Со времен князя Юрия Долгорукого, с первого летописного упоминания о древней Москве минуло более 150 лет, когда вновь заговорили о молодом Московском княжестве, о его возвеличивании. Около 1182 года земли среднего течения Пахры отошли во владение князю Глебу Юрьевичу из рода князей Пинских и Туровских и находились в составе Смоленского княжества. После смерти князя Глеба в 1195 году,  в результате княжей междоусобицы, земли на Пахре перешли во владение к князю Александру Глебовичу, который владел ими до своей смерти, случившейся в 1224 году. Нашествие Батыя в 1237 году и разорение земли русской, в том числе и Москвы, повлекло запустение земель на Пахре, жители вынуждены были покинуть эти благословенные места. И только в конце XIII века, во времена князя Даниила Московского, когда молодое Московское княжество стало приращаться запустелыми землями, долина Пахры вновь стала заселяться и обустраиваться. Можно предположить, что Московское княжество времен князя Даниила Александровича занимало незначительную территорию, фактически ограничиваясь современным ближним Подмосковьем. Только в начале XIV века, когда Москва в 1303 году присоединила земли Можайского княжества, а у соседей - рязанцев силою была отбита Коломна, занимавшая важное стратегическое место при впадении Москвы-реки в Оку, территория московского княжества была увеличена в наиболее опасных южных и юго-западных направлениях. «Русь не имела сильных и естественных рубежей. Страна была открыта для нашествий с юга, юго-востока и северо-запада. Степи - идеальные бескрайние дороги для перехода больших масс конного войска кочевников. Здесь и подножный корм для коней, и возможность легко маневрировать. Трудно предугадать - как будет двигаться степное войско. Война для степных народов была частью их кочевой жизни, их обычным делом...» - так писал академик Д.С.Лихачев.

Один из наиболее опасных участков южной границы московского княжества видимо пролегал вдоль Пахры, несущей свои воды с запада на восток, и, таким образом, образуя естественную преграду для непрошенного ворога, прежде всего, басурман. Именно в этом «узле» сходились приграничные интересы смоленского, литовского, рязанского и московского княжеств, а также пути-дороги на Дикое поле.  

После разорительного басурманского нашествия 1237 года в северо-восточной Руси белокаменное строительство фактически было прекращено. Причинами, объясняющие это являются не столько возможная гибель мастеров - камнесечцев, но, вероятнее всего, отсутствие достаточных ресурсов, необходимых как для добычи белого камня, так и для его транспортировки к месту строительства. Бедность и оскуднение удельных княжеств после разорительных набегов, казалось бы, должна была поставить крест на белокаменном строительстве. Однако, в Подмосковье до сих пор чудом сохранился уникальный памятник - Никольская церковь в селе Каменское Наро-Фоминского района. Можно осторожно предположить, что этот белокаменный храм был возведен во времена князя Даниила или Ивана Калиты. Если посмотреть на его месторасположение на карте, можно заметить, что храм стоит в неком «треугольнике», вершинами которого являются Серпухов, Перемышль Московский и Можайск. Село Каменское находится как раз по середине дороги между Серпуховом и Можайском. При этом, как уже упоминалось, Можайск вошел в Московское княжество в 1303 году, во время княжения Даниила Московского.

Находясь на границе Смоленского, а затем Литовского княжеств, каменная церковь, конечно, не могла выполнять роль крепости, как предполагают некоторые из исследователей. Скорее всего, она являлась форпостом Московского княжества, так сказать, пограничным «столбом». Если предположить, что основным местом дислокации дружины являлся  Перемышль Московский-на-Моче, откуда в случае возникновения опасности  можно было выдвигаться в любом направлении, то церковь в Каменском действительно приобретала большое значение.

Косвенным подтверждением такого предположения  является летописный эпизод, относящийся к более позднему периоду, к 1371 году. В «Летописном сборнике, именуемом Патриаршей или Никоновской летописью» есть интересные строки: « Таже Олгердъ поиде от Волока, воюя и пленяя, и приде к Москве месяца декабря в 6 день... И стоя под градом под Москвою осмь дней, и града не взя. А князь Дмитрий Иванович тогда был внутри града Москвы затворяся, а пресвященный Алексий митрополит Киевский и всея Руси тогда был в Новегороде в Нижнем; а князь Володимир Андреевич собрався с силою и стоаше в Перемышле, ополчився; а еще убо к тому приспел с силою князь Володимир Дмитреевич Пронский, а с ним рать великого князя Олга Ивановича Рязаньскаго».

