Внутри Евросоюза растет внутреннее напряжение вследствие усиления двух противоположных тенденций – центростремительной, находящей свое выражение в попытках выйти на новый уровень интеграции, и центробежной, когда группа государств добивается возвращения части национального суверенитета от единых органов ЕС. Выражением этой очень сложной и быстро развивающейся ситуации является многократное укрепление политических позиций Германии, падение влияния Франции и особое положение Великобритании, которая уже задумывается над своими перспективами "за рамками Евросоюза".

Одним из проявлений этого структурного и концептуального кризиса стала подготовка очередного саммита Евросоюза, который посвящен единому бюджету ЕС на 7-летний финансовый период /2014 – 2020 гг./. Он намечен на 22 – 23 ноября в Брюсселе. Сейчас, правда, его проведение оказалось под угрозой ввиду значительного ухудшения отношений между Германией и Великобританией – об этом сообщают информированные дипломатические круги.

Европарламент выступает за увеличение бюджета на 4,8 проц., Еврокомиссия /ЕК/ – до 1,08 проц. от ВВП Европейского союза или до 1 трлн евро. В свою очередь, ФРГ предлагает установить для него предельный уровень в 1 проц. Таким образом, предложение Берлина устанавливает предельную сумму в размере 960 млрд евро, а ЕК – 1 трлн 33 млрд евро.
При этом Еврокомиссия выносит ряд общих программ ЕС, включая фонд развития, за рамки единого бюджета союза. В результате реальные расхождения по размерам сумм между предложением Германии и Евросоюза больше.

Великобритания считает, что единый бюджет ЕС не должен превышать 900 млрд евро. Позиция Лондона означает, что страны Восточной Европы будут лишены значительной помощи со стороны Европейского союза по линии расходов из фондов развития.
Сейчас проведение саммита оказалось под вопросом, так как Великобритания отказывается проявить гибкость. "Берлин собирается заявить Лондону, что будет добиваться отмены ноябрьского саммита, если британский премьер-министр Дэвид Кэмерон продолжит угрожать наложить вето на его любые решения, которые не предполагают замораживание расходов единого бюджета ЕС на его нынешнем уровне", – отмечает лондонская газета "Файнэншл таймс".

Германия считает, что ее предложение – ограничение роста до 1 проц. ВВП ЕС – создает основу для широкого компромисса. Шесть стран союза, включая Финляндию и Чехию, уже поддержали данную позицию. В целом положительно к ней относятся Франция и Италия. Между тем, Дэвид Кэмерон уже заявил, что Великобритания наложит вето на любое решение, которое не сохранит на ближайшие семь лет нынешние предельные размеры единого бюджета ЕС."В подобных условиях Берлин не видит смысла для проведения ноябрьского саммита ЕС", – подчеркивает газета.

"Меркель считает, что нынешние дебаты вокруг перспективного бюджета отвлекают Евросоюз от главной задачи – "борьбы с нынешним финансовом кризисом", – указывают в Брюсселе. При этом канцлер не может простить британскому премьеру вето, которое он наложил в минувшем декабре на проект бюджетного пакта ЕС. В результате тот был принят в формате еврозоны, к которой присоединились другие страны союза, за исключением Великобритании и Чехии.

Попытка преодолеть нынешний миникризис в отношениях между Берлином и Лондоном будет предпринята в ноябре, когда в британскую столицу прибудет Меркель. "Кэмерон настроен конструктивно и готов к компромиссу", – отметила в этой связи радиостанция Би-би-си.

Ситуация вокруг перспективного бюджета ЕС показывает, что Великобритания теряет интерес к Евросоюзу и не готова идти на его дальнейшее развитие. Все говорит о том, что Соединенное Королевство начинает задумываться о новой эпохе своей истории, которая будет проходить в основном вне Евросоюза. Пока не ясно, какие конкретные формы примет это новое положение Лондона: полный выход из ЕС или сохранение в нем членства, но при иной формуле взаимоотношений.

