Первый урок нового учебного года в школах Львова по решению горсовета на этот раз будет посвящён 70-летию Украинской повстанческой армии. Вообще-то, это правильно. Это законное право законно избранного горсовета, покушаться на которое не может никакая центральная власть. В этом плане восточные области должны брать с львовян пример и поступать совершенно симметрично. С другой стороны, чисто по-человечески жаль львовских школьников, и не только школьников, ибо соответствующий идеологический продукт вынуждены потреблять жители всех возрастов. Каково это? Быть воспитанным на низкопробной пропаганде и при этом осознавать её низкопробность или хотя бы подозревать об этом?

Двадцать один год быть при власти (около власти, в оппозиции – неважно, потому что в любом случае у националистов был какой-никакой доступ к пропагандистской машине) – как за всё это время можно НЕ сделать ни одного нормального фильма про УПА? Необъяснимо. Лучшей лентой на эту тему до сих пор считается советская драма «Белая птица с чёрной отметиной». Нет, были какие-то жалкие попытки вроде «Железной сотни» и т.д., но показывать такие творения на уроке мужества 1 сентября опасно даже с идеологической точки зрения. Не всякий школьник поверит в манекены, разговаривающие идейными монологами о независимости Украины и даже отдалённо не напоминающие живых людей. Дело не в деньгах, хотя именно этим всегда объясняются проблемы национал-патриотического кинематографа. Я только недавно посмотрел отличный испанский фильм «Капитан Алатристе» – картина выглядит достаточно малобюджетно, но это никак не отражается на её качестве. Финальная сцена, в которой наемник и убийца отказывается от почётной капитуляции с пафосными словами: «Передайте герцогу, что мы его от души благодарим. Но это испанская пехота», – это недостижимый идеал, к которому фильмы про УПА никогда не придут. Не придут, если их и дальше будут создавать националисты.

Я намеренно вспомнил о советском фильме «Белая птица с чёрной отметиной» ныне покойного режиссера Юрия Ильенко, который после распада СССР, вероятно, сошёл с ума и за бюджетные деньги сотворил классику антифильма – «Молитву за гетмана Мазепу». Отвлекаясь от темы, скажу лишь, что с предварительного показа «Молитвы…» тогдашний министр образования Василий Кремень в ужасе бежал уже на 15-й минуте – т.е., пропаганда явно пошла «не в то горло», а всё почему? Потому что министр был воспитан на традициях советского кино, которое было не столько пропагандистским, сколько рефлексивным. Думающим. Осмысляющим мотивы и поступки, тщательно вырисовывающим своих и чужих. Вспомните, сколько прекрасных белогвардейских образов создал советский кинематограф. Да, они враги. Но это живые враги, сложные, интересные персонажи.

УПА, разумеется, в советском кино не было уделено и сотой доли того внимания, направленного на белогвардейские сюжеты. Во-первых, тема специфическая, узкорегиональная и за пределами Западной Украины, по большому счёту, малоинтересная. Во-вторых, прошло слишком мало времени и, наверное, не стоило бередить ещё открытую рану. Белогвардейцев тоже более-менее похожими на людей стали показывать лишь лет через пятьдесят после окончания гражданской войны. Рано или поздно, но нам всё равно придётся совершить нечто подобное с киношным образом УПА, если мы не хотим целую вечность бороться с пещерным национализмом, замешанным на комплексе неполноценности, который как раз в настоящее время воспитывают на уроках во Львове. Вплоть до того, что нужно будет создавать образы упа-шников. Не икон, которым поклоняется Тягныбок и Фарион, а людей с человеческой логикой и мотивацией.

Я как-то читал книгу воспоминаний одного рядового оуновца Григория Стецюка – это просто кладезь сюжетов о деятельности УПА на Волыни. Автор не очень хорошо чувствовал политику партии (после публикации книги в эмиграции его сразу же выгнали из ОУН), а просто описывал то, что видел. С тем, что вышеупомянутым школьникам расскажут 1 сентября, его история не имеет ничего общего.

Итак, краткое содержание книги. Когда Стецюк пришёл в УПА, среди партизанского движения на Волыни наибольшей активностью выделялись две группировки – одна под руководством бывшего старшего лейтенанта Красной Армии по прозвищу Адам, вторую возглавлял бывший офицер вермахта по прозвищу Слюсар. Их настоящих фамилий Стецюк не знал (вопрос, кстати, интересный, кем были эти люди), однако в общих чертах он рассказывает об обоих командирах.

Адам попал в окружение летом 1941-го, ушёл в леса, из красноармейцев сформировал партизанский отряд на три сотни человек. Можно сказать, что разошёлся с бандеровцами по политическим вопросам – те проводили политику уничтожения бывших красноармейцев, которых на начальном этапе в УПА было довольно много. В основном сотрудничал с ОУН, иногда с ними воевал. Финал этого противостояния был следующим. В 1944 году, приняв окончательное решение перейти фронт и присоединиться к наступающим советским частям, Адам со своим отрядом двинулся на восток, попутно истребляя все бандеровские ячейки на Волыни. Дальнейшая его судьба Стецюку была неизвестна.

Слюсар был капралом польской армии, в 1939 году попал в немецкий плен, был завербован и вскоре стал служить вермахту. Под Сталинградом был ранен, получил два месяца отпуска для лечения и приехал домой на Волынь. На месте выяснилось, что два его младших брата вступили в пропагандистский отдел ОУН, вовсю занимаются подпольем – собственно, ему они тоже предложили дезертировать и подключаться к их деятельности по «государственному строительству». Пока он входил в курс дела, что, собственно тут происходит, братья пали жертвами внутрипартийных разборок – бандеровцы-галичане задушили бандеровцев-волыняков и бросили их в колодец. Эта операция, впрочем, стала концом для всего пропагандистского отдела на Волыни. Слюсар похоронил братьев, собрал сотню боевиков (а потом его отряд разросся ещё в несколько раз) и начал отлавливать всех эмиссаров ОУН, до которых мог дотянуться. Причём происходило всё это при тотальной поддержке местного населения, у которого бандеровцы уже сидели в печёнках...

Это небольшой фрагмент истории УПА, рассказанной очевидцем и участником тех событий. Как видите, она сильно отличается от канонической версии, где «геройствуют», в основном, Бандера и Шухевич. Я не ставил себе целью разобраться, что там происходило на самом деле, однако таких выпадающих за рамки сюжетов – не один и не два. И они явно просятся на экранизацию по типу фильма «Свои», где героям нужно делать самый сложный выбор в жизни. А именно, разобраться, где свои, а где чужие.

    Валентин Жаронкин, ОДНАКО