Кроме того, село Каменское не позднее 1325 года упоминалась в духовной грамоте князя Ивана Калиты как «сельцо Каменичьское».  

Представляет также интерес технология строительства этого храма, поскольку она отличается от технологии, используемой князем Юрии Долгоруким и его потомками. Белокаменные глыбы уже не обрабатывались начисто, а только лишь подтесывались, подгонялись для устойчивости между собою. Это позволяет предположить, что у строителей имелись ограничения по ресурсам и по времени строительства. И вызвано это могло быть только возникновением опасных притязаний со стороны соседей. Вопрос об авторе проекта храма до сих пор является открытым. Но существует достаточно обоснованная версия, которая приписывает авторство строительства храма боярину Федору Акитьевичу Бяконту. И вот почему. Если предположить, что строительство белокаменной церкви в приграничном на тот момент селе Каменском связано с именем боярина Бяконта, что отчасти подтверждается другими  важными событиями, произошедшими гораздо позже, но оказавшими влияние на весь ход истории Руси, можно отчетливо проследить причинно - следственные связи между этими событиями, что логично вписывается в общую картину. Но не будем забегать вперед и придержемся последовательности изложения.

Неоднократные разорительные набеги басурман из Золотой орды и из Крыма повлекли запустение южных и юго-западных земель древнего Киева и соседнего Чернигова. Спасаясь от набегов, местные бояре были вынуждены бросать свои отчины и уходить в относительно спокойные залеские земли, во Владимир, Суздаль, Ростов, Москву. Миграция крестьян-землепашцев, ремесленников, купцов и бояр с домочадцами, челядью и дружинниками, несомненно, требовало свободных для расселения земель. Поступая на службу к князю, боярин мог рассчитывать на «отчину», что позволяло с одной стороны, решать князю вопросы по укреплению приграничных земель, а с другой стороны, сулило боярам личную заинтересованность. Вероятно, что среди таких переселенцев была семья и черниговского боярина Федора Акитьевича Бяконта, который пришел на службу к Московскому князю Даниилу. Сейчас невозможно точно сказать, когда именно пришел на московские земли боярин Бяконт. Общепринято полагать, что это случилось в конце XIII или в самом начале XIV века. Можно предположить, что одновременно с Федором Бяконтом к князю Даниилу пришел и боярин Протасий, от которого впоследствии вели свою родословную московские тысяцкие Вельяминовы. Достоверно известно лишь одно, старший сын боярина Федора -Елевферий, будущий митрополит Московский, Киевский и всея Руси Алексий, родился уже на московской земле и крестным отцом его стал отрок - князь Иван Калита. Не вызывает сомнений, что участие княжича  в таинстве крещения только подтверждает тот факт, что к этому времени боярин Бяконт пользовался у князя Даниила особым авторитетом и уважением.

Из летописных источников известно, что в московские земли с боярином Бяконтом помимо домочадцев и челяди пришло около трех тысяч ратников. Названная цифра, конечно, вызывает долю сомнения, и все же,  приход дружины, несомненно, являлся весомым вкладом в укрепление мощи Московского княжества и обеспечение обороны приграничных районов.  Например, в известной  книге не менее известного русского историка Ивана Забелина «История города Москвы» есть очень интересное упоминание, непосредственно относящееся к нашему повествованию. Оно рассказывает о том, как к великому князю Ивану Даниловичу Калите приехал служить один из знатных киевских вельмож - Родион Нестерович, с сыном Иваном и с полком дружины в числе 1700 человек. Великий князь принял его с радостью, посадил его на первое место в своем боярстве Москвы и отдал ему в вотчину половину Волока Ламского. Другая половина в то время принадлежала Новгородцам. Через год боярин Родион оттягал и другую половину, выслав оттуда Новгородского посадника. Так что боярская дружина Бяконта в количестве 3000 человек может оказаться не таким уж преувеличением.  

Есть все основания предполагать, что «отчина», даденная боярину Федору в надел на кормление князем Даниилом, располагалась в среднем течение Пахры, именно там, где некогда ломали белый камень для храмов Юрия Долгорукого. На территории современного Подольского района, примерно около поселка Быково Стрелковского сельского поселения. И вот почему.

