Как ни странно, несмотря на все печальные последствия взаимного обособления России, Украины и Белоруссии, ещё встречаются люди, искренне довольные таким поворотом дел. Простота хуже воровства, гласит народная мудрость. Такие обладатели непритязательного интеллекта даже сами не понимают, насколько своими убеждениями вредят, в первую очередь, самим себе.

Жаль, что истинное название Украины – Малороссия – вышло надолго из употребления. Правда, прослеживаются тенденции к его возврату в публицистике. Хочется верить, оно вытеснит искусственный топоним «Украина».

Помнится, Ющенко писал, что малороссийство – это капитуляция. Он перепутал акценты. Капитуляция перед чужаками, отречение от своих корней – это как раз украинство. Малороссийство – это память о своём прошлом, о том, что Киев – матерь городов русских.

Читая британских философов, натыкаешься на их фразы «мы, англичане», «наш английский язык» или «наша Англия». Невольно сравниваешь эти выражения интеллектуально-историческим дискурсом в современной Белоруссии или на Украине. Никаких особых намёков на единение и общее происхождение. Ну, разве что, очень редко и совсем чуть-чуть. Про-властные публицисты и деятели науки делают вид, что не было единой Руси. Как будто отдельные народы украинцев и белорусов существовали всегда.

А, между тем, Англия для Британии – то же, что Великороссия для Руси. Англия – тот полюс, вокруг которого сконцентрировались валлийцы, шотландцы, и, в некоторой степени, даже ирландцы. Томас Карлейль, автор знаменитого труда «Герои, почитание героев и героическое в истории», будучи шотландцем, с патриотическим пафосом пишет об Англии и английском языке, который для него не чужой. «Украшение всего нашего английского строительства», «наш английский язык», «мы, англичане», «наш Шекспир» - вот слова шотландца, а не англичанина Т. Карлейля. «Мы с ним – одной крови, одной расы!», - восклицал Т. Карлейль.

По их аналогии украинские и белорусские писатели со здравым геополитическим и геокультурным смыслом должны были бы писать о русском строительстве, о русском языке, Должны были бы писать «наш русский язык», «мы, русские», «наш Пушкин». Мы с ним – одной крови, одной расы. Это не значит, отказаться от своей локальной идентификации (украинец, белорус). Это значит не впадать в неадекватную абсолютизацию провинциальных отличий в ущерб общему делу.

Малороссы, белорусы, великорусы – это один народ. Но этническая дистанция между валлийцами и англичанами куда больше, чем между тремя ветвями единого русского народа. Так почему же они живут вместе, а мы – порознь?

Что не даст нам восстать друг на друга? Что будет удерживать англосаксов вместе, в братском общении между собой? – задаётся вопросом Т. Карлейль. И отвечает: один английский король, имя которого – Шекспир.

Проницательность – мерило человека. Философ и мыслитель Т. Карлейль прекрасно понимал, что английский Шекспир – столп, на котором держится Британия. Столп, как выразитель общебританской культуры. Такова же роль и русского Пушкина или русского Достоевского. Только верность их идеалам малороссийского и белорусского читателя охранит нашу Русь от ненужных склок.

Если бы шотландцы и валлийцы принялись выяснять, кто из них круче и главнее, сердито дуясь на англичан за их внушительные успехи в политике и культуре, то Британия рассыпалась бы на кусочки. В последнее время ходят слухи о желании некоторой части шотландцев обрести независимость. Что ж, нам, с геополитической точки зрения, их независимость не помешает. Как не помешала Лондону независимость Киева и Минска.

Ещё один пример – Испания. Культурно-политическая сердцевина Испании – Кастилия. Именно кастильский язык мы называем испанским. Но в Испании живут ещё каталонцы, галисийцы, баски. И, пусть с последними у Мадрида не всегда были ровные отношения, в испанской культуре многие баски оставили заметный след – граф Санчо III, конкистадор де Агирре, иезуит Лойола, католический св. Ксаверий и даже испанская коммунистка Долорес Ибаррури, чей сын Рубен погиб под Сталинградом. Все эти выдающиеся испанцы считали всё кастильское своим, а всё своё – кастильским. Они не делили Испанию на каталонцев, кастильцев и галисийцев.

Киев так хочет в Европу. Европейские ценности, европейская политика – украинские государственные мужи повторяют эти слова, как попугаи в клетке, не особо вдумываясь в их смысл. Пусть будет европейская политика. Тогда будем брать пример с Испании и Британии, двух прославленных европейских государств. И будем объединяться вокруг Москвы, русского языка и русской культуры, как валлийцы и шотландцы объединяются вокруг Лондона, английской культуры и английского языка, а арагонцы, каталонцы и галисийцы – вокруг Мадрида, кастильской культуры и кастильского

rospatriot.ru,   Владислав Гулевич