«Когда мы пришли в Россию, мы были уверены, что встретимся с марксистскими унтерменшами азиатского типа и варварской культуры. Так нам внушала наша пропаганда. И она во многом была права», - сказал на одном из допросов уже после окончания войны лидер национал-социалистической партии Бельгии Леон Дегрелль. Его слова мы приводим не случайно - сам фюрер Адольф Гитлер когда-то произнес: «Если бы у меня был сын, я бы хотел, чтобы он был такой, как Дегрелль».

После того как осенью 1938 года Польша вместе с Германией и ее союзницей Венгрией расчленила Чехословакию, поляков охватила эйфория.

28 декабря 1938 года советник посольства Германии в Польше Рудольф фон Шелия встречается с только что назначенным посланником Польши в Иране Каршо-Седлевским. Вот выдержка из их беседы: «Политическая перспектива для европейского Востока ясна. Через несколько лет Германия будет воевать с Советским Союзом... Для Польши лучше до конфликта совершенно определенно стать на сторону Германии, т. к. территориальные интересы Польши на западе и политические цели Польши на востоке, прежде всего на Украине, могут быть обеспечены лишь путем заранее достигнутого польско-германского соглашения. Он, Каршо-Седлевский, подчинит свою деятельность в качестве польского посланника в Тегеране осуществлению этой великой восточной концепции, т. к. необходимо в конце концов убедить и побудить также персов и афганцев играть активную роль в будущей войне против Советов». Речь, стало быть, идет о целой концепции!

Днем 22 июня 1941 года, когда немецкие танки прошли первые десятки километров советской земли, командиры отчаянно «бомбардировали» Москву запросами, можно ли обстреливать и бомбить германские войска по ту сторону границы.

Дело в том, что в течение нескольких недель командиры Красной Армии и войск НКВД получали многочисленные приказы не поддаваться на провокации. На местах начальство на всякий случай боялось приводить войска в полную боевую готовность и рассредотачивать боевую технику и т.д. Надо ли говорить, к каким потерям это привело.

15-17 июня в канун 70-летия начала Великой Отечественной войны в городе-герое Севастополе состоялась международная научная конференция «Вставай, страна огромная…»,[zapadrus.su] посвященная трагическим и героическим страницам Великой Отечественной войны, освещению ее исторических и геополитических корней, деятельности иностранных спецслужб по созданию условий ведения войны фашистской Германией и ее сателлитами.

К весне 1941 года Германия победно прошлась по европейскому континенту, и казалось, что следующей целью Третьего рейха должна была стать Англия. Тем более, что еще 16 июля 1940 года Гитлер издает директиву о вторжении в Великобританию, а в сентябре того же года люфтваффе начинают массированные бомбардировки британских городов. Но затем, как отмечает в своей книге «Кто заставил Гитлера напасть на Сталина» известный российский историк и публицист Николай Стариков, происходит практически невероятное: вместо того, чтобы добить Англию, фюрер резко меняет направление и 22 июня 1941-го начинает военную агрессию против СССР, тем самым, открывая, волей-неволей, второй фронт, чего он, по крайней мере, на словах, так не желал ранее, заявляя о «самоубийственной роскоши» ведения войны на два фронта. Понятно, что Гитлеру нужна была вся Европа целиком, а не частично, но почему прежде последовательные и методичные действия фюрера по захвату континента вдруг теряют свою внутреннюю логику? Ведь если бы Гитлер, действительно, желал уничтожить Британию, то наверняка бы уничтожил: силы и ресурсы для этого у фюрера были.

Генетики установили, что у половины жителей Великобритании немецкие корни. Общий ген циркулирует в крови британцев с 449 года, когда германские племена впервые высадились на территории нынешнего графства Кент. Однако лишь шесть процентов всех немцев по отцовской линии германского происхождения. Остальные — выходцы из стран Восточной Европы. Новое переселение народов?