Река Пахра являлась естественной водной границей Московского молодого княжества. Именно от берегов Пахры пролегал путь в Золотоордынские земли, в Дикое поле. Это была единственная дорога для набегов басурман и броды на Пахре, несомненно, должны были обороняться. Кроме того, с проезжающих купцов нужно было собирать налоги - мыт, что конечно, способствовало пополнению княжий и боярской казны. А чтобы купцы и другие странники могли ездить не опасаясь татей, дорога должна была должным образом охраняться, а при необходимости, купеческие караваны сопровождали вооруженные ратники. Всё это приносило весомый доход в казну боярина Федора Бяконта.

Просто уникальный рельеф местности - крутое левобережье Пахры, к тому же изрядно изрезанное глубокими и широкими оврагами, а также пологий правый берег с непролазными чащобами, вне всякого сомнения должны были привлечь к себе  внимание. Фактически мать - природа создала естественные укрепления, которые требовалось лишь дополнить частоколом и сторожевыми башнями. Позже, когда граница отодвинулась на берега Оки, приграничное значение Пахры было утрачено, но это произошло гораздо позднее. А пока, боярин Федор Бяконт получил в отчину Пахринские земли и приступил к возведению укреплений, как вдоль Ордынской дороги, так и на крутых левобережных холмах. Можно предположить, что боярин использовал систему укрепленных опорных пунктов, находившихся в прямой видимости между собой. Возможно, именно от этих форпостов произошли названия местных деревень - Бяконтово, Плещеево, Выползово, Ордынцы. Несомненно, особое внимание при этом было уделено «Бяконтовой переправе», единственному удобному броду в округе, который располагался у подошвы холма, так называемого «Бяконтова мыса». Таким образом, все проезжающие находились в нижней точке, над которой возвышались крепкие укрепления. Такой рельеф сковывал действия противника и не позволял ему атаковать по широкому фронту, тем более, совершать обходные маневры.

Не будет ошибкой, если предположить, что князем Даниилом, а затем и Иваном Калитой на боярина Бяконта помимо обороны бродов и мытного сбора была так же возложена обязанность по приему и сопровождению золотоордынских послов и чиновников, сыску тятей и поимке беглых людишек. На этот счет есть любопытная версия, согласно которой в дер. Ордынцы проживали русские пленные ремесленники, в задачу которых входило обеспечение золотоордынских сановников провиантом, фуражем, ремонт и изготовление телег, подвод, саней, пошив седел и конской упряжи и т.п. Например, в одном из районов современного Подольска есть две остановки автотранспорта - «Старо-Сырово» и «Ново-Сырово». При этом никто из старожилов не помнит о какой-либо деятельности, связанной с изготовлением сыра. Однако, если предположить, что проезжая по Ордынской дороге золотоордынские вельможи должны были где-то ночевать, останавливаться на постой, можно провести следующую взаимосвязь: минуя Пахру, вельможи проезжали через Ордынцы и далее, через 2 -3 километра останавливались на постой для отдыха и ночлега. Вот с тех  древних времен и  сохранилось название - Сырово. А почему  - Сырово? Да потому что «Сырово» является искаженным названием «Сарово», т.е. - «Царево», что свойственно золотоордынским названиям. Из «Царево» постоялого двора предстоял последний перед Москвой дневной переход. Таким образом, всё укладывается в логическую цепочку.

О месте, где находилось сельцо боярина Бяконта, существуют несколько предположений, каждое из которых имеет право на существование. Установить возможный район месторасположения боярской отчины позволяет топонимика. До наших дней в народной памяти сохранились названия деревень «Бяконтово», «Ордынцы» и «Плещеево», которые имеют самое непосредственное отношение к роду боярина Федора Акитьевича Бяконта.

О преданиях, связанных с юго-восточными наделами боярина Федора Бяконта, интересно рассказано в книге В.И.Смирнова «Мы - Егорьевцы». Еще в конце ХIХ века местный краевед и историк И. Добролюбов опубликовал «Историко-статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии», где упомянул о легенде, связанной с основанием города Егорьевска. Известно, что земли по среднему течению реки Гуслицы находились во владении боярина Федора Бяконта. «Егорьевск, расположенный на берегу реки Гусленки под именем села Высокого, принадлежавшем в 14 столетии боярскому роду  Бяконта...». Бытует древняя притча, будто по велению богочестивого отрока Елевферия, будущего Святителя Московского, митрополита Алексия, в селе Высокое была возведена деревянная церквушка во имя «Святого Егория» (Георгия Победоносца). Со временем, как это часто велось на Руси, сельцо утратило своё первоначальное название и стало прозываться по престольному имени храма, т.е. «Егорьевским», а впоследствии дало название и городку, основанному на месте бывшего некогда села.