Данная тенденция проявилась в выступлении 23 октября в Берлине министра иностранных дел Великобритании Уильяма Хейга. В ней он изложил концепцию реформы Евросоюза в сторону его минимизации и обрисовал ряд принципиальных положений, которые являются целью Лондона в очередной фазе европейского строительства. По словам Хейга, ЕС в первую очередь должен быть "единым рынком с несколькими общими политическими целями, такими как, /к примеру/, добиться сокращения Ираном своей ядерной программы". "Для того, чтобы стать более эффективным и успешным, ЕС не должен увеличивать степень своей централизации, а также не становиться более дорогим с финансовой точки зрения", – заметил британский министр.

Хейг также высказался за дальнейшее расширение ЕС, в первую очередь за счет принятия в его ряды Турции. Касаясь отношения к ЕС в Великобритании, он подчеркнул, что "разочарование британцев Евросоюзом велико как никогда". "Я не понимаю, каким образом вопрос о длительности рабочего дня медперсонала должен решаться в Брюсселе, а не в каждой стране союза", – подчеркнул Хейг. "Люди считают, что Европейский союз делает очень многое, однако они не способны повлиять на характер действий ЕС", – сказал Хейг. Он сообщил, что в ближайшие два года правительство Великобритании "проведет аудит на предмет того, что делает ЕС и как это влияет на британцев". Хейг также указал, что сейчас Лондон недоволен предложением"о значительном увеличении" единого бюджета ЕС на предстоящий семилетний период. Глава британского МИД высказался против сокращения полномочий национальных парламентов стран-членов ЕС. "Если мы не сможем показать, что процесс принятия решений вновь возвращен национальным парламентам, то вся система становится демократически нежизнеспособной".

Несколькими днями ранее министр по делам ЕС и внешней торговли Финляндии Александер Стубб заметил, что "Лондон говорит ЕС "до свидания". В свою очередь, президент Франции Франсуа Олланд подчеркнул, что "Великобритания хочет повернуть вспять процесс дальнейшей интеграции".

Нынешняя речь Хейга, озаглавленная "Европа на перепутье", частично подтверждает данную точку зрения, отмечают в ЕС. Одновременно стало известно, что Великобритания готовится выйти из ряда единых программ ЕС, включая те, которые касаются внутренних дел и юридических норм. Ужесточение позиций Лондона по отношению к нынешней новой интеграционной фазе ЕС, порожденной поисками выхода из тяжелого кризиса еврозоны, способно привести к созданию внутри Евросоюза двухъярусной структуры – ядра и периферии.

Если Великобритания уже взяла ясный курс на отказ от участия в новой фазе интеграции ЕС, которая призвана привести к созданию федерации, то Германия оказалась по другую сторону данного процесса. Значительное внимание в политическом и деловом истеблишменте Запада вызвала опубликованная на днях в "Файнэншл таймс" статья под заголовком "Добро пожаловать в Берлин, новую столицу Европы". Ее автор – ведущий обозреватель издания Гидеон Рахман утверждает, что сейчас Берлин стал де-факто подлинным центром власти в Евросоюзе. "Безусловно, основные европейские институты, включая Еврокомиссию и Евросовет, расположены в Брюсселе. Однако все ключевые решения во все возрастающей степени принимаются в Берлине", – подчеркивает газета.

"Покинет ли Греция еврозону? В конце концов, ответ на данный вопрос зависит от Германии. Поддержат ли европейские политики очередные программы помощи средиземноморским странам ЕС? Ключевые дебаты ведутся сейчас по данной теме в Бундестаге, а не в Европарламенте. Кто ведет консультации с Международным валютным фондом /МВФ/ по поводу кризиса в зоне евро? Самые важные дискуссии ведутся немецким правительством и находящимся во Франкфурте Европейским центральным банком, а не Еврокомиссией", – отмечает издание.

"Переход власти от Брюсселя к Берлину был ускорен нынешним кризисом еврозоны, – говорится в статье. – Канцлер Германии Ангела Меркель еще вынуждена ездить на саммиты в бельгийскую столицу и добиваться там компромиссов. Однако кризис зоны евро превратил ее в наиболее влиятельного политического лидера за переговорным столом Евросоюза".

