на украинском языке в местных магазинах, они начали учить киевлян жизни.
Феномен превращения безропотных угнетаемых в садистов-угнетателей известен. Во мрак погрузились бывшие европейские колонии, и никогда не будет наведен там порядок, покуда вчерашние рабы в стремлении подчинять своих собственных братьев не уничтожат друг друга.
В ЮАР белые люди ходят по специальным огороженным тоннелям в магазины за продуктами. Жива еще память о великом борце за свободу Манделе, прославившимся своими «ожерельями смерти», когда связанному несчастному белому прохожему надевали на шею покрышку, наливали в нее бензин, и поджигали, умирая со смеху от его нечеловеческих криков и агонии.
Все более невообразимыми становятся жесткие требования гомосексуалистов, вчерашних изгоев, нежными голосами вещавших о свободе и равенстве.
С украинскими демократизаторами произойдет то же самое. И происходит! Борются за свободу слова украинские журналистские организации. Однако стоит начать говорить что-либо, не вписывающееся в общую программу поведения, стоит раз-два назвать вещи своими именами и вынести на суд общественности отдельные аспекты деятельности представителей этих организаций, и ты тут же попадешь в список «бойкотируемых».
Если есть общая линия, то каждый от нее отступающий становится врагом. А как же плюрализм, как же принципы демократии? Нет их. Система двойных стандартов на примере украинских борцов за свободу слова и демократию работает без сбоев.
В свое время мы с коллегой Александром Чаленко общались с представителем ВО «Свобода» Юрием Михальчишиным во Львове. Передо мной сидел интеллигентный, начитанный молодой человек. Не было в нем и грамма ненависти к инакомыслию, была четкая позиция, стройное изложение мыслей, спокойствие и доброжелательность.
Михальчишин прошел в Раду. И уже через неделю после этого события я увидел, как Юрий «общается» с тем же Чаленко во Львове. «Ты не спрашивал у меня разрешения, ты на моей земле!»
Что за метаморфоза?! Где интеллигентный парень? Нет его. Потому что вчерашний интеллигент получил власть. И теперь он смеет рассказывать журналистам – кто из них имеет право быть на ЕГО земле, а кто нет. Сделай такое нардеп от Партии Регионов, и на отечественных телеканалах данное событие стало бы топ-новостью, а уж злобными комментариями завалили бы всю Сеть.
Пошли представитель ПР журналиста на три буквы, и его недостойное поведение обсуждали бы в блогах возмущенные борцы за демократию. И меньшее обсуждали! Гипертрофированные «избиения» журналистов, когда кто-то, кого толкнули плечом (Мустафа Найем, Алена Притула – прим. ред.), заявляет, что его чуть ли не убили – это всегда актуально. Но демократизаторы предпочитают не замечать скотства «от своих».
Представим, что «демократические националистические силы» возьмут-таки власть в Украине. Что случится в таком случае – гадать не надо. Достаточно почитать, что сообщила мне известная борец за свободу, тягнибоковка Билозерская, к примеру. А сообщила она следующее: «Когда мы придем к власти, ты сможешь писать только на заборах!» Вот тебе раз! Запретите писать? Потому что мое мнение отличается от вашего? Потому что для меня ваши хуторянские ценности дики и неприемлемы?
Есть и покруче сообщения. Не так давно от Вахния пришло: «В землю вас положим».
Вчерашние борцы за свободу слова закатают рукава и начнут закрывать СМИ. Это не 100, это 200%. Будут громить редакции, будут подавлять инакомыслие. И сажать начнут, будьте покойны. А служить им станут те, кого они сегодня клеймят – все те же сотрудники «правоохранительных» органов Украины. Специалисты посадочных и пыточных дел. Эти любой власти нужны.
Последнему козлу не пришло бы в голову в Европе, куда так стремятся демократизаторы, указывать людям – на каком языке им надлежит разговаривать. Вчера украинский язык был притесняем, сегодня те, кто боролись за свои права под Украинским домом, начинают прессовать русскоязычных киевлян (а русскоязычных киевлян – 99%). Пока мягко прессовать. Указывать на «ошибку» - разговор по-русски в метро.
Так большевики начали строить «наш, новый мир», и освободили народ путем продразверстки и расстрелов. Не видите аналогии? Гипертрофированные «мучения» революционеров в ссылках, где они жрали от пуза и имели возможность держать прислугу, преподносились как чудовищные репрессии. Позже в сталинских лагерях эти же революционеры ностальгировали по царским тюрьмам. В тюрьме Ленин, видите ли, из хлеба лепил чернильницы, в которые молоко наливал. Вот же умора…
Завтра, уже завтра националисты, посчитавшие Киев «своим», будут за русский язык бить. Пойдут по киевским детсадам клонированные Фарион, и начнут ПРЕССОВАТЬ наших детей. Самыми страшными угнетателями становятся те, кто вчера боролся против угнетателей. И нет более страшного пана, чем вчерашний холоп…
Анатолий Шарий, Полемикa