В пригороде Подольска, где автотрасса «Крым» пересекает реку Пахру, до сих пор существует деревня с названием  «Бяконтово». Это что же такого надо было сделать, чтобы народная память на протяжении более чем шести столетий, несмотря на все смуты, разорения и иные лихолетья так бережно хранила имя боярина Бяконта? Об этом, к нашему великому сожалению, мы уже никогда не узнаем. Нам остается только лишь по-хорошему позавидовать народной благодарности и признательности несомненных заслуг уважаемого боярина Федора Бяконта.

И все же, можно предположить, что основная деятельность боярина заключалась не в военном деле, а направлена была на христианизацию местного люда и  вовлечение его в лоно православной церкви. Несомненно, что именно добропорядочная и богоугодная жизнь отца, его активная  миссионерская деятельность оказали влияние на отрока Елевферия, что впоследствии и сподвигло его к принятию монашества. При всем этом нельзя не упомянуть о Святых Улиании и Евпраксии, сестрах будущего митрополита Алексия, ставших основательницами первого Алексеевского монастыря, названного так во имя Алексия, человека Божьего. На Руси и в истории России более не встречается ни одной семьи, где Русской Православной Церковью признаны Святыми сразу три ее члена.  

Но прежде, чем принять монашеский постриг, отрок, несомненно, по мере сил оказывал помощь отцу и неоднократно совершал с ним объезды приграничных районов, где имелись важные  неотложные дела. Можно предположить, что при непосредственном участии боярина Бяконта была восстановлена древняя крепость Юрия Долгорукого - Перемышль-на-Моче. Может быть обновлены укрепления в сельце Талеж (ныне Чеховский район Подмосковья), что стоит на речушке Самородинке вблиз ее впадения в Лопасню. Об этом древнем сельце в своей духовной грамоте упоминал ещё великий князь Иван Калита. Возможно, усердием и трудами боярина был укреплен древний град Добрятин, также упоминавшийся в духовной грамоте Ивана Калиты, как «Добрятинская борть». Быть может, при самом деятельном участии боярина был укреплен древний городок Хотунь, что располагался в южном направлении, по дороге к сельцу Талеж и далее к древнему городку Лопасня, что раскинулся на правобережье Оки. Не случайно же в духовных грамотах московских великих князей стали появляться названия этих поселений. Сюда же можно отнести и храм в селе Каменское Наро-Фоминского района.

Да мало ли каких только дел не переделал боярин Бяконт за время своего наместничества. Даже по прошествии  двухсот лет с того времени, в духовной грамоте великого князя Ивана III Васильевича упоминалась вотчина Бяконта: «Благославляю сына своего старейшего Василья своею отчиною, великими княжствы, чем мя благословил отец мой, и что ми дал бог. А даю ему город Москву с волостьми, и с путми, и с станы, и с селы, и с дворы с городскими со всеми, и с слобоами, и с тамгою, и с пудом, и с померным, и с торги, и с лавками, и с дворы гостиными, и со всеми пошлинами, и с Добрятинским селом, и с бортью, и с Василцовым стом, да числяки и ординцы». Эти строки изложены на первом листе княжеской духовной грамоты. Упоминание древнего Добрятина и Васильевского стана, как и числяков и ордынцев,  позволяет сделать предположение об их значимости для московского великого князя даже в 1504 году, когда была создана эта грамота. Что уж тут говорить о временах князя Даниила?