По разным причинам "лидеры других государств ЕС прибывают в Брюссель политически ослабленными". Испания и Италия борются с долговым кризисом и превратились в просителей. Великобритания оказалась "в маргинальном положении, так как находится вне зоны евро и ее новых создаваемых структур". Польша также вне еврозоны и с относительно небольшой экономикой. Теперь о Франции. Традиционно франко-немецкое сотрудничество составляет сердцевину любого крупного решения ЕС. В течение многих лет саммитам ЕС предшествовали двухсторонние встречи лидеров Франции и Германии или их совместные письменные послания Евросоюзу. При президентстве Николя Саркози этот дуэт поддерживался, хотя уже тогда многие скептически смотрели на франко-германский тандем. Как заявил один высокопоставленный представитель ЕС, "Франции нужна Германия для того, чтобы скрыть насколько слаб Париж: Германия нуждается во Франции, чтобы скрыть, насколько силен Берлин".

Сейчас эта ширма демонтирована. Больше нет совместных франко-немецких писем, предшествующих саммитам ЕС. Президент Франции Франсуа Оллланд дает в прессе интервью с тем, чтобы попытаться оказать давление на Меркель в целях добиться от нее выпуска единых облигаций еврозоны или создания банковского союза. Однако как продемонстрировал последний саммит ЕС, Германия не торопиться воплощать данные планы в жизнь. Кое-кто утверждает, что сотрудничество между Парижем и Берлином всегда проходило через сложные периоды, и считает, что два народа обречены на возвращение к тесным отношениям. Однако на этот раз ситуация может кардинально измениться. Разрыв в мощи между Францией и Германией стал слишком очевиден, а вопросы, разделяющие стороны, имеют фундаментальный характер. Сделанные Парижем различные предложения относительно единых облигаций еврозоны, банковского союза, расходов на создание инфраструктуры ЕС, единой социальной программы союза вызывают в Берлине значительное подозрение. Германия не исключает, что суть этих идей – заставить немецких налогоплательщиков субсидировать Францию. Но встречные предложения Берлина – постановка госбюджетов стран еврозоны под контроль еврокомиссара – объявляются Парижем как вмешательство в национальный суверенитет.

Как учит история, компромисс между Германией и Францией будет достигнут, отмечает газета. Однако он касается столь фундаментальных вопросов, что добиться согласия будет сложно. В подобной ситуации экономическая мощь Германии способна стать решающим фактором, тем более, как считают в том числе и в Берлине, Франция движется сейчас к тяжелому экономическому кризису. Этот процесс усиления Германии оценивается неоднозначно даже в Берлине. По известным историческим причинам, послевоенная Германия не пыталась заполучить в Европе доминирующую роль. После объединения Германии целью всегда была "европейская Германия, а не немецкая Европа". Этот инстинкт – попытаться растворить немецкие интересы в общеевропейских – сохраняет свою живучесть. Однако разочарование в нарушении партнерами по ЕС данных обещаний и их некомпетентности делает немцев менее сдержанными в требовании более "немецкой Европы".

Ценою помощи Евросоюзу со стороны Германии является принятие другими государствами правил и законов, разработанных Берлином. Подобная власть способна породить заносчивость. В Берлине сейчас можно услышать разговоры о высокомерных испанцах, греческих коррупционерах, страдающих иллюзиями французах. Тем не менее, общий тон ведущихся в Германии дискуссий является серьезным, терпеливым и ответственным.

Немцы настаивают, что они полностью привержены евро и Евросоюзу и намерены заставить их работать. "Проблема, если она и есть, заключается в том, что жизнь в Берлине слишком удобна. Германия процветает, а ее столица – хороший и модный город. Сражения, ведущиеся в Греции и Испании, представляются очень далекими. Оторванность от других членов еврозоны – вот в чем состоит особенность сегодняшнего Берлина как столицы Европы", – заключает "Файнэншл таймс".

Таким образом, внутри ЕС сейчас четко обозначились разделительные линии будущего: они ведут к образованию менее многочисленного, но более сплоченного союза, который можно будет назвать "германским".

По материалам: ИТАР-ТАСС, rodon.org