Можно предположить, что при выборе места для своего сельца боярин руководствовался как военными, так и хозяйственными  нуждами. С одной стороны необходимо было сооружать надежные укрепления, а с другой стороны решать вопросы содержания скота, его водопоя и выпаса. В том числе и в зимнее время. Насосов в то время не было, и воду попросту брали из рек. Таким образом, наиболее вероятно, что сельцо боярина Федора Бяконта могло находиться там, где сейчас располагается современный поселок Быково Стрелковского сельского муниципального поселения Подольского района. Это доминирующая высота, откуда открывается прекрасная панорама как в восточном направлении, в сторону дер. Бяконтово и современного города Домодедово, так и в южном и юго-западном направлениях, в сторону современного села Покров и района города Подольска - «Добрятино». Ограниченный с трех сторон глубокими  оврагами и имеющий крутые склоны в южном направлении, в сторону Пахры, вне всякого сомнения, это место самой природой было создано для возведения надежных крепостных укреплений. Укрепленный природой «мыс» не мог не заинтересовать опытного боярина- воеводу. При этом, слева, в восточном направлении, за оврагами, на крутом холме располагалось деревня Бяконтово, напротив которой имелся единственный в округе удобный брод через Пахру.  Справедливости ради надо заметить, что актуальность этого брода неоднократно подтверждалась и другими историческими событиями. Например, в 1572 году при походе на Москву войска Девлет- Гирея именно от Пахринского брода хан был вынужден повернуть назад, чтобы принять сражение в Молодях с русскими воеводами - Воротынским и Хворостининым. В истории это битва известна, как битва при Молодях. Позже, уже во времена Отечественной войны 1812 года арьергард Милорадовича перешел Пахру и направился в направлении  усадьбы П.А.Вяземского Остафьево и дер. Десна. По пятам за ним шли отряды маршала Мюрата, преследуя целью разгромить русский арьергард. Именно на Бяконтовой переправе через Пахру отважные русские смельчаки - гренадеры вступили в свой последний бой, сдерживая натиск превосходящих сил преследователей. По местному преданию погибших героев предали земле неподалеку, на Васильевском погосте, находящемся чуть менее одного километра от места боя,  в направлении дер. Плещеево. В настоящее время силами энтузиастов проводятся работы по сохранению и восстановлению старинного погоста.

Однако вернемся к повествованию. Осуществляя миссионерскую деятельность по христианизации местных жителей боярин Федор Бяконт, конечно, должен был строить церкви. Действительно, в этом районе, практически друг против друга через Пахру стояло две церкви - Никольская, во имя Николая Чудотворца, Угодника Божиего, и церквушка на Васильевском погосте, от которой до наших времен сохранился лишь остаток фундамента. Конечно, такая богоугодная деятельность отца не могла не повлиять на отрока при выборе им своего жизненного пути. Отказавшись от успешной карьеры при Московском великом князе, подросток Елевферий, будущий митрополит Московский, Киевский и всея Руси Алексий избрал для себя нелегкий монашеский путь. Сейчас, по прошествию стольких лет можно с уверенностью сказать, что в деле «собирания земель русский вокруг Москвы» роль Святителя Алексия, митрополита Московского незаслуженно забыта. Более того, трудно предположить, что могло произойти с Русью, если бы в те трудные времена на Руси не появились такие духовные светильники земли русской, как Святитель Алексий и Преподобный Сергий. Можно сожалеть, что о Святителе Алексии многие из нас знают так мало...

Есть все основания предполагать, что отчину боярина Бяконта неоднократно посещали с визитами Московские великие князья - Даниил Александрович и Иван Данилович Калита. Южная граница, вне всякого сомнения, вызывала обеспокоенность у князей. К сожалению, подлинных летописных источников, рассказывающих о посещениях князьями Пахринских земель до наших дней, не сохранилось. Однако сомнений в правоте вышесказанного крайне мало.

Сейчас, когда мы все вместе отметили 700-летие Преподобного Сергия, Чудотворца Радонежского можно смело предположить, что Преподобный  также бывал в этих благословенных местах во время своего пешего путешествия в Серпухов, где по приглашению князя Владимира Андреевича Серпуховского основал Высоцкий монастырь. Доподлинно известно, что Преподобный всегда ходил пешком и Васильевский погост являлся удобным местом для ночлега и отдыха пешего путешественника, тем более, что семья Бяконтов относилась к Преподобному с должным уважением.

На подворье Донского монастыря, у дальней стены до сих пор хранится чудом сохранившееся надгробье боярина Федора Бяконта. При оказии, можно взглянуть на этот удивительный артефакт.

Можно лишь сожалеть, что на территории Подольского района до сих пор нет ни одного памятника этим великим историческим личностям -  великим князьям Юрию Долгорукому, Даниилу Московскому, Ивану Калите, Дмитрию Донскому, а также преподобному Сергию и Святителю Алексию, митрополиту Московскому, монахиням Улиании и Евпраксии. Своими великими деяниями и духовными подвигами они создавали историю великой Руси, ставшей фундаментом для Российской Империи, Советского Союза и современной России.

Народная память бережно сохранила до наших дней уникальный пласт знаний, который настоятельно требует материального воплощения в скульптурную композицию. Не оставляет сомнений, что жители Подмосковья поддержат инициативу создания памятника великим деятелям Руси и при необходимости готовы собрать необходимые средства для изготовления памятника.

Историю Отечества надо изучать не только по учебникам, но и по памятным местам. С этого начинается Родина! И нашему Подмосковью есть чем гордиться!

РНЛ, Михаил Переславцев, Московская область, Подольск, пос. Быково